Граждане, послушайте меня!

Пройдет несколько недель, и Яша Хайн, бывший первый заместитель гендиректора компании "Хеврат-хашмаль" начнет отбывать назначенные ему за получение взятки два года тюремного заключения.

Незадолго до этого Хайн, считавшийся одним из самых успешных репатриантов из бывшего СССР, перевел с русского на иврит и выпустил в свет повесть "Носке - гражданин Латвии", рассказывающую о его отце. Сейчас он дописывает автобиографический роман, продолжает писать стихи о жизни и любви, часть из которых уже вышла в двух сборниках в России. 

Журналистка газеты "Маарив" Илана Штотленд встретилась с Яшей Хайном и поговорила с ним как об истории его взлета и падения, так и о творчестве

Яша Хайн репатриировался из родной Риги, которая присутствует во многих его стихах, в 1979 году, будучи совсем молодым человеком. Разумеется, поначалу были все полагающиеся трудности абсорбции, но затем он устроился инженером в "Хеврат хашмаль" и стал стремительно продвигаться по карьерной лестнице. В 2007 году Хайн уже был одним из заместителей гендиректора компании, а в 2013-м стал его первым заместителем. 

- Для продвижения вверх нужны не только профессиональные способности, но и друзья и связи, а я всегда умел устанавливать хорошие отношения с людьми. Для многих начальников я был прежде всего другом, а затем уже специалистом, - объясняет Яша свой успех на карьерном поприще. 

Но вторым человеком в "Электрической компании" Хайн пробыл относительно недолго. В декабре 2014 года он был арестован по громкому делу о подкупе компанией "Сименс" группы ведущих сотрудников "Хеврат хашмаль" с целью получения выгодного заказа. В ходе следствия Яша сознался в получении взятки в размере 290.000 долларов, был признан виновным во взяточничестве, мошенничестве и обмане общественного доверия.

Уже затем был вынесен приговор: два года тюрьмы, условное заключение, конфискация 850.000 шекелей и выплата 300.000 шекелей штрафа.

В одной из сцен нового романа Хайн подробно описывает обстоятельства своего ареста: как ему позвонили рано утром из Управления ценных бумаг, как в дом вошли четыре следователя в темных костюмах и при галстуках, предъявили ордер на обыск, конфисковали компьютер и начали достаточно вежливо, но тщательно осматривать все уголки квартиры.

Все это происходило на глазах его жены, у которой еще в 1992 году был обнаружен прогрессирующий рассеянный склероз.

Именно болезнью жены Хайн объясняет преступление, совершенное им в 2001-2002 гг.: ему были крайне нужны деньги на сиделку, которая ухаживала бы за женой днем, пока он на работе, а также на заботу о детях, которая из-за болезни жены полностью легла на его плечи.

- Арест не был для меня неожиданным, - признался Хайн в беседе с Иланой Штотленд. - К этому времени несколько моих коллег уже были арестованы, и я знал, что скоро за мной придут. 

- Когда вы брали взятку, вы не думали о таких последствиях?

- Разумеется, думал. Поначалу я отказывался. Но, во-первых - и это для меня было крайне важно показать в романе - те, кто дает взятки, безусловно, мастера своего дела.

Прежде чем сделать такое предложение, они всегда присматриваются, стараются больше разузнать о человеке. Они никогда не сделают такого предложения, если у них есть хоть малейшее опасение, что после него "клиент" может пойти в полицию. Такие "трусы" им не нужны. В основном они делают ставку на тех, кто склонен к риску и авантюрам.

Во-вторых, они умеют убеждать. Ты отказываешься, а они тебе говорят, что никто ничего не узнает: деньги из-за границы, в Израиле нигде не засвечены, ты можешь держать их дома, тратить понемногу, так что никто ничего не заметит и т.д. А тут у тебя еще и личные обстоятельства… 

Конечно, возникают мысли о том, что тебя могут схватить за руку. Но это, как в покере: можешь проиграть, а можешь и выиграть. Во всяком случае, тот факт, что взятки давались в 2002 году, а расследование началось только в 2014-м, говорит сам за себя. И не могу сказать, что все эти годы я не спал по ночам от мук совести. Были ночи, когда такие мысли возникали, но их было немного. В конце концов, все мы знаем, что смертны, но отнюдь не живем с постоянным страхом смерти. Так и тут. Состояние жены беспокоило меня куда больше…

Потом было сообщение об отставке Яши Хайна "по собственному желанию", долгий домашний арест, суд и приговор, в котором судьи учли его "особые семейные обстоятельства" и дали только два года тюрьмы. 

