Неспокойно синее море...

В мире

...Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье... Словом, когда на меня наваливается усталость и возникает желание отдохнуть и, как говорят израильтяне, прочистить голову, я уезжаю либо в Цфат, либо в Тверию. Не знаю, почему, но в этих городах как-то по-особенному дышится, в них как нигде (за исключением разве что Иерусалима) ощущается и связь с еврейской историей и то, что поэты называют дыханием вечности. Достаточно посидеть час-полтора на берегу Кинерета - и вы уже другой человек. А что может сравниться с рыбой, которую подают в разбросанных по набережной Тверии ресторанчиках!
Однако недавняя поездка в этот город огорошила меня. Зайдя в знакомый ресторан и просмотрев его меню, я увидел, что цены на рыбные блюда в нем за последнее время выросли едва ли не в два раза, хотя и прежде, честно говоря, они были не так уж дешевы.
- Зато это самый настоящий мушт, из Кинерета, а не из какого-то там затхлого пруда, - объяснил Моше, хозяин ресторанчика. - Пойман он, как ты понимаешь, не совсем законным путем, так как, согласно недавнему постановлению нашего дорогого министерства сельского хозяйства, ловля рыбы в Кинерете на два года запрещена. Если пройдешь дальше метров пятьсот, то увидишь катер с инспекторами министерства. Они следят за тем, чтобы рыбаки не выходили в море. Если так и дальше пойдет, конец всей Тверии: не будет рыбы - мы начнем закрывать рестораны; не станет ресторанов - из города и окрестных кибуцев начнется отток туристов, потому как многие приезжают сюда не только полежать на пляже, но и отведать хорошо приготовленной свежей рыбы. А не станет туристов - еще сотни людей потеряют работу. Рыбаки тоже так просто сдаваться не собираются. Если в ближайшее время комиссия Кнессета не отменит свое решение, они устроят тарарам на всю страну.
Слова Моше заинтересовали меня, и я спросил, не может ли он устроить мне встречу с парой-тройкой местных рыбаков.
- Это можно, - отвечает Моше и принимается нажимать кнопки своего сотового телефона. - Все равно им сейчас делать нечего.
Минут через двадцать в ресторанчике появляются трое крепко сбитых мужчин разного возраста. Мы знакомимся.
- Ты должен написать просто, - говорит мне один из них, представившийся Ариком, хотя на вид ему явно за шестьдесят. - Напиши, что, приняв решение запретить лов рыбы в Кинерете на два года, правительство лишило источника заработка несколько сотен местных семей. Сейчас председатель Ассоциации рыбаков Кинерета Яаков Фадида вместе с еще несколькими нашими парнями все время наведывается в Кнессет и министерство, но там к нам относятся как к людям второго сорта. Никого не интересуют наши проблемы! Но если к нам не захотят прислушаться по-хорошему, мы устроим и в Тверии, и в Иерусалиме такое, что мало никому не покажется.
Дальше рыбаки, перебивая друг друга, говорят, что рыбная ловля для них не просто профессия и источник заработка, а еще и образ жизни. Кинерет - это магическое озеро, оно притягивает к себе, оно лечит душу, и тот, кто пару раз вышел на просторы озера и забросил в него сеть, уже никогда не сможет отказаться от этого занятия. Невозможно передать чувства, которые испытываешь, когда оказываешься посреди Кинерета. Невозможно словами рассказать, что чувствуешь, когда вытягиваешь из воды сеть, полную рыбы. Мало что может сравниться по красоте с этим зрелищем. Не случайно профессия рыбака всем сидящим за столиком досталась по наследству, хотя, по их собственному признанию, среди рыбаков есть и бывшие наркоманы, и бывшие уголовники. Кинерет помог им порвать с прошлым, стать нормальными людьми.
- Но решение о двухлетнем моратории на рыбную ловлю в озере принято не случайно. Оно основано на выводах ученых о том, что в последние годы поголовье рыбы в Кинерете резко уменьшилось, и если вы продолжите вылавливать ее прежними темпами, она попросту исчезнет.
- Верно! - говорит Арик. - Только ты знаешь, откуда эти ученые? Из Тель-Авивского университета! Они Кинерет видят в лучшем случае раз в год, а все остальное время сидят в своих кабинетах над бумажками. Но есть ведь и другие ученые, те, кто постоянно, много лет изучает проблемы Кинерета, и они считают запрет на рыбную ловлю не только необоснованным, но и опасным. Рыбная ловля, говорят они, не только не нарушает экологический баланс озера, но стабилизирует его, так как ведется уже на протяжении тысячелетий. О рыбаках на Кинерете написано в Талмуде! Вылавливать рыбу из озера необходимо еще и потому, что водящийся в Кинерете вид сардин очень быстро размножается, эти рыбы чрезвычайно прожорливы, и если их не вылавливать, они начнут вытеснять другие виды рыб, прежде всего того самого знаменитого мушта, которым ты намеревался полакомиться. Если правительство действительно хочет спасти Кинерет и живущую в нем рыбу, пусть уменьшит водозабор из озера, которое и так сильно обмелело из-за засухи. Плохо, что настоящих знатоков Кинерета никто не хочет слушать, все слушают этих академиков из Тель-Авива!..
