Подаривший бессмертие

Так, глубинно, до дна, познать душу человеческую действительно смогли немногие. Он, Франс Хальс, в их числе. То, что он один из лучших портретистов всех времён, подтвердили столетия. Был старшим по возрасту в троице гениев голландского Золотого века в искусстве: родился где-то между 1580-м и 1585-м, следом за ним Рембрандт, ещё чуть позднее – Вермеер. Будто дождь гениальности проливают в короткие какие-то сроки на выбранную землю небеса.

Любимые мои голландцы. Их впечатывающиеся в память картины с фанатичным упорством ищу в каждом музее, в котором удаётся побывать. Хальс оставил нам две с половиной сотни своих полных жизни и движения, истинно демократичных, сложных по характеристике персонажей своих работ. Поэтому встретить их можно во многих крупнейших музеях мира, большинство – в Гаарлеме, городе, где он вырос, обучился художническому ремеслу, обращённому им в подлинное  искусство, и где умер.

Увы, не удалось мне в Гаарлеме побывать и боюсь, уже не придётся. Зато отлично, со всеми подробностями, помню гениальные эрмитажные «Портрет молодого человека с перчаткой», почему-то ассоциировавшийся с пушкинскими героями, и ещё один шедевр, написанный в широкой и смелой живописной манере, как и многие поздние работы мастера, блестящий по колориту с эффектным сочетанием чёрного и белого «Мужской портрет».

Потом был Лувр с глубочайше аналитичным портретом Рене Декарта и призывно сексуальной «Цыганкой», мюнхенская Старая Пинакотека и её усталый и разочарованный, но бодрящийся и заносчивый, картинно опирающийся на шпагу Виллем ван Хейтгуйзен, о котором художник проведал и рассказал всё.
Берлинский, Венский, Амстердамский музеи... И, наконец, в Нью-Йорке – музеи замечательные – Коллекция Фрика и гигантский, всеобъемлющий наш Метрополитен, скопивший два десятка работ Хальса. Все они собраны сейчас в единой экспозиции, дополненной несколькими полотнами из американских частных коллекций.

Один из коллекционеров дал нам возможность познакомиться с самой, может быть, значительной на этой выстаке картиной Хальса. Это гениальный портрет Самуэла Ампцинга.

Название экспозиции удивительных, сразу и полностью занимающих пристальное внимание зрителя работ Хальса дано снайперски: «Стиль и сущность», что и проявляется во всех практически представленных полотнах и прежде всего в этом шедевре. В собственном, новаторском для своего времени стиле углублённого психологического исследования показал художник характер и сущность неординарного этого человека – историка, поэта, почитаемого паствой священника, личным примером доказывающего, что есть христианская мораль. Вдумчивый, умный, справедливый...

Но вглядитесь: за внешней суровостью, за тягой к размышлениям, за непреклонностью бушует пламя буйных страстей и  неудовлетворённых желаний, что и разгадано портретистом.

Среди книг Ампцинга подробная история Гаарлема с жизнеописанием славных его жителей. Что очень важно потому, что был Гаарлем, наравне с Дельфтом, средоточием художественных мастерских, бывших не только студиями многих выдающихся художников, но и своеобразными школами. В мастерской Кареля ван Мандера и учился живописи Франс Хальс. Так же, как потом у него учился ряд именитых голландцев, в числе которых были такие в дальнейшем прославленные живописцы, как Броувер, Адриан и Исаак Остаде, а в Гаарлем специально, чтобы побывать в его мастерской, приезжали Ван Дейк и Рубенс.
Героями Хальса выступают простые люди. Да и что тут удивительного, он и сам сын суконщика и что такое бедность знает не понаслышке.
Жил всегда трудно, к тому же жена попалась сварливая и ленивая, мира в доме не было, а развести супругов в те времена могла только смерть.

Лишь после смерти первой жены стал Хальс свободен и женился на совсем простой, неграмотной даже, но сердечной и хозяйственной женщине. 12 детей: в постоянных заботах и стараниях прокормить растущую семью проходила жизнь великого художника.

Но несмотря на лишения, и сам мастер, и его вольнолюбивые герои полны сил и оптимизма. Какие дивные образы: юноша с лютней (апофеоз виртуозной техники Хальса), чья улыбка стала хрестоматийной; рыбачка; развесёлая подвыпившая тётка, умело выдающая себя за ведьму...
И жизнерадостный, не желающий думать о завтрашнем дне знаменитый «Курильщик». Это милый братец-греховодник, небесталанный художник Дирк Хальс, добавляющий Франсу немало хлопот.

А каковы неподражаемые хальсовские мужские портреты: в персонажах, при совершенно разных характерах, всегда ярко выраженное мужское начало, сдержанность, готовность отстаивать свою честь.

Жанровые картины Хальса резко выделяются в строе голландской живописи полной своей естественностью. Он добивается вольной живой композиции, сюжетной связи всех героев и главное (и это опять новаторское решение художника) – единства настроения, что становится основным объединяющим моментом в изображении и офицерских пирушек, и простонародных гулянок. «За кружкой сердце у вдовы от радости поёт».

Время притушило радостное восприятие жизни, внесло в живопись нотки трагизма и беспросветности: в исповедальном автопортрете интеллект, неожиданная ироничность, но и грустное понимание того, какой жестокой может быть жизнь.

Нищета. Крохотную пенсию давала Гильдия художников, иногда что-то подбрасывала мэрия. Когда Хальс умер, хоронили его за счёт города. Так же, как Рембрандта хоронила и поставила надгробный камень, не дав могиле затеряться, амстердамская еврейская община, чтившая своего великого соседа. Вермеера на одолженные деньги хоронила жена и валялась потом в ногах у членов магистрата, умоляя помочь расплатиться с долгами. Такова цена гениальности.
А всемирная слава и бешеные цены на картины пришли потом. Хальса заново открыли импрессионисты. Его возрождению, моде на его живопись более всех помогли Мане, Курбе и Сарджент, в полотнах которых, как и в работах сотен других художников, влияние великого голландца ощущается остро.
А музей Метрополитен, как вы помните, находится в Манхэттене на 5-й авеню между 82-й и 84-й улицами (поезда метро 4, 5, 6 до 86-й улицы).