«Новый рассказ о привычном делает произведение интересным»

Интервью с Иваном Павловичем Казанским

 - Иван Павлович, Вы - известный в России скульптор, действительный член Академии Художеств РФ, а также видный общественный деятель. Еще в прессе вас называют  «ниспровергателем авторитетов» - за предложение убрать  скульптуру Маркса с Театральной площади в Москве.    В последнее время отмечают возрождение интереса к Марксу, который предвидел причины сегодняшнего мирового экономического кризиса. Продажи «Капитала» взлетели. Ну, а воздействие учения Маркса на судьбу России общеизвестно. Так чем вам не угодил Маркс?

- Ну, во-первых, я против Маркса ничего не имею. Я считаю его одним из крупнейших европейских мыслителей. Влияние его на развитие общественного сознания огромно. Люди, которые после крушения СССР заявляют о том, что все его мысли не имеют значения, обманывают только самих себя. Нельзя представить двадцатый век без социал-демократии, которая возникла и развивалась, прежде всего, как смягчённый вариант радикального коммунизма. Но и без попыток утверждения самого коммунизма в качестве социального устройства по всему миру представить двадцатый век тоже не получается. 

Вульгарный марксизм, троцкизм, маоизм, коммунизм красных кхмеров, номенклатурный коммунизм советского образца и т.д. - всё это на совести не очень последовательных «толкователей» Маркса. Так что те, кто мне приписал  отрицание Карла Маркса, как такового, после моего предложения перенести памятник Марксу с Театральной площади Москвы, сильно перестарались в своём толковании моего предложения. 

Я предложил этот перенос просто потому, что с восстановлением исторического названия одной из самых примечательных площадей столицы России невозможно сочетать грозный кулак и призыв к объединению пролетариев с этим самым названием. Гораздо уместнее было бы поставить на место памятника Марксу прекрасную скульптуру, изображающую А.Н. Островского. Она сейчас довольно неприкаянно стоит около здания Малого театра. А.Н. Островский давно уже является символом понятия «Русский театр». К тому же скульптура, выполненная замечательным скульптором Н.А. Андреевым очень хороша.  Ну а статуя Маркса вполне бы органично прижилась у «дома на набережной». Сам этот дом является примером того, как нельзя быть непоследовательным последователем больших идей, основанных на многовековых мечтаниях о торжестве справедливости. 

Таковы были мотивы моего предложения переноса  «Маркса» с театральной площади. Когда меня позвали на радио дискуссию по этому поводу, где мне противостоял очень уважаемый мною депутат Госдумы от КПРФ О.Н. Смолин (правда, это уважение сильно поуменьшилось после принятия Госдумой запредельно идиотского закона о запрете усыновления гражданами США детей из России), то я имел ничтожную поддержку (9%). После передачи процент поддержки моего предложения увеличился аж на пять процентов. Я уверен в том, что нельзя пренебрегать не сочетаемостью смысловой нагрузки элементов, участвующих в формировании городской среды.

- Еще о памятниках. В  российских СМИ разразился скандал: журналистка «Комсомольской правды» Ульяна Скойбеда в пылу полемики с  Леонидом Гозманом  написала: мол, жалею о том, что из предков сегодняшних либералов нацисты не наделали абажуров. С таким подзаголовком колонка Ульяны несколько часов провисела на сайте «КП» , пока эту фразу не увидели редакторы и не убрали. Ульяна извинилась. В Вашингтоне есть музей Холокоста, в большинстве американских штатов  - памятники жертвам Холокоста и музеи. Как член Комиссии Мосгордумы по монументальному искусству, не считаете ли вы, что в Москве стоит установить памятник жертвам Холокоста, ведь из 6 миллионов уничтоженных фашистами евреев, 2,8 миллиона были советскими евреями?  

- Безответственность современной российской журналистики стала чуть ли не стилевым отличием. Это очень печально. Проявляется она в самых различных формах и жанрах. Не все, конечно, пишущие на злободневные темы авторы подпали под это проклятие, но хватает этого за глаза. Попробуйте пройтись по заголовкам заметок в газетах, посвященных трагическим событиям, и вы сможете ощутить этот кошмар безответственности. Так что фраза У. Скойбеды точно попадает в «модную» стилистику. Дополняет всё это и игра в извинялки. Чуть что – «ой, я извиняюсь» (глагол «извиняюсь» похабно циничен, потому что извинять вас может только та сторона, перед которой вы виноваты, так что возвратная форма неуместна). Но, правду сказать, более грамотные циники употребляют правильную форму извинения, но суть самоизвинения всё равно остаётся. Не должно быть цензуры, но добросовестность при этом нельзя отменять, как отменили цензуру.

Относительно создания музея Холокоста в Москве можно сказать только то, что этот вопрос находится целиком в компетенции Городской думы и Правительства Москвы. Как говорится, «будем подождать» решение этого вопроса. Комиссия, о которой Вы упомянули,  рассматривает обращения граждан и организаций и не имеет права выходить с теми или иными инициативами. Так уж определено  положением об этой Комиссии.  

- Ваши скульптуры украшают  посольство России в США. А сейчас создаете новые работы для Америки?

- Работ моих в посольстве давно уже нет. Заказов для Америки не предвидится. Времена другие и «инсталляции» другие. Раньше всё больше партбилеты были в ходу, а теперь церковные свечи как обязательный атрибут к чиновничьему костюму.

