Почему Брайтон зовётся Брайтоном? Какой секрет таится в названии Эммонс-авеню? В чем провинился человек, давший название Фултон-стрит? И кто такие Крапси, Бенсон, Белмонт, Кнапп и Мермэйд, в честь которых названы улицы? На все эти вопросы вы сможете найти ответы в нашей новой рубрике, посвящённой истории названия нью-йоркских улиц.
Cropsey Avenue названа в честь пятерых разных людей, объединённых родственными связями и общей фамилией. К сожалению, далеко не все городские исследователи знакомы с «подноготной» уличного названия, поэтому в исторических книгах о Нью-Йорке царит настоящая путаница.
Одни авторы утверждают, что улица названа в честь голландского фермера. Другие связывают название с одноимённой немецкой деревушкой. Третьи уверены, что название пошло от небольшого индейского племени «крапесете», представители которого проживали на территории Вирджинии.
Итак, первым человеком, чьё имя сегодня увековечено в названии улицы стал Каспер Крепсер – чистокровный немец, иммигрировавший в Америку в первой половине XVIII века. Внешне он выглядел как типичный германский бюргер, любящий выпить и вкусно поесть. Из-за большого веса (порядка пятисот паундов) передвигался на специально изготовленной конной повозке, которую тащили сразу четыре лошади.
Крепсер ненавидел жару и солнечный свет, поэтому все деловые встречи проходили в вечернее и ночное время. Дни напролёт немец проводил в собственной библиотеке, которая насчитывала свыше 5 тысяч книг.
Крепсер относился к той немногочисленной категории иммигрантов, которые приехали в Америку с очень большими деньгами и вовсе не намеревались здесь работать. Главной причиной их переезда было банальное желание «пожить в собственное удовольствие». Европа того времени находилась в состоянии войны, поэтому голландские, немецкие и французские богачи больше думали о сохранности накоплений, нежели о заработках.
Прожив в Америке 7 лет, Крепсер решил жениться. Объектом его любви стала 18-летняя дочь голландского фермера Уильяма Баркалу. Отец девушки дал согласие на брак только после того, как потенциальный жених подарил ему огромное картофельное поле, расположенное на территории нынешнего Вильямсбурга.
Прожив со своей возлюбленной 15 лет, немец развёлся и женился уже на другой дочери Баркалу, которой к тому времени исполнилось 16 лет. Злопыхатели-современники прозвали Крепсера «невзрачным толстяком, лишившим счастливой молодости двух самых красивых девушек Нью-Йорка».
Незадолго до своей смерти он сменил фамилию сначала на Кропс, а потом на Крапси. Это было сделано в целях спасения репутации. Историю с «женитьбой на двух дочерях» обсуждал весь город. Представители церкви даже посоветовали немцу уйти в монастырь, чтобы смыть с себя позор.
Следующим прародителем Крапси-авеню стал художник Джаспер Крапси (1823 - 1900). В детстве он часто болел из-за слабого иммунитета, поэтому врачи сразу же поставили на нём крест, заявив родителям, что в лучшем случае он доживёт до 18 лет. Судьба однако распорядилась иначе. Джаспер не только выжил, но и стал одним из самых выдающихся художников и архитекторов на восточном побережье США.
В 30-летнем возрасте он написал книгу, в которой описал методику «неосознанного рисования». Суть её заключалась в том, чтобы рисовать картины... во сне. Человек засыпал с карандашом в руке и рисовал на заранее подготовленном листке бумаге. Поначалу такой способ заинтересовал ведущих художников Нью-Йорка, но они быстро осознали его неэффективность.
Джаспер, утверждавший, что нарисовал во сне более ста набросков, так и не смог подтвердить свой дар в присутствии свидетелей. Он засыпал, а карандаш вываливался из его руки.
Тем не менее Джаспер стал достойным представителем нью-йоркской художественной школы. Сегодня его работы можно увидеть в престижных американских музеях и галереях, включая Метрополитен-музей в Манхэттене.
