Как закаляется стиль

Совсем недавно в красивом, похожем на тосканский маленький замок, здании Российского культурного центра в Тель-Авиве состоялся творческий вечер известного израильского литератора, обаятельного человека Юрия Моор-Мурадова. В сфере его литературных интересов - древний и юный язык иврит, драматургия, публицистика, детективы и многое другое. Его серия книг об иврите стала бестселлером на “русской улице” Израиля. Это легкие и изящные книги для желающих полноценно говорить на языке ТАНАХа. В 2014 году Юрий Моор-Мурадов был избран председателем Союза русскоязычных писателей Израиля. 

 

С писателем Мурадовым можно и нужно знакомиться по его книгам, а чтобы узнать его получше как человека, я решила задать ему свои вопросы.

 

- Как ощущаете себя на посту главы русскоязычного отряда писательской армии? Как изменилась в связи с этим ваша жизнь?

- Мне и прежде доводилось бывать на так называемой руководящей работе: служил директором театра, начальником отдела в управлении культуры, а в Израиле был главным редактором газеты. Я знаю секрет успешного руководства: собрать вокруг себя единомышленников-энтузиастов и сообща делать нужное дело.

За короткий период мы успели многое. Основали наконец-то амуту Союза писателей, чтобы на законном основании оперировать средствами для реализации проектов. Создана пресс-служба, укрепилась связь с отделениями на севере и на юге Израиля. Мы создали секции переводчиков, драматургов, детских писателей, критиков - их деятельность отражается в “Фейсбуке”. Огромная часть работы по-прежнему лежит на плечах ответственного секретаря СП Леонида Финкеля, который давно трудится на этом беспокойном посту.

Собственно говоря, наш Союз продолжает активную жизнь в основном благодаря ему и другим членам правления: Александру Каневскому, Михаэлю Юрису, Светлане Аксеновой-Штейнгруд, Шейве Тененбаум, Грегори Фридбергу, Марку Котлярскому, Аркадию Крумеру.

Осенью прошлого года СРПИ участвовал в Московской международной книжной ярмарке, в феврале нынешнего - в Иерусалимской ярмарке. В конце 2014 года мы провели литературно-музыкальный фестиваль в Ашкелоне. Готовится к изданию антология израильского рассказа, антология поэзии, сборник произведений израильских русскоязычных писателей в переводе на иврит...

Планов много. Жизнь моя изменилась заметным образом. Много хорошего: знакомство с интересными, талантливыми людьми, радость от того, что помогаешь им - где словом поддержки, где советом, где организационно, где полезной информацией. Но иногда приходится заниматься этим в ущерб своей собственной литературной работе. 

 

- Я знаю, что до репатриации вы написали несколько пьес, активно работали для театра. Почему сегодня вас больше увлекают тайны иврита, чем театральные фантазии и грезы? Что вы думаете по поводу израильского театра, как оцениваете его сегодняшнее состояние?

 

- Театр - моя главная любовь. Московский литературный институт я оканчивал по отделению драматургии, защищал диплом пьесой, которая позднее была поставлена в профессиональном театре.

Я театр не забываю, не отодвигаю. В Израиле продолжаю писать пьесы, написал уже около десятка на иврите. Показывал их здешним театрам - пока безуспешно. Но я не теряю надежды. Стараюсь смотреть все премьеры, в особенности если это спектакли по пьесам современных израильских авторов. Книги об иврите не заменяют и не оттесняют мои занятия драматургией.

Одна из причин, почему я написал эти книги: таким образом я познавал этот совершенно не известный мне до репатриации язык. На встречах с читателями я полушутливо-полусерьезно говорю: чтобы хорошо понимать иврит, нужно прочесть все четыре мои книги об этом языке, чтобы писать на иврите, нужно написать все эти книги. Они помогли мне стать ивритоязычным писателем. Я смело могу так себя аттестовать: отправляю на авторитетный ивритоязычный сайт статью, фельетон, рецензию - и уже через час ее публикуют.

Недавно весьма серьезная газета “Гаарец” приняла мой фельетон, и редактор отдела написал мне, что текст получился замечательным. Сайт известного лингвиста Рувика Розенталя регулярно публикует мои статьи об иврите.

 

- Кого из драматургов современного Израиля вы считаете близким себе по духу? А кого из прозаиков?

