Злата Улочка

В последнюю весну бывшего СССР мне повезло попасть в Прагу. Старинные города всегда отличаются особенной красотой. Прошли по ним войны и революции, многое снесли и перестроили, а то, что осталось и хранится, – талант предков как таинство красоты. И модерн рядом с такой стариной - как единство прошлого и будущего. Без нее, драгоценной старины, он бы, наверное, выглядел скучней, ему бы, современному, чего-то не хватало.
У европейских столиц свои лица. Есть бледные, яркие, богатые, скромные, разные. А у Праги лицо одухотворенное. Для столицы критерием величия, наверное, является еще и возраст. Прага лет на сто моложе Парижа и лет на триста старше Москвы. Расположена, как все роскошные города, на излучине реки, на семи холмах. И откуда такая недостоверность в песне: «Все сто твоих башен тебя караулят». В Праге их 700, может быть, не все сторожевые, но это уже детали.
В семье моих московских друзей младший сын их бабушки погиб в Праге весной сорок пятого. Бабулька до самой кончины смотрела на фотографию сына в шлеме, на танке и берегла письмо его от 9 мая. В день Победы написал. А вдруг да и не погиб, может, ошибка.
Вот ведь у соседей судьба какая. Дочка ушла на фронт вместе с мужем - в девятнадцать лет отняла от груди ребенка. Вырос парень у родных. Пришли похоронки: он погиб, она пропала без вести. Больше ничего о ней не знали. Перед смертью старой матери стало казаться, что дочка где-то жива, и она все время об этом говорила. Родные думали – с ума сошла. А через много лет узнали, что мать права была. Дочка была в плену. Лагерь освободили американцы. Она снова вышла замуж и уехала с новым мужем в Канаду, ничего не давала о себе знать, а только через много-много лет, чувствуя свой конец, рассказала все о себе своим послевоенным детям, канадцам. Она просила их найти московских родных.
А я приехала в Прагу с поручением узнать поточнее, в самом ли деле погиб там молодой парень из деревеньки на Рязанщине, семья которого перед войной перебралась в Москву. Ведь всю войну прошел, победу встретил. А вдруг?
Крупнейшее захоронение советских воинов находится в Праге на Ольшанском кладбище. Я назвала смотрителю фамилию, имя, отчество, год рождения, воинское звание ( сержант). Он очень быстро показал мне эту фамилию на плане. Пошли к захоронению. Красноармейцев хоронили по трое под одним надгробьем с пятиконечной звездой. Читаю имена. Все верно – он. Двадцать третьего года рождения, только дата гибели…. 15 мая сорок пятого. Вот оно что. После победы погиб парень, после войны, которая для всех уже закончилась.
Следующим утром, в выходной день, наш гид перепоручил нас экскурсоводу по городу. Очаровательная пани Власта сказала: “Едем в Пражский град, увидите исторический центр Вышеград и средневековый - Градчаны. И хотя там начались ремонтно-строительные работы, вас без Златой улочки я не отпущу”. На одном дыхании мы вместе с Властой прошли по королевскому пути, с его поющими фонтанами в Вышеграде, увидели все дворцы и храмы князей и королей Богемии и вышли, наконец, к Градчанам.
Злата улочка раньше считалась переулком алхимиков и жили в её домиках ремесленники, златых дел мастера, вершившие здесь свои магические тайны алхимических преобразований и строго хранившие средневековые секреты. Свой теперешний вид эта улочка приобрела после перестройки в XIX веке старого средневекового квартала. Такой и стоит она с тех пор. Вошли в крохотный двухэтажный домик - дом Кафки. Старинный письменный стол у окна, скромное очарование обстановки. Здесь, в Градчанах, можно увидеть и узнать то, на чем основаны его произведения. Собор святого Витуса и есть прообраз замка, описанного в его романе. А вот и китайские элементы в постройках Карла IV, доставленные на берега Влтавы в XV веке.
Так кем же был в мировой литературе Франц Кафка, уроженец Праги, сын еврея-галантерейщика, равнодушного к своей религии, хотя жена его, мать Франца, была из рода раввинов? Германоязычный еврей Кафка казался немцем среди чехов и был евреем среди немцев. В родном городе он своим нигде не был. С родными тоже чувствовал себя чужим, считал, что родство по крови ни в чем не проявляется, хотя очень любил свою сестру Оттлу и часто бывал у нее на Златой улочке.
Высокий и голубоглазый, очень болезненный, с несложившейся личной жизнью, он прожил всего 40 лет. Умер в 1924 году, а русскому читателю стал известен только с 1965 года. Талантливые люди часто обгоняют время. Творческий метод его сложен для понимания – такие абсурдные взаимосвязи в неординарных ситуациях. Но именно таким было начало модернизма ХХ века, а потом и авангарда – по сути поиск новых форм для выражения захватывающего содержания.
