АУТСАЙДЕРЫ АМЕРИКАНСКОЙ МЕЧТЫ

Вышедший сейчас на киноэкраны фильм Assassination of Richard Nixon - «Убийство Ричарда Никсона» вряд ли окажется среди претендентов на «Оскара», хотя главный там персонаж Шоном Пенном – Sean Penn воплощен, не побоюсь сказать, гениально. Настолько, что и при заложенном в самом названии сюжетном накале следишь не столько за развитием действия, сколько за фантастически изобретательной работой актера, почти без слов, а мимикой, выражением глаз, улыбкой, то откровенно растерянной, то нарочито, притворно бодрой, то жалобной и вдруг зловещей, разворачивает поэтапно судьбу, характер врождённого неудачника, который ну просто-таки вынуждает окружающих его унижать, пинать.
Всё им задуманное, предпринятое обречено изначально. И работа продавца в мебельном магазине, и проджекты - затеи с собственным бизнесом, и отношения с женой, уже живущей отдельно, но позволяющей хотя бы видеться с детьми, – рухнет всё. И безумный, вызревший в его помутневших мозгах план не удастся. А вот кровь прольётся, безвинных, никак не причастных к его личной катастрофе людей.
Фильм, сделанный в США, – режиссёр, сценарист Niels Mueller,– явно выбивается из русла современной американской кинопродукции, и у нас в Колорадо пошел в небольших кинозалах, где обычно показывают фильмы не для массового, что называется, зрителя, европейские в основном. «Убийство Ричарда Никсона» по тематике уж самый американский, но ничего внешне эффектного в нём нет, колоссальных бюджетных вложений не потребовал. Никаких вообще излишеств, ни в актёрском ансамбле, ни в сюжетных поворотах, ни в интерьерах. Всё очень скромно, стилистически скупо – и жёстко, вызывающе жёстко по замыслу.
Неприкаянность главного персонажа вызывает к нему не сочувствие, а раздражение. Всё он делает, будто нарочно, наперекосяк. Ну есть, встречаются такие типы, обречённые как бы на невезучесть, но если так заявлено, акцентировано с первых же кадров, к чему ведут зрителей авторы? В рецензиях, правда, указывалось, что тема тут – обратная, теневая сторона американской мечты. Но при чём тут мечта, американская тем более, когда человек ни к чему не способен, безволен, нелеп, как клоун в цирке, и пусть ему даже выпадет лотерейный билет с миллионным выигрышем, он его обязательно потеряет.
Обстоятельства тут ни при чём. Показана эпоха середины семидесятых, с Великой депрессией, крушащей судьбы, не имеющей ничего общего. Обычная жизнь обычных людей, без балов-фейерверков, без роскоши, но нормальная в целом. Да, ежемесячно надо оплачивать счета, и что? И оплачивают, вытягивают. Собственно, кроме героя фильма, все вокруг него как-то прилажены, более-менее на своём месте. И чернокожий владелец авторемонтной мастерской, с которым герой пытается наладить партнёрство; и его собственная, то есть бывшая жена, в короткой юбчонке-униформе обслуживающая клиентов забегаловки; и его старший брат, чуть было им же, «героем», не обжуленный. Не рай, конечно, приходится биться, препятствия преодолевать, но как раз в соответствии с американской мечтой, а не вопреки ей.
Ведь не некто, зловредный, мстительный, загоняет героя в угол, а он именно себя же. Так что с традицией, призывающей к милосердию, соболезнованию слабым, сирым, фильм «Убийство Ричарда Никсона» ничего общего не имеет. Авторы его бесстрастно фиксируют, как опускается тот, кто рассчитывал, что его проблемы сами собой рассосутся. Вернётся хорошенькая жена, не замечая, что и при кратких к ней визитах её от него тошнит и что удастся, охмурив чиновника госслужбы, ускорить получение денег под залог для открытия им бизнеса, и никто в инстанциях не заметит жульничества, надувательства, обворовывания им своего же брата.
