Нафтали Бенет: “Борьба идет не за Иудею и Самарию...”

За свои тридцать с небольшим лет Бенет успел дорасти до майора спецподразделения “сайерет маткаль”, с блеском окончить юрфак, преуспеть в хай-теке, стать начальником канцелярии и правой рукой Биньямина Нетаниягу, уйти с этого поста, хлопнув дверью, и стать гендиректором Совета поселений. И вот сейчас Бенет уходит и с этой должности. Чем вызвана его отставка, какой видится ему нынешняя ситуация в Израиле и чем он собирается заниматься дальше? Эти вопросы не давали мне покоя, и я попросил его о встрече... 

- Нафтали, почему вы уходите в отставку именно сейчас, когда поселенцы готовятся к борьбе против сноса форпостов, когда судьба многих поселений может оказаться под угрозой из-за грядущих политических сдвигов? Извините, но мне все это напоминает бегство с тонущего корабля...

- Я ухожу потому, что заканчивается моя двухгодичная каденция на этом посту. Я не считаю это бегством хотя бы потому, что не вижу на горизонте тех угроз, о которых вы говорите. С какой стати должны произойти столь драматические перемены? 

После “сделки Шалита” руководство ПА раздавлено, а популярность ХАМАСа взлетела до небес. Руководство США находится накануне выборов и в этой ситуации побоится оказывать давление на Израиль. Кнессет перевалил за вторую половину каденции, на горизонте замаячили следующие выборы, и Нетаниягу сейчас нет никакого смысла делать крен влево. 

Вот после выборов, которые, по моим оценкам, состоятся примерно через полтора года, действительно возможно все.

- Вы сожалеете о том, что согласились занять пост гендиректора Совета поселений?

- Нет, нисколько. Это был чрезвычайно полезный опыт. Но главное, что я понял за время своего пребывания на этом посту, заключается в осознании довольно банальной истины: борьба идет отнюдь не за сохранение Иудеи и Самарии за Израилем, как я считал прежде и как думают многие. 

На самом деле это лишь часть борьбы за Израиль в целом, за то, каким будет характер нашего государства. Большинство нации однозначно выступает за сохранение и укрепление еврейского характера Израиля. 

Проблема заключается в том, что та прослойка, которую принято называть элитой общества, то есть представители СМИ, академических и судебных кругов, придерживаются крайне левых или даже постсионистских взглядов. 

Когда Верховный суд Израиля разрешает террористу Мустафе Дирани подать иск против государства - это абсурд! 

Когда этот суд объявляет заселение евреями Негева и Галилеи расистским актом – это нонсенс! 

Когда армейская радиостанция “Галей ЦАХАЛ” постоянно берет сочувственные интервью у лидеров ХАМАСа, это значит, что у нас есть серьезная проблема со СМИ. 

Я считаю, что если мы в течение ближайших 20 лет не сделаем наши СМИ, наши академические круги и наш суд более сионистскими, более еврейскими, то проиграем и Иудею и Самарию, и государство. Именно борьбой за изменение этих трех структур я и собираюсь заняться после ухода с поста гендиректора Совета поселений.

- То есть, если я правильно вас понял, вы покидаете этот пост, так как считаете, что Совет поселений утратил свое влияние и на правительство, и на поселенцев, а быть зиц-председателем вам не хочется?

- Нет, совсем нет. Влияние Совета поселений огромно и сделать в нем можно многое. Одним из главных направлений нашей деятельности была борьба против замораживания поселений. 

Если бы Совет не возглавил эту борьбу, если бы он не привлек к ней общественное внимание, Нетаниягу вновь и вновь поддавался бы давлению американцев и продлевал замораживание.

- Бросьте! Замораживание Нетаниягу изначально вводил на 10 месяцев...

- Да?! А мне так не кажется. 

Хочу напомнить, что я в течение двух лет был начальником канцелярии Нетаниягу и потому знаю его лучше многих других. Нетаниягу – это самое большое разочарование в моей жизни. Он талантливый человек, но, увы, не лидер. 

Я ожидал, что именно он совершит крутой поворот в израильской политике, объявит, что подлинным палестинским государством является Иордания и другого государства у палестинцев не будет. Но именно он, человек, который на протяжении десятилетий объяснял всю опасность провозглашения Палестинского государства, спустя несколько месяцев после прихода к власти объявил, что согласен на создание этого государства. 

То же самое - со сделкой по Шалиту. Нетаниягу, который по сути сделал карьеру на заявлениях о том, что мы не должны вести переговоры с террористами и идти им на уступки, обменял тысячу с лишним террористов на одного солдата!

- А что он мог сделать?

- Как офицер запаса спецназа я ожидал, что Нетаниягу предпримет по меньшей мере три шага. 

Во-первых, по-настоящему резко ужесточит условия содержания заключенных ХАМАСа, но сделано это так и не было. 

Во-вторых, начнет регулярно брать в плен и ликвидировать видных командиров ХАМАСа до тех пор, пока главари этой организации чуть ли не сами начнут предлагать вернуть Гилада Шалита в обмен на прекращение такой политики. Мы могли бы в течение года-полутора захватить до 50 видных террористов, но почему-то не захватили ни одного. 

