Кремль тормозит реформы

«В российской прессе из-под перьев заправских экономистов и мыслящих людей то и дело выдвигается гонение против всего того, что связано с развитием, доходностью и поддержкой нашей промышленности. А слово «промышленных» сделалось синонимом слов «мошенник», «кровопийца», «эксплоататор» и прочих не менее лестных определений».
И еще:
«Ныне наблюдается у нас несомненный избыток свободных капиталов. Он старается проникнуть всюду, лишь бы не в отечественную промышленность. Такое печальное и крайне опасное явление объяснимо лишь тем гнетом и преследованием, которым подвергается у нас всякая инициатива и самодеятельность как со стороны правительства, так и со стороны периодической печати. У нас господствует панический страх, как бы кто не заработал».
Эти строки, похожие на крик души, прозвучали ровно сто лет назад. Но если б не старомодность построения некоторых фраз, под текстом могли бы подписаться сегодня все нынешние российские предприниматели. За целый век, после невиданной в истории череды кровавых социальных катаклизмов, в российском общественном мнении почти ничего не изменилось. Значительная часть населения по-прежнему испытывает жгучую ненависть ко всякой инициативе и самодеятельности, к тем соотечественникам, кто своими силами и своим умением добился материального успеха, вырвался из оков того равенства, которое обычно царит лишь в среде нищих и бесправных.
Поневоле задумываешься, не ошибаются ли многие исследователи в общей оценке октябрьского переворота и гражданской войны. Мол, Ленин и Троцкий сотоварищи силой навязали огромной стране свою власть. Какая такая сила у них была? Ничтожная горстка большевиков в один миг разделила бы участь декабристов, не окажи ей на первых порах горячую поддержку народные массы. Никакие деньги германского генштаба не могли бы спасти. Решающим, возможно, был ленинский лозунг «Грабь награбленное!», а вовсе не лукавые обещания раздать землю крестьянам и фабрики – рабочим. Кстати говоря, слово «кулак» не Лениным придумано. Оно звучало еще на заседаниях первой созванной царем Думы и сопровождалось призывами ряда депутатов прижать крепкого крестьянина, уравнять его со всеми остальными сельчанами.
Историкам предстоит разобраться и в глубинных причинах событий 1991 года, когда наступил конец советской власти. Вряд ли те события были вызваны стремлением абсолютного большинства населения к гражданским свободам, в том числе и к свободам экономическим. Советский человек, скорее, не выдержал слабости дряблой старческой власти Брежнева - Черненко и бестолковых попыток полного сил Горбачева найти верный курс в море скопившихся в стране проблем. Поддержали демократов в иллюзорной надежде, что крутые перемены можно осуществить гладко, безболезненно и быстро. А раз так не получилось, взорвались недовольством.
Не случайно сегодня диссидентов снова называют сумасшедшими, демократов – законченными дураками, бизнесменов – ворами, эмигрантов – предателями. Старые обиды забыты, хочется назад в СССР. Только почему-то и без коммунистов, и без предпринимателей. Не так давно в России был проведен опрос на тему: «Чего не хватает российской экономике?» Предлагались на выбор три ответа: инвестиций, стратегии прорыва, воссоздания Госплана. Лишь крошечное меньшинство высказалось в пользу первых двух ответов, подавляющее же большинство – за государственное планирование, то есть за полную монополию административных властей в сфере экономики.
Как говорится, и ежу должно быть понятно, что воссоздать СССР невозможно. Система умерла, и любые попытки вернуть советскую экономическую модель чреваты гигантскими потерями, если не катастрофой. Тем не менее путинская администрация такие попытки настойчиво предпринимает. И этому, как и сто лет назад, радуются «пресса и мыслящие люди». Российская публика попросту оглушена гимнами, прославляющими «великую и цветущую» советскую державу. В авторах числится немало «мыслящих людей» - журналисты и политологи, писатели и доморощенные философы, телезвезды и профессиональные пропагандисты. Не каждый из них верит своим собственным словам, но большинство страстно желает угодить «кому надо». Потому и поют одно и то же: страну разворовали, верните все народу. Будто народ и вправду когда-либо чем-то владел.
Гул этих голосов все гуще, звучат они все требовательней. Появилась даже общественная организация, требующая немедленной национализации той собственности, которую успели приватизировать. И чтобы не осталось сомнений в серьезности намерений, на первое же заседание организации прибыл вездесущий зам. генерального прокурора Колесников, надежное «око государево».