Гротеск и символику образов Кафки понять непросто, но на самом деле все имеет реальную подоплеку как часть его биографии. Прага Кафки была городом перемен и конфликтов, а он был чувствителен ко всякому проявлению несправедливости, неуважения, пошлости и корыстолюбия. Жизнь кафки и его родной Праги немыслима без существования еврейской среды, а след старой еврейской общины и сейчас явно ощущается в историческом центре города.
Историки считают, что еврейские поселения на берегах Влтавы были еще до прихода славян, сразу после разрушения храма в Иерусалиме. Шли годы, менялись времена. С конца XVIII века евреи Праги полностью ассимилировались, а к исходу XIX в документах уже не упоминалось ни об еврейской национальности, ни об иудейской вере. В те времена еврейское меньшинство Праги составляло около десятой части населения. Еврейские семьи в основном посылали своих детей в немецкоязычную школу. В лицеях почти половина детей были евреи, немцев же в городе было не так уж много, поэтому в глазах чехов евреи и немцы представляли почти одно и то же.
Коренной житель Праги Франц Кафка чешскоязычным писателем никогда не был, его литературным языком оставался немецкий. Это сковывало его, не позволяло свободно обмениваться мыслями. Он погружался в себя, в свое одиночество. Да еще и в личной жизни тоже было все не так, как хотелось бы.
Франц два раза был женихом, дважды помолвлен с Фелицей Бауэр, да так и не женился на своей еврейской невесте. В его жизнь вошла любовь, которая одновременно озаряла его и разрушала.
Чешская журналистка и переводчица Милена Есенска была первой женщиной, с которой у него установилось настоящее взаимопонимание. Кафка считал, что лучшими днями в его жизни были те несколько дней с Миленой в Вене, когда, лежа рядом с ней на траве в Венском лесу, он прислонился головой к ее обнаженному плечу.
Вернувшись из Вены в Прагу, Франц почувствовал себя счастливым. Тогда Милена была на 13 лет моложе Франца. В письмах он объяснял ей, что 13 лет для еврея – это особый возраст, и объяснял ей, как щедро его в это время одарила судьба. Франц и в самом деле считал рождение Милены подарком Природы к своему бармицву. Он не испытывал ревности к ее мужу, которого Милена продолжала любить. Франц занял место, принадлежащее не ему, познал, что у любви есть дневной и ночной лики. Он испытал ее солнечную сторону, а затем снова был обречен на одиночество. Последнее, что он понял: любовь – это нож, которым он причинил себе боль.
А Милена обладала богемным характером. Будучи увлеченной, не признавала условностей. Она понимала, кем был Франц, кто прикоснулся к ее жизни. Во время Второй мировой войны Милена, участница чешского сопротивления, попала в концлагерь в Германии, где и погибла в 1944 г. А тогда, в начале ХХ века, Франц Кафка пережил самую яркую в жизни любовь.
Поездка с Миленой в Вену была для него редким исключением, потому что вся его жизнь в основном прошла в Праге, внутри Старого города. Он посещал литературное кафе недалеко от набережной, три года изучал иврит, а старый еврейский квартал описан в его рассказах. В этом квартале, на излучине Влтавы, в самом центре современной Праги и сейчас остались памятники той еврейской общины, тех времен, когда евреи жили замкнуто, своей собственной духовной жизнью. От того времени осталась в сохранности старая башня с шестью синагогами, одна из которых сохранилась с XIII века, да еще старинное еврейское кладбище гуситской эпохи с могилами известных раввинов, религиозных философов и каббалистов, последние из которых похоронены в XVIII веке. Часы-куранты на старой башне были и есть одни единственные в Европе, с буквами иврита на них, обозначающими цифры. Двенадцать букв - от алеф до ламед. И стрелки на этих часах ходят справа налево, в обратную сторону.
Теперь уже все памятники еврейской старины, как и Пражский град, находятся под охраной ЮНЕСКО, и то, что они дожили до наших дней, пережив Вторую мировую войну, говорит о загадочном таинстве, которое не всегда и объяснить можно, потому что старинные религиозные памятники во многих городах Восточной Европы разрушены были без войны, во времена воинствующего атеизма. А тут вдруг уцелели. Можно подумать, что еврейский квартал в самом центре Праги со средневековыми синагогами, кладбищем и башней с часами с буквами-цифрами на иврите тоже судьба сберегла.
Полна таинства и магии старинная Прага. Осталось в ее облике колдовское очарование – то, что делало ее привлекательной во все времена для чехов, немцев, евреев и представителей других народов – христиан и иудеев.
Поэты XIX века любили Прагу. Лейтмотивом их произведений были старые часовни, старинные вещи, картины и лампы, а из этих старых часовен далеко идут подземные ходы, может быть, до самой Вены.
Прошли над Прагой годы и века, а она продолжает оставаться очень старой и очень современной, с захватывающей панорамой, тайнами и загадками прошлого. И при этом днем и ночью остается живым современным столичным городом, с отличным сервисом и процветающим шоубизнесом.

ЛЮБОВЬ ЗАВАДСКАЯ