Зимние путешествия

1. АНГЛИЯ

Судьба определила мне в 2003 году путешествовать. Предложения работы приходили из-за океана. Причем комбинации, предложенные судьбой, каждый раз были своеобразными: в январе я летала через Тихий океан, чтобы запечатлеть гастроли американской балетной труппы из Индианаполиса в Китае, в феврале я перелетела Атлантический океан - директор балетной труппы из Санкт-Петербурга Константин Тачкин пригласил меня снимать гастроли его театра в Англии.
Первый город в Англии, где я работала, находился на берегу Ла-Манша. Два дня, которые я провела в этом городе, можно приравнять к неделе отдыха. Утром из окон гостиницы видны шхуны, лежащие на боку на отмели, а полоска воды виднеется где-то у самого горизонта и скорее напоминает мираж, чем настоящую воду. Затем начинается прилив. К четырем часам дня волны залива бьются о берег, шхуны весело покачиваются на волнах, как кораблики из скорлупы ореха, которые дети пускают плыть по лужам, снабдив их бумажными парусами. Вдоль берега расположились многочисленные таверны самого примитивного вида, но в них жарят свежую рыбу. Морской воздух такой густой, что, кажется, его можно пить из стакана.
Труппа переезжала из города в город. Почти 10 дней я каждый вечер снимала спектакли русской труппы, первое выступление которой я увидела летом 2002 года.
О существовании Санкт-Петербургского Театра балета Константина Тачкина я услышала впервые год назад. Мои знакомые сами не видели спектакли театра, но говорили о них весьма пренебрежительно. Дескать, много теперь развелось этих гастрольных трупп, собранных из танцовщиков, которых не взяли в хорошие театры. Ездят по миру и возят наспех отрепетированные классические балеты. Но Театр балета Константина Тачкина выступает не только за границей, но и в Санкт-Петербурге, поэтому прошлым летом я посмотрела спектакль труппы. И этот спектакль в целом произвел на меня хорошее впечатление.
Оказалось, что труппа не такая уж маленькая (75 танцовщиков), с артистами работают замечательные репетиторы - бывшие премьеры Мариинского театра Любовь Кунакова, Светлана Ефремова, Юрий Гумба, Георгий Дзевульский, а с кордебалетом - Ирина Ковалева (Малый Оперный театр). Конечно, труппа состоит из танцовщиков разного уровня одаренности, но танцуют они классические балеты в том хорошем стиле, который присущ русской школе.
Особенно меня поразил кордебалет, который безупречно танцевал такие сложнейшие классические ансамбли, как виллис в «Жизели» или «нереид» в «Спящей красавице». В труппе есть хорошие танцовщицы (Татьяна Иванова, Гюльсина Мавликасова и др.) и совсем неплохие солисты-мужчины (Юрий Глухих, Сергей Певнев).
«Кто этот Тачкин? - говорили мне знакомые. - Какое он имеет отношение к балету?!»
Санкт-Петербургский театр балета Константина Тачкина возник в 1994 году, репертуар театра - классические балеты. Появление новых компаний, которые танцуют исключительно классический репертуар, - явление постсоветского периода русского балета. В советский период жизнь страны находилась под контролем государства. Когда стало возможным заниматься частным бизнесом, некоторые бывшие артисты балета начали создавать свои труппы. Это явление было порождено чаще не творческими идеями, а запросами рынка: западные туристы, которые приезжают в Россию, хотят видеть русский классический балет. Залы больших театров не могут вместить всех приезжих, гостей ведут на спектакли других компаний, которые танцуют «Жизель» и «Лебединое озеро» (качество спектаклей - это уже другая тема). Остальное время года такие компании гастролируют по миру. Так возник сначала и театр Тачкина.
Сам Константин Тачкин не принадлежал к актерскому миру, он - бизнесмен, работал в организации, которая занималась распределением туристов по различным театральным залам. В 1994 году Тачкин возглавил небольшую компанию, которая осталась без директора. Сначала он думал, что это - легкий бизнес: есть артисты, есть «Жизель», есть западные туристы. Но кончилось лето, а с ним и туристский сезон, а с ним и деньги, но артистам по-прежнему надо было регулярно платить зарплату. Однако Тачкин свой бизнес не бросил, а стал всячески стремиться к повышению качества спектаклей. Во время работы он так влюбился в классический балет, что теперь театр - это не просто его бизнес, это дело его жизни. Тачкин не берет напрокат декорации и костюмы, как другие новые труппы. Он купил в Мариинском театре или заказал новые декорации и костюмы по эскизам лучших русских театральных художников, международно известных Галины Соловьевой и Семена Пастуха.
