Полновесные слитки иллюзий

Александр Мелихов известен читателям своими добротными романами. «Исповедь еврея» - один из первых и самый знаменитый. Но сейчас Мелихов  на слуху у русскоязычной  читающей  публики всех континентов (ну, почти всех!)  как автор новой философской концепции. Очень хочется о ней рассказать, потому что там действительно много интересного,  но – сложно. Концепция – она и есть концепция, требует академизма.

 

Решилась на это после того, как моя приятельница сделала мне комплимент: «Ты умеешь рассказать о сложном просто». Спасибо, друг! Теперь это качество, если оно и вправду  существует, мне бы пригодилось. Потому что  тема этой статьи очень непростая.

 

Чтобы в нее плавно войти, нам нужно научиться быстро выговаривать сложное слово: экзистенциализм. Сейчас попробую:

 

- Экзистен-циализм. Экзистен-циализм. Экзистен-циализм. Все, сейчас будет легче!

 

“Социализм” – от слово social, общественный, “капитализм” – от слова  capital,   деньги, а “экзистенциализм” – от слова  exist, существование, бытие.  Получается, что он поглавнее первых двух, поскольку говорит о самом главном – о жизни, о том, что в ней главное и как в ней выжить. 

 

Теперь, когда мы это выяснили, можно этот академически звучащий термин ...отставить в сторону. Он нам больше не понадобится, или понадобится косвенно.  Потому что говорить мы будем вот о чем. Об экзистенциальной защите наций!  Уф-ф!

 

 

 

НЕОДНОЗНАЧНОЕ РЕЗЮМЕ

 

Озвученный выше термин предложил  Александр Мелихов. Вот что он в него вкладывает.  Нации,- говорит он, - в отличие от корпораций, создаются и объединяются не ради достижения каких-то конкретных материальных целей, но ради обретения так называемой экзистенциальной защиты.  Другими словами, ради обретения воодушевляющего ощущения собственной уникальности, причастности к чему-то почитаемому и  долговечному, а еще лучше  - вечному.  Экзистенциальная защита  питается национальными иллюзиями, и порой оказывается, что свод иллюзий и представлений гораздо материальнее  и сильнее  любой  политической воли!

 

Александр Мелихов делает резюме, на которое  никто другой не осмелился. Он говорит о том, что в качестве межнационального общения  и «механизма дружбы народов» империи были предпочтительнее, поскольку взрывы экзистенциальной ненависти все-таки легче контролировать в пределах одного государства.  (Тут он не вдается в подробности, но наша память подсказывает несколько дружеских «усмирений», о которых и вспоминать не хочется! Однако Мелихов говорит не о советском опыте, а о многонациональных империях  вообще).  Тем не менее, приходится согласиться, что в реальности наименее бескровное (“малокровное”) сосуществование народов в былые времена обеспечивали великие империи, бессознательно нащупав принцип: “используй материальально и не унижай экзистенциально”, т.е собирай подати и не трогай воодушевляющих иллюзий. Пусть молятся как хотят, женятся как хотят и даже судятся как хотят под началом их собственной элиты, которая, к тому же, получает доступ в имперскую аристократию.

 

Со времен Иосифа Флавия этот вызов разрывал, что называется,  на части национальных талантливых выходцев: остаться внутри своего узкого круга (местечка, национальной республики, маленькой страны) или рвануть в Вену, в Москву, в Рим!  В качестве примера он вспоминает жизненный путь одного из отцов электрической цивилизации, Николы Теслы.

 

Его именем в сербском Белграде назван аэропорт, а в Подгорице (главным городе Черногории) и в Загребе (столице Хорватии) имеются улицы его имени – стольким народам сразу один-единственный гений своим бессмертием укрепил экзистенциальную защиту! Серб Тесла родился в Хорватии, а учился в Австрии и Чехии, и все в тогдашнем едином государстве – в Австро-Венгерской империи.  А если бы эти страны уже тогда были разделены  границами, еще неизвестно, как сформировался бы его талант. И конечно, ни один из его грандиозных проектов столь небольшим странам по отдельности было бы не поднять.

 

Намек, сделанный А. Мелиховым вполне прозрачен: отделяясь от империй, малые народы не укрепляют, но ослабляют свою экзистенциальную защиту, ослабляют свое участие в истории. И что гораздо хуже – у них резко падает возможность взращивать собственных гениев.

