БОРИС НЕМЦОВ: МОСКВА СчИТАЕТ ИСКРЕННИХ ЛЮДЕЙ ПРИДУРКОВАТЫМИ...

Как правило, я не предваряю интервью впечатлением о своем недавнем визави, предоставляя возможность читателю, ознакомившись с текстом, самому сделать выводы. А тут не удержусь, чтобы не сказать о моем собеседнике лишь два слова: выдающаяся личность.
- Борис Ефимович, в детстве вы кем хотели стать?
- Геологом.
- А поступили в университет и стали радиофизиком, а потом уже ушли в политику, став сначала губернатором, потом первым вице-премьером, а теперь возглавляете партию «Союз правых сил», являясь одновременно депутатом Госдумы. Так вот о радиофизиках. Я к ним издавна отношусь с большим пиететом. Объясню, почему. Когда я поступал в МЭИ, проходной балл на моем факультете, энергомашиностроительном, составлял 19 из 25. На радиофаке он был... Сколько вы думаете?
- Двадцать три.
- 25. То есть все надо было сдать на пятерки! Как называлась тема вашей кандидатской диссертации?
- “Когеррентный эффект взаимодействия движущихся источников с излучением”.
- Во сколько же лет вы ее защитили?
- В двадцать пять. В тридцать мог стать доктором наук, а стал нижегородским губернатором.
- Вы, конечно, отошли от радиофизики, но все же: какое место занимают российские ученые по этой специальности в мировой табели о рангах?
- Ведущее, но - как граждане США (смеется). Со мной работали Миша Рабинович, Лева Цыбрин, Гера Постмарк - все сейчас граждане США, работают и в МIT ( Массачусетский технологический институт), и в университете Калифорнии, и в Мичиганском университете. Те мои коллеги, кто остался в России, выживают и неплохо живут за счет грантов - тоже американских. Сорос боялся, чтобы они не уехали в какой-нибудь Иран, Пакистан и особенно - в Ирак.
- Позвольте пофантазировать, Борис Ефимович: если бы вам сейчас предложили пост директора Института радиотехники РАН, вы бы пошли? Или сочли бы это понижением?
- Наука как скорый поезд: если вышел на каком-то полустанке, а потом не успел вскочить в вагон - все, отстал от поезда. Основные творческие достижения в физике свершаются до 40. Что касается административной работы... Наверное, из меня получился бы неплохой администратор - я все-таки губернией управлял и достаточно успешно справлялся со своими обязанностями. Я бы, наверное, справился и с работой директора института. Более того, имея все-таки какую-то репутацию, связи, я бы сумел сделать так, чтобы мои сотрудники неплохо жили. Но проект этот представляется сейчас настолько фантастическим, что лучше время на него не терять.
- Я все хочу допытаться: как вы от физики перешли к управлению, как вы сказали, губернией?
- Я очень тяжело и долго расставался с наукой. Скажу больше: последнюю свою работу по радиофизике я опубликовал в 1997 году, будучи первым вице-премьером! Премьеру Черномырдину тут же донесли, что вместо того, чтобы заниматься шахтерами, выплатой зарплат и пенсий, он пишет статьи, которые публикуются в швейцарском журнале «Акустика». И вообще черт знает что он там написал, а моя последняя работа была посвящена акустическому мазеру, то есть когеррентному излучению инфразвука за счет конденсации перегретого пара. (Последовавшее далее объяснение сути идеи, беспокоясь за мозги читателей, опускаю).
- Ну и чем дело кончилось?
- Черномырдин меня вызвал, сказал, что я сумасшедший, и взял с меня слово, что с физикой я завязываю. Ностальгия по физике была, но я уже 13 лет занимаюсь реальной политикой. И для меня совершенно очевидно, что я не смогу вернуться в прошлое даже если захочу.
- Вы написали две книги: «Провинциал» и «Провинциал в Москве». Есть еще в ваших планах написать подобную книгу?
- Нет. Я считаю, что действующий политик не вправе писать книги такого рода. Потому что в них имеется либо натянутость, либо недоговоренность. Те книжки были достаточно искренними, но Москва, вы это сами хорошо знаете, не очень расположена к открытым людям и считает, что искренность и открытость сродни придурковатости. Поэтому когда-нибудь потом я напишу откровенную итоговую книгу о жизни в Москве.
