Трудный процесс османизации Германии

В мире Мусульманская диаспора появилась в Германии в послевоенное время. В эпоху «экономического чуда» (50-е – 60-е годы ХХ века), когда практически некому было выполнять неквалифицированную работу, в страну завезли миллионы гастарбайтеров, в основном мусульман – турок, марокканцев, тунисцев. Со временем какая-то часть их вернулась домой, но многие предпочли остаться.
Вопреки фактам, сегодня в Германии именно так принято объяснять присутствие в стране громадной мусульманской диаспоры. На самом же деле события развивались иначе.
Нет, ребята, все не так 
Разбитая в пух и прах Германия восстанавливалась с помощью своих недавних союзников – итальянцев, испанцев, португальцев. Пик «немецкого экономического чуда», как называют эффект от реформ  Людвига Эрхарда (министр экономики в первом послевоенном правительстве канцлера Аденауэра), пришелся на 1960 год. Если еще в 1950-м безработица в ФРГ составляла 12 %, то в 1960-м была достигнута 100-процентная трудовая занятость, немецкая марка стала одной из стабильнейших мировых валют, а по объему золотовалютных резервов и экспорта Западная Германия вышла на второе место в мире после США.
Первое межгосударственное соглашение об использовании иностранной рабочей силы на немецком рынке труда подписали в октябре 1961 г. с Турцией, затем с Марокко и Тунисом. Двери для потока мигрантов-мусульман распахнулись, но никому в ФРГ и в страшном сне не могло присниться, что они останутся здесь навсегда. Только после энергетического кризиса 1967-68 гг. и роста безработицы время от времени возникали дискуссии о пользе пребывания в стране гастарбайтеров. Когда же в 1976 г. рост безработицы принял необратимый характер, оказалось, что остановить поток мигрантов и их родственников уже невозможно.
В 1983 г. христианско-демократическому правительству канцлера Гельмута Коля удалось принять закон о стимулировании выезда из страны иностранных рабочих. Но едва он был принят, как социал-демократическая оппозиция объявила репатриацию аморальной и нарушающей права человека (и это при том, что каждому выезжающему главе семейства выплачивали по 10,5 тыс. полновесных дойчмарок и по 1,5 тыс. за каждого ребенка!). И все-таки около 300 тыс. турецких граждан вернулись домой. Но их, привыкших за годы жизни в Германии к европейскому качеству жизни, условия на родине не устроили. Да тут еще в Турции случился военный переворот. И выехавшие было из Германии турки и курды стали массово возвращаться. Но уже не как гастарбайтеры, а в статусе политических беженцев. Что же касается полученных ранее денег, то их конечно же никто не вернул.
На сегодняшний день, только по официальным данным, в ФРГ проживает 3,3 млн. мусульман, из которых турок 2,5 млн. Большинство из них имеет гражданство Германии. Их представители есть в обеих палатах немецкого парламента, в земельных и коммунальных выборных органах, во всех ветвях исполнительной власти, наблюдательных советах СМИ и т.д. Казалось бы, успех интеграции налицо. Однако нет-нет да и мелькнет в прессе горькая мысль о наличии в Германии параллельного  мусульманского общества. А после событий 11 сентября 2001 г. в США здесь стали все чаще поговаривать о той опасности, что таит в себе многомиллионная мусульманская диаспора. И опасения эти отнюдь не надуманные. Открытые данные федерального Ведомства по охране Конституции (контрразведки ФРГ) свидетельствуют о том, например, что Центральный совет мусульман Германии, публично осуждая проявления религиозного экстремизма и терроризм, скрытно поддерживает фундаменталистские структуры, в т.ч. и немецкий филиал международной экстремистской организации «Братья-мусульмане». Что проповедующая ультраортодоксальный вариант суннитского ислама Организация исламских культурных центров в Германии ведет антихристианскую и антисемитскую пропаганду, а некоторые его имамы прославляют  террористов-шахидов и т.д. (замечу в скобках: не в последнюю очередь, и по этой причине любые – подчеркиваю: любые массовые мероприятия, осуществляемые по линии еврейских общин, проводятся исключительно под охраной полиции...) Но такие опасения здесь принято гасить в лучших традициях советского агитпропа. Признавая наличие «отдельных негативных фактов», власти заверяют, что в целом все обстоит замечательно и никакой угрозы немецкому обществу мусульманская диаспора не несет.
