Жалобные рекорды Израиля

В 2010 году зарегистрировано небывалое число жалоб – свыше 14 тысяч, что почти в два раза выше, чем в 2005 году. “Пятилетка жалобщиков” была ознаменована невиданным ростом числа заявлений о неудовлетворительной работе общественного транспорта, полиции, почты и Гостелерадио. И все же больше всего жалоб за это время поступило на “Битуах леуми” – Институт национального страхования. Чем же так не угодил израильтянам орган, призванный помогать неимущим и нуждающимся? Что не так на этом, можно сказать, последнем оплоте социальной справедливости?

Служить в сфере национального страхования в стране иммигрантов – дело нелегкое. Израиль постоянно, хоть и с разной интенсивностью, пополняется новыми гражданами, прямо “с корабля” попадающими на “бал” так называемых социальных случаев. Если бы сюда, как в армию, рекрутировались исключительно молодые, здоровые и перспективные ребята, никто бы и не жаловался. Еще лучше было бы, когда б приезжали только обеспеченные господа, решившие по идеологическим, национальным, религиозным или каким-то сентиментальным мотивам потратить имеющиеся средства на проживание именно в Израиле.
Но репатриируются и пожилые, и больные, и многодетные, и просто обездоленные  люди, имеющие право на возвращение на историческую родину. Все они сразу же становятся “клиентами” национального страхования, то есть начинают пользоваться долей от налогов, взимаемых с работающих израильтян.

Репатрианты из бывшего СССР и СНГ – самая специфическая группа “клиентов” “Битуах леуми”. И, как ни странно, также самая незаметная в потоке жалоб, поступающих на данное ведомство.

В незавидное положение попали “русские”, приехавшие в пенсионном возрасте и пытающиеся жить самостоятельно. Их пособие по старости (даже с социальными надбавками) предполагает в лучшем случае “опрятную бедность”. Ведь львиную долю их скромнейших доходов съедает поистине разбойничья плата за съемное частное жилье.

Почему только частное? Да потому, что новое социальное жилье фактически не строится, а хостелей (стариковских общежитий) катастрофически не хватает. И все же пенсионерам и инвалидам как-то удается сводить концы с концами, некоторые даже умудряются подрабатывать в меру оставшихся сил.

Большинство же уповает на помощь родных и близких, которым тоже трудно, но ничего не поделаешь: сыновний или дочерний долг – это важная часть национальной традиции.

А вот помощь, оказываемая государством матерям-одиночкам, совершенно неадекватна плате за жилье, финансовому содержанию семьи и прочим домашним расходам. Постоянно растущая дороговизна жизни заставляет женщин и мужчин, воспитывающих детей в одиночку, работать едва ли не сутками. Естественно, в ущерб воспитанию детей. Но не будь помощи от “Битуах леуми”, их нужда была бы попросту беспросветной.

Ситуация толкает этих людей на нарушение законов страны, точнее говоря, инструкций того же Института национального страхования. Некоторые, чего греха таить, умудряются найти лазейку в израильских законах еще в странах исхода. Они фиктивно разводятся до отъезда и делят детей, а прибыв в Израиль, обращаются за пособиями, хотя и продолжают вести здесь общее хозяйство и жить вместе. Более или менее “честные” находят выход в работе “по-черному”, то есть в утаивании части трудовых доходов.

Вообще говоря, “лжебезработных” в Израиле больше, чем действительно потерявших место и ищущих новое. Парадоксально, но факт: тем самым они обедняют налоговую казну, часть из которой идет на временную  или постоянную помощь таким же, как они, плохо устроенным гражданам. Но, может быть, социальная заброшенность и порождает плутовство? И с чего же начинать борьбу за справедливость – с устранения первого или с уличения во втором?

Инспектирование, выявление вышеприведенных нарушений – неотъемлемая часть деятельности “Битуах леуми”. Это понятно: контролировать доверенную им сферу чиновники обязаны. Но именно здесь совершается наибольшая часть служебных действий, на которые затем жалуются люди.

Проверка дееспособности стариков, которым положена помощь сиделки или иного домашнего помощника, порой превращается в унизительные процедуры. Немощных стариков и инвалидов априори записывают в симулянты, хитростью вынуждая продемонстрировать некие физические возможности, которые поспешно квалифицируют как “способность самостоятельно ухаживать за собой”.

Так и остаются старушка с переломом шейки бедра или перенесший инсульт старик “полноценными членами общества”, которым социальные помощники если и положены, то максимум на какие-то считанные часы в неделю.

