А СНЕГ ВСЕ ПАДАЕТ...

МОДА ПРОШЛА, А АДАМО ОСТАЕТСЯ
Сальваторе Адамо, которому на днях исполнилось 60 лет, переживает вторую молодость. Он гастролирует по Франции, только что выпустил собрание своих сочинений в трех дисках на шести языках, новый альбом «Занзибар», книгу стихов «Тем, кто еще мечтает». К юбилейной дате приурочена его новая биография, озаглавленная песенной строчкой, - «Это моя жизнь». Словом, предрекаемый парижскими критиками творческий закат Адамо пока не состоялся. Концерты певца, который продал больше 90 миллионов дисков за 40 лет своей карьеры, по-прежнему собирают полные залы. Он не растерял поклонников, а его «Падает снег» входит в тройку самых исполняемых французских песен.
Звезда французской эстрады Адамо - бельгиец, который появился на свет на Сицилии в семье землекопа, имевшего семерых детей. Бельгия нуждалась в рабочей силе для своих шахт и выплачивала в качестве компенсации тонну антрацита Италии за каждого нового иммигранта - «угольного мешка». Когда Сальваторе было четыре года, в поисках работы его отец Антонио из нищей Сицилии перебрался в бельгийский городок Глиен, где стал трудиться в шахте. Мальчик заболел менингитом и целый год пролежал в постели. Поправившись, он записался в церковный хор, но священник считал, что у него «неприятный» голос и просил его уйти. Такой же хрипловатый тембр был у его отца и сестер. «У меня голос сицилийского тенора, охрипшего от северных холодов и туманов», - скажет впоследствии шансонье.
Отец хотел, чтобы сын непременно учился, получил какую-то профессию, которая позволила бы ему выйти в люди, а Сальваторе в 16 лет победил на конкурсе песни и выпустил один за другим четыре пластинки, которые никто не покупал. Он уже подумывал о возвращении к занятиям в университете, когда Адамо-старший договорился с фирмой звукозаписи о выпуске пятой пластинки, ставшей в одночасье хитом в Бельгии.
В 20 лет Сальваторе впервые выступил на сцене парижской «Олимпии» и отправился на гастроли, которые не прекращаются и поныне. В самой Франции Адамо по популярности соперничал с самими битлами. Несколько раз он пел в нью-йоркском зале «Карнеги холл», где дают концерты знаменитые исполнители классической музыки - от Ростроповича до Кисина. Наибольшим успехом его песни пользуются в Японии: «Падает снег» в течение полутора лет оставался первым номером в списке музыкальных бестселлеров. Адамо давал концерты в Стране восходящего солнца, когда умерла исполнительница его песен Косоги Фубуки. «На ее похоронах, - вспоминает Адамо, - я появился с подобающей случаю печальной миной. Но, увидев меня, все с энтузиазмом запели. «Падает снег». С годами, рассказывал шансонье, эта песня превратилась в японскую народную, повествующую о засыпанной снегом ветке сакуры.
Сальваторе - и поэт, и композитор. Он, конечно, прежде всего сентиментальный романтик, но в его репертуаре есть и политические ноты. Вспомним хотя бы песню «Инш’Алла», которую он сочинил во время шестидневной войны между Египтом и Израилем в 1967 году. Кстати, именно эту песню Адамо запретили исполнять советские цензоры из Госконцерта, которые предварительно запросили список его песен и усмотрели в «Инш’Алла» сионистские мотивы. Может быть, именно поэтому в СССР Сальваторе был редким гостем - впервые побывал в 1972 году, затем вернулся 10 лет спустя и в третий раз - в 2002-м. Да и во Франции его упрекали в том, что он своими концертами в Стране Советов служит укреплению коммунистического режима. «Напротив, я пою для угнетенных, а не угнетателей, - отвечал тогда Адамо, выступавший на стадионе Ленина. - Я чувствовал удивительное единение с русским народом». Песню «Владимир» он посвятил Высоцкому. «Не спешите взять у нас плохое, - советовал певец во время последнего приезда в Россию, - остерегайтесь фабрики певцов, маркетинга. А главное - не теряйте душу».
Своими учителями он считает Брассенса, Бреля и Азнавура. Подобно другим певцам-шестидесятникам, он пытался защитить французскую песню от американского влияния, когда в 60-е годы Европу захлестнула волна «йе-йе». «Я всю жизнь пел песенки - простые, наивные, трогательные, которые сегодня некоторым кажутся старомодными, претенциозными, слащавыми, - говорит Адамо. - Но это не так. Для меня романтизм изначально являлся символом бунта против мещанства». Правда, трудно представить в роли бунтаря Сальваторе, человека застенчивого, стеснительного, чувствующего себя не в своей тарелке в телевизионных ток-шоу и избегающего журналистов.
Сальваторе причисляет себя к редеющему племени ангажированных артистов, которые стоят на стороне отверженных и маргиналов. В Бельгии он участвовал в манифестациях в поддержку иммигрантов-нелегалов. Адамо был и в рядах демонстрантов «Белого марша», который прошел по брюссельским улицам, требуя от властей принять меры против педофилов. Десять лет назад ЮНИСЕФ назначил его Послом доброй воли. Он записывал пластинку, сборы от которой пошли в помощь обездоленным детям, ездил в лагеря беженцев в Кукеш, где жили албанские дети, покинувшие Косово. «Они пели революционные гимны, - вспоминает Адамо. - Я, конечно, человек наивный и, быть может, невежественный, но и поныне задаюсь вопросом: сколько же человек можно было прокормить на деньги, которые идут на запуск одной ракеты?»
Изматывающая жизнь гастролера дала себя знать в 1984 года, когда у Адамо начались серьезные проблемы с сердцем. После инфаркта певцу в 41 год сделали коронарное шунтирование. Ему пришлось временно уйти со сцены, и он посвятил себя другой страсти - живописи. Он попробовал свои силы и в кинематографе - снял ленту «Остров красных маков», в котором выступил режиссером и актером, сочинил детектив. Новый пик популярности у Адамо пришелся на начало нынешнего столетия. У него своя публика, включая молодежь, которая, однако, предпочитает его старые песни. Это немного огорчает Адамо. Новое поколение, считает он, просто не знает его последних сочинений, которые не хуже написанных четыре десятилетия назад. «Напротив, я стал лучше, - считает шансонье, - чтобы убедиться в этом, достаточно внимательно послушать мои песни». «Разве не закатилась ваша звезда?» - с таким бесцеремонным вопросом все чаще обращаются журналисты к «состарившемуся мальчику». «Я об этом не думаю, - отвечает не без грусти Адамо. - В любом случае, я не перестану петь, даже если на меня прошла мода и появились новые кумиры».