Звонок в Дженин

Летом исполняется 10 лет с начала операции “Защитная стена” в Дженине. Эта операция, на которую Государство Израиль пошло после чудовищного террористического акта в отеле “Парк” в Нетании, нанесла серьезнейший удар по структуре палестинского террора. Количество террористических актов сразу резко снизилось. Израильтянам эта выстраданная операция запомнилась возвращением утраченного чувства безопасности. Так она и вошла в нашу современную историю. А как живет сегодня этот город? 

 

От поездки в Дженин по приглашению губернатора в составе группы русскоязычных журналистов некоторое время назад у меня осталось несколько визитных карточек. На одной из них было написано с ошибкой по-английски “Женское культурное общество - ради сохранения палестинского наследия”.

 

Я вспомнила, как на выставке палестинских народных промыслов израильские русскоязычные журналисты с энтузиазмом приобретали вышитые крестиком подушечки для иголок, сумочки и шкатулочки. Повертев карточку в руках, я набрала указанный на ней номер. 

 

Ответила женщина. Неуверенно произнеся несколько слов по-английски, она попросила подождать, и через минуту в трубке раздался молодой мужской голос. 

 

- Меня зовут Муджиб Абу-Захра, - услышала я. - Моя мама Ихаб руководит женским клубом. Она сумела объединить пятьдесят женщин разного возраста. Все они хотят хоть немного подработать рукоделием. Некоторые подрабатывают изготовлением национальных палестинских кушаний - иногда их заказывают туристы. 

Мы живем в Старом городе, и сюда иногда приезжают гости, поэтому нам легче, чем тем, кто живет на окраинах. (Интифада, как известно, оказала весьма негативное влияние на палестинскую экономику. 

Туристский поток практически прекратился, а израильтяне, которые были основными потребителями продукции палестинских предприятий, в том числе и сельскохозяйственных, разумеется, исчезли. - В.М.) Но идея создания этого клуба принадлежит не маме.

 

- А кому? 

- Моему брату Имаду Абу-Захре. Мой брат был журналистом-фрилансером, работал на разные издания, даже на BBC, писал, фотографировал. Он посоветовал маме объединиться с несколькими другими женщинами, чтобы изготавливать и продавать различные изделия, искать заказы, чтобы работы хватило всем. 

Мой брат был очень творческим человеком. Он открыл собственную газету. Она называлась “Дженин”, в ней он критиковал палестинское правительство. Но газета получилась слишком острой для наших краев. Вышло всего пять номеров - и газету закрыли. Однако брат не успокоился. Учил иврит, ездил на съемки в Израиль... Он мечтал поступить на переводческое отделение колледжа Бейт-Берл, считая, что тем самым обеспечит себе хорошее будущее. Незадолго до начала интифады он заявил, что хочет присоединиться к движению “Шалом ахшав”, но ничего из задуманного им не получилось, потому что он погиб. 

 

- Тебе известно, как это случилось? 

-Да, об этом писали газеты... Он снимал израильский танк, стоявший неподалеку от банка “Леуми” в самом центре города. По условиям, которые сообщались жителям, им надо было следить за дулом танка - была разработана целая система сигналов. Этот танк не сигнализировал в соответствии с установленными правилами. Как бы то ни было, мой брат и его товарищ были одеты в специальные жилеты с надписью “Пресса”. Но когда начался бой, на это никто не обратил внимания. Мы так и не узнали, почему в него стреляли. Нам объяснили, что солдаты открыли ответный огонь. 

Мы знаем одно: у Имада была при себе только фотокамера. Она, кстати, бесследно исчезла с места происшествия, и мы так и не увидели последних фотографий Имада. Зато остался снимок, который сделал товарищ моего брата - на этом снимке Имад, весь в крови, оседает на землю. Он был ранен - пуля попала в бедро и разорвала артерию. Полтора часа никто не мог к нему подобраться, потому что бой продолжался. Брат пытался встать, падал, снова пытался подняться... В конце концов его удалось эвакуировать и доставить в госпиталь. Отец говорит, что если бы солдаты проявили хоть каплю человечности, его отвезли бы в Афулу и там наверняка спасли. Но его отвезли в госпиталь в Дженине, который на самом деле не был настоящим госпиталем, поэтому шансов на спасение у него не было. Ему влили шесть порций крови, но было поздно - он потерял слишком много крови. 

 

- Как ты воспринял его смерть? 

- Для меня это огромная потеря до сих пор. Он был самым старшим из шести братьев, а я - самый младший. Он учил меня быть смелым, ничего не бояться, поддерживал меня во всем, разделял мои мечты... Он был самым замечательным человеком, которого я знал....

 

- А палестинцы помнят твоего брата? 

- Нет, никто. Все давно о нем забыли, и это очень больно. Мне даже странно, что вот ты звонишь... Неужели кто-то вообще может интересоваться нами, нашей историей? Это важно только для нас, для нашей семьи. 

 

- Вы получили компенсацию после смерти брата от Палестинской автономии или от Израиля? 

- Нет, ни от кого ни шекеля. Мы несколько раз пытались добиться справедливости через суд, даже нанимали адвокатов - двух израильских и одного палестинского, заплатили им кучу денег, но они так ничего и не сделали. На эту борьбу ушло восемь лет. Нам объяснили: Имад погиб во время войны, на фоне боевых действий израильской армии, соответственно, никакая компенсация нам не положена. 

Короче, мы проиграли дело. После гибели брата остались фотографии, газетные статьи - кстати, некоторые материалы переведены на иврит, - мама их очень бережно хранит. Имад - гордость нашей семьи, и я никогда его не забуду.

 

- Тебе доводилось самому разговаривать с израильтянами? 

- Конечно, у меня есть в Израиле друзья. Я бы очень хотел, чтобы ситуация изменилась, чтобы люди обрели свободу, и мы смогли ездить друг к другу в гости. Раньше я работал в Иерихоне в конном клубе, и туда приезжала израильтянка, еврейка по имени Нэнси, она объяснила, как учить лошадей брать барьеры. Мне было очень интересно беседовать с ней. Но пока поездка в Израиль для нас практически невозможна. 

 

- У тебя есть мечта? 

- Свобода - вот самая большая моя мечта. С моим палестинским паспортом я не могу поехать туда, куда хотел бы. Далеко не везде мой паспорт вызывает уважение, даже в некоторых арабских странах его не воспримут с радостью. А так хочется побывать в Штатах, в Канаде, в Европе... Может, когда-нибудь моя мечта сбудется

 

- Ты работаешь? 

- К счастью, да. Я работаю в маленьком клубе в Бейт-Лехеме, учу всех, кому интересна верховая езда. 

 

- Денег хватает?

- На еду - да. На все остальное - нет. Серьезные покупки, например, жилье, без родительской помощи невозможны. Дженин вообще живет небогато. Даже мужчины зарабатывают очень мало, а женщины за свое рукоделие получают просто копейки. Вот, например, на днях вышитое вручную детское платье было продано за сто пятьдесят шекелей. За вычетом всех расходов женщине, которая корпела над ним целую неделю, осталось чуть больше пятидесяти шекелей. 

 

- Ты думаешь, что в случае провозглашения палестинского государства ситуация изменится к лучшему? 

- Ну что ты, я же не пустой мечтатель!..

 

- А в то, что между Израилем и палестинцами установится мир, ты веришь?

- Да, верю. И моя мама верит, и все моя семья тоже. 

 

 “Новости недели”