ВЫБОР

Герда была породистой немецкой овчаркой. Её любили в доме, где она жила, но дом пришёл в упадок. Одинокие старики ушли из жизни, и Герда осталась фактически на улице. Вначале её подкармливали соседи во дворе. Потом стали прогонять, потому что Герда обозлилась. Она никогда не благодарила за угощение, а ощеривалась, если её пытались погладить. Ладила она только с ребятишками. Часто мальчишки приводили собаку к себе домой и просили:

- Мам, ну, мама, покорми чем-нибудь собаку!

Герде выделяли кусок, потом забывали о ней. Удивительно то, что Герда как-то сразу безошибочно определяла, кто хозяин в любой квартире. Приводили её и к нам.

- Мам, покорми её чем-нибудь, - просил сын.

Пока я рылась в холодильнике, Герда, плавно огибая углы комнатушек, безошибочно находила диван, где в тот момент отдыхала моя старенькая мама. Однажды она лизнула маме свисающую с дивана руку, давая понять, что она, Герда, знает, что хозяйка здесь именно мама, а не та, что ищет что-то в холодильнике.

Когда мальчишки баловались на горке, Герда бегала вместе с ними и громко лаяла. Как-то мой старший сын попытался залезть на сосну. Герда подпрыгнула и цапнула его за ногу, прокусив при этом кроссовок.

- Правильно сделала, умная собака, - сказала я, рассматривая дырку в обувке, - не лезь, куда не надо!

Потом Герда пропала, но я знаю, что с ней стало...

Пока была молодой и красивой, её иногда забирали к себе домой люди. Но Герда, уже глотнувшая воздух свободы, надолго не задерживалась у новых хозяев. Гордая собака не желала носить ошейник. При первой же возможности она сбегала на улицу, находила ребят, опять возилась с ними, питалась объедками, но была свободной и весёлой. Случались, конечно, и собачьи драки, но Герда не особенно страдала от ран, она умела за себя постоять.

Наступила зима. Нужен был угол. Герда пробовала ночевать в парадных. Её прогоняли, она возвращалась, её пинали, иногда в неё летели камни. Холод и снег загнали её в собачью стаю, ютившуюся на заводском дворе. Сотрудники цехов выносили собакам еду, остатки завтраков или совместных “посиделок”. Между животными вспыхивали драки, грызня. Но вечером можно было спрятаться под тёплой трубой в подвале. Там Герда познакомилась с “Серым”, как называли люди молодого и сильного самца. Но однажды на завод привезли новое оборудование, и кто-то забил толстой фанерой лаз в подвал.

Тогда Герда с Серым прокопали в огромной куче песка, которая лежала на территории завода с незапамятных времён, дыру, настоящее логово. Выпал глубокий снег, чистый, белый, он присыпал логово сверху, и внутри было тепло. У Герды в это неподходящее время появилось трое щенят, но двое оказались такими слабыми, что протянули всего три дня. Серый съел неживых щенков, а оставшийся малыш мог пользоваться всеми сосками, и ему хватало молока, несмотря на то, что мать его голодала. Она боялась оставлять малыша одного, прятала его от чужих глаз, старалась защитить щенка даже от Серого, которому перестала доверять.

Герду выгонял наружу только страшный голод, ведь щенок сосал и, казалось, вытягивал из неё все соки. Вскоре Серый пропал, и Герда осталась одна со щенком. С каждым днём соски её становились всё туже, они растягивались, теперь маленький пёсик почти ничего в них не находил. А ему нужно было всё больше молока, ведь он рос. Если вначале мать ещё играла с ним, то теперь она озабоченно вылизывала его, как маленького, и всё чаще думала о том, что люди любят малышей, они могли бы пожалеть и накормить её сына.

Как-то, раскопав заваленное снегом отверстие, Герда впервые вывела щенка наружу. Был ветер, щенок качался, но ему было хорошо, он даже не ощущал холода. Его серую густую шерсть припорошил снежок, щенок нежно поскуливал, то, оглядываясь на норку, откуда лёгкой струйкой выплывал тёплый парок, то на мать с детским недоумением и любопытством. Он ведь мать фактически не видел раньше в темноте норы, только чувствовал.

Прошла женщина, стала умиляться, искать в кульке чего-нибудь вкусного для малыша. Откуда-то набежали другие собаки,
но женщина притопнула, пригрозив собакам, бросила щенку кусок мягкой варёной колбасы.

- Ну, какой милый, просто шарик! - восклицала она. - Где же они живут? Неужели в этой норе? - обратилась она к другой появившейся рядом сотруднице.

- Наверное, видите, оттуда пар идёт...

Подошли другие, среди них - молодой человек в меховой шапке.

- Оп-па! Такой щенок и мне бы подошёл. Матери в деревню. Всё же лучше, чем в этой песочной дыре!

Но тут Герда, счастливая от того, что не ошиблась в своих расчётах покормить щенка, вдруг почувствовала беспокойство. Она схватила щенка за загривок и втянула его в норку.

Не всегда выпадали хорошие дни, когда удавалось раздобыть немного еды. Ещё и собаки из чужой стаи, забегавшие во двор, стали нападать на Герду. Ведь она ослабела, соски висели, почти касаясь снежного наста, кроме того, Герда стала прихрамывать после одной серьёзной драки. Её мучили голод и холод, но больше всего страх, что не сможет защитить и прокормить малыша.

Как-то она вместе со щенком шла по улице. Это было недалеко от завода. Молодой человек, который интересовался собачкой, бросил щенку кусок колбасы. Герда зарычала, но мужчина наклонился, схватил камень и запустил в неё, потом он снова бросил щенку кусочек колбасы и позвал его за собой.

- Ну, пошли, пошли!

Щенок оглянулся, побежал в сторону матери, потом повернулся туда, где был мужчина с колбасой, побежал к нему. Какое-то время он так и бегал по несколько шажков туда-сюда. Мужчина, потеряв терпение, взял щенка на руки, а Герда, хромая, стала догонять их. Она даже подпрыгивала, пытаясь дотянуться до локтя, на котором сидел её пушистый малыш. Герда громко лаяла, а мужчина резко топал ногой.

- Пошла вон, пошла!

Щенок получил из рук мужчины ещё вкусный кусочек, а Герда всё больше и больше хромала и отставала. Потом она остановилась... Поняла, что щенок сделал выбор. Она уже не пыталась отнять его, опустив голову и хвост, собака пошла во двор к своему логову уже одна. Три дня Герда выходила из норы только ночью. Она выла. Логово остывало.

Жильцы из соседних с заводом дворов вызвали по телефону “собачью будку”. “Невозможно стало спать, собаки воют. Кто-то должен заботиться о санитарном состоянии дворов и о покое людей ночью!” - возмущались жильцы соседних домов.

Облава началась ранним утром. Заводские ещё не пришли, был только сторож, открывший ворота. Въехала машина с железным ящиком на ней. Выбежало два человека с огромными щипцами. Собаки метались, лаяли, хрипели, убегали, пролезая под воротами, а щипцы настигали, хватали их и забрасывали в железную будку на машине...

Герда вылезла из норы сама, она не пыталась сопротивляться. Она тоже сделала свой выбор...

 

Любовь РОЗЕНФЕЛЬД