В этом же духе выдержаны и опубликованные 28 сентября с.г. выводы социологического опроса «Религиозность мусульман в Германии». Опрос проведен экспертами Фонда Бертельсманна – крупнейшего в Германии частного фонда, разрабатывающего и курирующего проекты, позволяющие найти решение актуальных общественных проблем современности. Фонд занимается проектами на всех этапах их разработки в сотрудничестве с компетентными партнерами из государственных и частных научных организаций.
Не стану приводить здесь все цифровые выкладки исследования, хотя без некоторых и не обойтись. Перечислю лишь основные его выводы.
Все хорошо,
прекрасная маркиза
Первый: проживающие в Федеративной Республике мусульмане весьма религиозны, что характерно для всех возрастов, и в этом они отличаются от большинства немецких христиан. Так, если 92 % мусульман Германии считают себя религиозными, в том числе 41 % высокорелигиозными (под этим термином исследователями понималось, что  религия в жизни человека имеет главенствующую роль, он активно выражает свои религиозные убеждения и в своем поведении руководствуется религиозными установками), и только 5 % причислили себя к атеистам, то у христиан эти показатели ниже: 70, 18 и 28 % соответственно. При разбивке на языковые группы оказалось, что наибольшее количество религиозных мусульман среди турок и арабов (свыше 91 %), у боснийцев этот показатель составляет 85 %, у иранцев -84 %. И именно среди турок больше всего высокорелигиозных мусульман (44 %). Далее: 80 % мусульман второго и третьего поколений в возрасте до 30 лет верят в Бога и в жизнь после смерти, тогда как среди лиц от 60 лет и старше таковых 66 %. Следовательно, считают эксперты Фонда,  рожденные в Германии дети иммигрантов сильнее, чем их родители, опираются в поисках самоидентификации на религию.
Второй вывод. Большинство мусульман Германии в отношении других религий достаточно толерантны: только 24% мусульман считают, что именно их религия наиболее верна, тогда как другая скорее нет.
И третий вывод. Догматизм и фундаментализм в мусульманской среде выражены незначительно. Так, 53 % опрошенных высказались против ношения хиджаба (женского головного платка) и только 33 %, большинство из которых - родившаяся в Германии молодежь, высказались за (остальные 14 % не имели четкой позиции по этому вопросу). По мнению отдельных респондентов, ношение хиджаба имеет и политический оттенок. «Смотрите на нас: нас нельзя победить большинством в обществе!» - так сформулировал один из опрошенных смысл ношения этого головного убора. О том, что вера оказывает влияние на их политические взгляды, заявили 16 % респондентов, а 26 % - за создание в Германии исламской партии.
«И тем не менее никаких оснований для исламофобии в Германии нет», - уверяет руководитель исследования Петер Ригер. В том же духе проинформировала свою аудиторию и радиостанция «Немецкая волна». В сообщении на ее интернет-портале утверждалось даже, что «реальность еще лучше»: «Конечно, среди почти 3,5 миллиона живущих в стране мусульман есть и фундаменталисты, и противники интеграции, и сторонники средневекового домостроя, и экстремисты, оправдывающие насилие. Но подавляющее большинство немецких мусульман думает по-другому».
Так что же в действительности на уме у этого большинства и кого (или что) это большинство «подавляет»?
«Зеленое» прекраснодушие
В политкорректной Германии для политиков, общественных деятелей и чиновников всех уровней, а также многих СМИ тема взаимоотношений государства и немецкого общества с живущими в стране мусульманами является неким «гибридом» священной коровы и касты неприкасаемых (не в смысле их отверженности, а – как бы это поделикатней выразить? - по принципу лучше не трогать). Кроме христианских демократов, все прочие крупнейшие в ФРГ партии - социал-демократическая (СДПГ), свободная демократическая (СвДП), а более всех «зеленые» взяли за правило всякую критику в адрес мусульман - пусть даже и сто раз заслуженную - тут же объявлять направленной на срыв создания в стране мультикультурного общества, критикуемых брать под защиту, а саму дискуссию переводить в иную плоскость. Яркий тому пример – всколыхнувший всю Германию скандал, связанный с ненормальной обстановкой в берлинской средней школе «Рютли». Ее учителя объявили о невозможности продолжать работу из-за постоянной агрессии со стороны учеников – в основном арабов и турок (их в школе около 80%). Справиться своими силами с распоясавшимися недорослями учителя уже не могли, поэтому обратились за помощью в Сенат (городское правительство). Безрезультатно прождав месяц, учителя прибегли к помощи прессы. Когда их обращение было опубликовано, в обществе и разразился скандал.