 

- Молодой драматург Гур Корен, на мой взгляд, самый лучший из современных израильских авторов. В “Гешере” идет его пьеса “Пять кило сахара”, а театр “Бейт-Лесин” поставил спектакль “Мугбалим” (“Инвалиды”). Это великолепные комедии. Понравилась комедия “Кизуз” (“Взаимозачет”) Илана Хацора, поставленная в Камерном. С прозаиками посложнее. Трудно мне читать книгу, когда я с первых же абзацев чувствую, что автор занимается не столько беллетристикой, сколько пытается продвигать свои завиральные идеи.

 

- Каково ваше мнение о сегодняшней русской прессе в Израиле? Сколько ей осталось жить? Что вас в ней очаровывает и что разочаровывает?

 

- Русскоязычные СМИ имеют одно несомненное преимущество перед ивритоязычными: они намного более сбалансированы, нет опасного крена влево. Если правда, что в последние годы судьбу выборов решают именно “русские” голоса, то немалая доля заслуги в том, что принимается верное решение, наших русскоязычных газет и сайтов. “Русская” пресса будет жить, пока будет здесь “сущий в ней язык”.

 

- Что необходимо говорящему по-русски творческому человеку в Израиле, чтобы найти свое место, осуществить свои амбиции и продвинуться?

 

- Что нужно музыкантам, артистам театра и балета, я не знаю. Знаю, что нужно писателям: первым делом выучить иврит. Писать на иврите и выйти на ивритоязычного читателя. Ни в коем случае не запираться в рамках небольшого русскоязычного сектора. Писатель, привезший с собой культуру прежней родины, может стать очень интересным собеседником для коренных израильтян. Только говорить с ними нужно на их - теперь уже на нашем общем - языке.

 

- Вам не хочется стать на политическую стезю? Войти в какой-либо партийный список? Громко заявить о своей программе преобразования страны?

 

- Свои взгляды на то, как нужно преобразовать Израиль, я не скрываю. Об этом можно прочесть в моих многочисленных публицистических статьях, фельетонах и памфлетах на обоих языках. Их легко найти, набрав в “Гугле” мое имя. Практическая политика - дело хлопотное, оно не для меня. Это значило бы отказаться от творчества.

 

- Что мешает развитию культуры в Израиле?

 

- Культура в Израиле развита и развивается, если говорить о театре, опере, хореографии, живописи, кино. Можно каждый вечер проводить в общении с искусством, было бы время и желание. Что же касается русскоязычного сектора... Я хотел сказать “нехватка средств”, но вспомнил слова одной знакомой: в отделах абсорбции при каждом муниципалитете ежегодно пропадают по причине неиспользования большие капиталы. Нужно как-то помочь встретиться этим деньгам и настоящим творческим людям.

 

- Если бы вы писали книгу о себе, какой она была бы? На каких сторонах личности вы сосредоточились бы как автор? Какие темы вы хотели бы раскрыть наиболее полно?

 

- Сослагательное наклонение здесь излишне. Конечно, я напишу книгу о себе. Убежден, что она не будет скучной. Время от времени я публикую какие-то фрагменты из этой будущей книги и вижу, что они вызывают читательский интерес. Я просто буду рассказывать о людях, с которыми сталкивался, о пережитых ситуациях и о своих впечатлениях. В жизни было много интересного, а еще больше, надеюсь, предстоит увидеть и пережить. Обязательно напишу - уже начал - книгу “Как закаляется стиль” о своем творческом опыте.

 

- Кто ваша муза и вдохновительница? Расскажите о своих источниках вдохновения.

 

- Хм... Наверное, нужно сказать, что моя муза - это любимая жена Светлана? Боюсь, что все намного сложнее. Я - ремесленник в хорошем смысле этого слова. Профессионал. Я не жду, когда муза соизволит посетить меня. Я назначаю ей свидание, и она никогда не подводит, не опаздывает. И муза не может пожаловаться, что я мало ее нагружаю. Если о жене... Классик сказал: “Трагедия писателя состоит в том, что его жена не понимает, что когда он просто стоит и молча смотрит в окно, он тоже работает”. У меня такой трагедии нет - Света понимает все. Мне легко работать, зная, что она рядом. Надеюсь, эти ощущения взаимны. 

