В ЗЕРКАЛАХ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА. К ПРЕМЬЕРЕ ТЕАТРА «ДИАЛОГ»

Культура

«Все они красавцы, все они таланты, все они поэты».
Булат Окуджава «Сумерки. Природа...»

Все, кто блистал в тринадцатом году – Лишь призраки на петербургском льду.
Георгий Иванов «Январский день. На берегу Невы...»

Литературный театр «Диалог» показывает новую премьеру в помещении Шорфронт Y, спектакль «В зеркалах», посвященный поэтам Серебряного века, а именно – знаменитому петербургскому  подвалу «Бродячая собака», где они собирались в 10-х годах XX века.

Серебряный век! Этот период условно начинается с рубежа 80-х-90-х годов XIX века до 1921 года (год расстрела Н.Гумилева и смерти А.Блока) и является расцветом русской поэзии и  русской культуры в целом. «Серебряным» он был назаван поэтом Н.Оцупом в сравнении с началом XIX века - «золотым». «Где чаще всего происходили... наши встречи, наши беседы – в подвале «Бродячая собака» на Михайловской площади...» - писал в своих воспоминаниях  Ю.Анненский, театральный и кинематографический художник, портретист, мемуарист. Кафе-подвал «Бродячая собака» был создан помощником В.Мейерхольда Борисом Прониным, неутомимым генератором идей. Подвал существовал с 1912 года по 1915. (После закрытия «Бродячей собаки» Пронин основал новое кафе - «Приют комедиантов»). Низкие своды подвала и стены были расписаны художником Сергеем Судейкиным диковинными цветами, птицами, персонажами сказок Гоцци и спектаклей Мейерхольда. Эмблема «Собаки» создана по рисунку М.Добужинского. Славу этого артистического подвала составили его посетители:  Анна Ахматова, Николай Гумилев, Михаил Кузмин, Осип Мандельштам, Георгий Иванов,  Ольга Глебова-Судейкина, Сергей Судейкин, Бенедикт Лифшиц... приходили Владимир Маяковский, Владимир Хлебников, Алексей Толстой,  Максим Горький... Словом, представители самых разных направлений в литературе. Приходили в подвал и артисты театров. Так, знаменитая балерина Мариинского театра Тамара Карсавина устраивала в «Собаке» свой творческий вечер, танцевала под музыку Куперена хореографию XVIII века  на полу, означенному зеркалами и гирляндами цветов...  Этот период в истории русской культуры поэтесса Ирина Одоевцева назвала «аполлоно-бродяче-собачьими» годами. «...можно уже сказать с уверенностью и вполне серьезно, что тесный и душный подвальчик Бориса Пронина сыграл в те петербургские (или – питерские) годы для русской литературы такую же роль, как Монпарнас... – для так называемой «парижской школы» в искусстве». (Юрий Анненков «Дневник моих встреч»). В подвале читали стихи, слушали доклады о новых направлениях в поэзии... пили вино... разыгрывались нешуточные любовные драмы. Гумилев ухаживал за Ольгой Высоцкой и Палладой Гросс (о чем Ахматова, по-видимому, знала). Огромным успехом пользовалась красавица Олечка Глебова-Судейкина, актриса, художница, «Коломбина десятых годов» (по выражению Ахматовой). Из-за любви к ней застрелился юный поэт, гусар Всеволод Князев...

Всех остальных посетителей подвала, не принадлежавших к миру искусства, которые приходили посмотреть на литературную богему, называли «фармацевтами» вне зависимости от рода их занятий. 

 

Воспоминания об этих встречах остались в знаменитых стихах... «Да, я любила их, те сборища ночные, - /На маленьком столе стаканы ледяные./Над черным кофеем пахучий, тонкий пар, /Камина красного тяжелый, зимний жар,/Веселость едкую литературной шутки...» Писала позже Ахматова.

Началась война,  за ней – революция, на молодых «красавцев и поэтов» надвигался «некалендарный, настоящий двадцатый век» (Ахматова). 

Об этих собраниях в подвале «Бродячая собака» и поставила  ностальгический спектакль Ирина Волкович, создатель литературного театра, автор сценария и постановщик спектакля. Она и расскажет о своем театре и ностальгическом спектакле «В зеркалах». Ирина–ленинградка, продолжает не только любить этот прекрасный город на Неве – Санкт-Петербург, но и создает вечера в его честь, старается сберечь его не только в своем сердце, но и передать свою любовь зрителям.

