ДЖИХАД: ИНОВЕРЦАМ ЗАДАТЬ ПЕРЦУ!

Недавно муфтий ПА Мухаммад Хусейн призвал беспощадно истреблять евреев, пригрозив, что тот, кто уклонится от этой священной роли, не воскреснет из мёртвых, как предсказано в Коране. “Поэтому идите и убивайте”, - науськивал муфтий единоверцев.

Предлагаю обзор статей, где совсем отсутствует “еврейская” тема, но горячее и зловещее дыхание исламизма не даёт повода оставить попытки честных людей, в том числе и мусульман, преградить ему путь. Итак...

 

УБИЙСТВО В “МИКОНОСЕ”

Об этом нашумевшем инциденте рассказал Сохраб Акмари в статье “В тени Холокоста” на сайте Jews Ideas Daily:

У большинства людей слово “Миконос” пробуждает в памяти солнечный отпуск на греческом побережье. Но для иранской диаспоры это слово является предупреждением о том, что убийственная рука исламской республики может настигнуть иранских иммигрантов, даже если они обретают новый дом на демократическом Западе. “Миконос” - так называлась невзрачная, ныне не существующая, греческая забегаловка в Берлине, где 17 сентября 1992 года группа агентов аятолл убила четырёх иранских диссидентов в ходе теракта. Этот инцидент в “Миконосе” развеял немецкую иллюзию о том, что Иран - это умеренный режим, поддающийся  переговорам.

Книга “Убийцы из бирюзового дворца” ирано-американской журналистки Ройи Хакакиан об убийстве в “Миконосе”, была издана осенью прошлого года, сразу же, как только появились новости о поддерживаемых Ираном заговорах с целью убийства саудовского посла в Соединённых Штатах и взрывов посольств Саудовской Аравии и Израиля в Вашингтоне. Некоторые скептики отклонили заявления США о роли Ирана, но тщательно документированное описание Р.Хакакиан инцидента в “Миконосе” стало мощным опровержением этого.

После первой войны в Персидском заливе, Соединённые Штаты и их союзники установили запретную для полётов зону над северным Ираком и дали иракским курдам передышку от десятилетий террора партии Баас. Тегеран, опасаясь, что такого рода свобода может воодушевить иранских курдов в их многовековых чаяниях автономии, активизировал свои усилия, чтобы заставить замолчать иранско-курдских диссидентов за рубежом. Устранив ранее в Вене в 1989 году харизматичного лидера иранских курдов, Тегеран “взял на мушку” его преемника Садеха Шарафканди. Узнав о его планах посетить Берлин с обращением к немецким социал-демократам, иранский правящий режим задействовал одну из своих многочисленных европейских ячеек для ликвидации Шарафканди, двух его помощников и четвёртого человека - адвоката, участвовавшего в курдском судебном процессе.

Команда убийц состояла из офицера иранской разведки, трёх джихадистов “Хизбаллы”, ирано-немецкого бизнесмена, которому было поручено координировать действия убийц, и молодого ливанца по имени Юсеф Амин, которому отводилась роль охранника. Германская федеральная полиция, после получения вещественных доказательств, арестовала Амина. Он дал признательные показания, а затем попытался взять их обратно. Но, благодаря информации, которую он предоставил, а также блестящему расследованию немецкой прокуратуры, ирано-немецкий агент и один из джихадистов были задержаны и преданы суду.

Однако, несмотря на доказательства того, что убийства в “Миконосе” направлялись высшим эшелоном иранской власти, политическое руководство Германии смотрело в другую сторону и даже пыталось сорвать расследование и судебное разбирательство.

“В то время, Германия гордилась своей ролью глобального посредника между Ираном, Израилем и Соединёнными Штатами, - объясняет Хакакиан. - Немецкие власти инициировали бесплодную попытку превратить имидж Ирана в якобы подлинную, хотя и несовершенную демократию”.

Инцидент в “Миконосе” угрожал тогда свести на нет все эти усилия. Так, например, немецкие политики попытались объяснить это убийство как результат межкурдского соперничества, а не теракт по приказу иранского правительства.