Театр существует только на собственные средства, не получая никаких субсидий от государства. Труппа продолжает гастролировать по миру, летом по-прежнему выступает в Санкт-Петербурге. Я видела спектакли театра во время их гастролей в Англии, куда они ездят каждый год (Artsworld Presentations). Публика принимает их прекрасно. В одном из городов после спектакля ко мне подошел зритель и сказал: «Мы не можем возить детей в Лондон на балет, как хорошо, что этот театр приезжает, и мы можем показать нашим детям такую красоту».
Но настоящим сюрпризом для меня стал тот факт, что именно в этой труппе, а не в знаменитых русских театрах танцует молодая балерина Ирина Колесникова, которая обещает стать звездой и славой русского балета.
22-летняя Колесникова закончила Вагановскую Академию русского балета в Санкт-Петербурге в 1998 году и с того же года работает в труппе Тачкина. За это время она стала победительницей на нескольких Международных балетных конкурсах (серебряная медаль в Варне и «золото» - в Праге) и т.д.
Не в конкурсах дело. Cама балерина вспоминает о своих поездках на конкурсы без восторга, особенно о первом участии в подобном состязании в Варне. Международный конкурс артистов балета в Варне считается одним из самых престижных в балетном мире. Но конкурс - совсем не всегда показатель уровня и даже справедливости в оценке. Случай с Колесниковой вообще был особым. По показаниям компьютера Колесникова шла впереди всех, но устроителей конкурса это почему-то не устраивало. И началось... Не давали зал для репетиций, «забывали» прислать машину, чтобы отвезти танцовщицу на выступление... А однажды, когда она в кулисах лежала на полу, ожидая своего выхода, по ней «случайно» прошелся подкованными сапогами рабочий сцены... На «золото» тянули танцовщицу из Китая, которая и заняла первое место, а Ира - второе.
Но выступления на конкурсах, как я сказала, не всегда показатель профессионального уровня балерины. А в том, что Ира Колесникова - настоящая балерина с большими возможностями, я убедилась, когда посмотрела ее в спектаклях.
В Англии я увидела Колесникову в главных ролях в балетах «Жизель», «Спящая красавица», «Лебединое озеро». Колесникова - технически сильная танцовщица, но не только техническое мастерство делает танцовщицу балериной. Есть еще - и для меня это главное - артистическая индивидуальность. И вот это несомненное творческое своеобразие, пленительное обаяние молодой танцовщицы в самых обычных классических вариациях и дуэтах позволяют сразу выделить Колесникову среди многих ее сверстниц, которых я вижу в других театрах.
Больше всего меня поразило в молодой танцовщице умение создавать на сцене вокруг себя особую атмосферу. Возможно, это признак подлинной музыкальности, когда не только тело слушается тактов, но и балерина своим артистическим чутьем улавливает эмоциональную суть музыки. В «Спящей красавице» в сцене видения Авроры Принцу Колесникова появилась такой «очарованной принцессой» , что казалось, именно она создавала на сцене таинственный волшебный мир, вовлекая в него Фею Сирени, Принца и кордебалет. Какой необычной Жизелью выпорхнула она на сцену в начале балета «Жизель»! Я видела разных «Жизелей»: милых, влюбленных, застенчивых, радостных, но никогда не видела такой сияющей Жизели. Сцена как будто сразу осветилась дополнительными прожекторами, как будто эта Жизель заливала все пространство вокруг себя ослепительным светом своего счастья.
