Много славы не бывает

Я редко хожу на выставки картин. Мне некогда. Иногда на бегу заглядываю в окна многочисленных галерей. Там интересно. Повсюду висят на стенах и стоят на полу картины, картиночки, картинки. Наверное, они хороши. Тогда я бросаю все и захожу. Да. Хороши. Но редко какая за душу зацепит. Да так, чтобы дух захватило, чтобы ради картины можно было забыть все происходящее на свете. Хотя бы на миг. Даже в редкие посещения с такой картиной еще не повстречалась. И в художественных кругах бываю редко. В той среде никого не знаю. И посему была удивлена, когда получила по электронке письмо следующего содержания:

 

“Здравствуйте, дорогая Галия! Разрешите пригласить Вас на открытие выставки “Царство природы. Время муз”. Меня очень просила об этом Светлана Николаевна Крючкова. Да и сама я так тянусь к Вашей красоте, обаянию, что мне делается невыразимо грустно, когда долго не вижу Вас. Я даже представить себе не могу наш вечер накануне весны без гармонии и чистоты, исходящих от Вашего образа. Жду Вас 29 февраля в 18.00.

Ольга Толстая”.

 

Я удивилась. Светлану Николаевну Крючкову видела на сцене, лично мы не знакомы. Кто я, и кто она! И Ольгу Толстую не знаю. В галерее “Стекло” никогда не бывала. Но письмо завораживало. Тонкий стиль, громкое имя, впервые в России, ну, и так дальше. Сначала дернулась позвонить в галерею, чтобы выяснить, откуда ветер дует, но не стала спешить. Само собой узнается. Я решила дожить до заветного дня. За внешним спокойствием я пыталась скрыть волнение. В моей душе запели птицы счастья. Сердце выскакивало из грудной клетки. Ему не сиделось на месте. И было от чего волноваться...

 

Господи, да это же настоящая слава! Меня, малотиражного писателя, с малооплачиваемыми гонорарами звезды театра приглашают на выставку! Служители муз уважили служителя пера. Пойду-пойду-пойду! И думать нечего. Я нарядилась, посмотрела по карте местонахождение галереи, хотя более уравновешенная дамочка сделала бы все наоборот. Сначала посмотрела карту, а уже после взялась бы за наряды, но у меня порядок действий зачастую меняется местами в зависимости от настроения. Я разоделась в пух и прах, накрасилась, густо подвела веки (все-таки в театральную среду собралась) и отправилась в галерею. В руках у меня было именное приглашение, снизу доверху усыпанное цветистыми слоганами: от текста дух захватывает. Имена и фамилии переплелись мажорным венком, Шерифа, Светлана Николаевна Крючкова и Ольга Толстая... Загадка тревожила и разжигала мое воображение, мне хотелось побыстрее разгадать ее. Ну, к примеру, какое отношение я имею к творчеству Шерифы? Время муз. Царство природы. И что дальше?

 

О природе я ничего не написала. Музой для меня является сама Жизнь. В творчестве больше склонна к суровому реализму (кстати, лично мной придуманный жанр). Нет, меня, скорее всего, мастерски разыграли. А письмо прислали, чтобы приколоться.

 

Наконец, я нашла галерею. Она скромно притулилась прямо за спиной Перинных рядов. Так и есть. Меня не звали. По крайней мере, не ждали. Внизу стояли вечнозеленые девочки и сверяли гостей со списками, а списки с гостями. Разумеется, меня в списках не значилось. Я уже хотела уйти, но загадка не дала бы мне спокойно жить еще с неделю. По нынешним временам, это - большой срок. Лучше уж позвоню и выясню на месте, кто тут так любит прикалываться.

Согласна, я малотиражный писатель, но цену себе знаю. Мои книги есть в интернете. “Озон” успешно торгует ими на протяжении десятка лет. И пусть у меня не миллионные тиражи, пусть, но ведь не каждому дано стать Дарьей Донцовой в одночасье. Может быть, когда-нибудь, если доведется, и даст Бог, коли карта фартово ляжет, я и дорасту до хотя бы двухсоттысячного тиража. На кусок хлеба хватит.