Хайн попытался убедить судей заменить тюрьму на общественные работы, но это не удалось. При этом жена до последнего дня не знала о судебном процессе. Она чувствовала, что в доме происходит, что-то неладное, но что именно и муж, и дети от нее тщательно скрывали.

- Не знаю, как она переживет мое тюремное заключение, но надеюсь выйти досрочно и что она доживет до моего освобождения, - говорит Хайн. - Сейчас она прикована к инвалидному креслу, но сохраняет полную ясность сознания и свободно общается.

Арест и все, что за ним последовало, Яша Хайн воспринял философски: прежняя жизнь кончилась безвозвратно, начинается новая, и… надо жить! 

За время пребывания под судом и следствием он сделал две вещи. 

Во-первых, создал новую процветающую компанию, чтобы было на что жить, оплачивать сиделку и лекарства для жены и услуги адвокатов. 

А во-вторых, начал писать стихи. Сначала - просто для того, чтобы отвлечься и успокоиться, а потом всерьез заинтересовался поэзией, стал много читать, совершенствоваться и постепенно вышел на вполне профессиональный уровень.

Для пробы послал свои опыты в российские литературные журналы, и был приятно удивлен, когда там решили их опубликовать. Уже затем издал два сборника стихов, и продолжает писать их до сих пор. 

Последние из опубликованных им в интернете стихов датированы летом 2020 года, многие из них трогают своей искренностью. 

Вот, к примеру, его "Романс о времени", написанный в прошлом году:

Уходит время, ищет тишину, 

уходит, пробираясь понемножку,

в сознание, морщинки, седину,

и в медные глаза домашней кошки…

Уходят годы, их шаги легки,

белеет месяц, как кусочек мела,

и тянет под луной писать стихи,

но время шепчет: "Занимайся делом.

Люби, люби не залезая в сон,

и кто ж тебя учил так целоваться?! -

Чтоб вызывать у счастья перезвон,

затормозив бег времени чрез пальцы"...

Уходит время, скоро Новый год.

Быть может, к счастью, стали мы большими.

Сквозь лабиринты вечных несвобод,

сквозь время - напиши мне. Напиши мне

про тёплый миг, что встречен на пути,

про дом, кошачий медный взгляд продажный,

я знаю - ты умеешь донести, -

как будто невзначай - о самом важном...

Вслед за стихами Хайн стал писать прозу. Его первым серьезным опытом в этом жанре стала повесть об отце "Носке - гражданин Латвии".

- Отец у меня был совершенно замечательным человеком, - рассказал Хайн. - По профессии он специалист по физической культуре, защитил в этой области диссертацию. Когда мы приехали в Израиль, ему было 60. Найти новому репатрианту работу по его профессии в таком возрасте невозможно, но он сумел это сделать и несколько лет проработал преподавателем физкультуры. Но главное заключается в том, что он прошел через всю войну, был знаменосцем на параде Победы, так что ему было, что вспомнить. 

Он скончался в 2017 году, не выдержав того, что произошло с его единственным сыном, которым он так гордился. По своей наивности отец говорил мне: "Давай я пойду в суд и объясню им, что тебя нельзя осуждать".

В год смерти отца Яша и написал повесть, которая вышла в 2018 году в России и была удостоена премии международной литературной конференции "РосКон-2019".

- Недавно я перевел повесть на иврит и выпустил отдельной книгой, - продолжает рассказывать Хайн. - Прежде всего сделал это для детей, которые не читают по-русски - хочется, чтобы они знали больше о деде, об истории своей семьи, о своих корнях. Но надеюсь, что эта книга будет интересна и широкому читателю - это история не только моего отца и его с семьи, но и значительной части советского еврейства, которая одновременно является неотъемлемой частью всей еврейской истории.

Подготовил Ян Смилянский
"Новости недели"