Пропавшее завещание

Семь дней родные и близкие оплакивали кончину Мойши Циммермана, а на восьмой стали причитать и голосить еще пуще: оказалось, что завещание покойного, о котором он так много говорил еще при жизни, не находилось в конторке с его бумагами, которую все домочадцы хорошо знали, а спрятано невесть где. И как теперь узнать его волю?!

 

- Надо было, как все цивилизованные люди в Америке, обратиться к адвокату, - с раздражением говорил Мотя Циммерман, младший брат покойного, - а Мойша, пусть земля ему будет пухом, даже тут на каждом долларе экономил. Вот и забыл о столь важном предмете. И теперь нам придется здорово поломать голову, чтобы выяснить, где именно оно находится!

 

- Зачем гоняться за новым завещанием, когда есть старое? - возразил сын Мойши, Исаак. - Там все прописано - кому и что будет принадлежать. Не думаю, что отец стал бы его начисто переделывать, хотя я им был не доволен.

 

- Кто доволен, скажи на милость?! Тогда зачем отец составлял новое?! - усмехнулась его сестра Хана. - Ради чего бумагу марать?!

 

- Мойша при мне его писал, - припомнил любимый племянник Циммермана Шмулик Флейшгот. - Он считал, что должен поступать в соответствии со своей совестью.

 

- Тогда где оно?! - развел руками Мотя. - Не вижу! В любом случае, покойный не был миллионером, и ему не стоило ломать голову над какой-то ерундой с распределением его грошей... Кстати, в старом завещании он со мной совсем не посчитался...

 

- Ерунда не ерунда, а гелт! - воскликнул Исаак. - Даже если мы не найдем завещание, то знаем, что каждому из нас, мне и Хане, принадлежит часть этого дома. Лично я свою тут же продам и уеду в Канаду!

 

- Зачем тебе в Канаду, цудрейтер?! - воскликнула его сестра. - Что ты там потерял?! Ты хочешь разбазарить имущество отца, чтобы я с двумя детьми и мужем-фраером осталась на улице?!

 

- Кстати, а где Менахем? - оглянулся Мотя. - Почему он не с нами?

 

- А где ему еще быть?! - обхватила голову руками Хана. - Он сидит в кофейне у Каролинца и с умным видом обсуждает какую-нибудь глупость из газет! Там его всегда можно найти.

 

- Была бы жива покойная мама, - вздохнул Исаак, - она бы меня напутствовала на дальнюю поездку за прибыльным делом.

 

- Была бы жива Сара, Мойша бы ей и цента не оставил, - воскликнул Мотя. - Вы не помните, как они ссорились в последнее время, вплоть до ее смерти?! Он вообще бы не вписал ее в свое завещание!

 

- А меня вписал! - торжественно заявил Шмулик. - И сам сказал мне об этом. Лично! А что касается денег, то дом - это одно, нас, то есть меня, он мало волнует. Но вот что касается его доли в деле Вайзеров...

 

Все примолкли и скривили физиономии, будто Флейшгот наступил им на любимую мозоль. Когда-то, очень давно, сразу после приезда в США, Мойша Циммерман вложил свою часть в бизнес семьи Вайзеров. Сейчас это и за деньги кое-кто не посчитал бы, а в те времена то была хорошая сумма. С годами лавка Вайзеров превратилась в огромный универсальный магазин, вскоре этих магазинов стало два, а теперь уже и три. И во всем этом принимали участие и росли денежки Мойши. Которых сейчас насчитывалось очень даже немало. И это был самый большой куш, о котором предпочитали пока молчать.

 

- А насчет вайзеровского вклада речь и не шла, - заметил Исаак. - Не думаю, что отец оставил бы и доллар из него чужому человеку!

 

- Любимый племянник - не чужой человек! - обиделся Шмулик. - Кто сидел у постели больного, когда ты читал свои книжки и брошюры о Канаде? Между прочим, ты выучил канадский язык? Как ты будешь общаться с местными? Да они тебя просто не поймут!

