BОRО-графия Нью-Йорка: Уард-Айленд

История далекая и близкая

Недавние исследования ряда исторических обществ Нью-Йорка показали, что лишь 14% жителей знают, где находится остров Уард-Айленд, и только 7% респондентов согласились с правдивым утверждением, что он является одним из районов главного городского боро - Манхэттена.
Лично для меня остаётся большой загадкой, почему островной район Уард-Айленд, находящийся в самом центре Большого Яблока и граничащий с Манхэттеном, Бронксом и Квинсом, не известен большей части населения. Попробуем исправить это недоразумение в нашем очередном «борографическом» очерке...
В 1633 году нидерландские колонисты отправили экспедицию на остров с индейским названием «Тенкенасе», находившемся на востоке от «продолговатого материка» (так называли будущий Манхэттен). Шестнадцати голландцам предстояло выяснить, какие звери и птицы обитают на Тенкенасе, какие там растут деревья, и главное – проживают ли на острове индейцы, и если да, то в каком количестве.
Руководил экспедицией европейский мореплаватель Эрик Гроубер, чей далёкий предок открыл Америку в составе экипажа легендарного Христофора Колумба.
Гроуберу понадобилось почти две недели, чтобы обойти остров, площадь которого не превышала двух с половиной квадратных километров. Продвижению мешали не только густые заросли деревьев, но и обитавшие здесь медведи, волки и дикие кабаны. «Если истребить всю живность, обитающую на этом клочке земли, то запасов мяса хватит, чтобы прокормить целый Амстердам», - писал в своих дневниках мореплаватель.
В своём заключительном отчёте об исследовании острова голландец сделал следующий вывод: «Развитие хозяйства и строительство деревень на Тенкенасе требуют гигантских затрат. Даже индейцы не строили здесь свои вигвамы. Осваивать остров следует только тогда, когда свободных территорий поблизости не останется. А это произойдёт лет через двести...»
Гроубер почти угадал дату начала освоения острова. В 1804 году здешние земли достались братьям Джаспару и Бартоломею Уард, которые заплатили за них сумму, равную цене десяти хороших скаковых лошадей. Причём на протяжении последующих двух десятилетий братья жаловались, что «бесполезная земля досталась им слишком дорого».
Несмотря на то, что, согласно официальным документам на острове не проживало ни одного человека, Уард наткнулись на десятки домов, находящихся в лесной глубинке Тенкенасе. Оказывается, на острове уже давно проживала голландско-английская община, которая вела замкнутый образ жизни, избегая всяческого контактов с Манхэттеном.
Всего братья насчитали 190 отшельников, занимавшихся преимущественно охотой и рыбалкой.
Землевладельцам моментально пришла идея использовать труд людей, о существовании которых даже не подозревали городские чиновники. К 1807 году братья построили хлопкопрядильную фабрику. Официально на ней трудилось 200 жителей Манхэттена, приезжавших сюда в конных повозках по наспех построенному мосту. Реальное же количество работающих, включая местных рыбаков и охотников, в быстрые сроки освоивших хлопкопрядильное мастерство, составляло около 400 человек. Таким образом братья экономили не только на налогах, но и на зарплате. Лесной отшельник получал в 3 – 4 раза меньше, чем официальный рабочий.
Ассортимент товаров, выпускаемых фабрикой, был огромен: от смирительных рубашек для заключённых до театральных костюмов. Самый необычный заказ поступил летом 1814 года: анонимный покупатель оплатил пошив военной формы в количеств 4 тысяч тогда уже разгромленной наполеоновской армии. Историки до сих пор спорят, кем был этот человек и для чего ему понадобились мундиры французских военных. Примечательно, что ни один экземпляр дорогостоящей одежды так и не был впоследствии найден...  
Закрытию процветающей фабрики братьев Уард “посодействовал” совершенно не связанный с производством хлопковой продукции инцидент. Однажды ночью 1821 года мост, соединяющий Манхэттен и Тенкенасе обрушился в результате небольшого шторма. Тонны деревянных обломков попали в реку. Утром местные жители обнаружили в воде десятки тысяч всплывающих вверх брюхом рыб. По городу моментально поползли фантастические слухи о том, что дерево было пропитано вредным химическим раствором, который умертвил речных обитателей после того, как мост обрушился в реку. Якобы Уард использовали ядовитый раствор для прочности деревянной конструкции.
После этого репутация братьев ухудшилась, и продажи хлопковых изделий сократились в четыре раза. Находясь на грани банкротства, они решили закрыть фабрику, продав землю и помещения за бесценок городским чиновникам.