- Да что там говорить! Исследование тель-авивских ученых было специально заказано министерством сельского хозяйства, а министерству сельского хозяйства оно было нужно, чтобы ввести запрет на рыбную ловлю. Мы знаем, кто за этим стоит: хозяева рыбных прудов, которые выращивают мушт. Они просто не хотят конкуренции, а мы для них - конкуренты! - восклицает Шломо.
- Погоди, погоди, - несколько охлаждает его пыл третий участник этой встречи, Амнон. - Давай будем объективными. Не исключено, что какие-то ограничения на рыбную ловлю были необходимы. Скажем, можно было ввести норму вылова того или иного вида рыбы: столько-то сардин, сколько-то мушта, столько-то касифа и т.д. Можно было запретить вести ловлю в районе размножения рыб - он хорошо известен. Но зачем было запрещать ее вообще?!
Теперь разговор сам собой заходит о том, что государство все же не бросило рыбаков на произвол судьбы. Насколько я помню, всем им в течение этих двух лет обещали платить в качестве компенсации то ли минимальную зарплату, то ли что-то вроде того. Мои слова вызывают у всех присутствующих горькую усмешку. Оказывается, эта компенсация полагается только тем рыбакам, которые официально зарегистрированы в Налоговом управлении как владельцы или работники судов. Но таких единицы. Большинство рыбаков все эти годы работали, что называется, по-черному.
- Работа рыбака отличается от работы на заводе или фабрике, - объясняет Арик. - Там ты каждый день выпускаешь определенную продукцию и получаешь за это постоянную зарплату. У нас ты можешь две недели выходить в море и возвращаться с пустыми руками, а затем прийти с хорошим уловом. Но в любом случае, когда начинаешь считать, сколько ты в среднем заработал за месяц, получается минимальная зарплата или чуть больше, а то и чуть меньше того. Как уже было сказано, мы работаем не только ради денег, Кинерет - это наша жизнь. Мы просто не могли себе позволить нормально платить налоги. И еще я тебе вот что скажу: даже те, кому полагается компенсация, ее не возьмут. Потому что тому, кто ее возьмет, сразу же сожгут лодку. Или пусть деньги дают всем - или никому!
Разумеется, слова Арика многим покажутся спорными и вызывающими, однако этих людей можно понять: они чувствуют себя загнанными в угол. Кроме того, они, как и хозяин ресторанчика, убеждены: запрет на рыбную ловлю означает колоссальный экономический удар не только по рыбакам, но и по всей Тверии и соседним кибуцам.
Вернувшись домой, я заглянул на сайт министерства сельского хозяйства и убедился, что многие доводы моих собеседников звучат крайне спорно. Из исследования, которое было основано и на контрольных выловах, и на анализе статистических данных, и на космических снимках следует, что действительно поголовье рыбы в Кинерете в последние десятилетия стремительно сокращалось. Если прежде в озере вылавливали до 350 тонн мушта в год, то за последние два - всего пару десятков тонн. Отсюда, кстати, и сокращение заработков рыбаков, которые когда-то были очень даже неплохими. Проблема кинеретской сардины, оказывается, и в самом деле существует, и сейчас экологи ломают голову над тем, как снизить темпы ее размножения. Но в целом, повторю, на мой взгляд, решение о введении двухлетнего моратория на вылов рыбы из Кинерета выглядит достаточно обоснованным.
Другое дело, что для каждого из нас оно аукнется - и уже аукнулось! - резким ростом цен на рыбу на рынках и в магазинах. Кроме того, запрет на вылов рыбы и в самом деле болезненно ударил по тем гражданам страны, для которых Кинерет все эти годы был главным источником существования. Таким образом, жертвами правильного, с общегосударственной точки зрения, решения опять стали “маленькие” люди.
Я не знаю, насколько оправданны акции протеста и судебные иски в БАГАЦ, которые готовят сейчас рыбаки, угрожая, что они “потрясут государство”. Но точно знаю: эти люди заслуживают того, чтобы государство им помогло, а не бросило их на произвол судьбы. Кроме того, не исключено, что в их доводах есть своя правда, и, возможно, не стоило делать этот запрет столь тотальным. Словом, министерству сельского хозяйства и правительству явно есть над чем подумать.
А мушт, выловленный из Кинерета, и в самом деле несравним по вкусу с тем, что выращен в искусственном пруду.
Ян Смилянский
“Новости недели”