 

- Судя по всему, там многие знают английский, а кое-кто и польский с идишем, - возразил Исаак. - Но я и канадский освою, когда будет необходимость. Сначала надо только с завещанием разобраться.

 

- А может оно в доме? - спросил Мотя.

 

- Да нет, - махнула рукой Хана. - Мы с Исааком и моими детьми три раза весь дом сверху донизу перерыли - много чего нашли, даже мамин старый кошелек, правда, в нем не было ни копейки, а вот завещания не обнаружили. Или его отец в другом месте спрятал, или кто-то украл и уничтожил, чтобы семью ввести в заблуждение.

 

- Кому это нужно? - возмутился Шмулик. - Тут четыре человека, которые наверняка в нем фигурируют... Как вы считаете, Мотя?

 

- Их вейс?! - пожал плечами брат покойного. - Мало ли что могло прийти Мойше в голову? Он был слишком непредсказуем. Но счет денежкам любил вести и на сторону ничего и никому не отпускал. Так что особых неожиданностей в завещании быть не должно, разве что пересмотр процентов или сумм в пользу той или иной стороны. Это очень даже возможно.

 

- Ладно, идн, надо что-то решать, - покачал головой Исаак. - Так можно сидеть до завтрашнего вечера и еще целую неделю, а Канада не ждет.

 

- Отец был против твоей поездки в Канаду, - припомнила Хана. - Он бы тебе и ста долларов бы не оставил, узнай, что ты готов бежать туда, задрав штаны!

 

- Какое это сейчас имеет значение? - пожал плечами ее брат. - Мы - свободные люди и живем в свободной стране. Каждый волен поступать как хочет!

 

- А что если обратиться к посреднику? - предложил Мотя. - Авраам Векслер с удовольствием за это возьмется и разделит имущество покойного так, чтобы никому не было обидно.

 

- И о своих комиссионных не забудет! - усмехнулся Шмулик. - Знаем мы Авраама, тем более что вы, дядя Мотя, с ним хорошие друзья. Уверен, что при его посредничестве бОльшая часть доли дяди Мойши у Вайзеров почему-то вам достанется!

 

- Я просто предложил, - развел руками Мотя, - каждый должен решать сам. Но и все мы - вместе. Дело-то - семейное!

 

- Вот именно. Потому я предлагаю другое. Обратиться за помощью к Абраму Фуксу. На его счету немало раскрытых тайн и он всегда добивался желаемого.

 

- Но это семейное дело, - повторил Мотя, - грех впутывать сюда чужого человека. Впрочем, кто тут за всех решает? Ты, Шмулик? Может, ты тут главный?! Аидишер коп?

 

- Почему? Мне тоже нравится эта мысль, - неожиданно поддержал родственника Исаак. - По меньшей мере, нам надо докопаться до правды и узнать волю покойного. А потом будем делить оставшийся после него пирог!

 

- Как хотите, - согласилась Хана. - Лишь бы был результат. Фукс так Фукс!

 

* * *

 

Абрам Фукс сидел за столиком в кофейне Каролинца и просматривал утреннюю газету. Новости его мало интересовали, а после того, как он помог миллионеру Вассерману отыскать его любимого пуделя, заработок тоже. Человек просто отдыхал в свое удовольствие.

 

Кто-то совсем рядом осторожно закашлялся, обращая на себя внимание.

 

Абрам поднял голову и увидел Менахема Брейга, который был завсегдатаем этого заведения.

 

- Здравствуйте, Менахем, - поздоровался он. - Вы ко мне?

 

- К вам, Абрам, - вздохнул Менахем. - Моя жена Хана, как и вся наша семья, хочет обратиться за помощью к вашей гениальной проницательности...

 

- Ну не такой уж и гениальной, - усмехнулся Фукс. - В Харькове были умы и получше. Один даже до сих пор работает приказчиком в салоне головных уборов. Повезло человеку!

 

- Не знаю за Харьков, - сказал Брейг, - но в Бруклине вам нет равных. Об этом говорят все!

 

- А что я могу поделать, - вздохнул Абрам. - Пусть говорят. Так что у вас за дело?

