Судьба

Босые, они шли по острым камням. Рядом была песчаная дорожка, но на нее они ступить не смели. Где-то внизу шумела река. Ступни кровоточили. Кто-то все время был у них за спиной. Шел и улыбался. Лица она не видела, только тонкогубый рот. Потом, этот кто-то резко ударил Рому по спине. Он споткнулся и полетел в пропасть, тщетно хватаясь за тонкие ветки кустов, вросших в отвесные стены горы.

 

От ужаса проснулась. Бешено колотилось сердце. Маленькая комната тонула в густой тьме. В страхе придвинулась к Роме. Он обнял ее. Стало спокойней. Осторожно коснулась губами его щеки. Почему-то вспомнила мамины слова, что молодоженам плохие сны не снятся. Пусть будет так.

Хрипло зазвенел будильник. Они проснулись одновременно.

 

- Ромка, вставай, короли не опаздывают, особенно на вручение диплома.

- Не только короли, но и я.

 

Он завязывал галстук, когда Марго внесла в комнату чайник.

- Минута терпения, и завтрак будет на столе, - она скрылась за дверью и вскоре вернулась с кастрюлькой.

- Теперь можно и за стол.

 

Красивая, с желтинкой картошка вкусно пахла.

- Маслом полей, - она пододвинула ему маленькую бутылочку и соль.- Инженеры должны хорошо питаться.

- А врачи - следить за их здоровьем.

- Правильно. Через год, когда мы отпразднуем мой диплом, я только этим и буду заниматься.

 

В трамвае было полно народу. Они стояли тесно прижавшись друг к другу, и улыбались.

В этот день Рома получил красный диплом и направление на работу.

Его голова всегда была полна идеями. Он что-то проектировал, строил, спорил, доказывал и совсем не отвечал критериям тихого простого инженера. Конечно, он понимал, что место у него незначительное, но работать без инициативы не мог.

Летом у Марго была практика в больнице. Приходила поздно, но и муж часто задерживался.

 

“Что-то Ромка совсем заработался, - она посмотрела на часы”?

Поставила ужин на стол и прикрыла его салфеткой.

В дверь постучали.

- Входите, не заперто.

 

Стук повторился.

Удивилась и пошла открывать.

За дверью никого не было, только сложенный вчетверо белый листочек лежал на половике. Она подняла его и оглядела пустой коридор.

 

“Маргоша, любимая, меня арестовали. Не понимаю, за что. Не ищи. Р...”

“Что за чушь, как не искать. Что он такое говорит?”- шептала она, разрывая записку на множество мелких кусочков, на которые теперь разорвалась ее жизнь.

 

Кабинеты, коридоры, длинная очередь в окошко для передач. Жесткое, жестокое: “не числится”. Шепот сзади стоящих: “поищите там-то”.

 

Кончилось злосчастное лето, прошла осень, наступила зима. Целыми днями Марго пропадала в институте. Последний год обучения давался нелегко.

 

Вечера, которые они так любили, были теперь длинными и холодными. В комнате горела только настольная лампа.

“Где же ты, дорогой мой, что они с тобой сделали?” - спрашивала она темную ночь, не ожидая ответа.

 

В это воскресенье Марго решила сделать уборку. Выбросив очередную порцию мусора, она открыла почтовый ящик. Газеты вывалились на пол. К задней стенке прилип какой-то конверт. Почему-то закружилась голова.

 

- Вам плохо? - услышала она голос соседки, - вы такая бледная.

 

Соседка нагнулась и подняла с пола газеты.

- Вас проводить?

- Спасибо, мне уже лучше.

Бросив газеты на кровать, Марго дрожащими руками вскрыла конверт без обратного адреса.

“Здравствуй, любимая!”

“Ромочка, это от тебя, Ромочка. Ты жив. Какое счастье, ты жив”, - плача, шептала она.

“...Писать не разрешают. Только теперь смог передать весточку.

 

Осудили на пять лет. Сослали в город И. Это крайний север. При моей “теплой” одежке, схватил воспаление легких. Сейчас все нормально. Больше писать не могу. Надеюсь, что разрешат переписку.

Твой, бесконечно любящий тебя Рома”.

 

Марго снова и снова перечитывала письмо, которое и письмом-то назвать нельзя, так, маленький, мятый листочек, хранящий тепло его рук, его дыхание, его жизнь. Она приложила листок к губам, вдохнула его запах и заплакала.

А вскоре, пришло письмо по почте. Рома, наконец, получил право на переписку. Теперь у нее был адрес его поселения. Решение пришло само собой. Марго попросила направить ее на работу в село И.

 

Все были крайне удивлены, что такая красивая, нежная девушка, просит направить ее в такую глушь, но направление дали.

“Глушь” встретила ее ярким, холодным солнцем.

