Я был повязан первый раз в тринадцать лет...

То, что на общественное мнение, протестующее против жестокого приговора, можно наплевать не только в Ираке, но и в стране, считающей себя вполне европейской, доказала Грузия. Нет, в ней никого не повесили – смертная казнь здесь отменена. Но в Тбилиси осудили на 7 лет 14-летнего мальчишку. Причем власти утверждают, что апелляционный суд еще проявил гуманность, так как предыдущий приговор был более суров – 10 лет.
Но у общественности иное мнение, и страну охватила волна протестов, которые уже выходят на международный уровень. Этот случай, как лакмусовая бумажка, еще раз показал: Грузия никак не может справиться с одной из сложнейших своих проблем - преступностью несовершеннолетних.
Впрочем, сразу оговоримся, что осужденный Георгий Зирекидзе – далеко не агнец Божий. Он конфликтовал с законом и в еще более юном возрасте. А на скамью подсудимых попал за то, что пытался вымогать деньги у 23-летнего мужчины и легко ранил его ножом. Но вся беда в том, что сама правоохранительная система Грузии позволяла ему (и позволяет тысячам других юнцов) шаг за шагом идти к серьезным преступлениям. А когда эти преступления совершаются, пытается суровыми приговорами реабилитировать себя и доказать, что “ест свой хлеб не зря”.
По грузинским законам привлекать к уголовной ответственности можно с 14 лет, но те, кому еще не исполнилось 18-ти, могут быть осуждены на 10-15 лет только за особо тяжкие преступления. Содеянное Георгием в этот разряд никак не попадает - пострадавший был ранен легко, и его жизни не угрожала опасность. Поэтому 10-летний приговор подростку, вынесенный еще прошлым летом, прозвучал как гром среди ясного неба. Эти “раскаты” были особенно оглушительными на фоне судебных вердиктов по двум нашумевшим “взрослым” делам. Четырех сотрудников МВД за зверское убийство банковского служащего, дерзнувшего поспорить с их высоким начальством, осудили лишь на 7-8 лет, контрабандист, завезший уран, тоже получил “восьмерик”.
Так что Детский фонд ООН (UNISEF), давно следящий за происходящим в Грузии, посчитал, что пора жестко отреагировать. Он призвал Тбилиси обеспечить выполнение международных стандартов по правам несовершеннолетних, предусмотренных Конвенцией по защите прав детей, которую Грузия подписала в 1994 году.
“К сожалению, лишение несовершеннолетних свободы в Грузии считается не крайней мерой, а применяется даже в случае легкого преступления и довольно распространено, что вызывает наше возмущение... Мы возмущены и увеличивающимся количеством случаев предварительного заключения, что также противоречит принципам и духу международных стандартов прав несовершеннолетних”, - говорится в заявлении фонда. Другая авторитетнейшая международная организация - Human Rights Watch, уже после осуждения Зирекидзе, с обеспокоенностью отмечала, что 1.17% обвиняемых, ожидающих решения суда в страшнейших условиях тюрем, – подростки. Только в Тбилиси их число за год увеличилось вдвое. И это ожидание в окружении закоренелых преступников зачастую длится больше года - в стране нет отдельных судов по делам несовершеннолетних, и судьбы детей решают судьи, привыкшие иметь дела со взрослыми. Ну а в тюрьмах у подростков нет ни психологических консультаций, ни образовательных программ, ни каких-либо других видов поддержки.
Да и в самом Тбилиси признают, что за 12 лет, прошедших после подписания Конвенции, практически ничего не сделано, чтобы повысить стандарты грузинского правосудия по отношению к подросткам. Правда, говорят об этом лишь правозащитники. “В целом система та же, - утверждают в Центре информации и документации по правам человека. – Прекратились лишь пытки несовершеннолетних, но полиция продолжает нарушать их права, допрашивая в отсутствие родителей или опекунов”. А, по мнению директора отдела по связям Тбилисского бюро UNICEF Майи Курцикидзе, многие судьи просто не знают о международных нормах. Так, по “Пекинским правилам 1985 года”, предварительное заключение детей может применяться только как последнее средство и на ограниченный срок. Когда Курцикидзе напомнила об этом одному из судей, тот искренне удивился: “А какое мне дело до того, что делается в Пекине?”. Впрочем, некоторые, более грамотные его коллеги и хотели бы внести изменения в сложившуюся практику, но система правосудия перегружена из-за того, что президент Саакашвили объявил “нулевую толерантность к преступникам”. А неправительственные организации, разбирающиеся в вопросе, так и не могут доказать власти всю трагичность и неприглядность происходящего. По делу Зирекидзе не помогло даже ходатайство парламентского Комитета по правам человека и гражданской интеграции. Парню без колебаний “влепили десятку”, а общество стало ждать решения апелляционного суда. И дождалось – на минувшей неделе срок скосили всего лишь на 3 года, сняв обвинение в хулиганстве, но оставив “попытку убийства”.
