ПЕРВОКУРСНИКИ

Успокаивало лишь то, что идти на эту Голгофу нам предстояло всем вместе.
На следующее утро мы выбрали лыжи, натёрли мазью и ожидали преподавателя. Перед нами предстал мастер спорта, майор Севрук, тощий, высокий, с длинными, как телеграфные столбы, ногами. Окинув нас взглядом, он понял, с кем имеет дело и заявил:
- Поблажек не будет! Кто не уложится в норматив на двадцать километров, прибудет на наш курорт в следующем году! А теперь, за мной! - скомандовал он и начал отмерять своими ходулями дистанцию.
Как кучка жалких цыплят, мы поплелись следом. Бледно выглядели мы на фоне настоящих лыжников.
- И на черта мне эти деревянные палки на руках и ногах, я и так-то двадцать километров не пробегу! - бубнил себе под нос Пшеничный.

Через несколько километров мы жадно хватали ртом воздух, боясь, что на всех его не хватит.
На финише вид у нас был совсем жалкий, особенно худо пришлось нашим товарищам из Средней Азии; некоторые из них не только лыж, но и снега никогда не видели. Взглянув на нас, Севрук изрек с издёвкой:
- Если бы я составлял свадебный кодекс, то предложил бы невестам посмотреть на своих будущих супругов вот так, как я на вас, - на финише двадцатикилометровки. И тогда, я думаю, было бы меньше несчастливых браков!

А через несколько дней, держа в руках специальные прыжковые лыжи, мы с замиранием сердца карабкались на самый высокий трамплин. Наверху тренер безразличным, уставшим голосом инструктировал нас:
- Основное условие, чтобы выполнить норматив и прыгнуть как можно дальше, - следующее: на столе разгона надо присесть, набрать как можно большую скорость, и, в конце, сильно оттолкнувшись, взметнуться вверх.

Мы взглянули вниз на представшую панораму, и сердце ускакало в пятки. Перед нами где-то далеко внизу виднелись маленькие пушистые сосенки, крохотные домишки с копошащимися, как муравьи, человечками на фоне бескрайних белых просторов. Увидев такое великолепие, некоторые “прыгуны с трамплина” искренне пожалели, что связались с этой профессией; захотели тут же спуститься вниз, но было поздно...

Наш командир Леня Кравченко, который должен был идти первым, проявил необычайное “благородство”, пропустив всех нас вперёд, но судьба неумолима, и он оказался на старте. Тут уж мы снизу с интересом смотрели на него.

Слетев со стола разгона и не сумев обуздать скорость, он со всего маху приземлился на нижнюю часть туловища. На ней он пропахал всю гору приземления, а лыжи, как почётный эскорт, сопровождали его справа и слева. Мы еле сдерживали смех, понимая, что во второй попытке с каждым из нас может получиться то же самое.

После этого он общался с преподавателями и с нами, стоя. А за мужество - не ушёл в госпиталь - получил зачёт.
Так, как Лельчицкий пользовался большим авторитетом, мы не удивились, что его жену взяли аккомпаниатором на кафедру гимнастики. Муся - яркая, статная женщина. Мы все не могли смотреть на неё равнодушно.