А сколько отвратительных историй с незаконными обысками в квартирах матерей-одиночек стали поводами для жалоб и даже
обращений в суд и прессу! То найденные носки 42-го размера, которые носит подросший сын-школьник, становились “вещдоком” проживания взрослого мужчины – гражданского мужа, тайного любовника, “приходящего папы”. То донос соседки о том, что мать-одиночку якобы подвозит с работы какой-то “обеспеченный тип на дорогом автомобиле”, давали ход судилищу над “обманщицей”...

Но это противоречивое сегодня, а завтра может оказаться поистине трагичным. Не за горами старость у большой части репатриантов, прибывших в трудоспособном возрасте – 40 лет и выше. Они не были ни пенсионерами, ни инвалидами, ни обремененными детьми-одиночками, им не удалось, как многим нынешним “русским”, продать свои квартиры за десятки или сотни тысяч долларов.  У них не было вариантов - они сразу же по приезде, что называется, впряглись в новую жизнь. Не капризничая, брались за любую работу, абсолютно не соответствовавшую их образованию и опыту. Соглашались на заведомо беззаконные условия труда – без положенных пенсионных отчислений и выплат в компенсационные фонды. Израильские частные работодатели, со всех сторон прикрытые государством и даже провоцируемые им, разгулялись в 90-е по полной. Они платили “минимум” зарплаты за “максимум” работы, крали сверхурочные часы, выкидывали на улицу буквально за неделю до достижения стажа, предполагающего компенсации за увольнение, и вообще объегоривали “русских” на каждом шагу. Это было не просто нормой поведения с “благословенной алией”, с “долгожданными вернувшимися братьями и сестрами”, а чуть ли ни национальной доблестью.

Между тем репатриантам приходилось (и в этом тоже “заслуга” правительств Шамира, Рабина, Барака, Шарона, Ольмерта и Нетаниагу) выбирать между проживанием на съемном жилье, где деньги просто “выбрасывались в форточку”, и покупкой старых или новых квартир на кабальных условиях ипотечных банков. Подавляющее большинство выбрало последнее, попав в долговой плен на два и более десятка лет.

И вот подходит их пенсионная пора. Не накопив пенсий, которые у них государство позволило попросту своровать, они остаются ни с чем. То, что в Израиле лишь три года назад со скрипом введено обязательное пенсионное страхование, ничем как насмешкой над репатриантами назвать нельзя. Что сможет накопить за оставшиеся несколько лет человек, проработавший до этого два десятилетия без гроша хозяйских отчислений в фонд пенсии? “Клюм”, как говорят на иврите, ничегошеньки!

Этот израильтянин с 20-летним и больше стажем проживания в стране, отдавший ей треть своей жизни, оказывается новым получателем пособия по старости с социальными (если повезет) надбавками. Сумму, получающуюся после их сложения, в приличном обществе лучше не называть – воспримут как непристойность. И даже если он вбухает в частичное погашение ипотечной ссуды всю положенную ему компенсацию за увольнение с работы по достижении пенсионного возраста, он все равно останется в долгах у банка. Чтобы не потерять жилье, новоявленный пенсионер воспользуется помощью детей, если те будут готовы взять на себя часть выплат по ссуде и коммунальным расходам. И вот тут-то его ждет неминуемая кара со стороны “Битуах леуми”!

В Институте национального страхования действует внутренний циркуляр под номером 162010, по которому любая финансовая помощь получателю пособия по старости объявляется доходами и вычитается из суммы государственного вспомоществования. То есть если сын или дочь, например, дадут своим банкам постоянное поручение выплачивать с их счетов положенные взносы по родительской ссуде, то отца или мать за это беспощадно ударят шекелем. Им сократят пособие по прожиточному минимуму ровно на ту сумму, которой им помогут родные дети. Если же новые пенсионеры просто возьмут  у детей наличные и внесут их в уплату за жилье или услуги, они все равно окажутся “под следствием”: кто дал? где взяли? на что живете? И снова их пособие окажется под серьезной угрозой.

На это вопиющее явление, уже имеющее место, а скоро могущее стать массовым, обратила внимание депутат Кнессета от партии “Наш дом Израиль” Юлия Шамалова-Беркович. Она подала на днях соответствующую жалобу на “узаконенное беззаконие” министру социального обеспечения Моше Кахлону. В письме, кстати, выражается уверенность, что обращение парламентария вряд ли переполнит чашу жалоб, поступающих от граждан на деятельность Института национального страхования. Но станет ли жалоба народного избранника решающей – покажет израильская жизнь, столь богатая на грустные рекорды...