 

- Вы слышали о смерти Мойши Циммермана? Моего покойного тестя? После него мы никак не можем найти завещание. А всем известно, что незадолго перед смертью Мойша его написал. И в этом - наша главная головная боль. Жена мне покоя не дает, хоть домой не возвращайся: обратись к Фуксу - и все.

 

- Людям свойственно прятать завещание, - сказал Абрам. - Разумеется, вы обыскали весь дом и все места, где оно могло храниться. А сарай, какую-то заброшенную конуру во дворе, еще нечто убогое, плохо для сего документа пригодное... Вы смотрели там, куда сами наверняка бы его не положили?

 

Менхаем лишь развел руками.

 

- Все обыскали, что могли. Ничего нет.

 

- Кто потенциальный наследник? Сколько вас?

 

- Всего четверо. Моя жена Хана, брат покойного Мотя, его сын, Исаак и племянник Шмулик Флейшгот. Всем достанутся какие-то деньги. Скажу сразу: не очень большие, но и не маленькие. А иных, насколько мне известно, претендентов нет. Помогите нам обнаружить завещание, господин Фукс! Верните покой в опечаленную трауром семью!

 

- Хорошо, - согласился Абрам. - Пойдемте к вам, мне надо встретиться со всеми заинтересованными лицами.

 

* * *

 

- Сначала я поговорю с каждым в отдельности, и задам только один вопрос: что вы ждете от этого завещания? - сказал Фукс.

 

Родственники переглянулись и согласились.

 

- Многого не жду, - признался Мотя Циммерман, - вы знаете, как братья “любят” друг друга, тем более - старший младшего...

 

- Отец верил в меня, и я рассчитываю на свою долю, - сказал Исаак.

 

- Он не мог оставить меня без денег, учитывая двоих детей и мужа-бездельника, - рассудила Хана.

 

- Любимый племянник тоже может кое-что получить, - скромно потупил глаза Шмулик Флейшгот.

 

- Хорошо, - выслушав всех, решил Фукс. - Так как дело сугубо семейное, мне нужен один представитель от вашей семьи - так будет намного легче.

 

Циммерманы снова переглянулись.

 

- Пусть будет Менахем, - предложил Мотя. - Ему все равно нечего делать.

 

Хана недовольно зыркнула на дядю глазами, но промолчала. Кандидатура мужа, видимо, ее устраивала. Исаак и Шмулик тоже дружно кивнули.

 

- Тогда начнем, - сказал Фукс. - У покойного были друзья или поверенные, те, на которых он мог рассчитывать?

 

- Да! - воскликнул Флейшгот. - Хаим Зингер. Они дружили с самого детства. Но я не думаю, что дядя что-то ему оставил: Хаим довольно богатый человек!

 

- К нему и отправимся, - сказал Фукс. - Пойдемте, Менахем.

 

* * *

 

- Обычно завещание могут оставить близкому другу, - объяснял Фукс, - если опасаются за его судьбу.

 

- Но, кажется, дядя Мотя говорил с Зингером и тот не упомянул о завещании...

 

- Может, он просто еще не знал, что оно у него есть? - улыбнулся Фукс.

 

Хаим Зингер подтвердил слова Менахема - никакого завещания покойный ему не оставлял.

 

- А вы заглядывали на почту, интересовались письмами до востребования на свое имя? - спросил Фукс.

 

- Зачем? - пожал плечами Зингер. - Но если вы хотите, сейчас пошлю туда кого-нибудь из помощников.

 

Принесенный конверт, отправленный Мойшей Циммерманом, как раз и хранил завещание, которое Хаим с удивлением вынул из него.

 

- Я бы никогда не додумался, - с уважением посмотрел он на “сыщика”. - Здорово у вас получилось.

 

- Обычный прием, очень часто упоминаемый повсюду, - заметил Фукс.

 

* * *

 

- Что-то вы не очень довольны, Абрам? - сказал Менахем, когда они возвращались. - Завещание найдено и вы добились своей цели!