А была ведь еще и опция освобождения Шалита в ходе спецоперации. Но вместо этого Нетаниягу пошел на поводу у левых, согласился с ними в том, что освободить Шалита можно только путем обмена. Не спорю, эта сделка намного лучше той, какую предлагали Ольмерту. 

В итоге она пошла на пользу Израилю, так как фактически сорвала провозглашение в одностороннем порядке Палестинского государства, но ведь главного Нетаниягу так и не сделал, он так и не перевел наш “поезд” с рельсов Осло на альтернативный путь.

- Если это так, не боитесь ли вы, что через пару месяцев Нетаниягу поддастся давлению “квартета”, пойдет на блиц-переговоры с палестинцами и в течение 2-3 месяцев подпишет с ними соглашение, в рамках которого будут снесены десятки поселений?

- Это очень возможный сценарий, но осуществляться он будет не сейчас, а после следующих выборов. Нетаниягу одержит на них победу, создаст коалицию не с НДИ, а с “Кадимой” и “Аводой” и возьмет курс на подписание соглашения с палестинцами на основе формулы “границы 1967 года плюс”. 

Проблема заключается в том, что сейчас Нетаниягу и сам верит, что у нас нет другого выхода, кроме как идти по этому пути. 

И вот тут надо будет приложить все усилия, чтобы остановить его. Потому что такое развитие событий обернется для Израиля катастрофой.

- Нафтали, а вы никогда не задумывались над тем, что, возможно, левые в чем-то правы? Может быть, и в самом деле стоит пойти на некие, пусть даже болезненные, территориальные уступки, чтобы поставить точку в нашем конфликте с палестинцами?

- Во-первых, даже если так сделать, это будет не точка, а запятая. 

Во-вторых, вы, как и большинство людей, видите только два пути решения проблемы – либо отказ от территории Иудеи и Самарии, либо ее присоединение вместе с 1,5 млн. палестинцев. 

Но ведь есть и третий путь. На первом его этапе мы должны объявить об аннексии всех территорий, которые сегодня значатся как “зона С”. 

Сегодня около 90% населения этой зоны, включающей в себя практически все стратегически важные для нас территории (Иорданскую долину, Маале-Адумим, Ариэль, аэропорт “Бен-Гурион” и т.д.), составляют евреи, только 10-12% - арабы. Это 40-50 тысяч человек, которым мы вполне можем предоставить гражданство, не опасаясь демографической угрозы. 

Что касается остальной части территории Иудеи и Самарии, т.н. “зон А и Б”, здесь мы предоставим палестинцам самую широкую автономию и полную свободу передвижения по этой территории.

- Все это звучит красиво, но палестинцы на это никогда не пойдут, а потому данное решение нереально.

- Напротив, именно сейчас оно становится реальным. Почти уверен, что в Иордании грядут те же события, что в остальном арабском мире. Там ведь тоже диктатура, пусть и относительно мягкая, но все же диктатура, и очень высок уровень коррупции.

А переворот в Иордании окончательно превратит эту страну в то, чем она давно является на самом деле: в палестинское государство. Король Абдалла это, кстати, понимает и очень этого боится.

- Спорить по поводу вашего плана можно долго, поэтому давайте поговорим о вашей отставке. Что бы вы назвали своим главным достижением на посту гендиректора?

- Во-первых, как я уже сказал, мы повернули вспять политику замораживания строительства, во-вторых, значительно изменили мнение общественности в пользу поселенцев и поселенческого движения.

- Вы в этом уверены? По-моему, в ивритских СМИ демонизация поселенцев не только продолжается, но и усилилась...

- Как я уже сказал, есть существенная разница между позицией СМИ и позицией народа. Именно потому, что у народа в отношении к поселенцам произошли изменения, СМИ стали представлять горстку отщепенцев, совершающих акции “Таг мехир”, как типичных представителей поселенческого движения.

- Кстати, как вы лично относитесь, к этим акциям?

- Однозначно крайне отрицательно. Они аморальны с любой, прежде всего с нашей, еврейской точки зрения. 

Совершать акции возмездия – это дело государства, а не частных лиц. К тому же чаще всего от акций “Таг мехир” страдают те арабы, которые ни в чем не повинны.

Так вот, как солдат я готов участвовать в акциях возмездия. Как еврей я хочу жить в еврейском государстве, где правят законы и нравственные нормы, а не беспредел. Для этого мы его и создавали.

- Если уж мы заговорили о власти закона, нельзя не вспомнить, что именно в рамках закона осуществляется снос незаконных строений в поселениях, против которых вы возражаете...

- Возражаем мы потому, что это не юридическая, а политическая проблема. Незаконными эти поселения объявляет правительство, и, исходя из этого, суд решает их судьбу. То есть если бы правительство захотело решить эту проблему по-другому, оно вполне могло бы это сделать.

- И последний вопрос: куда вы собираетесь податься после ухода в отставку?

- Сам пока думаю и еще ничего не решил. Но в любом случае мне бы хотелось продолжать влиять на происходящее в стране.

- Это следует понимать так, что вы нацеливаетесь на политическую карьеру?

- Очень может быть, но пока я, повторяю, еще ничего не решил. Время для принятия такого решения у меня есть...

Вел интервью 

 

Петр Люкимсон

"Новости Недели"