 

Маленький домик, стоящий на отшибе - больница. Три комнатки, которые никогда не видели врача, были “прекрасно” оснащены белыми столами, пустым, тоже белым, шкафом и сломанным, непонятного назначения креслом. Она огляделась, вздохнула и пошла осматривать чулан. Паутина и плесень жили здесь так давно, что разглядеть что-либо без тщательной уборки было невозможно.

Рому отпустили к вечеру.

 

Они сидели на полу, прислонившись спиной к одному из столов, и ели душистый черный хлеб, который принес Рома.

Всю дальнейшую жизнь она помнила его вкус, смешанный со вкусом радости и бесконечной нежности.

Через год у них родился Миша, очень похожий на папу.

 

В чулане маленькой больнички, где жила молодая семья, поселилось счастье.

Когда Мишеньке исполнился год, Рому вдруг перестали отпускать домой. Потом предъявили новое обвинение в шпионской деятельности.

 

Прижимая к себе сына, она спрашивала кого-то там наверху:

“Кому нужны наши мучения? Кому? - Она вытерла слезы и задумалась. - Почему они преследуют его? - И вдруг в голову пришла странная мысль, которая спустя много лет подтвердилась. - Наверное, потому, что он поляк. На него легко повесить любое обвинение. Начальство получит повышение, а Рома?..”.

 

А дальше была непробиваемая стена. Они - семья врага народа, и Марго очень боялась, что руки любимой власти дотянутся и до них. Страх, вся жизнь в страхе. Время шло, а она ничего не знала о судьбе мужа.

 

* * * 

Филиппов появился в ее жизни случайно. Он привез домой Мишу, который в школе сломал ногу.

Через некоторое время Филиппов зашел навестить, потом под Новый год, снова зашел поздравить с праздником.

Когда Филиппов предложил ей выйти за него замуж, она долго не могла дать ответ, боялась испортить жизнь хорошему человеку. Та любовь, которая была у них с Ромой, неповторима. Сумеет ли она, пересилив себя, начать новую жизнь?

В замужестве был большой плюс - Миша перестанет быть сыном врага народа.

 

Она чувствовала себя предательницей и старалась, чтобы сын не забыл родного отца.

 

К Филиппову не надо было привыкать. Он вошел в их дом легко и просто, как будто жил в нем всегда. Вскоре усыновил Мишу и полюбил его, как родного.

 

Шли годы. Теперь, Маргарита Степановна была главврачом небольшой, но хорошо оснащенной по тем временам больницы. Миша поступил в институт и уехал в далекую Одессу учиться корабельному делу.

Филиппов очень скучал.

 

- Маргоша, ну почему он уехал так далеко? Разве нет институтов поближе.

- Успокойся, все будет хорошо. Давай я тебе давление померю. - Она укрепила на его руке манжетку.

Давление было высоким. Марго принесла воду и таблетки.

- Ванечка, тебе лечь надо.

Он тяжело вздохнул и послушно пошел в спальню.

 

В эту ночь она снова увидела старый сон. Тот же каменистый путь, ведущий в никуда, та же бурная речка бегущая где-то внизу. Опять она шла босиком по острым камням, одна. Что-то возникло в конце этого странного пути, но что? Она силилась разглядеть, но не смогла.

 

Сон преследовал весь день. Ожидание чего-то плохого не давало покоя.

Филиппов умер внезапно. На работе ему стало плохо. Сообщили Марго. Она приехала сразу, но до больницы его не довезла.

 

И снова одна.

 

* * *

Когда Марго предложили поехать в Москву на курсы повышения квалификации, она подумала, что это подарок судьбы. Хотелось пожить в большом, кипящем городе, отвлечься от грустных мыслей.

 

В Москве их группу поселили в старой, но чистой гостинице, напротив большого гастронома.

 

Была весна, пахло травой и цветами, которые продавали на всех углах. Она зашла в магазин, купила еды и большой букет цветов. Поднимаясь к себе в номер по узкой лестнице, она случайно задела высокого седого мужчину, спускающегося вниз.

- Извините, - пробормотала она и вдруг увидела его глаза. Сердце ёкнуло.

 

Мужчина прошел мимо. Она оглянулась ему вслед.

 

- Рома? - не веря себе, прошептала Марго неживыми губами. - Рома?! - ноги стали ватными, закружилась голова.

Мужчина открыл входную дверь и вдруг резко остановился.

 

- Ро-о-ма! - истерически закричала она, боясь, что сейчас он уйдет и снова пропадет в водовороте этой страшной жизни, - Ро-о-ма!!!

 

Силы вернулись. Она протянула к нему руки и побежала по лестнице вниз, роняя пакеты и цветы.

Он мчался навстречу.

 

Не замечая никого вокруг, они стояли, крепко обнявшись, в самом центре лестницы, закрывая проход. Люди остановились. В полной тишине, сквозь всхлипывание пробивалось:

- Это ты, любимый? Ты жив? Не может быть! Ты жив? Ты жив!

- Это ты? Какое счастье! Это ты?!

“Секрет”