ГОНКИ ПО ВЕРТИКАЛИ

Журналисты прозвали его “Император Мiramaximus”, а его киностудию - “Харвивуд”, обыгрывая не только его имя, но и успешное противостояние Голливуду - главному сопернику с Западного побережья.
Одних восхищает его поразительный взлет. Другие морщатся при упоминании даже имени, но, разводя руками, признают его талант, замешанный на тяжелом вулканическом характере; впрочем, ругают так, чтобы он об этом, упаси бог, не узнал. Потому что старая истина, выбитая на триумфальной арке, по-прежнему гласит: “Победителей не судят”.
Может быть, читатель слышал слово “Мирамакс”, а, может, и нет, но фильмы, сделанные на студии, он смотрел или, почти наверняка, слышал о них. Назовем некоторые: “Бульварное чтиво”,”Английский пациент”, “Влюбленный Шекспир”, “Шоколад”, “Фрида”, “Властелины колец”, “Две башни”, “Мандолина капитана Корелли”, “Банды Нью-Йорка”, “Часы”, “Чикаго”.
К подробностям, историческим победам и датам мы вернемся позже; скажем только, что на условной Доске почета этого года фильмы и авторы студии были выдвинуты на «Золотой Глобус» и «Оскар» по 40 номинациям и практически все награждены; это больше, чем у любой другой кинокомпании в стране.
Итак, фанфары отыграли вступление, занавес открыл серое или солнечное нью-йоркское утро, и «Император» Харви Вайнштейн въехал со свитой в главный офис студии «Мирамакс» в нижнем Манхэттене.
На самом же деле жизнь в его владениях никогда не замирает. Где-то заканчиваются ночные съемки; идут монтаж, озвучивание, просмотр отснятого материала; где-то продолжается выпуск книг, рекламы, видеопродукции.
В отличие от римского калигулы Харви не только бывает резким и взрывоопасным - скажем, секретарь, сидящий в холле, только пожимает плечами, услышав, как дрожит простенок от удара мраморной пепельницы, запущенной боссом во время выяснения отношений со строптивыми авторами; в большинстве случаев, успокоившись, он просит прощения за хамство. Он популярен, хоть и не кинозвезда, а его вес и влияние в мире медиа-бизнеса неоспоримы.
Когда вездесущие папарацци сняли сцену, во время которой Харви вышвырнул журналиста из ресторана за то, что тот пытался тайно записать беседу с ним, ни один снимок в газеты не попал: то ли фотографы побоялись, то ли редакторы не решились.
Говоря об успехе, было бы неверно думать, что «Мирамакс» получает прибыль только от номинированных и награжденных картин. Студии нужны деньги, и чем больше, тем лучше: проектов много, и планы имперские. Так что солидная часть от 800 миллионов долларов, брошенных киномолоху, идет на выпуск так называемых «попкорн»-фильмов и программ, продаваемых телестудиям и телеканалам.
Свою задачу Харви видит в том, чтобы держать руку на пульсе. Подобно фицджеральдовскому Монро Стару, он часто вмешивается в работу творческих групп, нависая над ними, как коршун, и свято веря, что плохую картину можно спасти музыкой и монтажом. На этом фоне и вспыхивают баталии. На студии у него подпольная кличка “Харви Руки-Ножницы”. Но все признают одно - кино он знает и понимает; у него прекрасный вкус и звериное чутье на то, что нужно зрителю.
При студии существует и референтная группа, мнению которой доверяют. Перед выходом в прокат этим зрителям показывают контрольные копии фильма и собирают отзывы - пока ещё возможно что-то исправить.
Судьба триумфально прошедшего по экранам и номинированного на высшие кинорегалии фильма “Фрида” долгое время складывалась так же драматично, как судьба его героини, известной мексиканской художницы Ф. Калло. Сыгравшая главную роль Cелма Хаек, мексиканская звезда, нашедшая себя в Голливуде, много лет боролась за этот проект. На пути от замысла к завершению фильм много раз болел и умирал, как сама художница; у него сменилось около дюжины авторов сценария и полдюжины режиссеров. На последнем просмотре Харви сказал режиссеру Джулии Теймор, что в фильме есть длинноты и посоветовал убрать 10 минут из более чем двухчасового фильма, добавив, что, конечно, здорово снята сцена вечеринки и то, как Фрида курит, а дым романтично её окружает, но выжившие из ума враги курения опять забросают «Мирамакс» жалобами на пропаганду табака, как это было после известного фильма «В спальне», где главная героиня курила. Режиссер отказалась. Тогда Харви показал ей результаты опроса зрителей. Она опять отказалась. Тогда он закричал громовым голосом: «Слушай, я никогда не встречал ничего более высокомерного. Я продам эту “Фриду” телеканалу HBO (что закрыло бы ему дорогу в кинотеатры)”, - и ушел, громко хлопнув дверью. Через секунду он вернулся, подошел к Голдману, автору песни из фильма, за которую он потом получил «Оскара», и сказал с мечтательной яростью: “Почему бы тебе за неё не вступиться, чтоб я тебе морду начистил?“ В конце концов три минуты из фильма были убраны.