Но вот как вспыхнувшую дискуссию «повернули» защитники мусульманской диаспоры. Усмотрев весь корень зла в недостаточности усилий государства по интеграции иммигрантов, глава фракции «зеленых» в Бундестаге Ханс-Kристиан Штребеле предложил... разрешить публичное исполнение национального Гимна ФРГ на турецком языке. «Это было бы символом реального многоязычия Германии», – заявил берлинский политик. Его идею тут же поддержала и депутат Бундестага от либеральной СвДП Сибилла Лауришк. «Это действительно интересная возможность для человека другого происхождения и языка понимать немецкую культуру», – сказала она, подчеркнув, что «таким образом люди даже с незначительными знаниями немецкого языка могли бы ознакомиться с основными ценностями немецкой демократии».
Почувствовав поддержку, тут же подали свой голос и лидеры берлинского Арабского союза родителей. Его представитель Раафат Матар, осудив «непочтительное» (!) поведение  мусульманской молодежи в школе «Рютли», пожаловался: «Мы не чувствуем достаточной поддержки со стороны школы и государства. Школа должна искать более тесный контакт с семьями учащихся. Одних учительских записок, адресованных родителям, а также вечеров встреч с родителями недостаточно. Мы, арабы, неохотно говорим в присутствии посторонних о проблемах детей. Такие встречи нужно проводить с глазу на глаз». Другой член Союза,  Халик Махмуд, пошел еще дальше, объявив, что школьные проблемы появляются в результате отсутствия у арабских детей перспектив на будущее. «Беженцы получают разрешение на пребывание в ФРГ только на полгода (с последующим многократным продлением, в результате чего живут здесь годами. – С.Д.), а это не стимулирует в детях мотивации к учебе. Отрицательно действуют на них и налагаемые ограничения. Например, если моя дочь хочет с классом поехать на загородную прогулку, то на отлучку из Берлина ей нужно разрешение Ведомства по делам иностранцев, – возмущался деятель АСР. – Из всего этого дети делают вывод, что в Германии им не все доступно».
В исследовании Фонда Бертельсманна отмечено: «Есть родители-мусульмане, которые не отпускают девочек в поездки со всем классом и выступают против посещения занятий в плавательных бассейнах». Об этом уважаемый Халик Махмуд почему-то не стал говорить, хотя такому явлению столько же лет, сколько здесь существует мусульманская диаспора. Но это так – к слову. Вопрос в другом: если рассматривать ЧП в школе «Рютли» в свете выводов исследования Фонда Бертельсманна, то можно ли считать, что дети всех берлинских «противников интеграции и экстремистов» собрались именно в «Рютли», а во всех прочих столичных школах учатся подростки из семей, образующих пресловутое «подавляющее большинство немецких мусульман, думающих по-другому»? Прекрасно, если бы так! Вот только полицейская статистика этого не подтверждает.
По законам
германского шариата
Но пример со школой «Рютли» - сущая мелочь по сравнению с тем, что в последние года два происходит в немецких судах. Там уже не раз выносили приговоры по делам, где обвиняемыми и потерпевшими были мусульмане, ссылаясь на... нормы шариата! Столь «экстравагантные» решения судьи мотивировали тем, что все участники процесса принадлежат к мусульманскому культурному кругу, где, например, жестокое обращение с женщиной считается нормой. Разумеется, в порядке апелляции такие приговоры отменяли. Но прецеденты-то имели место быть! Далеко не все в Германии понимают и отдельные решения высшей судебной инстанции страны - Конституционного суда (КС). Так, одним своим решением КС отменяет вынесенный нижестоящим судом запрет на ношение хиджабов учительницами-мусульманками во время уроков в государственных школах (для сравнения: в Турции ношение госслужащими хиджаба на работе запрещено; школьные учителя в Германии являются госслужащими).  А другим решением тот же КС запрещает вывешивать в школьных классах Баварии символ христианства – распятие.