На протяжении 1990-х годов европейское чиновничество не пыталось жёстко реагировать на исламский террор из Ирана. Такое игнорирование подготовило почву для ещё бОльших катастроф в последующие десятилетия. Исламиский террор, по словам Хакакиан, находит свои первые жертвы среди иммигрантов из мусульманских стран, но никогда не останавливается на этом:

“Вы не можете отмахнуться от того, что происходит с теми, кто в вашем сообществе не принадлежит к сильным мира сего. Ведь преступления, жертвами которых станут иммигранты, неизбежно настигнут и вас, если правосудие не осудит их должным образом”.

Диссиденты, оказавшись в безнадёжном положении, по их словами, опасаются, что недобросовестные западные правительства откажутся от них в пользу “диалога” с аятоллами и инвестиционных возможностей в Иране. Но в данном случае пессимизм этих изгнанников был неуместен. Благодаря героизму горстки немецких профессионалов - министров, судей, прокуроров и журналистов, расследование и судебное разбирательство по делу “Миконоса”, занявшие половину десятилетия, закончились замечательной победой иранской диаспоры. Иранскому режиму в судебном процессе было предъявлено обвинение в убийстве.

Герои судебного дела “Миконоса”, включая Александра фон Шталя, генерального прокурора Германии, подвергали риску свою карьеру, чтобы “улицы их страны не превратились в игровые площадки негодяев, и чтобы немецкие граждане не стали их жертвами”. Бруно Йост, неутомимый прокурор по этому делу, на свой личный риск, потребовал выдать ордер на арест иранского министра разведки, что является беспрецедентным шагом. Судья Фритьоф Кубш, ведущий этот процесс, несмотря на угрозы, выстоял против всех козней защитников подсудимых, их тактики затягивания и приведения необоснованных доводов.

Что вселило мужество в этих и других немецких юристов? Разумеется, сочувствие жертвам. Но после сотен часов интервью, взятых у них, Хакакиан делает вывод, что, может быть, за их замечательным поведением стоит и другая сила. Когда она спросила работников германского правосудия, почему они шли на такой риск, все упоминали “об угрызениях совести, испытываемых ими по поводу преступлений, совершённых против евреев нацистской Германией. Они чувствовали, что неважно, какую цену им придётся заплатить за правду”. Для этих немолодых юристов дело “Миконоса” разворачивалось в тени Холокоста. Такие люди, как фон Шталь, Йост и Kубш хотели убедиться, что их коррумпированные политики не будут влиять на судебное разбирательство, и что Германия вновь не окажется в конечном счете на стороне злой политической воли”.

Жертвы “Миконоса” стали косвенными свидетелями другого явления после Холокоста: вина за крупнейшее массовое убийство в человеческой истории превратилась в личную и коллективную ответственность перед жертвами политической злой воли. Сегодня, когда иранский режим со своим стремлением к обладанию ядерным оружием угрожает всему Ближнему Востоку, это чувство ответственности является более важным, чем когда-либо.

“КИНА” НЕ БУДЕТ!

М.Зухди Джассер - врач, ветеран ВМС США, американский патриот и мусульманин, который не имеет ничего общего с теми, кто проповедует, что ислам повелевает своим последователям принять участие в войне против неверных. О нём пишет Клиффорд Д.Мэй на сайте JewishWorldReview.com.

“Третий Джихад” - это документальный фильм, который снял Джассер, имеющий твёрдую позицию относительно тех мусульман, которые ведут эту войну - как при помощи бомб и огнестрельного оружия, так и тайными средствами.

Этот фильм был одним из учебных пособий для нью-йоркских полицейских в борьбе с терроризмом. Тогда же “Нью-Йорк Таймс” устроила своего рода крестовый поход против этой киноленты, опубликовав серию статей, заклеймивших ее как “фильм, полный ненависти к мусульманам”. Газета призвала комиссара полиции Рэймонда Келли извиниться за этот фильм и дать ясно понять, что его ведомство не допускает таких вредных и опасных стереотипов.

В своих публикациях газета выдвинула обвинения, что фильм бросает тень на американских мусульман. Этот пассаж противоречит однозначному заявлению, с которого начинается документальная лента:

“Это не фильм об исламе. Речь идет об угрозе радикального ислама. Лишь небольшой процент из 1,3 миллиарда мусульман во всём мире являются радикальными”.

