СТАРИННЫЕ ЗАДАЧИ

Финал, 3-й тур

А. ШАХМАТЫ
В обеих позициях - ход белых. Мат в 4 хода.
М.Хавель, 1912









5 очков
Р.Лермэ, 1913. Белые: Кр.b3, Фh3, Сd2, пп.е2, f2; Черные: Крg1, п.g2. (6 очков)

B. ШАШКИ
В обеих позициях - белые начинают и добиваются ничьей. (Оценка общая - 9 очков)

А.Шошин, 1896










А.Шошин, 1896. Белые: ДД.g1, h6, пр.d2; Черные: Д.h2, пр.е5.

С. ВИКТОРИНА

ВЕЛИКИЙ ЧЕЛОВЕК
(Окончание рассказа Ю.Мамлеева
«Великий человек». Начало в «РБ» №№12, 13)

...Гнойников выскочил на улицу. Сначала боялся думать. Почитал газету, купил кнопки. Побрел дальше. У грязного, замызганного ведра копошилась девочка лет 13 с деревянной палкой вместо куклы.
- Ты умеешь играть в шахматы? - спросил он.
- Немного умею, - удивилась она.
- Сыграем, - сказал Гнойников и вынул карманные шахматы. Сели на ступеньки. Он обыграл ее три раза, минут за пятнадцать, и на душе опять стало радостно, уютно и привычно тепло.
«Я - великий», - тупо подумал Гнойников.
Ущипнув девочку, пошел дальше. Мысли отгонялись от поражения в прежний свет.
«Это случайность», - икнул он в уме. И мысли парили уже высоко-высоко.
Поел в своей комнатушке, напряженно-смешно, и появилось истеричное желание завтра же выиграть, взять реванш, чтобы улететь еще дальше, в голубые облака недоступности.
Старушка-соседка пристально смотрела на него из щелки дверей.
Следующие два дня прошли как во сне. Две партии отложили с неопределенным положением. Он разбирал их, запершись с Хорёвым. Хорёв все время проигрывал и плакал, скрываясь под стол. Надюша бесшумно приносила котлеты.
Она думала, что если отдастся Пете во время игры, то он победит любого партнера. Почему в шахматы не играют по ночам?
Наступил четвертый день турнира: день доигрывания.
На этот раз Гнойников обмочился за партией.
От мокроты внизу выступили слезы на глазах. Но Гнойников проиграл обе партии. Сердце бешено колотилось, и в мозгу стало наполненно-пусто от сознания собственного ничтожества. Взвизгнув, предложил судье, мастеру шахмат, сыграть с ним матч.
На другой день старичок Никодим Васильевич не узнал его. Наденька дрожала и предложила пойти в ЗАГС. Хорёв, одиноко маячивший в стороне, был молчалив и застыл сосулькой.
От страха и инерции Гнойников не пошел в этот день на турнир, вписав себе еще один ноль. Да и надежд больше не было. Оказалось, что проиграл самым слабым участникам. Все было ясно.
За чаем Гнойников совсем распоясался.
- Что делать, как изворачиваться, как жить! - визжал он на всю комнату.
От его загадочности не осталось и следа. Старичок Никодим Васильевич прыгнул и исчез куда-то в соседнее пространство.
- Давай я тебе проиграю, Петя, - угодливо произнес Хорёв.
Надя заплакала и обнажила белые полные руки.
- Ты мне корону на нос не оденешь, - обращаясь к ней, вопил Гнойников. - Я пустой стал... Понимаешь... Пустой... И глупый... Надменности никакой нету... И устойчивости... Эх, убить бы кого-нибудь... Убить!
- Что ты, Петя, что ты, - увивался вокруг него Хорёв. - В тюрьму сядешь... Ты на меня посмотри: как хорошо все время проигрывать! Аюшки! - И Хорёв погладил гнойниковскую ляжку. - Я не то что тебе, а самому Ботвиннику проиграю, - заскулил он, сунув в рот сахарку. - Проиграешь - и так тебе хорошо, тепленько. Во-первых, раз проигрываешь, значит, можно думать, что если б играл как следует, то тогда б выигрывал... У всех... Во-вторых, проиграть ты всегда сможешь, а вот выиграть?.. Так-то спокойней, как в баньке, а?! Петя?.. Мысли!!
Но Гнойников уже не слушал его. Обругав Надюшу, он выскочил на улицу.
«То, что я - великий человек, это дело решенное, решенное раз и навсегда, - непримиримо визжал он всем своим сознанием, бегал по длинным мучевским улицам, то и дело харкая на зеленую свежую травку и на цветы. - Но ведь я - плохой шахматист... А ничего другого делать не умею... В чем же мое величие?!. Как примирить, как примирить?!» - еще исступленней, сжимая кулачки, косясь на небо и облака в них, бормотал он.
Укусил попавшееся ему молодое деревце. Побежал дальше, домой, домой...
Его состояние было расколото на две существующие и в то же время как будто исключающие друг друга половины: одно - прежнее величие, от которого он ни за что не мог отказаться; казалось, само его существование зависит от этого величия; другое - ужас, подавленность и истерическая пустота от сознания краха шахматной карьеры, на которой держалось все это величие. И никакого примирения и выхода он не находил, оставаясь в неразрешенном крике...
Скуля, приполз домой, в конуру. Скрючился под одеялом. И вдруг в комнату постучали. Это была распухшая от слез Надя. Казалось, слезы текли из ее живота и жирных боков. Мягким телом прильнула к рвано-закутанному Гнойникову. Он молчал.
- Петя, Петя, еще не все потеряно, - вдруг завыла она, прижимая его к своему трясущемуся телу. - Воровать будем... Убивать будем... Грабить... Обманывать... Только для себя... для себя...
В груди Гнойникова шевельнулось слабое, гадкое, дрожащее согласие, и он по-собачьи, вытянув руку из-под одеяла, погладил Надюшу...
К утру Надя проснулась и посмотрела на лицо спящего Гнойникова. Оно было сурово, неприступно и величественно, как в былые дни...
Но каково-то будет пробуждение... Что будет дальше?!