Н.А.: Ирина,  расскажите, пожалуйста, нашему читателю о театре.
И.В.: Театр «Диалог»  родился из программ, которые я готовила и проводила в Центральной Публичной библиотеке в Бруклине. Когда начала там  работать, я получила доступ к архиву, к массе книг, что и стало для меня вдохновением для создания  новых авторских программ. Первая из них была  «Салют, Санкт-Петербург». Тогда по специальному сценарию был создан этот вечер, посвященный 300-летию Санкт-Петербурга, который оказался необыкновенно успешным. Я всегда мечтала о том, чтобы сделать оригинальный спектакль, посвященный Ленинграду. И тут такой случай представился – юбилей. Меня поддержала дирекция библиотеки и дала мне возможность этим заниматься. Я полетела в Санкт-Петербург, встречалась с актерами, с директором Эрмитажа,  друзьями и всем задавала один и тот же вопрос: «Что такое «душа Петербурга»? Без ответа на этот вопрос я не могла бы подготовить программу о Петербурге. И тогда я поняла, что под «душою Петербурга» кто-то понимает туманы, кто-то понимает поэзию, балет, архитектуру. Получилась программа, которая оставила неизгладимый след и у нас, ее участников, и у многих зрителей. Как говорит О.Басилашвили, «самое главное – иметь успех у самого себя». Темы следующих вечеров  я находила у любимых поэтов и писателей: Пастернака, Бунина  и других. Программа, посвященная Бунину, называлась «И только слову жизнь дана...».  Но это все-таки были литературные программы. Потом был  вечер «Заложник вечности», посвященный Пастернаку. Потом была  необыкновенная программа, все участники это отмечали, посвященная Бродскому (ко дню его рождения). Это были настолько успешные вечера, что с утра выстраивались очереди за билетами. Мы с актерами стали продолжать работать. Например, пастернаковская программа постепенно преобразовалась в другой спектакль: «Свеча горела». Я использовала  больше стихов и музыку, которая звучала в доме Пастернака. Так создавался  литературный театр с музыкой, романсами, чтением писем, воспоминаний, вкраплением новелл, стихов. Я считаю, что театр родился в 2005 году.  За пять лет мы поставили  пять спектаклей.
Я продолжаю заниматься театром и сейчас, работая директором культурных программ в Shorefront Y.

Н..А.: Почемы Вы назвали театр «Диалог»?
И.В.: Наш театр никогда не ставит пьесы других авторов.  Все сценарии написаны мною и основаны на прекрасной литературе. Получается сокровенный диалог со зрителем. И только реакция зрителя дает нам право думать, что это нужно им, зрителям, здесь, в Америке, в Нью-Йорке, в XXI веке. Мы сыграли Бунинский и Пастернаковский спектакли по 12 раз. И каждый раз на спектакль приходило 150-200 человек.  И каждый такой спектакль доказывал, что тот самый сокровенный разговор состоялся, и мы счастливы. Затем мы поставили спектакль «Я говорю с тобой из Ленинграда», посвященный блокаде, в который были включены стихи Берггольц, Ахматовой. Вы знаете, мы видели слезы на глазах у зрителя...   Четвертый спектакль «Эхо любви» – это история любви Николая Эрдмана и Ангелины Степановой.  Мне как-то попали в руки их письма, они произвели на меня большое впечатление, так возник спектакль на двоих, с которым мы даже выезжали в Европу. И вот теперь – пятый спектакль, посвященный Серебряному веку в русском искусстве. Все предыдущие темы скользят вокруг темы Серебряного века в литературе. И петербургская тема, куда было включено много поэзии  Серебряного века, и Пастернак... он не принадлежал Серебряному веку, но значительные личности в его биографии – Ахматова, Цветаева, как  и  Бунин - его окружение и друзья в эмиграции, в Париже - поэты Серебряного века, как и друзья Эрдмана, – все равно из того времени. Серебряный век угас, но поэты оставались.

Словом, все шло к  спектаклю «В зеркалах». И мне очень хотелось, с одной стороны, поставить спектакль о самом значительном, самом замечательном, великолепном периоде русской поэзии начала века и сделать это вместе с группой талантливых артистов, с которыми я все эти годы работала.

