Михаилу Барышникову, великому танцовщику русского и мирового балета, исполняется 65 лет

Жизнь первая. Танцовщик.

К этой профессии Барышников готовился всю молодость, как балетный артист он стал известен всему миру, легендой ХХ века. Сначала напомню краткую биографию Барышникова на этом пути.

Барышников  начал балетное образование в Рижском училище, затем  в 1967 году закончил Ленинградское хореографическое училище им. А.Я. Вагановой у замечательного русского педагога Александра Пушкина и был принят в труппу Кировского балета. Блистательный виртуоз классического танца, профессионал высокого класса, необыкновенно одаренный и разноплановый артист, он в течение первых же лет работы в театре занял высоту, недостижимую для других. Избранник судьбы, он был тогда «голосом времени», его полет в воздухе – именно полет, а не прыжок – воспринимался зрителем  как полет к свободе. И Барышников совершил его в жизни. Оставшись в 1974 ом году на Западе, он стал звездой Американского балетного театра, затем театра, созданного Баланчиным, затем вновь вернулся в труппу АБТ, чтобы стать не только ее премьером, но и художественным руководителем. И во многом преобразил творческую жизнь этого театра. Барышников танцевал во многих театрах мира, он расширил свой репертуар, он станцевал все, что могла предоставить ему мировая сцена в рамках классического и современного балета. Специально для него ставили балеты известнейшие хореографы того времени. Артист исчерпал темы романтических, сатирических, поэтических  образов спектаклей. Расширил рамки мужского танца, привлек в балетный театр зрителей, а в балетные классы – учеников, которые хотели танцевать, «как Барышников».  

 

В 1989 году Барышников совершил уникальный поступок: лучший классический танцовщик, он навсегда оставил классический балет и руководство труппой АБТ и стал танцовщиком совсем иного жанра: танца-модерн. И на этом новом пути стал уникальным и не имеющим соперников исполнителем произведений хореографов-модернистов. И в этом жанре он повлиял на развитие американского танцевального искусства, далекого от классического танца. Барышников не только еще в АБТ предоставил хореографам-модернистам возможность работать с профессионалами высокого класса, чем раскрыл перед модернистами иные горизонты творчества. Своими выступлениями в постановках модернистов Барышников  обнаружил преимущества классического образования и для исполнителей танца-модерн. При этом – преимущества русской классической школы. Потому что  умение владеть своим телом, создавать органичную форму и красоту формы, красоту и выразительность движения рук, корпуса отличают русскую школу. Словом, печать вагановской системы обучения лежит на танце Барышникова, танцовщика-модерниста, как прежде – классического танцовщика,  помогая ему в  исполнении любого жанра и выделяя его среди других танцовщиков любого направления. И – главное – как и раньше  в самых абстрактных и бессюжетных классических балетах и танцах-модерн –  Барышников никогда не выходит на сцену формальным исполнителем хореографии. На сцену выходит Личность, значительная и притягательная для зрителя своей глубиной и непостижимостью. Постепенно переходя от участия в постановках хореографов-модернистов к сольным номерам, поставленным специально для него одного, Барышников создал особый жанр танцевального монолога, в котором артист в своем публичном одиночестве раскрывает себя, как поэт, пишущий стихи, раскрывает себя публике, как, возможно, он не раскрывает себя самыми близким людям.  Чаще всего – это трагические монологи, это публичные размышления о прошлом, о жизни и смерти (иногда – с ноткой иронии, которая является также одним из природных даров его таланта). 

Начинал Барышников свой путь в области танца-модерн с совместной работы с Марком Моррисом, одним их наиболее известных хореографов этого направления. Вместе они создали «Танцевальный проект Белый дуб», затем Моррис вернулся в свою труппу.  Сейчас Барышников решил вновь выступить с театром Морриса в его постановке в балете Wooden Tree, в основе которого лежат музыка и стихи известного шотландского актера, поэта и музыканта Айвора Катлера. 

 

Своебразным «ответвлением» танцевального пути Барышникова явилось его увлечение фотографией. Барышников снимает танец, за последние десять лет у него было несколько выставок в разных странах мира, вышло два альбома его фотографий.  Барышников сказал в одном из интервью, что, снимая балет, он вновь полюбил танец. 

 

Но Барышников выступает и в другом театральном жанре, он играет в драматических спектаклях и снимается в кино и телевизионных спектаклях.

Первой драматической ролью еще в России в 1971 году стал матадор Педро Ромеро в телеспектакле Сергея Юрского «Фиеста» по роману Хемингуэя. Уже на западе Барышников играл во многих спектаклях, американских и поставленных русскими режиссерами. Сейчас он репетирует роль Беликова в американском танцевальном драма-спектакле «Человек в футляре» (А. Чехов). Премьера состоится в марте в Хартфорде на сцене Hartford Stage.

 

Есть еще и Барышников – пропагандист современного искусства. Создав в Нью-Йорке Центр искусств, Барышников предоставляет сцену современным начинающим или малоизвестным танцевальным труппам всего мира и театральным студиям из России. И во все свои начинания вкладывает свой великий дар, неутомимую творческую энергию, «всеобъемлющую душу».

 

Так и вошел Барышников, легенда балета ХХ века, в наше время – легендой века ХХI-го.  

 

Фото Нины Аловерт