 

- Все слишком просто, - вздохнул Фукс. - Возможно, мы только сделали первый шаг к истине...

 

Когда собрались все и Менахем огласил завещание, большинство было расстроено. Шмулику перепала почти половина из Вайзнеровской прибыли.

 

- А кто проводил все последние дни и ночи с покойным? - заметил Флейшгот. - Вместо того чтобы заниматься собственными делами? Которых, поверьте, также немало.

 

- Дайте-ка посмотреть, - Мотя Циммерман взял завещание в руки и, сняв очки, приблизил вплотную к свои близоруким глазам. - Почерк похож на Мойшин... - покачал головой он, - да, натворил ты делов, братец...

 

Но, углубившись в чтение, вздрогнул и потряс листком над головой:

 

- Завещание фальшивое! - крикнул он. - Писавший не знал о пункте соглашения о взаимной страховке между Циммерманом и Вайзнерами при изъятии доли, и указал неточный процент. Мойша бы никогда себе этого не позволил!

 

Все тут же обернулись на Флейшгота.

 

- Бес попутал, - бесхитростно признался он, - я ведь все время сидел рядом с дядей, просматривал его бумаги и письма... почерк и на самом деле легко подделать, вот и пришла дурацкая идея на ум...

 

- Пошел вон со своей дурацкой идеей! - закричала Хана. - И чтобы мы тебя больше тут не видели!

 

- А если в настоящем завещании я буду упомянут? - поинтересовался Шмулик. - Тогда что сделаете? Обратитесь в суд или в полицию? К тому же я могу такого порассказать о вашей семейке - рады не будете!

 

Циммерманы промолчали. Выносить сор из избы никому не хотелось - тогда о них заговорят на каждом углу в этом большом местечке, именуемом Бруклином.

 

- Ладно, оставайся, - вздохнул Исаак. - Но больше никаких фокусов! А где все-таки настоящее завещание? Мне надо уже ехать в Канаду, а без него не хотелось бы...

 

- Где-то спрятано, - рассудил Фукс. - И спрятал его тот, кому оно не выгодно. Вопрос в том, по какой причине это сделано?!

 

- А если взявший его тут же уничтожил? - спросил Мотя Циммерман.

 

Все разом обернулись на него.

 

- Был бы это я, то не стал подставлять свою тухес! - обиделся Мотя. - Вы считаете, что у меня уже мишигинер коп?!

 

- Вряд ли, - сказал Фукс. - В таком случае поиски не дадут результата, и, стало быть, входит в силу завещание предыдущее. А насколько я понял, оно никого из присутствующих не устраивает?

 

Циммерманы снова удивились прозорливости гостя.

 

- Выйдем во двор, Менахем, - предложил “сыщик”, - хочется подышать свежим воздухом.

 

* * *

 

Оказавшись возле дома, гость внимательно осмотрел его.

 

- Сдается мне, что завещание не покидало этой крыши, - сказал он.

 

- Но почему же его не нашли? - удивился Менахем.

 

- Значит, не там искали, или не те, - улыбнулся Фукс. - Вы всегда утепляете окна вон в той комнате?

 

- Да, там живут наши с Ханой дети. А младшенький, Реувенчик, очень склонен к простудам. Но Хана обычно закрывала щели в окнах несколько позже, чем сейчас. Что-то рановато.

 

- Бумагой?

 

- Нет, старой ватой. Из подушек, которые мы привезли еще с собой из Юзовки...

 

- А сейчас там явно бумага. Это становится интересным. Возвращаемся в дом, Менахем, свежий воздух определенно пошел нам на пользу.

 

В гостиной, где их ждали все члены семьи, Фукс попросил одного из сыновей Ханы принести бумагу, которой заложены щели в окнах. Тот с радостью убежал.

 

Взяв один из сложенных вчетверо листков, гость развернул его и чихнул.

 

- Зай гезунт! - воскликнули присутствующие.

 

- Спасибо, господа. Кто-то так торопился, что вложил лист бумаги в щель, предварительно не протерев ее от пыли. Посмотрим, что это у нас... завещание Мойши Циммермана!