Тот факт, что Кремль поддерживает реваншистские настроения, становится все более очевидным. Это тревожит. Российское население законопослушным никак не назовешь. Зато оно готово подчиниться действующей власти, с удовольствием проклиная ее в кухонных беседах с друзьями. У большинства такая готовность в крови. Придерживается сама власть законов или нет, значения не имеет. Пришли бы в Кремль демократы, и им бы подчинились. У рядовых граждан нет никакой охоты вдумываться в суть наметившегося реванша, учитывать его последствия. А они очень опасны для страны.
Предоставим слово авторитетному российскому эксперту Андрею Илларионову. По его мнению, кампания властей против частного бизнеса – это кампания против России. Квинтэссенцией кампании безусловно стал разгром нефтяной корпорации ЮКОС. Значительная часть россиян приветствовала этот разгром бурными аплодисментами. А каковы последствия? Вот данные, приводимые Илларионовым: «ЮКОС удвоил добычу нефти за 5 лет... Рыночная капитализация компании за неполные 4 года возросла в 20 раз! Десятки тысяч людей получили работу и приличную зарплату, бюджет – весомые налоги... Когда «Юганскнефтегаз» был частью ЮКОСа, он увеличивал добычу нефти на 15-20% ежегодно. Когда он оказался в госкомпании «Роснефть», он ее сократил на 3%. Выручка «Юганска» за девять месяцев нынешнего года в постоянных ценах сократилась на 17%, в то время как себестоимость возросла на 32%».
Красноречивые, убедительные данные. Хотя и без них хорошо известно, что в большинстве случаев частная собственность гораздо эффективнее государственной. Возникает недоуменный вопрос: зачем президент Путин держит в своем окружении откровенных сторонников частного капитала, убежденных рыночников Илларионова - в советниках, Грефа – в министрах? Старается сохранить спасительное равновесие в экономической стратегии? Такую стратегию принято называть дуализмом, и ничего ужасного, заслуживающего порицания в ней нет. Однако дуализм, двойственность, предполагает действительное равновесие разновекторных тенденций. В реальной политике Кремля равновесия не наблюдается. На одной чаше весов – крутые приемы давления на бизнес со стороны налоговиков и прокуроров, федеральной и местной администрации, судов и государственных СМИ. На вторую же чашу Путин и отдельные его сотрудники осторожно опускают общие заверения в поддержку свободного рынка и частного предпринимательства. Какое уж тут равновесие!
Многие, наверное, заметили характерную особенность публичных выступлений российского президента. Как правило, они декларативны, лишены конкретики и очень похожи на благие пожелания: надо сделать так, чтобы всем в стране было хорошо. Мало кто знает, какие указания Путин дает подчиненным в «закрытом режиме». Судя по реальному положению дел, они существенно расходятся с публичными заявлениями. Зато соблюдены внешние приличия. Стране и миру демонстрируются широта взглядов президента, его забота о благе народа и терпимость к разноголосице мнений.
Конечно, на реприватизацию Путин не пойдет – слишком велик риск взрыва. Кремль просто притормаживает ход рыночных реформ, позарез нужных России. Торможение получается такое, что никакого хода реформ уже нет, все реформы приостановлены, утоплены в речах и бумагах. Указания сменяются планами, планы – амбициозными национальными проектами, вместо одних ответственных лиц назначаются другие, еще более ответственные. Толку же почти никакого. Потому что одновременно раздаются требования оставить в распоряжении государства такие-то отрасли индустрии, такие-то ее объекты.
Незачем спорить, вековые общинные традиции России преодолеть непросто. Но и преувеличивать сложность проблемы тоже не стоит. Она решаемая. Вал глобальных исторических закономерностей все равно сметет обветшалые представления, как бы ни цеплялись за них радетели старины, злобные националисты, путаники-евразийцы или борцы за возрождение российской империи.
Одно печалит: в отличие от стран и континентов, жизненный срок человека короток. Нынешнее поколение россиян после всех ужасных катаклизмов минувшего столетия вправе рассчитывать на резкое улучшение своего благосостояния. Объективные условия для этого есть, мировая рыночная конъюнктура этому способствует. Но если все усилия российских верхов и низов по-прежнему употреблять для замедления процесса, итог наверняка будет плачевным.