Апелляция - новое оружие против беженцев

Администрация Трампа начала применять новую тактику борьбы с просителями политического убежища (Asylum). Начиная с этой осени, юристы Управления по осуществлению таможенных и иммиграционных законов (ICE) и Департамента юстиции (DOJ) массово подают апелляции на судейские вердикты (appeal an immigration judge's asylum decision).

Правозащитные организации уже признали, что обжаловать новый подход ICE и DOJ в судах разных инстанций - невозможно. Раньше апелляции со стороны государственных ведомств являлись большой редкостью, так как требовали огромных денег, однако в этом финансовом году (стартовал 1 октября) ICE и DOJ получат дополнительные миллиарды долларов. Не исключено, что в ближайшие месяцы беженцам будут противостоять целые команды дорогостоящих юристов, одержимых одной целью - отказать в праве на убежище в США.

Показательна история 30-летнего беженца (имя и фамилия не раскрываются) из Сальвадора, который 6 лет добивался статуса беженца в иммиграционном суде Калифорнии.

Мужчина имел крепкий кейс и весомые доказательства преследования. В сентябре 2025 года судья, наконец, удовлетворил его прошение на убежище. Сальвадорец, однако, недолго радовался вердикту после 6-летних судебных заседаний. Спустя 22 дня ICE подало апелляцию, разыскав в деле ошибки, недоказанные факты и т. п.

Беженец потратил на 6-летнюю борьбу в судах более $40 тысяч. Как только юристы ICE подали апелляцию, адвокаты запросили у сальвадорца ещё $15 тысяч. Юристы объяснили беженцу, что на борьбу с апелляцией «айсовцев» потребуются сотни часов кропотливой работы. Шансы проиграть в суде и столкнуться с отменой вердикта - слишком высоки.

В подобных ситуациях сегодня оказывается большинство просителей убежища. Радость от победы в иммиграционном суде быстро сменяется новой волной страха после подачи апелляции ICE или DOJ. Беженцы из стран бывшего СССР - не исключение.

Пока сложно сказать, какое количество апелляций со стороны ICE/DOJ приводят к отмене судебных вердиктов и депортации беженцев. Сами иммиграционные адвокаты очень не любят говорить на эту тему. Некоторые адвокаты вообще не сообщают своим клиентам о том, что положительный судебный вердикт, которого и без того добиться крайне сложно, наверняка будет оспорен юристами ICE/DOJ. Таким образом, убедительную победу необходимо одержать дважды - сначала в стенах иммиграционного суда, затем - в ходе рассмотрения апелляции.

Более того, правозащитники уже зафиксировали немало случаев, когда беженцы получили чёткие иммиграционные статусы, забыли про юридическую борьбу и «прозевали» письма с сообщением об апелляции (по закону ICE/DOJ могут оспорить судебный вердикт в течение 30-дневного периода). Как результат, в день рассмотрения апелляции беженцы не являлись в суды и судьи автоматически занимали сторону ICE/DOJ. Конечный результат - ордер о депортации без права оспорить эту самую депортацию.

Некоторые эксперты считают, что, теоретически, ICE/DOJ могут выиграть до 90% всех апелляций. И эта статистика не взята с потолка.

Дело в том, что государственные службы США не любят проигрывать в судах, и, в подавляющем большинстве дел, когда частные лица судятся с большими государственными (штатными, городскими) ведомствами судьи занимают сторону представителей власти.

Более того, госслужбы во время судебных исков любят изматывать своих оппонентов - всячески затягивать время и склонять к компромиссам. Ежегодно в США происходит лишь несколько громких случаев, когда рядовой человек смог победить в суде какое-нибудь мощное федеральное агентство, и большинство подобных вердиктов выносятся в стенах Верховного суда (SCOTUS).

Яркий пример - скандальное разбирательство Landor v. Louisiana Department of Corrections (более подробно - в «РБ» № 1541), когда поклонник дредов решил «нагнуть» тюремную систему Луизианы.

Также стоит отметить, что конечное решение по апелляция со стороны ICE/DOJ принимает Офис генерального прокурора (Attorney General - AG). Эту должность в настоящее время занимает Пэм Бонди (Pam Bondi), известная своей лютой ненавистью к иммигрантам.

Как и руководство Департамента внутренней безопасности (DHS), Бонди использует любые средства для борьбы со всеми категориями иммигрантов - от беженцев до победителей лотереи по розыгрышу грин-карт.

Например, иммиграционная система трамповских времён использует самые незначительные орфографические ошибки для блокировки целых иммиграционных дел. Малейшая неточность, несоответствие, несовпадение, ошибка превращаются в зацепку для отказа (Denial) в иммиграционной услуге.

Скорее всего, апелляции со стороны ICE/DOJ в 2026 году не просто станут нормой в иммиграционных судах США, но и начнут использоваться в 100% дел об убежище. Как только судья одобрит очередное прошение об убежище, юристы госслужб моментально найдут в нём «слабые места».

Иногда эти места найти сложно, однако ICE/DOJ всё равно подают апелляцию. В этом случае беженцу придётся потратиться на адвоката и в назначенный день явиться в суд с чёткими аргументами против апелляции.

Тактика апелляций раскручивается на фоне других тактик ICE, DOJ и Белого дома. Сегодня задержанным иммигрантам запрещено выходить из депортационных центров до суда. «Айсовцы» получили право задерживать практически любых прохожих, которые не носят при себе грин-карт или реальных удостоверений личности (Real ID).

Наличие грин-карты часто приводит к тщательным проверкам в аэропортах по возвращению в США (особенно, если грин-карта получалась через брак). Любые проблемы с законом (включая неоплаченные тикеты и административные наказания) могут привести к отказу в иммиграционных услугах.

Получение льгот иммигрантами без грин-карт/гражданства США трактуется как незаконное использование государственных бенефитов и демонстрация низкого уровня Good Moral Character.

Самое интересное, что с момента вступления Трампа в должность 47-го президента прошло всего 10 месяцев, а иммиграционная система США уже стала самой жестокой и необъективной за почти 200-летнюю историю официальной иммиграции. Впереди у Трампа - ещё 38 месяцев и что он сделает со страной, которая изначально создавалась и принадлежала иммигрантам - даже представить трудно.

Вадим Дымарский