Кто остановит Хиллари?
Америка
Это я помню хорошо: во всю обложку «Тайма» уверенно шагающая дамская нога в брючине и туфле, за каблук которой из последних сил цепляется крошечный такой человечек, вот-вот сорвется – и надпись:
CAN ANYONE STOP HILLARY?
Само собой, вопрос риторический, с подразумеваемым ответом:
NOBODY!
Так было больше года назад, когда уважаемый, престижный и влиятельный еженедельник задал со своей обложки этот провокативный вопрос с подразумеваемым ответом.
А как теперь, когда Хиллари Клинтон официально объявила о своих президентских амбициях - снова поселиться в Белом доме, но не на птичьих правах первой леди (эта роль впервые в истории нашей страны предназначена мужчине, если его жена выиграет), а полноправной хозяйкой?
Так и хочется, презрев гендерные привязки, сказать: полноправным хозяином. С учетом, что властное, волевое, мужеское начало в ее характере самоочевидно. Вот кто станет железной леди, если она будет избрана президентом США!
Другое дело, как закалялась эта сталь.
О том, как формировался характер нашего – возможного? вероятного? – президента №45, можно говорить и говорить. Книг о ней написано несчетно, а про статьи и говорить нечего - вагон и маленькая тележка. Отследить их не входит в мою задачу, хотя отмечу парочку последних из сочувственного лагеря: «Her Way» ньюйорктаймсовцев Джефа Герта и Дона Ван Натту-младшего и «A Woman in Charge» Карла Бернстина – да, того самого, который вместе Бобом Вудвардом изменил курс американской истории, раскрутив Уотергейтский скандал на страницах «Вашингтон пост».
Так даже из этих - если не верноподданнических, то вполне лояльных - источников возникает нелицеприятный образ грубоватой, высокомерной, спесивой, обидчивой, мстительной и лживой женщины - «неважные отношения с истиной», как деликатно замечают ее либеральные биографы. А уж ее скандалезность и ругачесть с использованием ненормативной лексики вошли в вашингтонский фольклор.
Только что с того? Мы не в России, где правила так устрожились, что в моих новых книгах в бранные слова вставляют звездочки вместо букв. «Но ведь «ж**а» может значить и жена!» - не выдержал как-то автор (я). К тому же Хиллари Клинтон лишена обаяния, то бишь харизмы, которая так важна у нас в стране для политической карьеры, но и тут я бы взял ее под защиту: не с лица воду пить. Да и Лабрюйер из меня никакой, чтобы заниматься характерами, а тем более физиогномистикой.
Меня интересует сейчас не характер и даже не биография Хиллари Клинтон, а ее потрясающая судьба.
Какая еще первая леди стала сенатором, потом кандидатом в президенты и, наконец, госсекретарем у своего соперника – побежденная у победителя, а не успела уйти в отставку, как все заговорили о ее президентских шансах в следующем, високосном году? Какая раскрутка впрок! Что-то не припомню прецедента.
Говорю о нашей стране, потому что в Латинской Америке сплошь и рядом первые леди сами становятся президентами. Ту же Аргентину взять – от Исабель Перон до Кристины Киршнер: традиция! Однако – вдовы. Хиллари Клинтон – если и вдова, то соломенная: при живом, хоть и гулящем Билле Клинтоне рванулась шесть лет назад в Белый дом и тогда как раз имела шанс туда попасть, если бы ей не перебежала дорогу черная кошка по имени Барак Обама (прошу прощения за невольный и, к тому же, не вполне политкорректный каламбур). Человек ниоткуда. Точнее, человек со стороны. Еще точнее, человек из Чикаго, который сам не думал, не гадал стать президентом, и интрига закрутилась хоть и вокруг него, но без его изначального желания и как бы помимо его воли, пусть и при его активном участии в предвыборной кампании. Кадр был подобран что надо – высокой пробы.
Карл Линней, хоть и великий естествоиспытатель, был, пожалуй, не прав, когда говорил, что всё и вся растет из желания. Не всегда и не факт. Желание Хиллари Клинтон стать президентом было в разы сильнее аналогичного желания флегматичного Барака Обамы, который только-только стал сенатором, но за него желали и решали другие, и теперь уже без разницы, что это было за желание – игровое? идеологическое? честолюбивое? – победителей не судят.