- Чтобы написать такую книгу, надо дневник вести или записи делать. Вы их делаете?
- К большому сожалению, нет. Но надеюсь, что многое останется в интервью, которые я даю довольно часто.
- Вас еврейский вопрос касался когда-нибудь?
- Это очень интересная история. Меня четырежды избирали в нашей стране. Кто-то подсчитал на телевидении, что на сегодня я самый успешный и самый старый политик в России. Я единственный в стране губернатор, который переехал в Москву, но и не исчез: Густов и Наздратенко исчезли, Яковлев исчезнет. Я к чему это говорю? На всем этом успешном пути меня преследовали фашисты. Они бывали на всех моих встречах, орали: «Очистим Россию от пархатых жидов!» Как-то я выступал в Нижнем Новгороде, на автозаводе, перед огромной аудиторией. И пришло примерно 20 чернорубашечников. В зале сидела моя мама - Дина Яковлевна Эйдман. Они орали-орали, и мать моя стала плакать. Она - врач-педиатр, заслуженный врач республики, ее многие в Нижнем знают и любят. И я спрашиваю ее прямо со сцены: «Ну чего ты плачешь, мам?» Она встала - хрупкая, скромная женщина, и я рассказал залу, как она всю жизнь работала, воспитала без мужа двоих детей (у меня есть родная сестра), жили мы в хрущевке. В зале наступила гробовая тишина. А потом крики: «Подонки, вон из зала!»
В России антисемитизм на бытовом уровне, конечно, есть. Но его абсолютно нет на уровне общественного мнения, которое сформировалось в стране. Если бы он был, меня бы не избирали четыре раза! Ибо все избиратели в нашей стране знают, кто моя мама, тем не менее делают выбор в мою пользу. В нижегородском автобусе можно было слышать такой разговор обо мне: «Да, он еврей, зато он порядочный человек». И еще я скажу одну вещь: у известных политиков национальность значения не имеет! Они сами становятся некой национальностью. О Жириновском никто не говорит, что он еврей. Просто: Жириновский и все! То есть эмоциональная оценка политика гораздо сильнее его национальной принадлежности. Я Чубайсу говорю как-то: «Что ты, Толя, скрываешь, что ты еврей? К евреям лучше относятся, чем к тебе!»
- Ну а в детстве?
- Я был физически здоровым, крепким человеком, у меня кличка была «Аполлон». Я был здоровым, высоким парнем, меня любили девушки, у меня не было никакого комплекса, я не чувствовал себя оскорбленным, замкнутым, скорее был интровертом. Меня все это - как бы это сказать? - даже подзадоривает. Все эти антисемиты, фашисты довольно трусливы - умеют лишь исподтишка, а к отпору они не готовы.
- Спрошу вас прямо: как вы относитесь к России?
- Я - патриот России. Причем быть патриотом России - это не значит ненавидеть Америку. У нас слово «патриот» залапано зюгановыми и жириновскими, у которых патриотизм связан с антиамериканизмом. Для меня Родина - это не поля, леса, озера, нет! Для меня Родина - это язык, друзья, дети, родители и образ жизни. И я знаю, что Россия в этом смысле уникальна: нигде в мире нет пока моих друзей, детей, родителей и так далее. Я без всего этого жить не могу! Когда я читал лекции в Америке ( в скобках замечу - на прекрасном английском языке. - В.Н.), через две недели у меня возникло желание побыстрее уехать. Хотя я знаю, что ждет меня здесь: кошмар, нищета, какие-то беспризорники, чванливые гэбэшники, телефоны слушают. Но все это я отбрасываю, настраиваюсь оптимистически и так далее. Я не мог у себе представить, чтобы жить в другой стране.
Подводя итог своему ответу на еврейский вопрос, скажу совершенно четко: президент Путин не является антисемитом. Во время захвата заложников в театре на Дубровке он напрямую общался с Шароном и получал от него советы, помощь и поддержку. Путин - национальный герой Израиля! Израиль поддерживает его в борьбе с терроризмом. У него, если угодно, другое: он преувеличивает значение евреев! Пришел я к нему в Кремль, у него сидят два наших главных раввина и спорят, а Путин пытается их рассудить. Я ему говорю: «Владимир Владимирович, меня мама учила, что со времен Вавилона в дела евреев лучше не вмешиваться - это плохо кончится». Он - мне: «Ты знаешь, мне эта мысль как-то раньше в голову не приходила!»