 

 

 

Запад и Восток

 

Сегодня массы во многих странах мусульманского Востока почувствовали что их  экзи-защита  (скажем так для краткости) ослабла. Запад открыл им свои достижения, и исламский мир увидел, что крыша, защищавшая людей от созерцания своей ординарности  и безжалостной  бездны бытия, прохудилась. Они почувствовали нужду в новых вождях. И что же  незамедлительно делают новые вожди?  Мстят Западу за прохудившуюся крышу! И  усиленно восстанавливают  экзи-защиту  в виде нового витка религиозного фанатизма. 

 

Поэтому на сегодняшний момент не приходится надеяться, что надеяться, что в “обиженных” государствах смогут усидеть прозападные лидеры.

 

Мелихов говорит, что Запад может выбирать лишь из двух типов антизападного лидера — условно говоря, “тирана”, попирающего демократию, и “любимца народа”, на демократию опирающегося. 

 

На основе чего западный политический истаблишмент  решил, что демократическим путем можно будет «и приличья соблюсти, и капитал прибрести», т.е. обеспечить свободное волеизъявление местного населения, и обеспечить соблюдение интересов Запада, - трудно сказать. «Все, что Запад может получить в результате соблюдения демократических процедур, — это сменить врага, у которого связаны руки, на врага, у которого руки свободны, - пишет Мелихов. И дальше – больше, но совсем уж «неполиткорректно»: - Идеальный для Запада правитель враждебного Востока — диктатор, сидящий на вулкане народного гнева.  Он достаточно силен, чтобы не дать вулкану свергнуть себя самого, но недостаточно могуществен, чтобы направить извержение в сторону стратегического врага. Этот статус-кво Западу и следовало бы поддерживать, не надеясь использовать вулкан в своих интересах».

 

Когда-нибудь  ситуация поменяется - все в мире меняется! -  и народы арабского мира, наподобие народов Японии или  Южной Кореи, увидят что их национальные ценности могут сосуществовать с комфортом западной культуры,  но  сегодня так, как есть.

 

 

 

Израиль в системе координат

 

Есть два Израиля. Один – это маленькая страна, которая живет как все страны: борется с коррупцией, ворчит на свое  правительство; люди там работают и теряют работу, выплачивают ссуды, ждут отпуска, ездят отдыхать.  А есть Израиль, как экзистенциальная защита всей диаспоры, как национальная идея. Когда-то религия и ежедневное чтение Торы с огромным успехом выполняло эту функцию, но  времена поменялись. Одна только обрядность религии  не дает чувства экзистенциальной защиты. А без последней  все нападки и придирки конкурентов-соперников проходят через народный дух, оставляя в нем рваные полосы.

 

Вспоминает  Вадим Ротенберг, российско-израильский психофизиолог и публицист:

 

«Я хорошо помню настроения в Москве сразу после Шестидневной войны. Несмотря на яростную антиизраильскую, а по существу антисемитскую, пропаганду по радио и во всех газетах, у нас  у всех повысилось самоуважение, а душу грело непривычное ощущение почтительного удивления окружающих. Вопреки всем стараниям властей, вызвать погромные настроения не удавалось. То же самое происходило и в других странах мира.

 

Я не был в это время в стране, но, по многочисленным воспоминаниям понял, что у израильтян в этот момент появилось вдохновляющее, почти эйфорическое ощущение свершения чего-то, выходящего за рамки обыденности, что нельзя оценить площадью захваченных территорий. Это был выход в иное, не имеющее точного определения пространство, скорее духовное, чем физическое, ощущение новой позиции в мире, а не в регионе. Даже арабы освобожденных территорий почувствовали некоторую метафизическую предначертанность происшедшего. Предначертанность, определявшуюся в действительности только духовным и психологическим состоянием одержавших победу евреев.

 

Это был пик экзистенциальной защиты.

 

 

 

ОТ МОСКВЫ ДО САМЫХ,  ДО ОКРАИН

 

В экзистенциальном портрете России чуть ли не первым пунктом идет географический патриотизм. Не исторический.  Потому что с историей все темно и нечетко, а географический.  «Вот такая она, большая, наша Раша! От Москвы до самых до окраин, с южных гор до северных морей!  Ничего, что национальная территория  «кое-где порой» зарастает бурьяном и пучится бездорожьем – мы так-де и хотим!»  Уменьшение страны нанесло экзистенциальной защите россиян большой удар, сдавило пружину болезненного самолюбия.  Не понимать это могут только политические недоросли.