Надо сказать, что Колесникова - балерина не только повышенной актерской интуиции и чувствительности - она способна сознательно продумывать роли и находить свои решения и нюансы (все эти качества я особенно ценю в танцовщиках). Так, и знаменитую сцену, где Жизель сходит с ума, узнав о том, что возлюбленный ее обманул, Колесникова решает по-иному. Ее Жизель не сходит с ума, но как бы продираясь сквозь душевную боль, пытается вспоминать счастливую историю своей любви. Как будто пытается в этом публичном одиночестве, на глазах всей деревни и свиты Графа пройти эту историю в обратном порядке шаг за шагом и найти момент, - где она ошиблась? где началась неправда? Все было истиной, все было полно счастьем. И от этой невозможности совместить ничем не омраченную жизнь с обманом, на котором это счастье было построено, Жизель Колесниковой умирала от разрыва сердца. Второй акт в тот вечер мне в целом понравился меньше первого, но и в нем были удивительные находки.
...После смерти Жизель превращается в ночную деву - виллису. Альберт приходит на могилу к умершей девушке, ее призрак проносится по сцене. Не в силах удержать видение, Альберт опускается на одно колено и закрывает лицо рукой. И тогда Жизель выходит из кулис за спиной Альберта, становится в арабеск, Альберт поднимает голову, видит ее, начинается дуэт. Вот этот момент меня и поразил: Колесникова, стоя за спиной Альберта, погруженного в грезу, поднимала ногу медленно, медленно, медленно, как будто каждым движением ноги легкий призрак обретал некую - не скажу: плоть - но видимую для Альберта оболочку.
Роль Одетты-Одиллии в «Лебедином озере» - особая роль в биографии начинающей балерины. Интуитивно и сознательно, она нашла для этих образов свою интерпретацию. Колесникова услышала в музыке тему бесконечного одиночества Одетты и тему экспрессивного волшебства Одиллии.
Надо добавить, что лондонская критика, видевшая самых блистательных исполнительниц этих ролей, приняла новую русскую балерину. Главная лондонская газета «Таймс» поместила статью Аллена Робертсона, где он подробно разбирает работу Колесниковой и восхищается ею. Автор справедливо заметил, что балерина даже в те ночные часы, когда она освобождается от образа белой птицы, никогда до конца не превращается в девушку. И в образе Одиллии она напоминает Принцу Лебедя так же, как напоминала ее Одетта.
Колесникова протанцевала свой первый выход, как обряд освобождения Одетты от птичьего обличия. Но Принц не смог завоевать доверия заколдованной девушки, живущей в своем мире одиночества и печали, который создавала вокруг Одетты балерина. Одетта Колесниковой не поверила ни ему, ни возможности своего освобождения.
Одиллия меня поразила. Я уже привыкла к тому, что крайне редко кто-то из танцовщиц ищет специальный подход к роли: обычно перед нами злодейка - и все.
Колесникова тоже явилась на сцену злодейкой. Но в зале дворца она чувствовала себя и первой актрисой и режиссером разыгрываемого ею спектакля об обольщении. Яркая, «звонкая», вызывающе прекрасная, даже напоминая черную птицу, она не забывала о своей неотразимости. А уж когда она блестяще в бешеном темпе закончила знаменитые фуэте (которые она начала с двойных), то бедный Принц и вовсе потерял голову. Тем более что Юрий Глухих, партнер Колесниковой, в роли Принца выглядел таким юным и беспомощным, что где уж было ему противостоять этой волшебной обольстительнице!
Танцовщик Юрий Глухих мне понравился. Он был партнером Колесниковой еще в балетной школе, остался им и на сцене театра Тачкина. Глухих танцует легко и элегантно, он хорошо владеет русской манерой исполнения. Временами некоторая мальчишеская незрелость его героев не совпадает со сложным душевным миром героинь Колесниковой. Но в «Жизели», например, оба танцовщика хорошо гармонировали и противостояли друг другу. Во всяком случае в лице Юрия Глухих театр имеет солиста того уровня, которых сегодня не так уж и много среди молодых русских танцовщиков-мужчин.
Не хочу сказать, что Ирина Колесникова - законченная прима-балерина, ей надо еще много работать, но у нее есть все возможности стать настоящей звездой. А у Театра балета Константина Тачкина есть тенденция вырасти в театр хорошего профессионального уровня и заслужить любовь и уважение не только за рубежом, но и у взыскательного русского зрителя.

2. В РОССИИ

Из Англии я полетела в Россию. В Петербургском аэропорту угрюмый таможенник посмотрел на мои небольшие чемоданы и сказал: «А за перевес вы платили?»
«А что, мы с вами сейчас полетим?»