Джассер рассказал в своём фильме, что джихад “истинная повестка дня для большинства исламских лидеров, живущих в Америке”.

Автор фильма утверждает, и он далеко не одинок в этом, что руководители некоторых самых богатых и мощных организаций, заявляющих, что они представляют собой американских мусульман, не такие уж умеренные, какими хотели бы казаться. Видное место среди таких организаций занимает CAIR, “Совет по американо-исламским отношениям”. “Нью-Йорк Таймс” цитирует представителя CAIR, заявившего, что члены его организации возмущены и обижены этим фильмом.

В то же время газета умалчивает, что CAIR проходила в качестве сообщника на процессе 2007 года о самых значительных случаях финансирования терроризма в США - “США против “Фонда Святой Земли” (крупнейшая в США исламская благотворительная организация). “Нью-Йорк Таймс” забывает сообщить, что ФБР разорвало все связи с CAIR. Газета задаёт острые вопросы о финансировании фильма “Третий джихад”. Но почему она не интересуется, откуда получает деньги CAIR?

“Нью-Йорк Таймс” ни разу не удосужилась взять интервью у М.Джассера. Она также ни разу не процитировала Роберта Джексона, единственного мусульманина в Нью-Йоркском городском совете. Он рассказал другим журналистам, что “сначала думал, читая об этом фильме, что он создаёт негативный имидж всех мусульман. Это не так. Фильм фокусируется на мусульманах-экстремистах, которые пытаются навредить другим людям”.

Газета отказалась поместить мнение бывшего секретаря Департамента национальной безопасности Тома Риджа и бывшего директора ЦРУ (и нынешнего председателя Фонда защиты демократий) Джима Вулси, защищающих этот фильм.

Иллюстрацией к первой статье было изображение Белого дома с чёрным исламским флагом, развивающимся над ним. Газета назвала это “фальсифицированной фотографией”, оставляя читателям сделать вывод, что это придумали создатели фильма. На самом же деле, режиссер обнаружил это изображение на джихадистском веб-сайте.

Д.Мэй:

“CAIR называет себя организацией, борющейся за “гражданские права”, и большинство основных СМИ верят ей на слово”.

М.Джассер отмечает в своём фильме, что одной из основных задач таких организаций является замалчивание критиков исламистов, чтобы лишить их права на свободу слова. Одним из способов это сделать является попытка представить мусульманских реформаторов в качестве экстремистов, и обвинение в том, что они не являются частью общины (“уммы”), а затем подвергать их “такфиру” (объявлению их вероотступниками). Именно так они искажают и содержание этого фильма.

Джассер добавляет:

“Политический ислам является источником жизненной силы таких групп, как CAIR, и они никогда публично не признают свою несовместимость с западным либерализмом и американизмом. Если бы американцы когда-нибудь, наконец, стали хорошо осведомлёнными на этом скользком пути между ненасильственным исламизмом (политический ислам) и исламистской воинственностью, то законность этих групп - наследников “Мусульманского братства” быстро бы испарилась”.

Однако на пути получения такой информации растут барьеры. Например, мэр Нью-Йорка, еврей Марк Блумберг, осудил этот фильм, а полиция Нью-Йорка прекратила его показ. Но организация CAIR на этом не успокоилась. Она потребовала, чтобы комиссар полиции Келли ушёл в отставку, и чтобы Управление полиции “предложило конкретный план борьбы с дезинформацией об исламе и мусульманах, доведённой до сведения почти 1500 сотрудников посредством демонстрации фильма “Третий джихад”.

И это ещё не всё. Журналист Брюс Бавер отмечает в своём недавнем обзоре: “Критика ислама теперь является наказуемым преступлением в ряде европейских стран”.

В заключение автор статьи пишет: “Мне пришлось читать эту статью Бавера, ожидая поезда на Penn Station в Нью-Йорке. Примерно в то же самое время я услышал объявление по громкой связи: “Если вы видите что-то не то, сообщите”. М.Зухди Джассер увидел, что в “американском королевстве” происходит что-то не то.

CAIR же хочет, чтобы он заткнулся. И у этой организации есть друзья в высших эшелонах власти... Похоже, что “кина”, действительно, не будет.

 

Игорь ФАЙВУШОВИЧ