Все это происходит на фоне углубляющегося кризиса христианства (и это не локальное, германское явление – это общеевропейский процесс). Свидетельством тому – редеющие по всей Германии христианские церковные общины, идущие с молотка опустевшие христианские храмы и растущее число тех, кто не просто порвал с христианством, но перешел в другую веру – преимущественно в ислам (только в 2007 году ислам в Германии приняли 4 тыс. христиан, многие из которых – люди высокообразованные). И это относится не только к женщинам, выходящим замуж за мусульман и принимающим религию супруга, - немало и немецких мужчин, обратившихся в ислам.
Что же касается продажи зданий христианских церквей, то, например, два таких здания, расположенные в берлинских кварталах с компактным проживанием мусульман, протестантской Новоапостольской церковью были проданы мусульманским общинам. Точные суммы сделки не назывались, но, по некоторым данным, здания ушли по цене 450 тыс. и 1 млн. евро, что наглядно свидетельствует о материальном благополучии этих общин. Да, собственно, в ином случае не состоялась бы 30 августа с.г. в Касселе – втором по величине городе федеральной земли Гессен - церемония закладки мечети с 32-метровым минаретом: ведь только первая очередь этого объекта обойдется в 2,175 млн. евро.
Кассельцы вовсе не против мечети как таковой – они смущены высотой минарета, меняющего всю панораму древнего европейского города. Но кто их послушает, кассельцев! Уж на что жители Кельна бурно протестовали против возведения в их городе самой большой в Германии мечети, и что? Да ничего!
Толерантность по-кельнски
19 – 21 сентября с.г. по инициативе гражданского движения «За Кельн» здесь состоялся Международный конгресс против исламизации, собравший около 1,5 тыс. представителей различных организаций из ряда стран Западной Европы. Их всех объединяло желание помешать распространению ислама в Европе. Местом проведения конгресса Кельн был выбран не случайно: именно здесь с одобрения городских властей собираются строить самую большую в Германии мечеть. Два ее 55-метровых минарета будут выше всех зданий города, за исключением шпилей знаменитого Кельнского кафедрального собора (эмблемой конгресса и стала перечеркнутая мечеть).
Политкорректными приверженцами мультикультурного общества движение «За Кельн» было сразу же причислено к «правым». В современной Германии уже стало традицией: достаточно лишь какому-либо политику или общественному деятелю выступить с патриотических позиций, его тут же объявляют правым радикалом, а то и неонацистом, и карьера его окончена. Наряду с этим считается нормой, когда, например, депутаты Бундестага от партии «зеленых» демонстративно не встают во время исполнения немецкого Гимна. И поскольку такие настроения в обществе поддерживаются многими деятелями «левого» спектра, то ничего удивительного, если какой-то немец-юнец прилюдно помочится на флаг своей страны (были такие факты). Или школьная учительница – сторонница «зеленых» - с досадой брякнет в классе: «Как мне надоело видеть немецкие флаги, с которыми носятся по улицам футбольные фанаты! Хоть бы наша команда проиграла!» (Это было сказано наутро после победы немецкой сборной в одной из игр Чемпионата Европы–2008 по футболу).
Но вернемся к сентябрьским событиям в Кельне. Протест против возведения в городе гигантской мечети осмелились публично поддержать лишь не зависящие от светских властей архиепископ Кельнский кардинал Йоахим Майснер и епископ Аугсбургский Вальтер Микса. Однако в мэрии закусили удила. Как заявил представитель ее администрации, «строительство мечети продемонстрирует открытость и толерантность города». И после недолгих дебатов в городском Совете депутаты от социал-демократов, «зеленых» и либералов из СвДП дружно проголосовали за. Против были только оказавшиеся в меньшинстве христианские демократы.
В субботу, 20 сентября, на площади Хоймаркт перед Кафедральным собором, где расположено много принадлежащих иммигрантам ресторанов и баров должен был состояться митинг участников конгресса против исламизации. Но в последний момент полиция его запретила. «Нам дорого здоровье жителей Кельна, – объяснил это решение спикер городской полиции. (Для справки: на 1.01.2008 г. Кельн насчитывал 995,4 тыс. жителей, в т.ч. иммигрантов 248,9 тыс. человек, из них мусульман 119,5 тыс.). Но одним лишь запретом на проведение «правого» митинга дело не кончилось. Демонстрируя открытость и толерантность, власти разрешили проведение того же 20 сентября и на той же самой площади Хоймаркт митинга «левых».