Таможенник махнул рукой и меня пропустил. Но я привожу эту историю не зря. Внимание! Те, кто летит в Петербург! Будьте готовы: петербургская таможня собирает поборы с приезжающих. Расскажу наиболее интересный случай из тех, о которых я слышала.
Приблизительно в те же дни, что и я, в Петербург прилетела из Лондона моя знакомая Л.. Она с партнером открыла в Лондоне художественную галерею. Л. привезла в Петербург работы художников, которые брала на выставку в Лондон, а также большую сумму денег, которые она должна была заплатить художникам. Таможенник прочитал ее декларацию и сказал: «Не пропущу». (Объяснения? Это кто же при исполнении служебных обязанностей в России дает объяснения!).»Могу заплатить штраф», -сказала Л. и выложила 20 франков (почти 40 долларов). «А зелененькими нельзя? - спросил таможенник. - У нас этот цвет не в чести». - «А я вам назову банк на Невском, который хорошо меняет и этот цвет». - «А у меня еще начальник есть», - сказал таможенник. Л.выложила еще одну бумажку и сказала: «Хорошо бы мне кто-нибудь так вот ни за что давал деньги». «Да у вас много денег, - ответил таможенник, указывая в декларацию, - что вам, жалко?»
В Петербург я ездила по делам своей фотовыставки, которая должна открыться в апреле к 300-летнему юбилею города, поэтому я почти не бывала в театре. Но зато мне повезло - в город с концертом приехал Михаил Жванецкий.
Я давно его не слышала, все вещи, которые он читал, были для меня новыми (за исключением рассказа «Еврейский пароход», который Жванецкий по просьбе публики читал на «бис»). Я была счастлива услышать новые вещи, гений Жванецкого не поблек. Конечно, пересказать его рассказы нельзя, я только приведу две фразы из его работ (цитирую по памяти): «Конечно, жить стало лучше, свет в конце туннеля есть, но туннель, сука, не кончается». «Кобзон пел не на бис, а назло».
Некоторые рассказы носили ностальгический характер. Жванецкий вспоминал, как еще совсем молодым человеком он получил, наконец, однокомнатную квартиру где-то на краю города. «Утром я слышал лай московских собак, говорил я тогда. Но какие люди ко мне туда приезжали! Юрский, Барышников... Михаил Барышников приезжал после спектакля, привозил и оставлял у меня корзину цветов с приколотой к ней запиской: «Дорогому Мише...», - рассказывал Жванецкий залу о своей молодости.
Ах, думала и я, какими мы тогда были, когда после спектакля заваливалась в мой дом компания (мы говорили: «приехал трамвай»): Юрский, Жванецкий, Карцев, Ильченко... когда сбежавший из военной казармы бесшабашный рекрут, бывший артист Мариинского театра Андрей Кузнецов и молодой премьер театра Миша Барышников мерили у меня дома перед зеркалом черное длинное мужское пальто, привезенное из Польши моим другом Сергеем Сорокиным, и убеждали Сорокина, что ему это пальто совсем не идет... когда после того, как Барышников остался на Западе (1974 год), мои друзья спели мне в день рождения на мотив одной из песен Окуджавы: «Среди ничтожества и лжи спасут неведомые дали, где тот, кого мы потеряли на всю оставшуюся жизнь!» Какие компании собирались тогда в ленинградских квартирах! Да нет, дело не в том времени и не в тех квартирах. Молоды мы были, вот в чем дело.
Просто были молоды...
Жванецкий еще не один раз возвращался к этой теме.
Принимали Жванецкого прекрасно. После окончания выступления он сказал: «Ах, люблю выступать в Ленинграде (так и сказал: в Ленинграде), нигде нет такой публики, как здесь! Как слово чувствуют!»
После концерта я пришла к Жванецкому в грим-уборную. Пришла с компанией, которую привела на концерт. Знакомлю Мишу с женой своего пасынка. Говорю: «Это жена сына первой жены моего второго мужа». Жванецкий удивляется: «Как, у тебя были мужья?» - «Миша, - говорю, - опомнись!» - «Ну, не знаю, не знаю, ты всегда ходила с фотоаппаратом!» - отшучивается Миша.
Такой вот был мне в России подарок судьбы: вечер Михаила Жванецкого.