Мои эстрадности

Литературная гостиная
№26 (845)

 

В московском издательстве “Зебра Е” вышла из печати новая книга   Александра КАНЕВСКОГО “Мои эстрадости” - сборник эстрадных пьес, сценок, монологов и пародий. Публикуем из этой книжки один монолог и фрагмент из предисловия
 
...Эстрада - великая школа для писателя, она формирует парадоксальное мышление, она заставляет на малой площади, всего в пять-десять минут, создать сюжет, образы, диалоги, насытить их юмором и подтекстом, держать зрителя в напряжении, заставляя смеяться или плакать.
 
Эстрада была моей первой любовью. Как всякая первая, она была не последней, я изменял ей с Театром, с Кинематографом, с Прозой, но до сих пор вспоминаю её с нежностью и с благодарностью за всё то, чему она меня научила...
 
...В сборнике собраны пьесы, монологи и миниатюры, которые исполняли легендарные Тарапунька и Штепсель (Юрий Тимошенко и Ефим Березин), и те, которые перекочевали на страницы центральных газет и журналов, звучали по радио, исполнялись на телевидении в популярных передачах “Вокруг Смеха” и “Кабачок “Тринадцать стульев”, превратились в сценарии кинокомедий, были экранизированы киножурналом “Фитиль” и студией “Союзмультфильм”, и те, которые проверены временем, и совсем новые, ещё “тёплые”, только-только из-под пера, точнее, “из-под компьютера”...
 
 
 
“НА ЗОЛОТОМ
 
КРЫЛЬЦЕ СИДЕЛИ...”
 
(Монолог)
 
 
 
(Исполнительница выходит на сцену с букетиком гвоздик).
 
 
 
Все любят вспоминать своё детство. А я наоборот, стараюсь его забыть. Только одна считалочка из памяти не идёт:
 
 
 
“На золотом крыльце сидели
 
Царь, царевич, король,
 
королевич,
 
Сапожник, портной...
 
Кто ты такой?”...
 
 
 
Я всегда выбирала королевича, но мама учила, что надо выбирать сапожника, потому что в наше время сапожники живут лучше, чем короли.
 
За меня всё всегда решали родители.
 
Когда мне исполнилось пять лет, они захотели учить меня играть на дедушкиной скрипке.
 
- У ребёнка абсолютное отсутствие слуха, - определила учительница музыки, когда я ей прогнусавила “В лесу родилась ёлочка”.
 
- Это ничего, - успокоила её мама. - Я вам хорошо заплачу, научите её слуху.
 
Видно, учительнице очень нужны были деньги - меня стали по вечерам к ней водить. До сих пор с ужасом вспоминаю эти уроки: я рыдала, скрипка визжала, а учительница лежала. Однажды усилием воли она поднялась, перевязала голову полотенцем и взмолилась:
 
- Я вам хорошо заплачу, только заберите ребёнка - у меня начинается менингит.
 
На этом музыка закончилась, но начались уроки иностранного языка, причём японского, чтобы всех друзей переплюнуть. Нашли какого-то самурая из Одессы, который носил кимоно и гнал самогон из риса. Он потребовал такую плату, что мама в ужасе переспросила по-японски:
 
- Сикоко, сикоко?..
 
Пятиклассницей однажды я пошла с подружками на ипподром. Меня посадили на длиннохвостого красавца. Замирая от страха и восторга, я проехала на нём по зелёному полю и на всю жизнь заболела лошадьми. По ночам мне снилось, что я летаю над городом на огненном скакуне. Я умоляла маму записать меня в конноспортивную школу, но и она, и папа, и дедушка, и бабушка хором запричитали:
 
- Упадёшь! Убьёшься! Сломаешь шею!..
 
- Даже если ты и выживешь, у тебя будут кривые ноги, - припугнул папа.
 
- А вот и нет! Все наездницы стройные!
 
- Это их гримируют. А на самом деле у них ноги, как два коромысла.
 
И папа процитировал мне куплет из старинной песни, в которой молодой казак приветствует свою невесту:
 
 
 
“Я возвернуся с дороги
 
И расседлаю коня...
 
“Здравствуй, моя кривоногая,
 
Ещё кривоногей меня!”
 
