РУССКИЕ ЛЕБЕДИ НА СЦЕНЕ МЕТРОПОЛИТЕН-ОПЕРА

Культура

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Премьера балета «Лебединое озеро» Льва Иванова/Мариуса Петипа на музыку П.И.Чайковского состоялась в 1895 году в Санкт-Петербурге, на сцене Мариинского театра. С тех пор и на родной сцене, и на сценах всех театров мира балет идет в более поздних редакциях самых различных хореографов.
Балет «Лебединое озеро», который включен (почти каждый год) в репертуар Американского балетного театра во время летнего сезона на сцене Метрополитен-опера, поставил для АБТ Кевин МакКензи.
Кевин МакКензи – художественный руководитель АБТ, создал свой вариант любимого всеми балета в 2004 году. И, как многие хореографы, внес в него массу сюжетных и хореографических изменений, увы, не всегда удачных, а иногда просто смехотворных. Так, в первой картине крестьяне, пришедшие поздравить принца Зигфрида с днем рождения, ведут себя развязно, заглядывают во дворец... Крестьяне танцуют придворный танец ПОЛОНЕЗ! Крестьяне-мужчины, одетые в современные шорты, целуют руку своим подругам...
Поначалу Принц страдал от одиночества: все девушки вокруг, с которыми он хотел танцевать, почему-то предпочитали других мужчин (можно ли в это поверить!).
Постепенно исполнители Зигфрида сами «сгладили» нелепые мизансцены. Никто теперь из них не кидается на каждую встречную девушку и, увидев, что она танцует с другим, рук в отчаянии не заламывает, а просто тоскует в одиночестве.
Как и некоторые хореографы до него, МакКензи поставил сцену превращения принцессы Одетты в лебедя (так поступил в свое время и московский хореограф В.П. Бурмейстер). Страшное чудовище Ротбарт (костюм предполагает смесь лягушки с бараном) оборачивается красавцем-мужчиной и силой своего колдовства превращает Принцессу в птицу (монстра и красавца танцуют разные артисты). На балу, где Принц должен выбрать невесту, Ротбарт появляется именно в этом обличии и даже танцует соло на музыку русского танца. Невесты Принца ходят за ним, как в немецкой легенде дети за Крысоловом, играющим на дудочке. Убедительность этой сцены зависит только от исполнителя Ротбарта.
Меня больше всего огорчают изменения, которые МакКензи внес в танцы лебедей: они время от времени сгибают руки в локте, что характерно для украинских народных танцев. Разрушены многие композиции, вместо них на сцене какое-то суетливое мельтешение, лебеди группируются в невыразительные ансамбли (думаю, оставшиеся еще от первой американской постановки балета Д.Блэром в 1966 году).
Труппа на сегодняшний день находится не в лучшем виде, кордебалет танцует плохо, солисты настолько невыразительны, что я не всегда смотрю в программку, чтобы узнать, кто, например, танцует па-де-труа в первой картине: все равно все исполнители похожи друг на друга, за исключением Геннадия Савельева. Но его и так сразу можно узнать. Я только могу повторить: Савельев за долгие годы работы в американском театре сумел сохранить в своем исполнении русскую школу в идеальной чистоте. Его танец надо бы снять на пленку и показывать в балетных школах как наглядное пособие.
И скучно смотреть первую картину, ах, как скучно! Исполнение характерных танцев во втором акте находится на уровне школьной самодеятельности (особенно удручающе плохо исполняют «испанский танец»)!
Но «Лебединое озеро» все равно – едва ли не самый посещаемый балет.
В этом сезоне я видела три состава исполнителей главных ролей: Ирину Дворовенко и Максима Белоцерковского, Диану Вишневу и Марселло Гомеса, Нину Ананиашвили и Анхела Карелло.
Дворовенко и Белоцерковский удачно выступили в двух спектаклях. Дворовенко создавала в роли Одетты образ лебедя-девушки, в роли Одиллии - птицы-оборотня. И там, и тут она подчеркивала в хореографическом рисунке роли «птичьи» движения. Даже в дуэте с Зигфридом, стоя в арабеске, ее Одетта, казалось, так низко склонялась всем корпусом вперед, чтобы спрятать свое лицо от Принца - превалировала пугливая птица. Одиллия Дворовенко была черной королевой-птицей. Поэтому мне казалось, что она также одна из превращенных девушек, подверженных чарам злого волшебника. Знаменитые фуэте Дворовенко крутила в таком темпе, что кружила голову не только Принцу, но и публике.
Максим Белоцерковский всегда и безусловно – Принц. Благородное происхождение исполняемых им героев бросается в глаза. Артист танцевал легко и изящно. Его Зигфрид нежно любил Одетту, на балу вел себя как воспитанный Принц и одарял улыбкой гостей, в последней картине в романтической печали подчинялся неизбежной гибели.
Нину Ананиашвили, которая не выступала в Нью-Йорке три года, публика ждала с нетерпением, и балерина еще раз покорила своих поклонников. Ананиашвили – мастер. Благородный стиль танца, искренность чувств, красивые руки... нежная, романтичная... Индивидуальность балерины всегда привлекает сердца зрителей. Ее Одиллия держала себя на балу, как актриса, разыгрывающая спектакль с огромным удовольствием. Веселая и даже порой шаловливая, сексуально соблазнительная, Одиллия Ананиашвили по-женски завлекала Принца. Ее благородная и чистая сердцем Одетта не умела протестовать, не могла укорять Принца за измену, она могла только умереть.
 А вот с Принцем балерине не повезло... Я иногда следила за ним с удивлением: впервые в жизни я увидела, как Анхел Корелла старается «создать образ», а не покорять зрителя мальчишеской улыбкой. Но его Принц не стал от этого привлекательнее...
Позднее я расскажу о Диане Вишневой и Марселло Гомесе в главных ролях. Сейчас обратимся к другим танцовщикам.
Совсем плохо обстояло дело в этом сезоне с исполнителями Ротбарта-красавца. Саша Родецкий как артист кажется незначительным на сцене, волшебная сила в нем не чувствовалась совершенно. Давид Халлберг, красавец-блондин, молодой премьер труппы, выступая в роли Ротбарта, обвел глаза огромными черными кругами, страшно ими «сверкал», буквально кидаясь на невест Принца (вместо того, чтобы их завораживать). Уж очень он хотел создать «злодейский» образ, но добился обратного эффекта: было смешно.
Я видела только двух действительно замечательных Ротбартов: в исполнении Марселло Гомеса и Владимира Малахова. Ротбарт Гомеса покорял женщин на балу неотразимым обаянием и нагловато-соблазнительной манерой поведения заправского Дон Жуана. Малахов танцевал существо явно «волшебное», таинственное и тоже был убедителен в ситуации на балу. К сожалению, в спектаклях, которые я видела, Геннадий Савельев не танцевал Ротбарта.
Итак, подошел к концу балетный сезон в Линкольн центре. Зрители еще неделю смотрят балет Куделки «Золушка» на музыку С.Прокофьева. Затем артисты АБТ уходят в отпуск, уезжают на гастроли и возвращаются в Нью-Йорк к новому осеннему сезону в Сити центре.