«Дегустаторы запахов»

В те самые минуты, когда солдаты и полицейские, посланные в Газу эвакуировать еврейских поселенцев, демонстрировали образцовую выдержку, службистскую спайку и в полном смысле слова защищали честь мундира, в далекой от драматических событий Хайфе полицейские били солдата.
Там, в Кфар-Дароме, в Неве-Дкалим или Са-Нуре люди в форме находились под прицелом тысяч фотообъективов, сотен видео- и телевизионных камер. В Гуш-Катифе и Газе безвылазно находились представители общественных правозащитных организаций, партий и движений, депутаты Кнессета. Репортажи из поселений транслировались на всю страну и почти на весь мир в режиме «он-лайн», и под любой факт нарушения приказа о неприменении насилия могло бы лечь веское и наглядное доказательство.
Здесь же, на ночной улице приморского города, где избивали парня, ни фоторепортеров, ни телеоператоров, ни правозащитников, ни партийных избранников не было.
Очередной факт полицейского произвола, наверное, не вызвал бы в Израиле большого шума, если бы не одно зловещее совпадение. Хайфский эпизод утонул бы в море горячих сообщений с «территорий», когда б не имя пострадавшего. Жертвой «беспредела» стал молодой человек, о котором четыре года назад писала вся израильская пресса и многие газеты США.
В декабре 2001 года в Хайфе палестинский шахид привел в действие взрывное устройство возле пассажирского автобуса. Одним из шести тяжело раненных оказался юный репатриант Сергей Звездин. Гайки, которыми была начинена арабская бомба, угодили ему в голову и спину. Экстренные хирургические меры оказались недостаточными - здоровью и самой жизни подростка угрожала серьезная опасность. И тогда «русские» в Израиле обратились за помощью к бывшим соотечественникам в Соединенных Штатах. Общими силами собрали деньги на перевозку Сережи в Нью-Йорк и престижный госпиталь, где профессор Брановер провел уникальную операцию. Показателем ее успешности стало то, что через три года медицинская комиссия ЦАХАЛа признала Сергея Звездина годным к армейской службе. Выжившему чудом репатрианту суждено было получить новые увечья - уже от рук евреев.
В тот злополучный вечер, 22 августа 2005 года, Сергей сидел с друзьями и подругами на скамейке в скверике. Ребята, что уж тут скрывать, потягивали пиво и громко разговаривали. Достаточно было простого замечания, чтобы они начали говорить потише. Но подошедшие к ним две женщины в самых резких выражениях потребовали немедленно убраться. Ребята что-то ответили - русский акцент был сразу распознан. И тогда, без излишнего политеса, пошла в ход до боли знакомая фразеология: «Сказано вам: пошли вон отсюда, русские вонючки! И вообще катитесь назад в свою Россию!»
Позднее оказалось, что этими не представившимися блюстительницами порядка были нештатная сотрудница полиции и инспектор муниципалитета. Им показалось, что «русские» не выказали достаточного трепета, ибо не кинулись немедленно лизать босоножки «хозяек страны». Потому был срочно вызван наряд полиции, который выяснениями заниматься не стал, а сразу обрушил на ребят кулаки и дубинки. Больше всех досталось крепенькому с виду Сергею, хотя его друзья кричали полицейским: «Не бейте его по голове! Он пострадал в теракте, ему делали операцию! Он может умереть!!!» И тут Звездин потерял сознание.
Усмирители опешили - труп им никак не был нужен. Пострадавшего быстренько увезли в больницу, где врачи приемного покоя, проведя первое обследование, были потрясены: любой из ударов, пришедшихся на долю Звездина, мог оказаться смертельным.
Сейчас Сергея лечат. Фотокорреспондент газеты «Едиот ахронот» И. Гершгорн, снимавший Сережу с мамой четыре года назад в больничной палате, сделал и опубликовал постановочную фотографию: оба в той же позе, только на койке повзрослевший парень с заплывшим от синяков лицом, да у женщины еще больше страдания в глазах.
«Русим масрихим ганву лану эт ха-медина» - «Вонючие русские украли у нас страну». Именно этот расистский девиз был в ходу в далеком 1992 году. Разочарованные в не по-еврейски бездушной политике «прямой абсорбции», новые репатрианты проголосовали против правительства Ицхака Шамира, хотя и не это решило исход выборов. Но свалить на кого-нибудь провал обанкротившегося кабинета было нужно, и тогда в единственной на ту пору большой русскоязычной газете одна «большая любительница» алии 90-х тиснула статейку, оправдывавшую мерзкое отношение определенного сорта старожилов и коренных израильтян к новым гражданам страны.
Сомневаюсь, что у теток, натравивших на Сергея карателей, феноменальная память, позволившая им цитировать свою давно отошедшую от дел русскоязычную товарку по убеждениям. «Вонючих русских» они взяли прямо из атмосферы сегодняшнего Израиля, из – вот уж точно! – провонявшего разного рода фобиями общественного сознания.
Хайфским «дегустаторам запахов» достаточно было точно повторить своего мелкопоместного шефа – начальника городского управления полиции полковника Нира Мариаша. Не так давно он публично выступил с требованием ужесточить Закон о возвращении и ограничить приток репатриантов из бывшего СССР. Свое предложение он сопроводил оскорбительными эпитетами и обосновал почти теми же претензиями к израильским «русским», какими до сих пор оперируют российские антисемиты, обвиняя евреев во всех национальных бедах.
Может быть, такое отношение к выходцам из России и сопредельных стран уже утверждено высоким полицейским начальством? Ведь о «вонючих русских» орали полицейские, избивавшие семью Рудницких в Ашкелоне, и их коллеги, громившие репатриантов в других городах.