Вайнштейн: “Джулия очень талантлива, но она должна мне доверять”.
Джулия Теймор: “Харви очень талантлив, но должен больше верить режиссерам”.
Харви работает, не жалея ни себя, ни окружающих, и его компания - что называется, школа мужества.
Рассказывают, что, если на какой-то киностудии возникала конфликтная ситуация, чреватая чуть ли не летальным исходом, человек мог спокойно сказать: “ Кого вы пугаете? Да я на «Мирамаксе» пять лет отработал”.
В средние века императорами и королями становились по наследству. В Америке же люди выходили и по-прежнему выходят в князья и императоры из среднего слоя. Сегодня легко увидеть, как далеко ушли два родных брата, два мальчика из Квинса, Харви и Боб, которые вместе начинали и вместе продолжают.
Из них двоих Харви не только старше на два года, он, что называется, и по характеру старший брат. Боб же сегодня возглавляет одно из отделений, студию “Дайменшен”, которая специализируется на фильмах ужасов и картинах для молодежной аудитории, что приносит немалую прибыль. Конечно, бывает, что они ссорятся, но это дело семейное, потому что при этом помнят: отец учил их быть братьями Кеннеди, а не Каином и Авелем. Так что клин между ними вбить никому не удастся.
Не сговариваясь, они часто говорят о том, как им повезло с родителями. Но и родителям повезло с ними. Ведь и название их студии, возникло из имен матери - Мириам и отца - Макс.
Макс Вайнштейн был и в самом деле незаурядным человеком. Закончив Вторую мировую войну в Каире, он уходит из армии, но вместо дороги домой выбирает путь в Палестину, где участвует в подпольной и вооруженной борьбе за независимость Израиля. Только в 1950 году он возвращается в Нью-Йорк и вскоре женится на еврейской девушке из Бруклина.
Через два года на свет появляется Харви, еще через два - Боб, который на фоне крупного и резкого брата кажется хрупким и деликатным. Выучившись ювелирному ремеслу, отец много работает, но выбора “как провести лето” у детей нет: в хороший год едут с родителями в горы, в обычный - к бабушке. Но зато у них есть одна общая радость, которую они делят с друзьями и отцом в дни, когда он не валится с ног от усталости. Это кинотеатр, до которого пешком не так уж и далеко - всего две мили, правда, денег всегда в обрез. Там и прошла их первая киношкола и знакомство с европейским кино; отец больше всего любил фильмы Феллини, особенно, “Амаркорд”, и доказывал детям, какой гений его автор. К этим урокам они ещё вернутся после, когда станут старше.
Однажды братья попали на знаменитый фильм Ф. Трюффо “400 ударов”, в англоязычном прокате “400 blows”. “Мы были подростками, - вспоминают они, - перевели название фильма как сексуальный сленг, позвали друзей и, конечно, помчались в кино. На середине фильма, разобравшись, что секса не будет, друзья ушли, а мы остались и, потрясенные, досмотрели его до конца.
Шаг за шагом жизнь учила братьев не только разбираться в кино, но и бороться за то, чтобы занять в нем достойное место. Однако денег в семье на хороший университет не было, и братья на время расстались. Те, кто играл с Харви в футбольной команде колледжа в Баффало, помнят его как игрока таранного типа, который никогда не боялся принять удар противника помощней. Когда студентом его не брали в компанию по организации концертов, он поехал и привез в город рок-звезду, утерев всем нос. Через год-другой он открыл свой “концертный“ бизнес и вскоре был пойман хозяином ночного клуба, когда на его автостоянке рассовывал под дворники машин рекламки своего шоу. Скандал закончился миром и сотрудничеством.
Постепенно Харви научился быть более гибким, и это оказалось незаменимым качеством в бизнесе. Когда фильм “Догма” вызвал волну возмущения у Католической Церкви, он снял его с проката, рискуя потерять около 100 миллионов долларов, но компенсировал потери, продав его в другие страны - телестудиям и в прокат. Когда фильм “Пиноккио” комедийного актера и режиссера Р. Бениньи, сделавшего награжденную «Оскаром» картину “Жизнь прекрасна”, оказался проваленным в детском прокате, он был сокращен, перемонтирован для взрослых и продан для зарубежного зрителя.
Фильм “Тихий американец» по мотивам романа Г. Грина о тайных операциях и незаметном вмешательстве США в жизнь других стран, должен был выйти на экраны 12 или 13 сентября 2001, но до зрителя так и не дошел. Сразу после случившейся трагедии Харви поставил фильм “на полку”, невзирая на истраченные миллионы, потому что посчитал непатриотичным его показ в эти дни.
Все еще помнят благотворительный вечер в Мэдисон Сквер Гарден, когда в память жертв того горького дня было собрано более 30 миллионов долларов. В тот вечер в зале не было ни республиканцев, ни демократов: были живые люди, объединенные одним горем и одной идеей. И то, что среди зрителей были звезды мировой величины, такие как Пол Маккартни, Элтон Джон, элита Бродвея и Голливуда, знаменитые политики, говорило и о значении происходящего, и о них самих. И многие отмечали, что им трудно представить, что кто-нибудь, кроме Харви Вайнштейна, с его энергией, влиянием и авторитетом сумел бы организовать и провести этот вечер с таким блеском.