У него - другое. Еще с кагэбэшных времен он считает, что евреи очень влиятельные, что с ними нужно дружить! Я считаю, вы уж меня извините, что роль евреев в мире преувеличена! Я и Путину говорил, что англо-саксонская раса, например, гораздо более влиятельная, чем еврейская. Вообще я считаю, что миром правят протестанты. Какие страны самые успешные? Протестантские. Президентами США, кроме Кеннеди, становились только протестаны. Возьмите Канаду, Австралию, Англию - всюду правят бал протестанты. Поэтому, когда говорят, что евреи правят миром - это либо от незнания, либо по злому умыслу.
- Хорошо, Борис Ефимович, пора поговорить о конкретной политике. Почему у вас не состоялся договор с «Яблоком» о том, чтобы идти на выборы единым списком?
- С Явлинским еще никто ни разу не договорился! Он -ego, он недоговороспособен, патологически недоговороспособен. Мы не просто были готовы к коалиции с «Яблоком». Мы пошли бы даже на то, чтобы Чубайс ушел из коалиции! Это вам не шутки! Второе: российский бизнес был за это, Ходорковский, полностью субсидирующий «Яблоко», лично занимался темой нашей коалиции. Явлинский отказался. В принципе я считаю, он наносит вред нашей стране. Это безответственный, болтливый и амбициозный человек. Просто он существует 10 лет в политике, имеет определенное число сторонников - вот и все!
- Ну сейчас-то, когда как танк прет «Единая Россия», он понимает, что вам надо объединяться?
- Он ничего не понимает и никогда ничего не поймет! Вот с Зюгановым он объединился: выразил вотум недоверия правительству, на первомайской демонстрации шел под коммунистическими лозунгами, чтобы набрать себе очки. Главный смысл его существования - быть вождем, первым, вечным кандидатом в президенты.
- Кто же идет за ним?
- Обиженная, обнищавшая интеллигенция. Обиженная и проигравшая. А мы - партия тех, кто выигрывал, хочет выиграть еще, хочет добиться успеха. Говорят, что реформы в России были тяжелыми, многие обеднели, стали нищими. Это все правда. Но есть и другая сторона медали. За годы существования новой России 20 миллионов человек выиграли от реформ! Кто эти люди? Те, кто заявил свое дело, приобрел дома, купил машины, у которых мобильные телефоны. 20 миллионов человек - это не мало, меньше, конечно, чем в Америке, но, согласитесь, не мало! Союз правых сил - это партия, которая строила новую Россию, набила себе шишек, но строила! Явлинский и компания истерили, а мы - делали! Явлинский мне все больше Васисуалия Лоханкина напоминает - тот, помните, лежал на диване, ни хрена ни делал, рассуждал о судьбах русской интеллигенции. Кстати, у него был конфликт с энергетиками - он состоял в том, что он не выключал свет в туалете, его за это били. Характерная история!
- Мы уже начали разговор о «Единой России», если можно, продолжим его, Борис Ефимович.
- Россия - единственная в мире демократическая страна, в которой у бюрократии есть своя партия. Почему? Потому что в России 3 миллиона бюрократов, которым - традиционно - сотни лет. И они-то и есть реальные властители России. И то, что эта партия появилась ожиданно. Ведь вся история России - это история борьбы бюрократии против прогресса. Эта партия всегда защищала интересы старого слоя. Иногда бывали революции: при Александре II, в 1905 году, Февральская революция. Но партия бюрократов, неважно, как она была оформлена, имела самодовлеющее значение. Задача демократических сил России - не допустить монополизации власти этой партией, для этого нужно объединение всех здоровых сил общества, нужна оппозиция. Сегодня задача номер один - не дать им получить большинства в Думе. Выбор у наших избирателей, вообще говоря, невелик: между плохим и ужасным. У нас есть коммунисты, партия прошлого, и есть партия застоя, партия власти, которых все устраивает, главное - закрепить эти кресла навеки. И борьба сил старого с силами застоя - это путь в никуда. И нужна новая сила, которая будет двигать страну вперед. Это как раз Союз правых сил и - отчасти - «Яблоко».