Следующий наш герой – полковник Уильям Крапси. Этого человека боялся весь Нью-Йорк, так как в XVIII веке он занимал должность «городского наблюдателя» (town supervisor). Официальные рабочие обязанности данного специалиста заключаются в подготовке законопроектов и юридических актов. Неофициальные – в лоббировании интересов отдельных бизнесменов.
Уильям Крапси погряз в коррупции, занимаясь «наблюдением за городом». За взятки он закрывал неугодные бизнесы, а их владельцев бросал в долговые ямы. Крапси даже не стеснялся переписывать городские законы, чтобы оправдать свои действия юридически.
Например, в 1776 году он обманным путём заставил изготовителя глиняной посуды Донована Ракли подарить свой бизнес городу. За такую щедрость Ракли было обещано место помощника городского наблюдателя. Однако вместо этого банкрота насильно отправили на фронт (шла Война за независимость), откуда он так и не вернулся.
Однако далеко не все историки считают Уильяма Крапси взяточником и мошенником. Поскольку он приложил руку к разработке нескольких успешных законопроектов, касающихся системы налогообложения в Нью-Йорке, о нём «принято думать» скорее хорошо, чем плохо.
Свой вклад в название улицы вложил и Джеймс Крапси (1785 - 1861). Он профинансировал капитальный ремонт одной из самых старых церквей Бруклина – New Utrecht Reformed Church (18-я авеню между 83-й и 84-й улицей), построенной в далёком 1677 году. Взглянуть на этот скромный шедевр архитектуры сегодня приезжают туристы из разных уголков Америки, однако сами бруклинцы как будто его не замечают.
В простонародье Джеймс Крапси получил прозвище Босс за привычку участвовать в делах, которые его совершенно не касаются. Например, он мог зайти в ресторан, плотно покушать, а потом несколько часов высказывать повару, какие ошибки тот совершил при приготовлении того или иного блюда.
В 1852 году Крапси публично высмеял городского мэра Амброза Кингсланда, когда тот «примерил деловой костюм, не соответствующий духу Нью-Йорка». Босс заявил, что у мэра отсутствует чувство стиля в одежде, назвав его «градоначальником, похожим на бродягу». Ответ последовал незамедлительно: банковские счета Крапси были арестованы для тщательной проверки, а сам Босс уличён в мелких мошенничествах.
Замыкает наш список Эндрю Берген Крапси – бизнесмен и общественный деятель, владевший в начале ХХ века огромными территориями, которые сегодня включают в себя Бенсонхерст и Нью-Утрехт.
Больше всего на свете Эндрю любил свою супругу Гертруду. Он задаривал жену дорогими подарками, писал ей стихи и ежедневно устраивал приятные сюрпризы. Всё своё состояние Эндрю ещё при жизни завещал Гертруде, отказавшись от земли, имущества и наличных денег.
Любовь прервалась 21 июля 1908 года. Эндрю уличил жену в супружеской неверности и в порыве ревности выстрелил ей в сердце. На следующий день New York Times вышла под заголовком: «Представитель старейшего бруклинского семейства Эндрю Крапси убил свою жену». Шокированные горожане не могли поверить в случившееся. Ведь Крапси был одним из самых уважаемых людей в Нью-Йорке.
Во время судебного процесса Эндрю молчал как рыба и лишь однажды произнёс: «Я совершил опрометчивый поступок. Я приношу свои извинения. Я предполагаю, что теперь меня посадят на электрический стул...»
Следствие внимательно изучило дневники убийцы и пришло к выводу, что Гертруда оказывала на своего мужа психологическое давление и регулярно унижала его морально. Это помогло убийце избежать смертной казни.
Многие современные исследователи считают, что Эндрю совершил убийство в состоянии аффекта и произойди нечто подобное в XXI веке, его бы непременно оправдали...
В завершение остаётся лишь сказать, что семейство Крапси при всех его негативных чертах входит в десятку иммигрантских диаспор, оказавших максимальное влияние на развитие инфраструктуры и становление Бруклина...
Комментарии (Всего: 1)