ВОСПОМИНАНИЯ ОБ УНИВЕРСИТЕТЕЗамужество

Естественно, в Университете мы не только учились: любовь занимала важное место в нашей университетской жизни. Правда, мои сверстницы резко отличались от современных девушек и даже теперешних школьниц старших классов. Мы были, как нас называли, послевоенные дети с несколько замедленным сексуальным развитием. Кроме того, правила поведения, навязываемые нам обществом, были похожи на стародавние институтские, о которых мы читали в книгах. Мы росли в стране, где любовь стыдливо называли дружбой. В нас подавляли естественное женское стремление нравиться. Нам внушали, что девушка должна быть скромно одетой, что означало: бесцветно и непривлекательно! О том, чтобы школьницы красились или делали маникюр, не могло быть и речи, в последнем классе школы однажды всех учениц, которые пришли в капроновых чулках, послали домой переодеваться. Мы, правда, пошли не домой, а в кино...
Но и без ссылок на советское ханжество, я думаю, нас воспитывали — большей частью — как “тургеневских барышень”: о любви мы знали из поэзии и романов XIX века, произведения Мопассана многие читали в старших классах по секрету от родителей и искали в них прежде всего ... Ну, словом, искали те конкретные сведения о любовных отношениях, которые от нас скрывали. Правда, была в таком воспитании одна привлекательная сторона: все-таки о сексе поначалу мы думали только как об одной из сторон любви.
На первом же курсе Университета все быстро становилось на свои места: мы отрезали косы, выстригали челку (что многим представителям старшего поколения казалось почти непристойным поступком), делали перманентную завивку и заводили романы. Помню, как одна из моих однокурсниц говорила: “Я отдамся мужчине только при свечах... в комнате будут всюду стоять розы и мы будем пить шампанское”. Все в ее жизни произошло по-другому, но таково было возвышенное представление о таинственном событии, которое мы называли литературным словом: отдамся...
На первом курсе начались повальные влюбленности и скоропалительные замужества. У меня, например, в день моего рождения в 1954 году возник роман с моим приятелем Арсеном Дегеном, который учился на втором курсе математического факультета Университета. Роман начался довольно неожиданно, потому что мы были с ним знакомы уже года три: вместе ходили в драматический кружок Дома ученых, где вместе играли в спектаклях: “Кошкин дом” С.Михалкова и “Юбилей” А.П.Чехова, и ни о каких чувствах и помину не было. В вопросах брака я была абсолютно невежественной, но очень эмансипированной девицей и говорила, что “мне их штамп в паспорте не нужен”. Поэтому брак был гражданским. Больше всех удивлялись друзья моего мужа, которые спрашивали: “Где ты нашел такую тещу, которая разрешила тебе жить вместе с ее дочерью, не пройдя через загс?” Но мама, как я не раз писала, была человеком широких взглядов.
Свадьбу мы играли скромно в квартире моего деда, где я жила. Это была даже не свадьба, а свадебный обед. Присутствовали, по-моему, только мои родственники, которым мама запретила кричать “горько”, щадя нашу целомудренность. После обеда мы поехали на симфонический концерт в Малый зал филармонии, а затем уже — к Арсену домой. Жили мы в одной комнате с матерью Арсена, милейшей, деликатной, добрейшей Лидией Алексеевной, которая на первые три дня оставила нас одних, уехав к своим родственникам...
Прожили мы вместе месяцев девять, затем разошлись. Через некоторое время отношения наладились и стали по-настоящему дружескими. Арсен Деген и до сегодняшнего дня — один из самых близких моих друзей...