В 1838 году предназначение Уард-Айленда очень точно охарактеризовал мэр Нью-Йорка Аарон Кларк. В одной из своих речей он произнёс: «В городе катастрофически не хватает свободных территорий для кладбищ и свалок. Жители не хотят видеть из своих окон ни того, ни другого. На мой взгляд, эти проблемы нам поможет решить пустующий остров Уард...»
Так Кларк и его единомышленники стали организаторами одного из самых идиотских (извините за выражение) проектов в нью-йоркской истории. Они решили перевезти на Уард-Айленд не только горы мусора со всего Большого Яблока, но и целые кладбища, следовательно, остатки тысяч давно захороненных людей.
Очевидец «большого переезда» (так сомнительный проект Кларка прозвали местные жители) манхэттенец Самуэль Окли описал происходящее в своих дневниках: «Могилы и семейные склепы вскрываются чернорабочими с помощью кувалд, лопат и мотыг. С останков трупов снимаются все ювелирные украшения. В огромных телегах перевозится по 70 – 80 тел, причём опознавательные ярлычки есть только у некоторых...»
Кларк вскрыл даже могилы, датированные первой половиной XVII века. Трупы выдающихся людей, основателей Нью-Йорка перемешались в общей массе вырытых останков, часть которых так и не добралась до Уард-Айленда. Чиновники полностью уничтожили два кладбища, на месте которых сегодня находятся популярные места отдыха: Брайант-парк и Мэдисон-сквер.
Вместе с останками трупов на Уард-Айленд начали перевозить тонны всевозможного мусора. К 1845 году на острове воцарился такой хаос, что нельзя было понять, где находится свалка, а где кладбище. По оценкам некоторых историков, общее количество перевезённых трупов превышало 270 тысяч.
В 1847 году на острове открылся государственный госпиталь для иммигрантов и инвалидов State Emigrant Refuge. Руководство Нью-Йорка неохотно выделяло денежные средства на лечение пациентов. Там процветала коррупция, а условия проживания напоминали тюремные. Впоследствии этот госпиталь «прославился» далеко за пределами Нью-Йорка. Даже в Европе ходили слухи о нечеловеческих условиях, в которых содержатся пациенты.
Самые страшные медицинские эксперименты проводились в отделении психиатрии. Врачи использовали для «успокоения пациента» изощрённые садистские методы. Например, бросали больных в ванны с ледяной водой, делали серные уколы, втыкали в мозг пациентов спицы через отверстие между глазным яблоком и носом.
Госпиталь охранялся не менее тщательно, чем тюрьма. Чтобы добраться до пациента, нужно было миновать 9 – 12 железных дверей с двумя замками на каждой. В некоторые блоки имели право проходить только лечащие врачи. Что творилось за стенами этого заведения, не знал никто, кроме медицинского персонала. Больные редко выходили отсюда живыми, да ещё и в здравом рассудке.
В 1863 году одно из помещений госпиталя было перестроено в городской сумасшедший дом (New York City Asylum for the Insane). Так тогда назывались психиатрические клиники для буйных пациентов, которых нужно было не лечить, а попросту изолировать от общества. 24 часа в сутки люди находились в узких камерах без окон, с привязанными к кроватям руками и ногами. Обычно человек умирал в течение нескольких месяцев после попадания в клинику.
Остров начал преображаться в 30-х годах ХХ века. Городское руководство, осознавшее его географическую и историческую значимость, решило разбить здесь несколько парков отдыха. В это время появляются мосты Трайборо и Хелл-Бридж, объединившие Уард-Айленд с Бронксом, Манхэттеном и Бруклином. Чуть позднее появились специальные мосты для велосипедистов и пешеходов. К середине 50-х годов остров официально стал доступным для посещения.
В настоящее время число жителей Уард-Айленда составляет примерно две тысячи человек. В основном это коренные американцы, которым дома и земля достались от предков. Здесь практически отсутствуют магазины, рестораны, бары и развлекательные заведения. Зато очень много брошенных и разрушенных домов, поросших зеленью. Чего только стоит опустевшее здание психиатрической клиники, которое внушает ужас даже в ясный солнечный день...
Уард-Айленд – не самое лучшее место для путешествий. Здесь нет музеев, архитектурных построек и памятников. Однако второго такого района в Нью-Йорке точно не найдешь. После нескольких часов, проведённых на острове, у вас возникнет ощущение, что вы находитесь в какой-то деревенской глуши, где в радиусе нескольких миль нет ни одной живой души...