И вот тут-то началось... Прямо в зале суда матери малолетнего преступника стало плохо, отец послал матом прокурора, и заварилась драка, выплеснувшаяся на улицу. Оператора телеканала “Рустави-2”, пытавшегося заснять потасовку, вытолкали взашей, повредили камеру, и телекомпания подает иск против апелляционного суда. Досталось и другим журналистам, а бурно протестовавшего члена неправительственной организации “Институт равноправия” отправили на 30 суток в кутузку. За то же самое крупно оштрафовали его коллег, а также бывшего госминистра по урегулированию конфликтов Георгия Хаиндрава, лидеров Республиканской партии и Коалиции НПО “За наши права”. И все они демонстративно отказываются платить штраф. А потом, как говаривал товарищ Горбачев, “процесс прошел”. Парламентская оппозиция назвала приговор аморальным и безнравственным: “Это напоминает сталинские тройки, которые в день принимали тысячу решений, не выслушивая ни одну из сторон. Для нас совершенно неприемлемо, что “нулевую толерантность” проявляют по отношению к несовершеннолетнему”. Возмущена и глава парламентского Комитета по правам человека Елене Тевдорадзе, она даже выразила надежду, что “семья не успокоится, опротестует решение в Верховном суде, обвинение будет снято и справедливость восторжествует”. Против приговора протестует даже официальная структура тбилисской мэрии - Гражданский центр по защите прав ребенка.
Но самое главное, что на улицы вышли школьники – сначала столичные, а затем и в других городах страны. К ним присоединились оппозиционеры, члены НПО и родственники жертв, убийцы которых получили одинаковые с подростком сроки наказания. Министр образования и науки уже вынужден призывать ребят “вместо проведения акций протеста вернуться к учебному процессу”. А семья Георгия опротестовывает приговор в Верховном суде и готова дойти до Страсбургского суда по правам человека. Но пока будут длиться эти разбирательства, парень будет сидеть в камере, и его ровесники вынесли на улицы плакаты с вполне справедливым вопросом: “Каким Георгий вернется из тюрьмы?”.
И лишь после этих массовых протестов власти устами прокурора Тбилиси Георгия Гвиниашвили прокомментировали происшедшее. Оказывается, суд мог бы заменить половину срока на условное наказание, если бы подросток признался, что хотел убить человека, но он отказался сотрудничать со следствием. Оказывается, его отец пытался заставить пострадавшего поменять показания. А главный довод прокурора в том, что дело, по которому осудили подростка, не единственное правонарушение в его биографии. Общественности спешно сообщили, что в 2005 году Георгий оскорбил продавца супермаркета и разбил бутылкой витрину. Но тогда дело против него не возбудили, “поскольку ущерб не был существенным”. Затем мальчишка “украл какой-то предмет из аптеки, заявив, что он контролирует этот район и все должны его бояться”. И вообще за ним числятся и другие правонарушения. После этого “разъяснения” возникают естественные вопросы. Почему этот и впрямь трудный подросток должен расплачиваться за прошлое именно сейчас, проходя по совершенно другому делу? Почему за те правонарушения его не наказывали своевременно? Ответ может быть лишь один. С реформой МВД Грузии исчез существовавший с советских времен институт профилактики преступности несовершеннолетних. О его эффективности можно спорить, но бесспорно одно: мальчишки, склонные нарушать закон, находились на учете, за их судьбами следили и хоть как-то пытались влиять на них. Сейчас они полностью остались один на один с “романтикой” уголовного мира. И четкой системы реагирования на первые же их проступки нет. При этом в Грузии появляется все больше ребят бесприютных или выросших в нищете. А дома для бездомных детей, как правило, отказываются принимать тех, кто хоть раз преступил закон.
Ну а пока общественность протестует против приговора, в центре Тбилиси ровесники зарезали одиннадцатиклассника. Причем это уже шестое убийство на улице Долидзе, которая стала пользоваться дурной славой. И все убийства совершены школьниками. А самое страшное: дети с этой улицы заявляют, что практически все знают имя убийцы, но никто его не назовет. Здесь ли не поле для профилактической деятельности правоохранителей? Но они предпочитают хлопотливой и сложной работе показательно строгие приговоры по уже раскрытым делам. А министр образования и науки сообщил: “Мы собираемся разработать инициативу по ужесточению наказания не только тех, кто совершает преступления, но и их родителей... Школьник выходит утром из семьи, и, как это делается во многих странах, в том числе в США и Англии, встает вопрос об ответственности родителя за его поступки”. Эх, господин министр, неужели вам не известно, что в названных вами странах ответственность за подростков несут и правоохранители, старающиеся, чтобы ребенок, раз преступивший закон, не стал закоренелым преступником? И что все общество ориентировано так, что не будет покрывать “шалости”, ведущие на криминальную тропу?
Увы, Грузия до этого пока еще не доросла. Не случайно оппозиционная Лейбористская партия заявила, что “в ближайшем времени таких случаев будет еще много”. Она требует от президента наложить вето на внесенный в парламент законопроект о снижении возраста для привлечения к уголовной ответственности с 14 до 12 лет. Комментарии, как говорится, излишни.