 - За рубежом постоянно проходят выставки российских художников и скульпторов. Говорит ли это о том, что российское изобразительное искусство становится признанным на Западе?

- Российского искусства теперь во всяких «америках, англиях, франциях, германиях и т. п.» несравнимо больше, чем при советской власти. Правда, справедливости ради надо вспомнить времена перестройки. Советская власть тогда ещё была, но шлюзы открылись, и было многое показано за границей. Тогда интерес нарастал к малознакомой художественной советской культуре. Есть в этом деле некоторый условный временной рубеж, обусловленный возрастом артобъекта. Он равен примерно пятидесяти годам. Здесь и проходит граница интереса к этим самым артобъектам, во многом коммерческого. Поэтому при анализе экспозиционной деятельности современного артменеджмента необходимо учитывать «возрастной» фактор. Выставки советского искусства до пятидесятых годов прошлого века всегда воспринимаются с интересом. Об этом говорит и возрастание цен на искусство того периода. По мере «старения» произведений тех или иных авторов меняется оценка и в теоретическом и в денежном смысле. Правда, некоторые временные периоды не становятся заметными на художественном поле. 

Что касается современного российского искусства (я не буду говорить о тех немолодых художниках, которые уже получили признание и многие из них не живут в России, но являются нашими современниками), то здесь существует не новая, но  неизжитая, проблема - это желание быть не хуже, чем иностранные «дяди». Успех так называемого русского авангарда связан был с противопоставлением новой, революционной, эстетики «буржуазным» ценностям. Это было вполне самостоятельное движение, правда, во многом совпадавшее с европейскими «эстетическими подвижками», но самостоятельное. А вот современная, иногда даже неосознанная несамостоятельность не может вызывать большого интереса. Как будет дальше, не знаю. Поживём - увидим. 

В российском художественном сознании отсутствует ощущение отличия, ощущение чего-то несказанного (неоткрытого) другими художественными культурами. Можно возразить на это моё соображение, что, мол, художественное творчество всегда уникально и штучно. Правильно. Но талантливый художник всегда реализует в своих творениях некоторые неосознанные массовые «грёзы», тем бывает и интересен.    

- Какие новые направления в изобразительном искусстве  позволяют  художникам и скульпторам оставаться востребованными на рынке? 

- Я, пожалуй, ответил на вопрос о сути востребованности   художника. Новый рассказ о привычном делает произведение интересным в любом виде и жанре художественного творчества, будь то литература, музыка, живопись, архитектура, скульптура и т.п. Конечно, всё это происходит одновременно с поиском новой художественной формы, потому и возникают необычные формы выражения. 

Всегда возражаю против определения первых, вторых и прочих мест в искусстве. Таких мест не существует. Есть интересное, живое искусство или мёртвая, пустая имитация. 

Тема подмены, имитации очень злободневна из-за того, что технические возможности сегодня превзошли даже самые смелые мечты ещё не совсем дряхлых наших немолодых современников, к коим я и себя причисляю. 

Отдельная тема для меня - это «товарные знаки».

Реклама, на мой взгляд, давно уже превратилась, выражаясь языком экономистов, в отдельный вид формирования национального продукта. Она всё больше рекламирует самоё себя, не имея никакого отношения к товару, который она будто бы должна «продвигать». Я это определяю как закон саморазвития процесса вплоть до абсурда. Я уж не говорю о том, что реклама торчащая, звучащая, вопящая, нудящая, нагло вживляет в наш обиход отвратительный вкус.       

О вкусах не спорят? Полноте! Это в еде о вкусах нельзя спорить. Вот в вопросах, связанных с повседневной эстетикой надо всегда помнить и об этической стороне дела. Влияние Энди Уорхола на рекламную эстетику только подтверждает мою мысль о выходе рекламы в автономное плавание. Парадокс? Точно он.

- Создается впечатление, что талантливых художников и скульпторов гораздо больше, чем требует рынок...

- Для многих выживание связано с благоустройством гламурных «гнёзд» успешных «володей», кто-то находит (правда, очень редко) каких-то покровителей, кто-то живёт за счёт сдачи квартиры, поселяясь в мастерской. Благо, если есть такая возможность. 

Я думаю, в США ситуация ничем не лучше. Здесь даже за участие в не слишком заметной выставке заплати. Как правило, на вывесках художественных галерей в Европе и в США слово «рама» стоит впереди слова «картина». Правда, во многих европейских странах существуют программы поддержки художников. В США их практически нет. В России с самого начала «восстановления» капитализма тупо копируют не всегда пригодный к специфическим условиям России опыт США.

Опять же придётся обмолвиться и сказать о том, что есть государственные (весьма солидные в денежном выражении) премии в области искусства. Но это совсем другое и к поддержке художественного творчества как такового имеет малое значение.

Талантливых людей очень много, искусство отнюдь не единственная область нашей жизни, где нужен и ценен талант. Талант ценить достижения других людей тоже очень важен и нужен. Как говорил любимый мною, к сожалению, ныне покойный, известный скульптор Юрий Львович Чернов: «Много непознанного вокруг нас, Ваня!» 

Беседовала Евгения Народицкая, Вестник Род-Айленда