Столкнулись две либеральные интриги – ньюйоркская партийно-истеблишментная и чикагская авантюрная, зато политтехнологии – супермодерные, да и ребята в обамовском штабе подобрались как на подбор, семи пядей во лбу во главе с дядькой Черномором Дэвидом Аксельродом.
Республиканцы так и так были обречены на поражение, борьба шла внутри Демпартии, то есть в идейном отношении итог той внутрипартийной борьбы означал выигрыш-проигрыш самим себе. Поэтому расчет Хиллари Клинтон стать хотя бы вице-президентом был оправдан, тем более пост титульный, а она привыкла, будучи еще первой леди, именно к представительству, а не к работе. Однако и тут она пролетела, как фанера над Парижем: вице-президентом заделался Джо Байден, который номинальный чин превратил в функциональную должность и стал при президенте чем-то вроде премьер-министра, скажем так, на европейский манер.
Однако и Хиллари Клинтон нашлось место под солнцем в новой администрации, несмотря на чисто женское сопротивление Мишель Обамы - не затмит ли бывшая первая леди новую первую леди? И несмотря на негативную риторику Хиллари Клинтон против своего соперника-однопартийца с такими незабываемыми шедевральными моментами, как, например: «Shame on you, Barak Obama!» Подобные инвективы были списаны на крутость и ожесточенность предвыборной борьбы.
Те, кто поет ей теперь осанну, упоминают ее рекордные путевые показатели: из четырех лет службы госсекретарем она чуть ли не год провела в самолетах, налетав миллион миль, а это все равно, что облететь земной шар 40 раз! Прямо-таки лягушка-путешественница, а не госсекретарь. Однако те, кто, наоборот, хулят ее, указывают в своих диатрибах, что достигнуть чего-либо госсекретарь никак не может в небе, а только на земле, спустившись с трапа.
Кто спорит, Хиллари Клинтон - суперстар, но никак не супердипломат, и ее поездки часто носили церемониальный характер, мало чем отличаясь от тех, которые она привыкла совершать в амплуа первой леди. Вот она и налеталась до изнурения, до изнеможения, и к концу своего госсекретарского срока физически явно сдала.
И то сказать: не место красит человека, а человек место (извиняюсь за поговорочный топос). В послевоенные годы у нас были великие госсекретари, их можно пересчитать на пальцах одной руки: генерал Маршалл (ну да, «план Маршалла»), Даллес, Киссинджер. Остальные наши топ-дипломаты были пешками в иностранной политике президентов: делали, что им прикажут, лично не влияя на ход международных дел. Маргинализация роли госсекретаря за счет усиления людей из непосредственного окружения президента – скорее правило, чем исключение.
Но чтобы у нас был церемониальный президент в новейшей истории? Что-то не припомню.
Пока что Хиллари Клинтон, восстановившись после работы на измор в Госдепе, с ходу включилась в свою предвыборную кампанию. Если ничего не случится непредвиденного, какого-нибудь форс-мажора, то эта непрерывная пиарная кампания может дать Хиллари Клинтон фору во времени перед республиканским кандидатом, который когда еще появится! Тем более, уже сейчас по ее нынешним выступлениям ясно, какую главную карту она разыгрывает: женскую.
Нет, Хиллари Клинтон – не феминистка, но использует их слоганы с учетом гендерного крена электората: «Женщины – не жертвы. Мы – фактор перемен, драйв прогресса и залог мира на земле».
В ходу сравнение Хиллари Клинтон с английской королевой Елизаветой. Нет, не ныне здравствующей Елизаветой Второй, а с Елизаветой Первой, прозванной Королевой-девственницей. Помню, еженедельник «Ньюзвик» опубликовал сопоставительную статью, а на обложку вынес Хиллари Клинтон на пару с этой английской королевой в исполнении Кейт Бланшет. Два портрета один против другого: реальная Хиллари и вымышленная, фикшнальная, киношная Елизавета. Обе – ледяшки, и больше похожи на роботов, чем на женщин. Здесь про таких говорят «bionic women”.
Статья начиналась с фразы, которая не потребует перевода: “Queens are meant to be looked at, not touched”. Вот именно: как будто Хиллари Клинтон принадлежит к секте неприкасаемых. Гордая, самоуверенная, не знает сомнений, ведет себя по-королевски. Характер есть, ум есть, воля есть, а чего-то все-таки не хватает.
