Признал ли Иран Холокост?

На минувшей неделе одной из главных сенсаций мировых СМИ стало интервью президента Ирана Хасана Рухани телекомпании ВВС, в котором иранский лидер “впервые официально признал факт Катастрофы европейского еврейства”. Правда, уже спустя несколько часов иранское агентство “Фарс” заявило, что никакого признания не было и перевод слов Рухани был сфальсифицирован. О том, какова на самом деле позиция Ирана по вопросу Холокоста и произошли ли в ней какие-либо изменения, мы решили поговорить с одним из ведущих израильских специалистов по Ирану, преподавателем Еврейского университета в Иерусалиме и Открытого университета доктором Владимиром Месамедом

 

- Господин Месамед, стоит ли, на Ваш взгляд, уделять заявлениям Хасана Рухани то внимание, которое им уделяют западные СМИ?

- Вполне естественно, что речь на Генеральной Ассамблее ООН, произнесенная новоизбранным иранским президентом Хасаном Рухани, привлекла к себе повышенное внимание мирового сообщества. Иначе и быть не могло. После того ежегодного потока демагогии и антиизраилизма, который буквально изрыгал недавно ушедший на политический покой президент Махмуд Ахмадинежад, все в мире хотят знать, насколько изменилась власть в Иране. Как сказал Рухани еще в июне, основными принципами практической деятельности своего будущего правительства он считает “справедливость, законность и умеренность”. Что касается внешней политики страны, то, отметил он, “умеренный курс вовсе не будет означать подчинение и капитуляцию”. Рухани акцентировал внимание на том, что “международная деятельность нового кабинета будет подчиняться лишь национальным интересам, оставаясь гибкой и взвешенной, и все переговоры будут вестись с учетом равенства сторон и взаимного уважения”. Однако, как не раз говорилось в Израиле, мягкая риторика Рухани должна быть подтверждена делами, изменение тактики подразумевает пересмотр практических подходов к реализации иранской атомной программы. 

Между тем никаких практических отличий между подходом иранских консерваторов и либералом Рухани сегодня не наблюдается. Разница лишь в лексике. 

Рухани преподносит как новацию свою декларацию о возможности прямых переговоров с США по вопросу иранской атомной программы. Но этого не отрицал и аятолла Хомейни – основатель и главный идеолог Исламской республики Иран. Стремление к прямым контактам с США отнюдь не вызвано желанием урегулировать иранскую атомную проблему. Оно первоначально касалось лишь гражданской войны в Сирии, перспективы которой как раз и нужно обсуждать с США. При этом атомная проблема Ирана резонно отошла на второй план, преобразовавшись в несущественную, чего иранцы и добивались. 

Рухани важно вывести Иран из экономической блокады, вот он и старается показать Западу, что занят поисками путей взаимодействия. Что именно сказал Рухани с трибуны Генассамблеи ООН? Да ничего нового. Вот несколько цитат (в моем переводе с оригинального персидского текста – В.М.).

“Мы исходим из необходимости мира и безопасности во всем мире, полагая, что это вполне достижимо”. 

“Иран много делает для этого, превратившись в мирную гавань в беспокойном море региональных штормов”.

“Иран сменил политические средства, предпочитая играть по-новому, но не все в мире это приняли и не все согласны соответствовать новым реалиям политической повестки дня. Хочу со всей ответственностью заявить, что те, кто говорит об иранской угрозе, сами по себе представляют угрозу либо неустанно нагнетают угрозу и напряженность. Иран не являет собой никакой угрозы, более того, всеми своими действиями он демонстрирует приверженность делу справедливого мира и всеобъемлющей безопасности”. 

“В противовес этому на Западе развязана подстрекательская пропагандистская кампания очернения ислама, демонизации шиизма и его оплота – Ирана, что само по себе представляет угрозу для мировой, региональной и человеческой безопасности”. 

Теперь об атомной проблеме. Вот последние примеры продуманности иранских подходов в этом направлении. Еще накануне отъезда в Нью-Йорк Рухани заявил, что его страна готова демонтировать атомный объект в Фордо в ответ на частичное и постепенное снятие санкций. 

В тот же день председатель Организации по атомной энергии Ирана, бывший глава МИД Салехи сказал, что впервые об этом слышит. Далее. В Нью-Йорке Рухани заявляет, что его страна готова в течение трех месяцев, максимум полугода, провести ряд переговоров и добиться решения атомной проблемы. В тот же день главный иранский переговорщик по атомной проблематике, глава МИД Мохаммад-Джавад Зариф заявляет на встрече с шестеркой международных посредников, среди которых – 5 постоянных членов Совбеза ООН, что в течение года Иран завершит переговоры. Левая рука не знает, что делает правая? 

Прислушаемся к реакции Нетаниягу на выступление Рухани в ООН:

“Речь иранского президента - часть выверенной стратегии ИРИ, направленной на то, чтобы выиграть время и приблизиться к обладанию ядерным оружием”. И я целиком с этим согласен. 