 

- Какие еще виды искусств, кроме литературы, имеют значение в вашей жизни? Считаете ли вы, что общение с искусством меняет человеческую судьбу?

 

- Музыка. Я ее слушаю постоянно - в поездке, за работой. Я люблю многие жанры. И классику, и поп, и кантри, и восточную, и задушевные русские песни. Как сказал Пушкин, “одной любви музыка уступает”. Люблю хорошие фильмы, телесериалы - комические и детективные. Общение с искусством формирует человека, это вне сомнения.

 

- Есть ли у вас любимая книга? Любимая опера? Любимый фильм? 

 

- У меня много любимых книг, опер, фильмов. Если меня спрашивают, что советуете почитать, я перечисляю с десяток названий: “Самая легкая лодка в мире” Юрия Коваля, “Затоваренная бочкотара” Василия Аксенова, “Дневник Кости Рябцева” Николая Огнева, “Семеро против Ривза” Ричарда Олдингтона, рассказы Марселя Эме, “Жак-фаталист” Дени Дидро, “Последний магнат” Френсиса Фицджеральда, “Памфлеты” Поля-Луи Курье... Люблю оперы Чайковского “Евгений Онегин” и “Иоланта”, “Севильский цирюльник” Россини, “Любовный напиток” Доницетти, “Риголетто” Верди... Есть множество хороших фильмов. Меня легко увлечь...

 

- Расскажите, пожалуйста, свой любимый анекдот.

 

- Я вообще с юмором на короткой ноге. В одной из статей написал: “Юмор - высшая инстанция искусства”. Учась в Литинституте, написал несколько контрольных работ о юморе Салтыкова-Щедрина, О. Генри, Ильфа и Петрова, Зощенко. Большая часть моих пьес - комедии. На встречах с читателями я не ограничиваюсь рассказом о своих книгах, а заодно читаю и лекцию о том особом юморе, который создается на границе между двумя языками и который могут понять только те, кто знает оба языка. Мои читатели присылают мне разные примеры. Вот один из лучших: Зинаида и Володя, супружеская пара, в ульпане были самыми активными, учительница их любила. Однажды Володя пришел один, жена задержалась по делам. Учительница спрашивает: “Зинаида таво?” (“Зинаида придет?”) Володя встревоженно отвечает: “Нет, она не того, она придет”. Кто-то сочинил и подарил мне смешную фразу: “Анахну кан гарим синим пламенем”.

 

- В вашей многолетней исследовательской и журналистской работе наверняка было немало веселых, курьезных случаев. Расскажите о них.

 

- Однажды я вез из типографии в Иерусалиме свои книги в Тель-Авив - тысячу экземпляров. Чтобы распределить тяжесть равномерно, положил четыре коробки в багажник, четыре коробки на заднее сиденье, две коробки втиснул в пространство между приборной доской и пассажирским сиденьем справа от меня. При выезде из столицы зазвонил мой мобильный телефон. Переговорного устройства у меня тогда еще не было. Чтобы не получить штраф, остановился у обочины, как раз там, где каждую пятницу сотни людей ловят попутку. К машине подбежала молодая высокая женщина, наклонилась и спросила на иврите с акцентом, куда я еду. Я ответил на русском, что в Тель-Авив. Женщина спросила: “Не возьмете ли меня?” Я бросил взгляд на коробки перед пассажирским сиденьем, глянул на женщину и сказал: “Только вам придется ноги задрать”. Она с готовностью кивнула и решительно открыла дверцу машины. Увидев коробки, протянула разочарованно: “Нет, я так не смогу ехать”, и захлопнула дверь. Я до сих пор не знаю, на что она согласилась вначале...

 

- Что для вас есть высший показатель успеха в жизни?

 

- Для каждого это свое. Один вполне легитимно считает высшим достижением миллиарды на счету, другой - высокий пост, третий - длинный список побед на любовном фронте. Для меня высшим достижением будет написать то, что останется после меня. 

 

- О чем мечтает писатель, исследователь, журналист, драматург Юрий Моор-Мурадов?

 

- О том, чтобы мои книги на иврите стали бестселлерами в Израиле, а мои пьесы были поставлены в лучших театрах. Эту цель я не променяю ни на деньги, ни на посты. А любовь у меня есть.

 

Инна Шейхатович

“Новости недели”