Н.А.: Почему Вы остановились на «Бродячей собаке»?
И.В.: Кафе «Бродячая собака» - может быть, не все о нем знают, но я буду очень рада, если узнают, - где встречались выдающиеся поэты Серебряного века, тогда – молодые. Такое это было место, совершенно святое.  Сначала у меня спектакль не «вырисовывался». Я нашла много редких материалов, но все равно  их было  мало. Практически все материалы, относившиеся к «Бродячей собаке», пропали. Само помещение  «Собаки» было заброшено и восстановлено только в начале XXI века. В этих дворах был полный кошмар, все погибло. Я поехала в Петербург, пошла в кафе, которое восстановили.  Своды восстановили, но роспись Судейкина современные художники повторить не решились. По мере того, как я многое узнавала про всех героев в отдельности, я создавала это ностальгическое представление.  Но в целом сначала сценарий у меня не получался, пока я  не перечитала  «Поэму без героя» Ахматовой. Поняла, что Ахматова во время войны, одна в Фонтанном доме вспоминает историю своей жизни, затем она вернулась к этой поэме в 60-х годах, к ней в этот дом «пришли» герои 1912 года, герои «Бродячей собаки».   Тогда у меня и возникло решение спектакля: показать драму, мало с чем сравнимую, показать всех этих гениальных людей, которых было так много в одно и то же время, и то, что с ними произошло... Ахматова пишет: «Только как же могло случиться, что одна я из них жива» . Вот это начало и конец спектакля. Это драма Серебряного века.  А в середине основная часть – все то, что происходило там в "Собаке": стихи, танцы, музыка, интермедии, розыгрыши, сценки. Очень интересно!  Одним из главных героев «Собаки» был Николай Цыбульский, композитор и музыкант, всегда пьяный, за роялем с утра до ночи, он  играл, играл, играл... импровизировал, но от его импровизаций ничего не сохранилось. У нас тоже есть свой композитор и пианист, это Сергей Гордеев. Есть ведущие, они будут читать воспоминания и письма.  В спектакле – десятки действующих лиц, в том числе  хор, но исполнять их будут 5 актеров. Там будут   и Ахматова, и Гумилев, и Мандельштам. И будут петь романсы, будет много музыки... И, конечно, должен состояться тот самый сокровенный разговор со зрителем. Но в целом мы отошли от литературного театра, где о героях говорится  в третьем лице, у нас они начали говорить от своего лица.

Н.А.: Почему спектакль называется «В зеркалах»?
И.В.: В поэзии Ахматовой, и в том числе в «Поэме без героя», много зеркал, отражений, бликов, воспоминаний, мерцаний, свечей. От этих зеркал и родилась моя идея. Герои на сцене выходят из-за зеркал, которые стоят у нас на сцене, за зеркала они и уходят в конце спектакля. Ахматова остается одна со своими воспоминаниями. Я обратилась к вечной теме: любовь и разлука. Все повторяется и в нашем поколении.

Н.А.: Таким образом, Ахматова у Вас в спектакле  как бы связующая все личность?
И.В.: Да, но участвуют многие другие поэты и актеры Серебряного века - Кузмин, Гумилев, Ольга Глебова-Судейкина, а также  Борис Пронин, создатель «Бродячей собаки».  Будет несколько музыкальных интермедий, это уже моя фантазия...  Затем наступает 1913 год. Начинается грусть конца. Ахматова пишет: «Все мы бражники... как невесело нынче нам».  «От легкой жизни мы сошли с ума...» - пишет Мандельштам. Звучит позднее стихотворение Гумилева: «После стольких лет /я пришел назад, /но изгнанник я,/ и за мной следят./ Я ждала тебя /столько долгих дней/для любви моей / расстоянья нет...» Это та любовь, о которой я и ставила спектакль.

 У нас сложилась своя театральная группа. Актеры все очень талантливые и красивые: Рустем Галич, Роман Фрейд, Инна Есилевская, Наталья Романова, Сергей Гордеев.

Большое участие в спектакле принимает Кира Меламед – она художник, помогает с костюмами, она и фотограф
спектакля. У нас есть свой звукооператор Юрий Авезов. У нас есть профессионально оснащенная сцена – это такая удача!

Н.А.: Как Вы думаете, современное поколение будет интересоваться прежней культурой?
И.В.: Я думаю, что да, хотя не могу говорить глобально. К нам на спектакли стала приходить молодежь. Может быть, будет возрождение. Люди немного   устали от поп-культуры, от шумного, громкого, безыдейного, начали стремиться к чему-то, что тронет душу. Посмотрим.

 Спектакль действительно ностальгический и будет трогать зрителя. Хочется верить, что, выведя на сцену  тени прошлого, Волкович способствует возрождению к жизни поэтов Серебряного века.  Пусть их «стихов пленительная сладость/ Пройдет веков завистливую даль,/И, внемля им, вздохнет о славе младость,/Утешится безмолвная печаль/ И резвая задумается радость» (из стихотворения А.Пушкина «К портрету Жуковского»).