Вспоминаю одну историю с моим любимым шотландским писателем Стивенсоном. Когда тот был маленьким мальчиком, он как-то сказал: «Мама, я нарисовал человека. Душу тоже рисовать?»
Ладно, без комментариев. Хотя забавно отметить, что именно Хиллари Клинтон, заглянув в глаза Путина, не увидела в них души. Может быть, увидела в нем родственную – в смысле, бездушную - душу? Как сложатся у них отношения, если Хиллари окажется в Белом доме, а Владимир все еще будет в Кремле?
Никак не оправдывая гуляку Билла, но понять его могу – как ему хотелось вырваться на свободу из-под авторитарной опеки своей властной, ледяной, бездушной супруги. Как в том анекдоте: немного люблю, немного боюсь, немного хочу другую.
Нет, нет, не хочу быть неверно понятым и вкривь истолкованным - по-человечески мне было жаль эту жестоковыйную и каменносердную женщину - на ее женскую долю, благодаря повесе-муженьку, выпало, дай бог! Как раз к его гаремам она попривыкла и со специально созданной тайной полицией нейтрализовала с полсотни «мерзавок», которые грозились предать гласности свои близкие отношения с Биллом. А тут позор на весь мир! Надо отдать должное Хиллари - она справилась, оправилась, отжалась, взяла реванш – сначала в Сенате, потом в Госдепе, сведя матримониальные отношения с Биллом к сугубо деловым.
К слову, полуживой, с осипшим голосом и с видом умирающего лебедя бывший президент намеревается принять активное участие в ее продвижении в будущие президенты.
А как насчет нынешнего президента? Палка о двух концах. Хромая наша утка Барак Обама может больше повредить, чем помочь своей бывшей госсекретарше. Ей впору скорее дистанцироваться от него с учетом его провалов как внутри страны (реформа здравоохранения, которую она же когда-то начинала в статусе первой леди), но особенно вовне – в борьбе с исламским гипертерроризмом и в отношениях с путинской Россией. История с убийством американцев в Бенгази раскручена до упора и к президентским выборам забудется вовсе. Рассосется и почтовый скандал с домашней электронкой, по которой она вела всю служебную переписку.
Пусть отвязная колумнистка Морин Дауд и пишет в воскресном номере «Нью-Йорк таймс» о паранойе Хиллари Клинтон с письмами и сравнивает ее с Никсоном, хотя лично мне больше, чем сама статья, понравился ее хулиганский заголовок – «Grandmama Mia!» Этот возрастной фактор может сыграть негативную роль в ее кампании – ведь Хиллари Клинтон будет под семьдесят, когда она, предположительно, въедет в Белый дом на белом коне, как леди Годива, но, в отличие от нее, не обнаженной, а при полном параде. Думаю, однако, что Хиллари и ее политтехнологи сумеют и здесь отбрехаться.
Существует статистическая, что ли, традиция, на которую уповают республиканцы: за 65 последних лет только единожды одной партии удалось удержать Белый дом три срока подряд, когда после Рейгана был избран Буш-старший. Это произошло на фоне и на инерции успешного правления Рональда Рейгана, чего никак не скажешь про Барака Обаму.
Более важен, однако, чем статистический – человеческий фактор. Кому из республиканцев выпадет право вызвать на поединок супер-пупер популярную Хиллари Клинтон?
Владимир Соловьев
.jpg)
Новостная лента "РБ"
|
|
|
Запрещается использовать материалы, опубликованные на сайте «Русского базара», на других интернет-порталах и в СМИ
без письменного разрешения редакции. Если разрешение получено, нужно указать активную ссылку на оригинал статьи.
©1996-2024 Danet Inc. DBA Russian Bazaar
|
<%-- |
||
|
|
|
Комментарии (Всего: 42)
Почему не собрать по рублику столко же денег на кампанию? К тому же, все зависит еще и от политической конъюнктуры. Спотыкач не исключен даже для Хиллари Клинтон. Не все еще потеряно Дмитрий. Рано приходить в уныние.
Disagree with a Republican? The White House approach is to single a lawmaker out, pick a fight and don't mince words.
Переводить нужно?
"Не согласен с Республиканцами? Выбери одиночную цель, и бей, не выбирая выражений".
Это что ж получается? К чему призывает Обама?
Не нужно искать компромисса, не нужно вырабатывать общую точку зрения, - нужно атаковать отдельные личности в Конгрессе, и в этой его борьбе с инакомыслящими все средства хороши?