Харви умеет быть настоящим другом и учится переступать через обиды. Конечно, отдавая должное Р. Джулиани как выдающемуся мэру, он не забыл, что именно мэр провалил проект строительства киностудии в Нью-Йорке, которую они мечтали построить вместе с Робертом де Ниро.
Он целенаправлен и импульсивен. Американская печать пишет, что, будучи много лет демократом по убеждению, собравшим немалые деньги в поддержку А. Гора на президентских выборах, Харви разругался с кандидатом в мэры Нью-Йорка от демократов М. Грином, потому что Эл Шарптон, вечно мутящий воду, настоял, чтобы помощника Грина уволили якобы за расизм. Харви Вайнштейн тут же выразил желание взять этого человека к себе на работу, чтобы сохранить единство демократов. Грин ему не позволил. На следующий день Харви позвонил нынешнему мэру Блумбергу и ушел в штаб республиканцев.
У него много друзей среди актеров и режиссеров, но не только потому, что он “дает им работу” в прекрасных фильмах. Это и Николь Кидман, и Том Круз, и Бен Аффлек и Гвинет Пэлтроу, и Мартин Скорсезе, и многие другие. «Харви по-рыцарски ведет себя с женщинами и никогда не навязывался актрисам, - говорит Н. Кидман. - Я знаю, что он симпатизировал мне, еще когда я начала встречаться с Т. Крузом, но никогда не предлагал мне слетать пообедать с ним в Париж или Лондон».
Борьба на кинорынке - за зрителя, за номинации и награды - идет жесткая - на ковре и под ковром. Здесь все важно: какой фильм посылать на ближайший международный кинофестиваль, а на какой удвоить рекламную кампанию.
“Мирамах” лучше других ощущает, как и в каком направлении меняются тенденции в Киноакадемии и жюри. Это чувство игроков, умеющих сделать рискованный, но единственно верный ход, помогло молодым Харви и Бобу много лет назад, когда, скопив деньги в Баффало на продаже концертов и кино, они решили вернуться в Нью-Йорк, где в 1979 и открыли «Мирамах».
На первых порах все шло плохо; они были чужими в этом бизнесе, хотя и умели, как говорят в боксе, держать удар. Успех пришел, когда они уговорили сотрудничать М. Льюиса, автора знаменитого «Монти Пифона». Заработав деньги на прокате, они выпустили низкобюджетный фильм “Cкандал” о Д. Профьюмо, английском министре, пользовавшимся услугами девочек по вызову, и снова остались в плюсах.
Но настоящим подтверждением их чутья стало приобретение в 1989 году прав на показ фильма “Секс, ложь и видео” у независимого режиссера С. Содерберга на фестивале Sundance, в Нью-Йорке. Выложив последнее, они заплатили ему миллион долларов. Неожиданно для всех фильм завоевал «Пальмовую ветвь» в Каннах, «Мирамах» получил свою первую прибыль - 25 миллионов долларов, а агенты известных актеров и сценаристы стали искать встреч с ними.
Когда же они решили финансировать фильм “Моя левая нога”, а денег не хватало, они начали искать приёмных финансовых родителей и в 1993 году нашли их - в лице студии Диснея. С этого момента диснеевцы получили в своё распоряжение не только видеофильмотеку Мирамакса с 500 фильмами, но и весьма строптивых вассалов, зарабатывающих деньги для всех, но прокладывающих свой путь к успеху. Истратив, например, всего 8 миллионов долларов на фильм “Бульварное чтиво”, они не только привезли из Канн «Золотую пальмовую ветвь», но и заработали больше 100 миллионов. В 1997 году «Мирамах» получает рекордную прибыль в 420 миллионов долларов, половина из которой, между прочим, пришлась на студию, возглавляемую Бобом Вайнштейном благодаря таким фильмам, как “Крик” и “Крик-2”.
Конечно, путь в кинобизнесе только иногда усеян розами, чаще гвоздями, и победы перемежаются поражениями. Но не только корысти ради и тщеславия работает Харви Вайнштейн, когда финансирует заведомо не кассовый фильм “Арарат” об известной всему миру резне армян турками или бразильский фильм “Дом бога”о жителях трущоб. Потому что несмотря на нынешнюю власть и богатство, в нем неистребимо живет еврейский мальчик из Квинса, остро чувствующий нищету других. Однажды он признался, что втайне мечтает снять как режиссер фильм о Катастрофе, через которую прошли евреи, о силе их духа, выжившего и победившего. Потому что Харви Вайнштейн хочет выпускать и выпускает настоящее, большое кино, от которого рвется сердце; такое же, как запомнилось ему в лучших фильмах его детства.
В одном из интервью на вопрос, о чем он сожалеет, прожив большую часть жизни, Харви ответил: “Об отце. Когда он умер, мне было 24, а брату и того меньше. Жаль, что он так и не увидел наших фильмов...”