 
 
Спустя годы я узнала, что песню сочинил сам папа, в соавторстве с бабушкой. Но тогда этот куплет произвёл на меня впечатление, и я перестала пробиваться на ипподром. Но ещё много лет меня нельзя было оторвать от телевизора, когда показывали конные соревнования.
 
Однажды, уже учась в институте, куда я поступила по настоянию папы и мамы, я случайно попала на какой-то эстрадный концерт. После музыкального вступления на сцену вышел молодой конферансье, и у меня запрыгало сердце: именно таким я представляла себе королевича из моей детской считалочки... Я сидела в первом ряду, он увидел меня и чуть не проглотил микрофон. Больше он уже ни на кого не смотрел, все свои шутки адресовал только мне. Но я не смеялась. Я сидела оглушённая и счастливая и только завидовала стойке микрофона, потому что он держал её за талию.
 
В антракте я выскочила на улицу, добежала до цветочного киоска, отдала все свои деньги за букет гвоздик и вернулась, когда все артисты пели прощальную песенку. Он тоже пел, но лицо у него было несчастное. Когда я протянула ему цветы, он схватил меня за руки и уже не отпускал до закрытия занавеса.
 
Мы провели вместе этот вечер и все другие вечера после его концертов. Мы сидели на скамейке и целовались, а я смеялась, сама не знаю почему. Он объяснил, что это до меня только сейчас дошли его шутки.
 
Когда я сообщила обо всём родителям, произошло что-то вроде японского землетрясения. Папа затопал ногами и закричал:
 
- Кто?.. Конферансье?.. Пока я жив, оно к нам в дом не войдёт!
 
Мама пыталась сохранить дружеский тон:
 
- Доченька, поверь: вы не построите семью - артисты полжизни проводят на гастролях.
 
- Я буду ездить с ним и помогать ему в концертах.
 
Этого мама не выдержала и закричала:
 
- В эстрадных концертах?.. Ты?!.. Через мой труп! Через папин труп! Через трупы дедушки и бабушки!..
 
От такого количества трупов мне стало плохо. Родители заперли дверь и не выпускали меня. Я пыталась вылезти через окно - меня оттащили. Я молила, рыдала, кричала, потом впала в апатию и неделю пролежала в постели. И сдалась. Меня ведь не научили бороться, поэтому я покорилась.
 
Прошёл ещё один год. Я стала девицей на выданье, и родители начали поспешно искать мне мужа. Однажды дед привёл в дом своего зубного техника, который принёс шампанское и о чём-то долго шептался с папой. После его ухода я узнала от деда, что техник хочет на мне жениться.
 
- Но он мне не нравится, - запротестовала я.
 
Дед рассердился и вытащил из стакана свою вставную челюсть.
 
- Не заговаривай мне дёсны! Посмотри, какая работа!
 
- У нас разные интересы, - пыталась я найти поддержку у мамы, - ему же целых сорок лет.
 
- Ну, и что? - удивилась мама. - У мужчин это переходный возраст: они переходят от жены к жене. Так что скорее выходи, а то уведут.
 
Я подумала: какая разница, этот или другой - и согласилась.
 
Свадьбу справляли пышно, в лучшем ресторане. Пришли все стоматологи нашего города и весь вечер пили за золотые руки моего мужа.
 
Живём мы мирно, спокойно. У нас большая квартира, гараж, дача, машина. Мама и папа счастливы, дедушка и бабушка тоже. Институт я бросила, сижу дома, смотрю за ребёнком. По вечерам помогаю мужу: кипячу инструменты, расфасовываю цемент, кладу зубы на полку. По субботам ходим к его родителям, по воскресеньям - к моим. Конноспортивные соревнования я больше не смотрю, на эстрадные концерты с тех пор ни разу не ходила... Вы спросите, зачем сюда пришла?.. Увидела его фотографию на афише, захотелось гвоздики подарить, как тогда... Нет, нет, не сама - я через билетёра передам...
 
Не люблю своё детство. Стараюсь его забыть. Почти забыла. Только одна считалочка из памяти не идёт:
 
“На золотом крыльце сидели
Царь, царевич, король, королевич...”
 
“Секрет”

Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir