Детектив. Пираньи во время отлива

Эксклюзив "РБ"

Часть первая
Телефонный звонок разбудил меня в 4:30 – самое-самое время! Самое чтобы поспать и выспаться. Говорят, именно с четырех до пяти утра происходит больше всего угонов машин и вообще всяких преступлений, потому что именно в это время самый крепкий сон.

Мой крепкий сон нарушил какой-то самоубийца. Телефон надрывался, причем происходило это явно не в спальне, а далеко за ее пределами. «Не знаю, кто ты, но я тебя убью!», - с ненавистью подумала я.

Я зло проковыляла на кухню и взяла телефон – номер был мне совершенно неизвестен. Более того, я даже такой код в Америке ни разу не встречала – международный звонок?? А-а-ааа, Мария! Конечно, кто еще!?
- Маша, я тебя уничтожу!!!– заорала я в трубку. 
- Быстро поднимай свою задницу и в машину!

Я, как бы помягче выразиться, – присела от удивления. И даже не сразу узнала голос.
- Чего молчишь? Все поняла?
- Петрович, это ты?
- Ты почему еще у аппарата? Я тебе сказал – в машину! Не забудь сотовый и кредитку, остальное сообщу через сорок минут.
- Так куда ехать-то?
- О, проснулась! Около аквариума заберешь человека, она тебе все скажет.
- Турковский, а ты вообще откуда звонишь? И что происходит?

Молчание было мне ответом, точнее, короткие гудки. Вот кстати меня всегда смешило, как в фильмах (причем, только советских и российских) показывают разговоры по телефону. Это выглядит примерно так:

- Я не люблю тебя! – говорит герой, и бросает трубку. Героиня на другом конце провода тут же должна услышать – пи-пи-пи... И она это и слышит. Но почему-то упорно продолжает разговор с этими вот «пи-пи-пи»: « Алё, Сережа, алё, але, але!»
Да какое тут к черту «алё!», когда сразу все ясно? Но я в тот момент, когда Турковский положил трубку, выглядела именно, как в советском кино – телефон давно уже пикал, а я все задавала вопросы...

Через пять минут я была уже умыта, в джинсах и майке и очень себе нравилась, несмотря на то, что спала всего четыре часа. Если бы я не уехала из России, то там бы уже была перестарком, и соседи с жалостью качали бы мне вслед головой – как же, 29 лет девке, а всё не замужем! Но я уже 13 лет жила в Штатах, жила и радовалась, что тут не надо выходить замуж до 25 лет, чтобы тебя не считали старой девой или неудачницей.

Машины у меня было две. Так вышло случайно. Но меня этот факт тоже радовал – всегда было из чего выбирать. Вот и сейчас я стояла и думала – крошечный «Mini» или моя годзилла “Armada»... . А Турковский-гад знал, что я буду мучиться, выбирая, и ничего не сказал! Я выбрала внедорожник, в нем он, если что хоть поместится нормально, а то еще бубнить начнет про свои длинные ноги...

Я ехала и, конечно, же думала – что случилось? Ну что случилось? Что за странный звонок?? Ладно бы мне позвонила моя неугомонная подруга Маша, на которую я сразу и подумала. Не было дня, чтобы с ней что-то произошло. Сколько я знаю Машу, она всегда умудрялась встревать в такие истории, которые придумать-то трудно. И всегда – случайно. Словно сама судьба испытывала ее на прочность. Расскажу всего один эпизод из ее биографии. В августе 2001 года моя подруга устроилась продавцом прессы, и продавала ее аккурат около башень-близнецов. 11 сентября 2001 года Маша на работу решила не выходить, накануне она познакомилась с молодым человеком, молниеносно решила, что он ее судьба, и что торговать газетками ей теперь не с руки. Кавалер, кстати, испарился через неделю. А Маша свою фамилию нашла на сайте посольства РФ в США – она там числилась как без вести пропавшая, а разыскивали ее родные из далекой Сибири.

- Понимаешь, они мне в жизни копейкой не помогли, даже когда мне было 13 лет, и мама умерла, а сейчас типа волнуются, - сказала мне тогда Машка. – Хрен они еще, когда обо мне услышат, а то только и знают, что петиции слать – вышли 100 долларов, вышли 150... Пошли они в.... Все! Я пропала без вести! 

Маша поменяла номер телефона, квартиру, фамилию, взяла второе имя. И родные в Сибири больше ее не тревожили, потому что не могли ее найти.