 

Я набрала номер Ольги Толстой. Это она прислала приглашение. Так пусть же несет ответственность за содеянное. Но не успела я представиться, как она закричала в трубку:

 

“Галия, стойте, не уходите, не убегайте, девочки взяли не тот список!”

 

Вполне возможно, что девочки могли взять список из другого мероприятия, верю на слово, но откуда меня знает арт-директор галереи по имени?

 

Мы узнали друг друга. Хотя совсем не знакомы. Да и как не узнать-то! Бежит по лестнице женщина, а я стою у входной двери, тут кто угодно опознает кого надо, и даже космического пришельца за своего примет. Я растерялась, замешкалась и упустила момент, когда прилично было задать неловкий вопрос, и не успела я опомниться, как Ольга уже помчалась по лестнице, а мне пришлось уныло плестись за ней. Мы поднялись на второй этаж. И здесь мне стало совсем худо. Этаж полностью заполонили звезды театра и кино. Весь Петербургский бомонд в полном составе, кого только здесь не было! И Краско, и Белинский, И Ургант, и много-много других деятелей культуры и искусства. Они сидели и стояли, облокотившиеся и преклоненные, прислоненные и присевшие. Арт-директор торопливо скрылась в толпе, едва успевая раздавать поручения многочисленным помощницам. А я изнывала от ощущения, словно пришла незваной на чью-то свадьбу. И самое странное, что Светланы Николаевны нигде не было. А если бы была? Вот что я должна сделать? Подойти и спросить ее, дескать, откуда, мадам, вы меня знаете? Или как? Я мучилась разными смешными вопросами, а представление уже началось. Я побегала глазами по стенам (хоть бы одну картину запомнить), а сама внимательно слушала, о чем говорили выступавшие гости. Они о многом говорили, но к разгадке я так и не приблизилась.

 

Потом был банкет с фуршетом, потом пришла Крючкова, сказала, что интервьюировалась внизу, потом начался гвалт и гомон, все были заняты разговорами, и лишь я одна все мучилась, не в силах раскрыть тайну. Наконец, я умудрилась улучить момент и подойти к Светлане Николаевне Крючковой, долго благодарила ее за мероприятие, рассыпалась в похвалах, комплиментах, рассказала несколько историй, и все старалась выиграть время, чтобы спросить, мол, откуда вы меня знаете? Но все не было момента, чтобы удачно ввернуть мучивший меня вопрос. Наконец, Крючкова решила остановить поток моих словесных излияний, она приподняла правую руку и сказала: “Спасибо, Галия!”.

 

Я опешила. Она даже мое имя знает... Что же делать? Опять упустила момент. Теперь уже не задашь вопрос, не спросишь. Неловко как-то. Теперь я никогда не узнаю тайну. Придется унести ее с собой в могилу.

 

Я улыбнулась, но внутри меня кипели слезы. Мне было жаль себя. Куда подевалась моя былая храбрость? В это время Крючкову кто-то позвал, она исчезла, а я спустилась в гардероб. Даже на изысканное канапе не прельстилась. Аппетит вчистую пропал. И настроение вконец испортилось.

 

И только на улице я приободрилась. Я вдруг представила, что на книжной полке Светланы Николаевны вместе с Бодлером лежит одна из моих книг. И она читает ее на ночь, чтобы заснуть . Сначала Бодлера, потом меня, и ей не нужно никакого снотворного. В этом месте моя голова закружилась от ощущения полного и безоговорочного успеха. Вот откуда она меня знает! Это же настоящая слава! Всамделишная. Не выдуманная. Это вам не фунт изюму! Я вам не Дарья Донцова! И я прытко побежала по направлению к дому. Теперь будет о чем рассказать подругам. Они обзавидуются.    

“Секрет”