ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР

Нью-Йорк

- Алло, это ты, Ниночка? Что-то я тебя плохо слышу... Что-то хрипит в трубке... Что, это не телефон, это ты так хрипишь? Где ты так простыла? Это потому, что ты по утрам ни свет ни заря уже на бордвоке, а на дворе не май месяц и тебе не 18 лет... И даже не 60. По утрам так сыро, а ты совсем себя не бережешь...
- Что меня не видно? Меня очень даже видно, но уже после 3-4 часов дня. Когда немного пригревает. Как, где это я полдня пропадаю, ты что, ничего не знаешь?! Да я уже больше двух недель хожу, как все, кто не хочет киснуть дома у телевизора, в «детский садик». Вернее, не хожу, а меня отвозят и привозят. Забирают прямо у подъезда и привозят прямо к подъезду. Как президента, только без охраны...
- От кого меня охранять? Ниночка, если бы ты видела, как я ожила и похорошела за эти две недели, ты бы не спрашивала, от кого охранять. Меня еще очень даже можно похитить, так я расцвела! Там же меня и причесывают, и маникюр, и массаж, и... я даже не могу тебе передать, какая я была дура, что так долго сомневалась, ходить или не ходить в этот Санрайз. 
- Нет, ты все правильно услышала – САНРАЙЗ. Ну, может, я неправильно “спелаю “ название, но по-английски так и называется – Sunrise. Это даже не стандартный детский садик для пожилых...
- Что ты так разнервничалась?  Кто пожилые? А кто мы? Школьницы? Гимназистки? Что? Ниночка, этот неприличный анекдот про гимназисток знала еще моя бабушка, пусть земля ей будет пухом...  Что, тебе тоже говорят комплименты? Не верь и не имей дело со слабыми мужчинами. Что почему? Потому что комплименты в нашем возрасте делают слабые мужчины. Сильные говорят правду. Ой, перестань, ты меня перебила, я уже забыла, что я говорила...
- Да-да, это не детский садик, а санаторий. Билив мне, Ниночка, здесь столько медсестер, что они мертвого поставят на ноги. Специальные диетологи, физиотерапевты, всякие социальные работники, что даже неудобно, что столько людей тебя обслуживают и готовы тебе помочь.
Раньше я за эти две недели уже несколько раз была бы у врача, ну, ты знаешь, массаж, всякие упражнения, потом ноги, - ты же знаешь мои ноги, как я с ними мучалась. Я уже не говорю о лекарствах, которые я забывала принять. А там они так за этим следят, как будто это им нужно, а не мне.
- Где незнакомые люди, это ТАМ незнакомые люди?! Не смеши меня, когда это мы с тобой бегали от незнакомых людей? Я уже на третий день была там как родная! Там же никому не дают скучать. Концерты, викторины, игры, английский язык... Кто знает, может, я уже тоже выучу и смогу объяснить своему суперу, что та стиральная машина в нашем бейсменте работает так, как наш сантехник еще в Киеве  – когда хочет... Он же ни слова не понимает по-русски. Нет, не сантехник, сантехник знал такие слова, что мне неудобно их повторять. По-русски не говорит наш супер,  испанец, чтоб он только был здоров вместе со своими детьми, которых у него столько, что невозможно понять, когда он работает...
- Ой, Ниночка, что тебе сказать, ты не представляешь, как меня там встретили. Ирина – это их директор по набору, – вылитая красавица и такая внимательная, что просто не передать. Она сразу меня со всеми познакомила, я сижу за одним столом с такими людьми, просто золото, а не люди.
- Да, и еще какое питание! Чистый кошер! Что завтрак, что обед – пальчики оближешь! Нет, я не поправлюсь, потому что здесь специальная программа для тех, кто хочет похудеть. Мне это не нужно, но так, на всякий случай...
- Что делаем весь день? Ты шутишь, какая скука, только успевай побывать везде, где тебе интересно. Вот, смотри сама, сегодня у нас что, среда? Подожди, дай вспомнить, что сегодня было. Ага, класс йоги, день домино, географическая викторина, потом концерт, потом ароматерапия и лекция медсестры. Это помимо всех медицинских процедур, телевизора со всеми русскими программами и еще чего-то, чего я со своей памятью уже забыла.
Да, кстати о памяти, здесь специальная программа для людей с ослабленной памятью, с плохим слухом, зрением и еще куча всяких специальных программ, до которых я еще просто не добралась. У меня представляешь, Ниночка, впервые за последние годы не хватает времени. Раньше время тянулось так невыносимо, что просто  не знаешь, куда себя деть, а теперь – не хватает! Вот вчера была автобусная экскурсия по Нью-Йорку, завтра у нас лекция по истории Америки и день  лирической песни, так я готовлю  ту самую, которая так не нравится моей внучке Аллочке: «А мне мама, а мне мама, целоваться не велит»
- Слушай, Ниночка, что с тобой?! Это песня такая, а не Аллочка. Хотела бы я посмотреть, кто этот смелый, кто рискнет моей внучке, моей Аллочке, запретить целоваться. Тем более что у нее уже был ингейчмент. Кстати, дедушка ее мальчика тоже в этом самом Санрайзе. Он сидит за другим столом, но нас обещали усадить вместе, потому что мы без пяти минут родственники.
Где нет свежего воздуха, где нет посидеть на лавочке, ТАМ?! Там такой огромный двор, такой парк – сплошная цветочная клумба. И скамейки, и кресла, и беседки, и такая тишина, что хочется мечтать о чем-то романтичном, как в 19 лет, когда мне сделали сразу два предложения – мой Слава и тот шлемазл, который звал меня поднимать с ним целину.
- Да, конечно, все оплачивает Медикейд, дай Бог счастья Америке, что мы хоть на старости лет получаем такую заботу, о которой и не мечтали. Когда и где у нас были бы возможности так жить?! Нет, Ниночка, до смерти еще надо уметь дожить... 
- Как что я советую?! Я советую сейчас позвонить по телефону... Ты записываешь? Нет, с твоей памятью ты ничего не запомнишь. Записывай – 718-688-8705 и попроси к телефону Ирину. Скажи, что ты от меня.
Скажи, что хочешь сама убедиться, что все, что я тебе рассказала, чистая правда! Приедешь, посмотришь, и тебе уже не захочется отсюда уходить.
- Все, Ниночка, я побежала, мне еще надо найти свои старые фотографии. У нас в Санрайзе скоро будет слайд-шоу «Как молоды мы были». Так я хочу найти ту, где я в том купальнике, который мне Слава не разрешал носить на пляже. Только дома.
- Так ты записала телефон? Повтори, я проверю... Правильно, 718-688-8705, не забудь попросить к телефону Ирину!