- Чего я, дура, раньше так не сделала? – удивлялась потом Романова Ева-Мария. – Была Машей Столяровой – и жизнь как-то по-топорному складывалась. Стала Романовой – зажила как царица! 

А вот и аквариум – не заметила, как доехала. «Нептун» не самое удобное место для встреч, но у нас с Турковским тут было «свое», условленное место. Я вышла из машины и решительно пошла туда. Интересно, что за дама меня там ждет? Турковский столько раз знакомил меня со своими подружками, что я уже ничему не удивлю... Однако!!! Вот-те раз! Я даже притормозила. Да, меня действительно ждала Она!

Ее было издалека видно, хотя на улице только начало светать. Она стояла ко мне в пол-оборота, с газетой под мышкой, гордо, повернув голову в сторону, и совершенно голая!!! Мой бог, я давно не видела такого идеального тела! Спинка тонкая и прямая, ноги невероятной длины и красоты, а попа, грудь... – о, господи, она была безупречной! Мне было как-то стыдно на нее смотреть. Стыдно и завидно... Я кашлянула. Девушка даже не вздрогнула. Я издала какой-то неопределенный звук, типа кхе-кхе... Она и не вздумала повернуть голову. Расстояние между нами сокращалось – я потихоньку приближалась к этой странной даме.
- Послушайте, мне Турковский сказал, что вы все знаете, - сбивчиво крикнула я ей. И снова ни слова, ни движения. Ветер слегка шевелил ее волосы, она же так и продолжала стоять и смотреть в сторону океана. Может, она мертвая? Да нет, она бы тогда так ровно не стояла, если только не окоченела. Блин, да что за мысли! Не мог же этот мямля Турковский ее убить и тут поставить! Хотя он врач, может, как-то забальзамировал? Мысли в голову лезли одна тупей другой. Мне вдруг стало страшно. Я оглянулась – ни палок, ни камней вокруг не валялось, вооружиться было нечем.

- Я сейчас полицию вызову! - мой голос звучал жалко.
Нет, так не пойдет, надо успокоиться – раз Петрович сказал, значит, все хорошо – мы же сто лет с ним знакомы. Я выпрямила спину – пусть видит, что я тоже с хорошей осанкой. И решительно направилась к обнаженной незнакомке. Правда, сначала наклонилась и загребла полную руку песка, если что кину в глаза и бежать!

   ... Передо мной стоял манекен – очень хорошо и натуралистично сделанный, но манекен. Принять его за человека можно было действительно только на рассвете и издалека. Подмышкой у пластмассовой красотки была зажата газета – я потихоньку вытащила ее – «Русский базар», ну, да, конечно, любимая газета Турковского...

Вы можете себе представить, чтобы Анджелина Джоли собрала общественность и сказала: «Я решила всех своих приемных детей вернуть их родителям. Мы с Брэддом устали!» или нет, не так. Арнольд Шарценеггер вышел на трибуну и объявил: «Мало того, что я изменял жене все наши 150 лет совместной жизни, так у меня еще и мускулы ненастоящие!» А дальше раз! И сдул мышцы, или снял их как костюм, и оказался узкоплечим дяденькой с тонкими дряблыми ручками... ну что за бред – скажете вы и будете правы. Так и тут. Валерий Петрович Турковский мог взять манекен (интересно где???), запихать ему подмышку газету, и поднять меня в 4:30 только в одном случае – если он сошел с ума. Или как вариант – что-то случилось.

Хорошо, если он сошел с ума. Ну, мало ли... Если бы он сошел, то об этом бы знала, наверное, его мама. Или друзья. Да я бы знала, я! Я его друг уже миллион лет. И он мой. Я вытрепала ему все нервы своими романами, переездами, сменами настроений, и просто истериками. Вообще не понимаю, почему он до сих пор меня терпит. Наверное, потому что тряпка. Во-во, тряпка и есть. Сроду не крикнет, не скажет ничего против, только усмехнется и все – хоть оборись. Да что происходит-то? Маме его что ли позвонить... Вера всегда в курсе всех дел сына. А, нет, Верочка улетела к жениху в Сардинию еще на прошлой неделе. Маша в Испании. Турковский неизвестно где. А остальным звонить нет смысла – мои родители в России, друзья спят и 100% про Петровича ничего не знают, его друзья... Ага, его друзья! У меня же есть пара телефонов его коллег... 

