Стозвучная живопись Джорджа Беллоуза

 

У американского писателя и поэта Генри Лонгфелло в его бессмертной «Песне о Гайавате» есть такая строка: « ...с шумом диким и стозвучным, как в горах раскаты грома». И если бы мы не знали, что жил и творил Лонгфелло несколькими десятилетиями раньше другого великого американца Джорджа Беллоуза, можно было бы подумать, что адресовал он эти слова творчеству замечательного живописца, которому были свойственны и многозвучность, и простота. А ещё странное сочетание романтизма с беспощадным отражением суровой, а подчас жестокой и грубой правды жизни.

 

 

Когда в 1925 году, 42-летним, Джордж Беллоуз умер, экстраординарная его, сугубо «городская» живопись, корнями уходившая в истинный американизм, почиталась уже по-настоящему великой. Хотя находились критики,  называвшие его картины вульгарным пасквилем на американскую действительность. Какой уж тут пасквиль – именно так всё и было. Он любил этот неспящий город, бродил по нью-йоркским улицам, вместе с другими фанатами вопил на трибунах стадионов во время футбольных и бейсбольных матчей или боёв на ринге, потому что был подлинным  болельщиком и знатоком спорта.

 

Да и сам в студенческие годы играл в университетской команде Огайо в родном Коламбусе, а преданность спорту сохранил и тогда, когда в 21 год переехал в Нью-Йорк, чтобы отдаться главной страсти своей жизни – искусству. Был уже умелым рисовальщиком, но понимал, как много ещё нужно постичь. Снайперски выбрал себе учителя, одного из лучших в ту пору, – Роберта Генри, и стал, как писали о нём, «певцом интенсивной жизни», срывая и с роскошных авеню, и с закоулков камуфляж... Его кисть изрекала правду, только правду, одну только правду. В одном из номеров популярнейшей в прошлом «Нью-Йорк Дэйли Трибюн» за 1911 год можно прочесть: «Он писал так, будто обнажал город».

 

 

А ведь для нас, сегодняшних, увидеть Город Большого Яблока таким, каким был он добрый век тому назад (значимый срок для короткой истории Америки, а в ХХ столетии для любой страны) не просто любопытно, а сверхважно. Потому что драматичные картины Беллоуза – это не только мастерская живопись, но и исторические документы. Что и доказывает первая после смерти Художника обширная мемориальная выставка-ретроспектива ставшей классикой живописи Джорджа Беллоуза (сотня работ!), открывшаяся в музее Метрополитен.

 

Он показал нам город во всех его ипостасях с невероятной достоверностью и с реалистическим, но бесспорно художническим осознанием каждой сцены, каждого события, каждого персонажа. Пропустив через своё сердце и свой мозг.

 

 

Его картины политизированы? Безусловно. Во множестве. Чего только стоит «Ночь перед выборами»! Избирали-то Теодора Рузвельта, «бедняцкого кандидата», вот и высыпали люди на улицы в страхе, что подсунут кого-то, на кого делают ставку богачи да политиканы. Так что несёт это талантливое полотно ещё и социальную нагрузку. Как и большинство полотен художника, среди которых немало картин ночного Нью-Йорка. А ведь ночь и движение, лица, пластика фигур, само действо, изображение их в темноте – для живописца работа многократно усложнённая, особенно если каждая картина напряжённо эмоциональна в своей бьющей по нервам катастрофической простоте с непременным социальным подтекстом.

 

Центральный Парк в мае – нарядная толпа, а под ногами демонстрирующих свои туалеты дам нищие оборвыши, ожидающие милостыни. Пляж на Кони-Айленде; жуткая нищета «пещерных» районов с их теснотой и безнадёгой – странно, но обнажённые тела абсолютно асексуальны. И уличные драки, где каждый из опьянённых беспричинной свалкой, зверьём оборотившихся парней буквально портретирован, каждый – это отдельно взятый человек, сильный или слабак, лидер или так, шестёрка, тупой драчун или неглупый, достойный лучшей доли мальчишка, попавший в передрягу...

 

А какова динамика! Просто поразительно, но я видела зрителя, отшатнувшегося от нацеленного на него кулака, настолько движение руки дерущегося воспринимается как реальное. Недаром же писали о «динамической симметрии» подвижных картин Беллоуза. Движение – пожалуй, заглавный его персонаж.

 

Конечно же, в первую очередь касалось это его спортивных полотен.

 

Взгляните! Взгляните повнимательней на этот боксёрский поединок. Разве не кажется вам, что это вы стоите у ринга, наблюдая за схваткой двух разъярённых, теряющих человеческий облик боксёров. Да, это уже не спорт даже, а бой на потребу тоже озверевших, немало поставивших на кон зрителей. Как извиваются тела, как скручены в узлы мышцы, как остекленели глаза...

 

Но динамика! Она просто сверхестественна. Она визитная карточка художника.

 

Уже наблюдая настоящие психологизированные портреты каждого персонажа в многофигурных картинах Беллоуза, мы убедились в том, что он превосходный портретист. Что и доказывают многочисленные портреты современников художника, но более всего написанный в 1908 году портрет-шедевр Тэдди Флэнигена. Как сумел живописец в голодном беспризорнике угадать личность (значительность которой подтвердило будущее), непостижимо.

 

Не знаю, был ли Беллоуз пацифистом, но войну и всё, что с нею связано – кровь, смерть, боль, но, главное, потерю человеческого в человеке он  ненавидел яростно. Прошёл через ужасы Первой мировой. «Немцы пришли» – и вот посмевшему сопротивляться молодому крестьянину отрубают руки.

 

«Вакханалия» – пьянство, насилие, грудной ребёнок на штыке. Живой щит из голых людей – такие вот у солдатни баррикады. И это ещё до фашизма. Впрочем, можно сказать, что путь фашизму был проложен.

 

Очень интересен беллоузский «Футбол», по сути своей – апофеоз антивоенных картин художника, сцена куда как неспортивная: забывшие о том, что есть спорт, игроки с волчьим оскалом кинулись друг на друга и сцепились в движущийся клубок, пытаясь отнять мяч. Как на фронте пытались отнять жизнь.

 

Удивительно, но и ландшафты Беллоуза тоже динамичны! Так же, как поэтичны они и прекрасны. Реки, водопады, парки, заснеженные горы... И чудесные, полные любви к родной стране урбанистические пейзажи – милый его, во всём его  многообразии, в красоте и некрасивости в уродстве даже Нью-Йорк. И нью-йоркцы  – докеры, строители, клерки, промышленные рабочие: ведь тогда промышленность Америку ещё не покинула, дымили заводские трубы, плавился и обрабатывался металл, тяжкая работа заводских трудяг была важной составляющей городской жизни. Многие картины Беллоуза – тому свидетельство.

 

Каким был он, замечательный этот художник? Кто лучше расскажет о нём. чем он сам? И вот перед нами чудесная литография, исповедальный портрет Джорджа Беллоуза: твёрдый в своих убеждениях, преданный искусству и правде, осенённый талантом человек. Мужчина. Подаривший нам Нью-Йорк.

 

А Художественный музей Метрополитен, где бывали мы с вами несчётное число раз, расположен в Манхэттене, на 5 авеню, между 82 и 84 улицами (поезда метро «4», «5», «6» до станции «86 Street». Вам ведь важно познакомиться с прошлым столицы мира? Ну, а с американским искусством – тем более,не правда ли?