- На чем вообще строилось отрицание иранскими лидерами факта Холокоста и какие цели они преследовали этим отрицанием?

- Как и все предыдущие президенты, Рухани затронул в своей речи тему палестино-израильского урегулирования и, конечно же, связал это с темой Холокоста. 

Но, прежде чем ответить на ваш вопрос, замечу, что в связи с иранской политикой по отношению к Холокосту вряд ли следует употреблять слово “отрицание”. 

Логичнее оперировать термином “ревизия”. В последние десятилетия все отчетливее прослеживается новация - идея включения темы Холокоста в антиизраильский трек иранской внешней политики. 

Наследие Холокоста эксплуатируют все более или менее заметные иранские политики, в том числе и новый президент Хасан Рухани. Лейтмотив использования идеи Холокоста в антиизраильской политике отражен в словах нынешнего духовного лидера страны аятоллы Али Хаменеи о том, что, спекулируя цифрами о количестве евреев, погибших от рук нацистов, “сионисты создали условия для оккупации Палестины и продолжения своих преступлений против ее народа”. 

Как видите, Холокост они признают. Но, уточняют иранские СМИ, масштабы Холокоста придуманы сионистской пропагандой для создания на Западе позитивных настроений по отношению к евреям и привлечения денег на их нужды. 

В иранской прессе достаточно часто муссируется и мысль о том, что идея о бесспорности такого явления, как Холокост, необходима сионистам для оправдания идеи образования Государства Израиль и привлечения симпатий мирового сообщества на сторону еврейского государства. В самом общем виде отражение идеи Холокоста в Иране представляет собой синтез двух подходов – традиционной антисионистской политики Исламской республики и сложившегося в течение многих веков иранского антисемитизма. 

- Тема Холокоста в иранской печати каждый раз получала новое дыхание во время обострения палестино-израильского противостояния. Так, особенно популярной она стала на страницах СМИ с началом в сентябре 2000 года второй интифады. В апреле 2001 года, в День памяти жертв Холокоста, официальное иранское информагентство ИРНА опубликовало репортаж из Палестинской автономии, в котором говорилось, что в этот день там продолжается геноцид мирного населения. 

“Блокада ПА Израилем создала для ее жителей условия намного ужаснее тех, которые существовали в лагерях смерти и оперируя которыми сионисты говорят о Холокосте”. 

В ревизии Холокоста иранскими политиками вырисовывается главный элемент: последовательные попытки связать Катастрофу с проблемами израильско-палестинского взаимодействия. Основная причина широко распространяющейся в сегодняшнем Иране идеи отрицания Холокоста, на мой взгляд, состоит в том, что иранским властям необходимо представить контрдоводы набирающей силу мировой критики по поводу иранской концепции уничтожения Израиля, а также аргументировать свое утверждение о том, что Израиль использует идею Холокоста для угнетения палестинцев.

Вероятно, ужесточением своей антиизраильской риторики Ахмадинежад добивался решения фундаментальной задачи, которую ставит религиозная элита страны: достичь радикализации общественного мнения в стране, что будет способствовать сохранению власти в руках крайне консервативного духовенства. 

Частое обращение к теме Израиля, Холокоста, защиты Ираном прав палестинцев, по мнению Тегерана, укрепляет пошатнувшиеся шансы ИРИ на лидерство в исламском мире. Не сомневаюсь, что в этом плане Рухани сумеет что-либо изменить, ибо идея ревизии Холокоста носит тактический характер, преследуя цель отвлечь внимание от иранской атомной программы. 

Сегодняшние реалии состояния переговорного процесса на этом направлении демонстрируют правильность такого утверждения. 

- Действительно ли в последних выступлениях Рухани чувствуется некое изменение позиции нынешнего руководства Ирана и его готовности к диалогу с Западом? Или правы те, кто утверждает, что в этой позиции не произошло никаких изменений?

- Разумеется, правда на стороне последних. Вся риторика президента направлена то, чтобы внушить Западу впечатление о готовности Ирана к диалогу. 

Это понятно: ведь иранцам нужно любой ценой добиться отмены или минимизации санкций. 

Тяжелое экономическое положение чревато социальным протестом. Речь может идти о выживаемости режима - для этого необходима видимость действия. На самом же деле ничего реального пока не произошло.

- Насколько, на Ваш взгляд, правы те обозреватели, которые утверждают, что Рухани на данном этапе выиграл “пиар-дуэль” с Израилем и сумел склонить и общественное мнение, и мнение ряда западных политиков в пользу Ирана? 

 - Думаю, что Рухани если и не выиграл, то привлек к себе определенные симпатии. Президента-реформатора Сеййед-Мохаммад Хатами, предшественника Ахмадинежада, к концу его каденции иранцы прозвали “Сеййедэ хандан” (улыбающийся Сеййед). Иранская пресса уже обратила внимание, что Рухани тоже излучает море обаяния. Они внешне очень похожи – оба благообразные, в интеллигентских очках без оправы, улыбчивые и вдобросердечные. 

Таким принято верить, в том числе – и политикам. Не ошибиться бы только... 

“Новости недели”