Но тогда получается уж чересчур назидательно, скучновато, даже при ослепительном профессионализме Шона Пенна. Потерянный, бесхребетный, а всё же надеется, что в почтовом ящике наконец-то окажется письмо с положительным ответом на его денежный запрос. Мы, зрители, наблюдаем, как Шон Пенн, то бишь воплощенный им персонаж, интересуется содержимым почтового ящика, поначалу как бы небрежно, и он еще в пиджаке, при галстуке, потом в халате, а после уже босиком, в трусах. Худой, а живот выбухает – свидетельство не только физической, но и душевной дряблости. Молодец Шон Пенн, всё его таланту подвластно: и роли плейбоев, и фертов-нахалюг, и вот такого ничтожества, растекающегося у нас на глазах лужей.
Но вот в ящике впрямь что-то лежит, письмо, но не то, что он ждёт, а уведомление об оформленном официально разводе, затеянном в одностороннем порядке его женой, теперь уже окончательно бывшей.
И вот тут что-то происходит, кульминация близится, точка разогрева, ради чего, верно, авторами всё и затеяно, – фильм, в чьей основе реальная история человека, по имени Sam Bicke, реальное, ужасное событие в американском аэропорту 22 февраля 1974 года.
Исследуется, анализируется та грань, когда человек, по природе своей инертный, нескладёха, свыкнувшийся вроде бы с постоянными, на протяжении всей жизни, оплеухами, типичный аутсайдер, на пределе отчаяния превращается, как крыса, загнанная в угол, в агрессора, не знающего ни страха, не пощады ни к кому.
Он мстит. Выродок? Да, конечно. Конечно, только выродок может влезть в окно своего бывшего семейного дома, где когда-то он, еще не отринутый, жил вместе с женой, с детьми, и, воспользовавшись их отсутствием, свершает акт прощания в подробностях омерзительных. Ложится на, опять же для него бывшую, супружескую постель, дурея от запаха ему уже не принадлежавшей женщины, и ведёт в погреб собаку, взятую, верно, щенком, воспитанную в абсолютной доверчивости к хозяину, для собаки ведь не имеет значения, что бывшего.
Выстрел. И всё. Никаких натурализмов, сопутствующих экранным убийствам, с визгом жертв, ошмётьями плоти, брызгами крови, летящих в лицо притерпевшихся ко всему зрителей. Стерильность, брезгливость авторов фильма к внешним, зрелищным эффектам сказывается и в этой сцене. Но вовсе не потому, что они нас, зрителей, оберегают. Отнюдь. Им нет нужды, что ли, на нас эмоционально воздействовать, и не в сердце наше, а в мозг вставляют тщательно, продуманно отточенный кинжал. И, можно сказать, с садизмом его туда-сюда проворачивают. Или с мазохизмом?
Фильм завершается чудовищной по бессмысленности расправой в салоне самолёта безумца над ни в чём не повинными пассажирами и командой пилотов. Всё? Да, всё. Идут титры.
А как же, ну, с этим, ну, с возмездием? Как же с врагами внешними, нашу цивилизацию, нашу культуру, наш уклад, правила, законы, поклявшимися уничтожить? Как быть с полчищами иноверцев, пытающихся осквернить постулаты нашей, разумеется, единственно правильной, единственно истинной веры? Как быть с заложенным в каждой нации инстинктивным патриотизмом, сходным с кличем первобытных племён: мы правы, а вы нет!
Фильм «Убийство Ричарда Никсона» возмутителен по наглости посягательства не на американскую, пресловутую, мечту, а на фундаментальные, исконные в любом обществе устои. На самое-самое, ради чего из века в век жены провожали мужей чёрт знает куда, вступающих на вражескую территорию первыми, чтобы на собственной не пришлось обороняться. Превентивная мера, в результате которой море вдовьих слёз, материнское безбрежное, безграничное, ничем, никогда не утолённое горе. Жертвы жертв встали если бы из могил, ни пяди бы на земле не осталось, даже для ступни новорожденного, тоже будущей жертвы.