Старшее поколение читателей «Русского базара» наверняка помнит, как «добровольно-принудительно» выводили народ на демонстрации в советские времена. Примерно так же собирают народ и на подобные мероприятия «левых» в Германии. Потому и неудивительно, что «левый» митинг и предшествовавшая ему демонстрация, организованные рядом политических и общественных (в том числе мусульманских) организаций, собрали около 40 тыс. человек. Протестующие несли плакаты с надписью: «Конгресс – это нацизм!» (?), а владельцы питейных заведений на площади вывесили у входов таблички с текстом «Кельнское пиво – не для нацистов» (?). Это дало обер-бургомистру Фрицу Шрамму основание гордо заявить потом, что «Кельн защитил себя от правых радикалов».
Жаль, что от левых радикалов город смог защититься только ценой огромных усилий. Как всегда это бывает во время массовых мероприятий «левых», в их колонны затесалось множество молодчиков из левацких группировок. И несмотря на то, что в Кельн на такой случай были заранее переброшены около 3 тыс. полицейских из других городов Германии, предотвратить массовые беспорядки они не смогли. Съехавшиеся со всех концов страны тысячи (!) погромщиков били витрины, строили баррикады, забрасывали полицейских камнями, петардами, бутылками с «коктейлем Молотова». В ответ конная полиция применила дубинки и слезоточивый газ. 15 наиболее буйных хулиганов были арестованы, еще около 500 человек задержаны для установления личности. В столкновениях пострадали 6 стражей порядка. Об этих бесчинствах тоже сообщали немецкие СМИ, но основной акцент ими делался на том, что «жители города сорвали праворадикальный митинг».
На пути к «Германистану»?
Ничего не скажешь: лихо у нас научились «переводить стрелки» слева направо и навешивать ярлыки «неонациста» и «правого радикала» на людей, пытающихся воспрепятствовать превращению своей страны в некий «Германистан». А что таких людей многим больше, чем хотелось бы нашим политкорректным строителям мультикультурного общества, можно судить по факту, приведенному в № 10/2008 журнала «Ost-West Panorama» (цитирую): «Как на самом деле думает большинство немцев, показал опрос мнений, проведенный в этот же день на сайте www.welt.de (принадлежит одной из крупнейших в Германии ежедневных газет Die Welt. – С.Д.). Вечером 20 сентября на вопрос: «Является ли правильным шагом запрет митинга?» (т.е. митинг, планировавшийся устроителями Конгресса против исламизации. – С.Д.) – 86 % читателей ответили «нет» и только 14 % ответили утвердительно. Именно эти цифры и отражают настроения граждан. Правда, к утру в конечных результатах опроса произошли удивительные изменения: против слова «нет» значилось уже только 50 % и против «да» - тоже 50».
Итоги исследования Фонда Бертельсманна были опубликованы в прессе спустя неделю после событий в Кельне. Совпадение? Или желание в очередной раз успокоить общественность? Не будем гадать, но вот что пишет о Фонде интернет-энциклопедия Wikipedia: Фонд учрежден в 1977 году как частная независимая и политически нейтральная некоммерческая организация. Основным его учредителем является медиаконцерн Bertelsmann AG. Утверждение партийно-политического нейтралитета Фонда подвергается сомнению во многих СМИ. Политическая односторонность Фонда выражается, в частности, в том, что в его проекты включаются прежде всего политики и специалисты с либеральными и неолиберальными взглядами.
«Без сомнения, результаты исследования Фонда интересны и прекраснодушны, - прокомментировала выводы исследования одна из влиятельнейших газет Германии Frankfurter Allgemeine Zeitung. – Но ряд весьма проблематичных аспектов так и остался нераскрытым - в частности, недостатки интеграционного процесса». И с этим нельзя не согласиться. Более того, за справедливость такой оценки обеими руками проголосует, пожалуй, вся мусульманская диаспора. Потому что уже сам факт наличия в Германии людей, протестующих против исламизации своей страны, свидетельствует о том, что до полной интеграции немцев в мусульманское общество еще далеко.