 

Если вдуматься, географический патриотизм – это нонсенс. Это все равно что хранить супружескую верность недвижимости. Как сказал какой-то блоггер в Интернете, территория не вмещает в себя культуру, точно так же как квартира, где тридцать лет назад жил гений, не вмещает его гениальности.

 

Но когда все это анализируешь под лучом мелиховской теории, it does make sense! Географический патриотизм  и есть экзистенциальная защита россиян! 

 

И неприкрытое уважение народных масс к сталинской эпохе – тоже из этого ряда.  Потому что  и беспримерные темпы индустриализации, и масштабы социального эксперимента, и злодеяния – все было огромным, под стать бескрайним просторам. Ему в заслугу (заслугу странную ставится даже то, что он переплюнул многих прошлых злодеев – а их было предостаточно

 

Еще один важный штрих в портрете  русской ментальности: ориентация на центр. Путин, выстраивая свою вертикаль власти, по сути ориентировался на глубинные народные предпочтения. В то же время еще один – якобы!- кандидат в президенты миллиардер Михаил Прохоров расписался в полном непонимании народной души. Он сказал, что первым делом он уберет власть из Кремля. Big mistake! Кремль – это там где царь, хозяин, вершитель судеб.  Для русского человека это ядро, это заветное  яйцо, в котором на кончике иглы вся суть и упрятана. Прохорова еще спросили, а откуда он будет руководить, если его выберут. «Я могу руководить из дома!»  Все.  Песенка этого претендента была спета!

 

Впрочем, не очень и нужно было...Эти странные «марлезонские балеты» еще ждут своих дешифровщиков.

 

 

 

THE GRABLI

 

Политическими недорослями, упомянутыми в предыдущей  главке,  богата американская земля.  Правильно, говорят, что «наши недостатки – это продолжение наших достоинств». Плюсы американского национального характера – простодушие, доверчивость, игнорирование полутонов – переходят в политику. И Америка со своей широкой и добродушной улыбкой в очередной раз наступает на те же грабли (the grabli!). «Мы пришли в Ирак , чтобы дать народу демократию!» Или еще лучше: поделиться нашей американской  культурой! Когда те, к кому мы пришли, воочию увидят все ее прелести, они поймут, что мы им только добра желаем, и бросятся в наши объятия.

 

В русле теории об экзистенциальной защите может ли быть что-то более далекое от реальности!  Наоборот, у «опекаемых» возникает все большее озлобление. «Вы нам всю нашу защитную оболочку разрушаете! – так можно прочесть их месседж, если вооружиться представлениями об экзистенциальной защите наций».

 

Впрочем, об этом шла речь в главке «Восток – Запад». Но у Америки есть своя специфика. Ей надо соблюдать свою лидерскую роль – иначе потеснят. При этом хочется перенести на весь мир принципы уважения личности, которые царят в американском обществе, а также воспитание своим примером. Но все это  только обостряет конфликты иллюзий. В самом деле, невозможно доказать, что именно «моя мама лучше всех!» Ибо переубежденный, - объясняет Мелихов, - лишится тех миражей, которые только и наполняют его жизнь смыслом и красотой. 

 

И плюс к этому, надо учитывать  беспредельность нынешнего информационного  пространства.  Усиление и регулярное «проветривание» набора иллюзий (назовите это, если хотите, идеологической обработкой) сейчас легче, чем когда бы то ни было. О каждом оскорбительном (или вроде бы оскорбительном)  инциденте доброхоты немедленно оповестят  свою паству «униженных и оскорбленных» и в долинах Дагестана, и в горах Афганистана.

 

Вот и получается что насаживая «демократию», американский политик  плюет (или еще кое-что делает) против ветра.  Все знают, куда в таких случаях брызги летят.

 

Одним словом, тем, кто интересуется международной политикой и межнациональным устройством  и задает себе непростые вопросы, будет интересно почитать А. Мелихова. У него много спорного - читателю понадобятся и скептицизм, и критицизм,  но будет интересно. Самое последнее  из  появившегося в печати - публицистический диалог с Д. Травиным в журнале «Звезда» (№12, 2011).

 

А дальше GOOGLE выведет.