И это совершенно немыслимый эпатаж, особенно в США, особенно теперь, чтобы после Одиннадцатого Сентября, в период длящейся в Ираке войны решиться сделать и запустить на экраны такой вот фильм, где враг, чужеродный по вере, по крови, отсутствует, а удар наносится своим, безумцем, но ведь спятившим не где-то там, а на родной американской почве.
...Вот пишу этот текст, и телефонный звонок соседки по околотку. Нас с ней связывают разве что уроки йоги в районном спортзале и прогулки совместные, пока её сынишка в школе, а мой старый пёс, честолюбивый Микки, методично, по ритуалу, каждый куст должен описать, воя, если я, куда-то поторопившись, маршрут сокращу. Тогда он точно меня достанет претензиями, что и его личная жизнь, и карьера собачья не удались из-за меня. Спросить бы: а из–за кого моя?
Виолетта, соседка, знает лишь моё имя, а фамилия, прошлое – зачем? Здесь ни к чему. Я из Москвы, она из Кишинёва, откуда родители привезли её сюда, в США, трехлетней. По-русски что-либо незначительное изложить способна, но важное, пулемётно, на английском. Так что наши прогулки, с моей стороны, пожалуй, не бескорыстны: языковая практика. Внимаю ерунде, если бы на моём, на родном, изречённой, я бы сбежала. А так кое-что просачивалось: американская мечта в Виолеттиной жизни точь-в-точь сбылась. И хорошо!
Муж-американец, то есть ирландец, но ассимилированный на уровне прапрадедушек. Непритязательный, а оттого за всё благодарный. Пицца, хот-доги, кока-кола, рубашки из прачечной, и полная, с его точки зрения, благодать. Образование отменное, и социальному его статусу их дом отвечает, громадный, даже по американским понятиям. На троих - Грега, Виолетты и семилетнего Алека, обожаемого, но не избалованного. Ну просто сплошное любование на счастье дочери сапожника из молдавского местечка, чью родню фашисты измолотили на корню.
И вдруг телефонный звонок: Надя, сижу в машине у вашего дома, можно войти? И ни тени акцента, внятно, мрачно, с укоренной в нашенском менталитете, сугубой интонацией.
Н-да...Вообще-то хотелось абзац дописать. Но бегу дверь отворять, с тоже в нашем менталитете заложенными, вне рассудка, зовом, тягой обнять и вобрать в себя чужое несчастье, пусть даже преувеличенное, мнимое.
Но у Виолетты сразу, с порога, убеждаюсь, не мнимое: Грег ушёл, в четверг, а в субботу собрал вещи.
Она моложе меня на двадцать с гаком лет. На моей груди отрыдались по тем же причинам и сверстницы, и те, что постарше. А личного опыта у меня тут нет, или же тех, кто ушёл, я упустила, не заметив их рядом с собой присутствия. Мозг, как и душа, вмещает лишь доступное индивидуально. Не перепрыгнуть через себя. Теоретически – да, а практически - нет. И задаю идиотский вопрос: а почему он ушёл?! Она мудро, скорбно: «Не знаю, и он сам не знает, никто не знает. Сказал, что несчастлив, ничего не хочет и не видит смысла зачем вообще жить. Снял квартиру, а из дома взял надувной матрас. И плакал. Я никогда не видела и не представляла его плачущим. Может быть, он болен?..»
Да, Виолетта, вполне может быть. Хотя ни тени параллелей с аутсайдером из «Убийства Ричарда Никсона». Уж в его-то, Грега, случае американская мечта вроде бы стопроцентно сбылась. Работа, семья, дом, твёрдый доход, нет долгов, нет невзгод, а что-то, значит, внутри сломалось.
И тут меня осенило, пронзило: вот о чём фильм, о котором сегодня писала, посмотрев вчера. Он – тайна, загадка подлинной жизни, и искусство, подлинное, с ней соприкасается. Ничего не понять, хоть лоб расшиби: почему так, от чего так?
Никаких комментариев. Но после титров, ошарашенности, сознаешь, что эта история, скупо, жёстко изложенная авторами, тебя не отпустит.
Фильм замечательный – «Оскара» не получит.