Телефон зазвонил у меня в сумке так неожиданно, что я вздрогнула.
- Турковский, ты что – дурак? Что за идиотизм? Баба тут голая..., – я завопила так, что спугнула чайку.
- Слушай и запоминай, - Валера почему-то шептал. – Найдешь меня сама – ищи знаки в том, что у тебя в руках, я жду. Сказать, где нахожусь, не могу – телефоны все прослушиваются, твой, наверное, тоже. К тебе будут приходить сообщения, верь не всем, каким – сама поймешь. До связи. И не приведи за собой хвоста.

Нет слов, одни эмоции и мат... И это мой Петрович! Тот, который все дела, включая покупку кефира, сначала заносит в записную книжку, а уж потом скрупулезно выполняет. Нет, он, конечно, зануда не до такой степени. Но очень порядочный, в смысле – любит наводить порядок.

Мы очень смешно познакомились. Десять лет назад я работала в летнем лагере помощником директора – нечто среднее между секретаршей, девочкой на побегушках и девочкой для битья. На работу по большому знакомству меня пристроил дядя, наказав: «Не опозорь и не опозорься!» Мне было 19, а вокруг пацаны, которым по 14-15... Понятно, что от отсутствия внимания я не страдала. Скорей, наоборот. Я старалась не замечать выходки этих наглых сопляков. А особо зарвавшихся резко осаживала. До того момента пока из сейфа не пропали важные документы. Ключи были только у меня. А документов не было – вот вами и все факты. Обнаружив пропажу, я растерялась и стала рыдать... Рыдала я, наверное, долго, потому что нос опух и заметно порозовел. Зареванная я собирала свои личные вещи – было ясно, как только я доложу руководству о пропаже, меня выкинут с работы...
- Девушка, мне бы Антона Зайцмана найти, я его дядя, - в кабинет заглянул высокий молодой парень. Первое впечатление о себе Турковский оставил расплывчатое. Помню, что меня удивили его глаза – невероятно синего цвета. При этом у него были черные волосы – таких называют «биологические уроды». По-крайней мере, я так запомнила, нам что-то в школе рассказывали.
Я отправила «дядю» в четвертый отряд, и, рыдая, продолжила собирать вещи. Он вернулся минут через 15.

- Что случилось-то? – спросил так буднично, как будто знал меня сто лет. Я не знаю почему, но все ему рассказала. Он хмыкнул:
- Подозреваемые есть?
- Есть – весь второй отряд, двенадцать человек.
- Собирай всех!
 Я как под гипнозом собрала отряд. Турковский встал напротив ухмыляющихся подростков.
- Парни! Из сейфа пропали документы. Каждый из вас подозревается. Сейчас есть возможность не раздувать скандал, а просто вернуть их, и это останется между нами.

Парни продолжали ухмыляться и молчать.
- Отпечатки пальцев еще никто не отменял, - пригрозил Турковский.
- Да там весь сейф в отпечатках, ничего найти будет невозможно, - нагло улыбаясь сказал Джан.
- Верно, поэтому я с вами сыграю в «мафию»! Один против всех!

Отряд заволновался и обрадовался. Они прошли в палатку и сели полкругом.
- Я не брал документы, потому что.... – я сегодня уже не помню что они там все говорили. Очередь дошла до Вениамина – самого тихого мальчика в отряде, очкарика и «ботаника».
- Я не брал документы, иначе пусть кинут к пираньям во время отлива, - тихо, но внятно сказал Веня. Турковский продолжал слушать. Все двенадцать человек рассказали, почему они не могли взять документы. Турковский, зевая, встал:
- Скучно с вами, джентельмены... Ох, как скучно. Никакой интриги.

Отряд заинтересованно молчал.
- Веня, где ты их спрятал?

Веня побледнел.
- Зарыл около баскетбольной площадки...
- У тебя 15 минут – откопай и принеси.

 Оказывается, пираньи во время отлива спят и совершенно безобидны – рядом с ними можно купаться, можно хватать их за хвост... В общем, всех бы нас к пираньям во время отлива...

Лирические воспоминания – вещь замечательная. Но что там с Туровским?? Где он, как он и какие к чертовой бабушке надо искать знаки? Ветер зашелестел газетой у меня в руке. Я открыла в машину, завела мотор, и стала листать «Русский базар» - знаки, судя по всему, могли быть только в нем.

Продолжение в следующем номере