Горячий джаз и многое - кроме того

Каждая картина должна быть единственной в своём роде и должна являться новым изображением в ряде представлений о природе и музыке. 

Анри Матисс

 

Мне очень стыдно, что ничего почти не знала я о таком значительном и оригинальном американском художнике-модернисте, как Арчибальд Джон Мотли, каждая картина которого действительно единственная в своём роде, и буквально взрывает наши представления о том, что есть джаз. А уж особенно в пору “Гарлемского Ренессанса” 20-х прошлого века. 

 

И, сознаемся, что представления наши о такой интереснейшей и важной странице истории музыки, как знаменитейший “Гарлемский Ренессанс”, знаем мы более чем приблизительно. Хотя именно в годы его расцвета, т.е. в годы возрождения и вознесения джаза  во всей Америке, а уж особенно - в Новом Орлеане и Чикаго - поднята была джазовая музыка на  небывалую высоту. И окунуться в стихию джаза позволяют нам картины Арчибальда Мотли. 

 

Его называли певцом горячего джаза. Потому что в зажигательных, ярких полотнах Мотли ощущаются ритмика, страсть и патетика джаза. Но не только. По-особому проявляет художник в своих картинах поэзию и сексуальность блюза. И никогда у него джаз-бэнд не играет сам по себе: рядом с музыкантами, бросающимися всем существом своим в штормовые волны джаза, танцуют или просто пританцовывают, сидя с бокалом вина, опьянённые не вином, нет, - джазовыми рваными ритмами и ни с чем не сравнимой, особенной  мелодикой джаза люди. Те, из 20-х, 30-х, 40-х даже, прошедших лет. 

 

 

И мы видим, какими  они были... А это для нас, американцев-новобранцев, дорогого стоит. Потому что нам просто необходимо узнать всё  об американской культуре, в том числе, - о музыке родины джаза.

 

И вот сейчас в Уитни, музее современного американского искусства, в новом его здании в Нижнем Манхэттене, представлена обширная экспозиция-ретроспектива живописных полотен Мотли. В том здании на Мэдисон авеню, где долгие годы располагался музей Уитни (и куда сейчас готовится перенести некоторые свои разделы и учебные центры музей Метрополитен), мы с вами бывали не раз. Так что с наиболее интересными выставками и традиционными бьеннале Уитни наша газета вас знакомила. 

 

И вот сейчас в музее выставка замечательная - и по своему художественному уровню, и по подаренной  возможности многое узнать об Америке и американцах, для многих из которых джаз стал чуть ли не религией, и настоящий гарлемский джаз послушать.

 

Да! Послушать! Потому что, когда смотришь на картину Мотли, непостижимым образом создаётся ощущение, что, ломая ритмы, бэнд играет! И звуки рвутся с полотна, заставляя забывать обо всех невзгодах, меняя настроение и делая его непререкаемо радостным. 

 

Я у картины, которая так и названа: “Горячий ритм”. Это совокупный портрет джаза, его пульс и одновременно очень точные портреты каждого джазмэна, да и повторяющих джазовые извивы с прорывающимися стонами саксофона танцующих парней и девушек - с чётко очерченными характерами, пристрастиями, судьбами. 

 

Поймала себя на том, что невольно стала следовать движениям танцоров - зрелище со стороны, надо полагать, было весьма примечательным. 

 

Надо сказать. что и будто слышимый звуковой фон, и кажущееся движение, и необычная палитра - это и есть приметы живописного языка Мотли. Так же, как и реализуемые им чувства и чувственность. И в блистательных “джазовых” картинах, (знаменитый в ту пору французский журналист Поль Моран заявлял даже, что Мотли, побывав в Париже, экспортировал туда джаз), и в тех талантливых полотнах, где отображает художник Жизнь. Подлинную жизнь своих современников. 

 

 

 

Они приветствуют нас и с многочисленных , мастерски выполненных портретов. Потому что Мотли - ещё и отличный портретист-психолог.

Вершинными в представленной портретной галерее художника безусловно являются два его автопортрета: красивый, по-мужски сдержанный, в голове и в сердце бушуют талант и любовь. Любовь к людям и к музыке.

 

Ну, а имя Фрэнка Стеллы в художественном мире Большого Нью-Йорка, да и за его пределами, известно: под грифом “Самый дорогой художник Америки”. Т.е. продаются его работы по ценам заоблачным. 

 

Поскольку видеть эти долженствующие быть шедеврами (по таким-то ценам!) вещи мне не доводилось, помчалась я со всей доступной мне скоростью в залы, отданные Стелле. 

 

Он причисляет себя к когорте абстрактных экспрессионистов. Но с каким-то неопределимым привкусом и яростной любовью к геометрии и тому, что он называет виртуальным пространством. 

 

Подаривший Малевичу славу “Чёрный квадрат” не даёт и Стелле покоя: треугольники, квадраты, большущие чёрные прямоугольники следуют один за другим. Наверно, линейка, наравне с кистью, - его оружие. 

 

Но Малевич-то был первым! И в “Квадрате” его читается чёрная безысходность. А тут просто цветные иллюстрации к учебнику геометрии. Недурно, кстати, оплачиваемые. 

 

Вот полотна-фрески Стеллы “Фонтан” и “Землетрясение в Чили”. Чувством цвета художника Господь не обделил. Трудолюбием тоже: картины огромны. Но даже сравнивать их с мыслящими абстракциями Де Кунинга, Поллока или Краснер не приходится. 

 

Чуть ли не самый дорогой “шедевр” “Гобба, Зоппа и Коллаторто”. Что бы это значило - не знаю. Стоявшие рядом американцы, тоже уяснить не смогли. 

 

А уж “Святой Михаил Охранитель” - и вовсе кощунство. 

 

Есть у Стеллы и художественная визуализация в сотворении комплексных, якобы скульптурных форм. Если это можно назвать скульптурой: объёмное нагромождение, сплетение, комбинация ярких пластиковых полос и фигур... 

Помните, у Радищева: чудище обло, огромно и лаяй? Но ведь покупают! За агромадные деньжищи! Этим людям, наверно, не откажешь в понимании искусства такого рода. И в наличии зелёненьких тоже.

 

А ещё на том же 5 этаже, что и Стелла,  любопытные работы Рэчел Роуз, этажом выше - богатейшая коллекция семьи Вагнер (они разделили своё наследство между музеем Уитни и парижским Помпиду), а на 7-ом демонстрируются сокровища самого музея.

 

Начало этому великолепному собранию положила ещё в 20-х прошлого века Гертруда Вандербильт Уитни (по двум её фамилиям вы догадались,  из какой сверхбогатой семьи она происходила и в какую вошла). Современным искусством и его собирательством  увлеклась Гертруда одновременно с Пэгги Гуггенхайм, а в 1930-ом открыл двери первый музей Уитни. Как раз в том околотке, где 80 с лишним лет спустя, на 99 Генсевурт (99 Gansevoort Street), между Вашингтон и Вэст стрит и построено новое музейное здание, в котором мы с вами только что побывали. 

 

Остаётся лишь добавить, что в коллекции Уитни так же, как и в собрании Вагнеров, немало  подлинных шедевров современного американского искусства. И это очень интересно и познавательно.

 

Маргарита Шкляревская