Не впервой израильской полиции избивать и «русских» военнослужащих ЦАХАЛа. Два месяца назад три солдатские матери - Елизавета Найдис, Галина Евлантьева и Анна Абрамова - направили премьер-министру Израиля письмо протеста против полицейского произвола в отношении их сыновей. Один ехал на машине, другой шел по улице, третий сидел на скамейке с друзьями. К каждому из троих прицепились полицейские в штатском: не понравились, видимо, внешность и «русский» акцент. «Хватать и тащить» солдат начали в ответ на простое требование предъявить служебные документы. Ребята не сопротивлялись задержанию, они всего лишь хотели знать, с кем имеют дело. А это – наглость, непростительная молодому репатрианту, даже если он подставляет голову под палестинские пули, служит в «горячих точках», в которые городские полицейские «герои» носа не кажут.
Геннадия Барзмана, Владимира Евлантьева и Боруха Абрамова били на улице, били по дороге в отделение полиции, били на допросе, а затем заводили уголовные дела по обвинению в «нападении на полицейских». Правда, потом их, избитых, оскорбленных и униженных, отпустили дослуживать, защищать страну, включая тех же мордоворотов и их семьи, от арабской угрозы.
Прошу прощения за историческую аллюзию, но примерно так же расправлялось переполненное тыловыми крысами НКВД с фронтовиками – солдатами и офицерами, прошедшими дороги Второй мировой войны. Они были опасны сталинскому режиму - слишком смелы и независимы стали.
Интеграция детей репатриантов во все сферы израильской жизни, включая армию, вызывает ярость у местных «ревнителей чистоты расы». В боевых частях очень много ребят, чьи родители репатриировались в Израиль из бывшего Советского Союза в конце прошлого – начале нынешнего веков. По признанию генералов, они сегодня составляют цвет элитных бригад и дивизий ЦАХАЛа. Многие за короткий срок окончили престижные офицерские курсы, выбились в командиры, получили под свое начало подразделения, то есть сделали военную карьеру, не снившуюся многим выходцам из прежних волн алии. В частности, из общин, традиционно поставляющих кадры израильской полиции.
И хотя об этом стараются не говорить вслух, особое раздражение у полиции вызывает то, что среди «русских» ефрейторов, сержантов и лейтенантов довольно много ребят из смешанных семей. Для местных «унтеров Пришибеевых» они – гои, пусть даже рожденные еврейскими матерями. Грязный национализм, пятнающий саму идею собирания всех осколков большого народа на земле предков, никак не изживается в израильской полиции. Свидетельство тому – «замятые» дела об оскорблении чести и достоинства репатриантов – людей гражданских и военных.
Множатся открытые письма, направляемые руководству полиции, министру внутренней безопасности, главе правительства родителями пострадавших, активистами правозащитных организаций, русскоязычными депутатами Кнессета. Премьер-министр Ариэль Шарон дает личные распоряжения разобраться в каждом конкретном случае и строго наказать виновных. Пресса на русском языке бьет тревогу: страна превращается в заповедник полицейского «беспредела». Все тщетно. Каждые два-три месяца на счету полиции - новый расистский «подвиг».
Все потому, что никто не удосуживается разобраться в истинных причинах происходящего. Приведу лишь самые явные.
Значительная часть полицейского корпуса повязана явными и тщательно скрываемыми родственными связями. В списках как рядового, так и командного состава городских полицейских отделений то и дело попадаются одни и те же фамилии или «позывные», выдающие принадлежность к семейному клану. Понятно, что при таком раскладе МАХАШ, отдел внутренних расследований полиции, не дает ход делам о превышении полномочий и служебных преступлениях.
Фактически каждый более или менее влиятельный полицейский начальник в первую очередь пристраивает на государственную службу родственников или идеологически близких ему людей и не допускает до нее чужих. Наиболее чуждыми считаются выходцы из русскоязычной общины. Даже в тех городах, где большинство населения составляют «русские», процент их бывших соотечественников в полиции смехотворен. Реляции о приеме новых сотрудников, обязанных обеспечить связь с репатриантами, на поверку оказываются обычным очковтирательством.
Образовательный ценз израильского полицейского, не говоря уже о его культурном уровне, не выдерживает никакой критики. Рядовой служивый с полным школьным аттестатом зрелости – это, считай, «профессор». У редкого полицейского следователя и дознавателя есть высшее образование, юридическое – у единиц.
И, наконец, главная причина – безнаказанность. Обществу еще не был предъявлен ни один полицейский, отданный под суд за неоправданное насилие, ни один полковник, распустивший своих подчиненных, не был изгнан на «гражданку» или отправлен на пенсию с урезанным содержанием. Напротив, все они удостаиваются повышения по службе.
Ни одному министру внутренней безопасности, которые сменяют друг друга чуть ли не каждые два года, не пришло в голову после позорного эпизода покаяться перед гражданами, дескать, виноват, не могу совладать с хамами в погонах. Они, конечно, запоют о «равенстве и братстве», о своей неизбывной любви к репатриантам, но это будет только перед надвигающимися выборами.
Государство в государстве (израильская полиция) заселено бывшими армейскими сослуживцами и однокашниками, соседями по улице и любителями совместных пикников, свояками по «хамуле» и родными племянниками. Но главная ее беда - неподчинение нормам современной демократии западного типа. Впрочем, от нее этого в Израиле редко требуют. Разве что во время событий, снимаемых телевизионными камерами зарубежных каналов...