 

- Как! - воскликнул Мотя. Он быстро подошел к “сыщику” и взял у него развернутую страницу из рук.

 

- Да! Но это старое завещание! А почему оно торчало в оконной щели, ведь оно должно храниться в конверте на столе покойного!

 

- Думаю, что как раз там хранится новое завещание! - усмехнулся Фукс. - Не так ли Хана?!

 

Хана, прикрыв ладонями покрасневшие от стыда щеки, бросилась наверх. Вслед за ней, удивленно разводя руками, направился Менахем.

 

- Но почему она так поступила? - не понял Исаак. - Чем ее ущемляет новое завещание? Давайте прочитаем его!

 

Пока Мотя Циммерман торжественно зачитывал последнее завещание своего покойного брата, Фукс безмятежно смотрел в потолок. Новое завещание мало чем отличалось от старого, но один пункт выделялся в нем особо: если после смерти Мойши Циммермана его сын Исаак надумает отправиться в Канаду, то его доля наследства переходит к Хане и ее семье.

 

- Но сестра постоянно отговаривала меня от поездки в Канаду! - воскликнул Исаак.

 

- Просто она знала ваш характер, - заметил Фукс, - очевидно, вы из тех людей, кто совершает поступки вопреки мнению своих близких.

 

- Выходит, новое завещание все время было тут, на самом видном месте, в конверте для старого завещания? - покачал головой Шмулик.

 

- Да, так, - кивнул гость. - Видно, обнаружив его раньше Исаака, Хана смекнула свою выгоду и совершила рокировку, как в шахматах: спрятав старое завещание в щели под окном в детской, а новое сунув в его конверт, где, конечно, никто бы не стал его искать. Но если Исаак так и не вознамерился бы отправиться в Канаду, то благополучно “всплыло” старое, а нового не нашли. И никто бы не узнал о последней воле Мойши Циммермана.

 

- И зачем он писал новое? - покачал головой Мотя. - Только для того, чтобы вразумить сына? Вредный был старик, хотя нельзя так говорить о покойниках... Да и Хана хороша, никто бы про нее подобное не подумал!

 

- А вы попробуйте прожить с двумя детьми и мужем-шлемазлом?! - сказала, вернувшись и растирая слезы по щекам, Хана. - Флейшготу можно подделывать завещание, а мне, значит, нельзя?! А я хотела только немного нахэс для своей семьи, чуть-чуть счастья...

 

- Счастье на обмане и лжи не построишь! - сказал ей дядя. - А ты подумала, что бы мог сказать о таком поступке твой покойный отец?! Стыд и позор!

 

- Вы тоже остались при своих интересах и не получили ничего лишнего, - не осталась в долгу Хана. - Зачем же других обвинять, которые хотели лучшей доли?!

 

Тут началась общая перепалка, грозившая затянуться надолго, и Фукс, покачав головой, вышел из дома.

 

Во дворе его догнал Исаак.

 

- Послушайте, Абрам! - сказал он. - Спасибо вам за такое замечательное расследование и ответьте мне на один вопрос: вы давно догадались, что новое завещание хранится в конверте для старого? Когда эта мысль пришла вам в голову?

 

- Она и не приходила, - улыбнулся Фукс. - Едва я оказался у вас в гостиной, и остался один, как тут же посмотрел пакет со старым завещанием - он ведь лежит на самом видном месте. И обнаружил там новое. Просто молчал об этом по двум причинам: во-первых, мне хотелось узнать, кто туда его положил, вы или Хана, а во-вторых, найти старое.

 

- Да, здорово, - удивился Исаак. - Выходит все так просто...

 

- Никогда не ищите сложностей в жизни, - подсказал Абрам. - Вы еще не передумали уезжать в Канаду?

 

- А вы что посоветуете?

 

- Не стоит ехать. Оставайтесь лучше в Бруклине. Тут спокойно, уютно, и всегда можно найти... Абрама Фукса. А он, если нужно, охотно придет к вам на помощь.

 

Михаил КАГАРЛИЦКИЙ

“Секрет”