- Путин действительно будет вне партий, как вы считаете?
- Он правильно сделал, что в этой ситуации не стал себя ассоциировать с «Единой Россией». Но он, к сожалению, - пленник бюрократии. И это, возможно, самая большая проблема нашей страны. Хотя сейчас президент уже осознал, что бюрократия - главный тормоз на пути России вперед. Ему нужно восстать против системы, которая его выдвинула. Мне кажется, что у него не хватит духа это сделать. А это значит, что у страны есть большие шансы уйти в режим застоя, который для России опасен. Почему? Потому что консервируются алигархат и 40 миллионов нищих. Если бы случился застой на уровне Европы, я бы согласился, это хорошо, а застой на уровне революции, когда много нищих и мало богатых, - опасен, потому что после него уже может быть реставрация.
- Сколько у вас членов партии? Отделений?
- У нас 30 тысяч человек, 84 отделения в регионах, 500 депутатов всех уровней, 55 депутатов региональных уровней, фракция в Госдуме из 30 человек.
- Рассчитываете ли вы на выборах на россиян, проживающих за рубежом?
- Граждане, живущие за рубежом, имеют право голоса в Госдуму. Я вам так скажу: если бы выборы проводились только за рубежом, мы бы были партией власти. В Израиле, например, за нас голосуют 70% избирателей, в Америке близко к этому, в Англии - 65%. Проблема в том, что слабо вы голосуете! Не ходите никуда! Из миллиона наших соотечественников, живущих в Европе, голосуют максимум 70 тысяч! Мы тщательно изучали этот проект, и должен вам сказать, что усилия и средства на агитацию наших сторонников в Америке и в других странах себя не окупят. К большому нашему сожалению.
- Ваша старшая дочь училась, кажется, в NYU. Она его окончила?
- 11 сентября 2001 года она была в Нью-Йорке, была от всего увиденного в шоке. Поэтому вернулась в Москву, перевелась в МГИМО, скоро его заканчивает. Сын Антон перешел во второй класс, а младшей дочери Дине - полтора года. Если бы все последовали моему примеру, Россия бы не вымирала!
- Где вы живете? В «Доме Ельцина» на Осенней улице?
- Нет! Там Гайдар жил. Я живу на старом Арбате, в Борисоглебском переулке.
- А дача у вас есть?
- Наверное, у единственного российского лидера партии у меня нет дачи.
- Здоровье - непреложное условие существования политика. Вы его поддерживаете?
- Чем я становлюсь старше, тем больше уделяю времени здоровью. Бросил, например, курить год назад. Далось это непросто. Я просто поспорил, причем на крупную сумму. Совет читателям вашей газеты: поспорьте на крупную сумму - и бросите курить! Что еще? Хожу в фитнесс-клуб, занимаюсь теннисом, езжу на велосипеде, зимой - горные лыжи.
- Ваша мама живет по-прежнему в Нижнем? Перетащить в Москву вы могли бы ее запросто...
- Моя мама - специфический человек. Я ей говорю как-то: давай я отвезу тебя в Европу или в Америку.
- Насовсем?
- Нет, просто покажу! Она мне говорит: « Ни за что! Я там сразу умру от ностальгии!»
- Вы бывали в Америке. Какие, так сказать, ветви власти посетили?
- Я встречался с Бушем, вашим президентом, с Чейни, с Кондолизой Райс, многими конгрессменами. С Клинтоном встречался 4 раза. Он произвел на меня очень хорошее впечатление. Я считаю, что это удача Америки, что Клинтон был ее президентом.
- Сейчас задам самый страшный, по сталинским временам, вопрос: есть ли у вас родственники за границей?
- В Америке живет моя двоюродная сестра - Женя, работает медсестрой в госпитале в Филадельфии.
- Кто ваши друзья? Не могли бы назвать одно-два имени?
- Мои друзья: Гайдар, Чубайс, Саша Котюсов, Павел Чичагов, работающий в Министерстве путей сообщения. Вот, пожалуй, и все.
- Что бы вы хотели пожелать нашим эмигрантам в Америке?
- Материального достатка. В Америке если есть деньги, все остальное прикладывается.