BОRО-графия Нью-Йорка: Хаб

История далекая и близкая

Продолжая наши очерки о Бронксе, остановимся на районе с самым коротким названием - Хаб (The Hub - центр). Само за себя говорящее имя район получил отнюдь не случайно. Именно в Хабе пересекаются четыре центральные дороги южного Бронкса, по которым на протяжении трёх столетий передвигались лошадиные повозки, а потом и автомобили.
История Хаба напрямую связана с именем Карла Швейгера – владельца мебельной фабрики в Мюнхене, который ступил на американскую землю в 1798 году. По одной из исторических версий он не иммигрировал, а бежал из Германии от преследований со стороны конкурентов. Немецкие мебельные компании, пытавшиеся закрепиться на рынке, применяли друг против друга все средства – от поджогов магазинов до убийств.
Оказавшись в Америке, Карл быстро осознал, что на производстве мебели можно прекрасно заработать. Чтобы заручиться надёжными связями с городским руководством, он делает роскошный подарок нью-йоркскому мэру Ричарду Варику – набор коллекционной мягкой мебели, украшенной золотыми нитями и россыпью драгоценных камней. Варику так понравился подарок, что он моментально подписал документ, согласно которому Швейгер получал большой кусок земли в южном Бронксе для строительства «немецкого дома по производству мебели».
Почти четыре года ушло на подготовку мастеров, которых бизнесмен кропотливо обучал премудростям мебельного дела. Открылся же бизнес лишь в 1804 году. Основных клиентов Карл Швейгер характеризовал так: «Наша мебель создаётся не просто для богатых людей, а для людей с потрясающим вкусом».
В отличие от других мебельщиков он использовал исключительно столетнюю сосну, растущую на севере штата Нью-Йорк. Но поскольку именно эти редкие деревья шли на производство мачт парусников, Швейгер моментально обрёл много врагов. Больше всех возмущался Дуэйн Адамс – один из самых известных кораблестроителей на восточном побережье: «Этот мебельщик приехал в страну из Германии, чтобы забирать деревья у коренных американцев. – Если он желает изготавливать свои безделушки из вековой сосны, то пусть посадит саженцы и подождёт сто лет».
Швейгер, однако, никак не реагировал на высказывания недругов и продолжал поставлять мебельные гарнитуры в разные штаты Америки, зарабатывая на этом неплохие деньги. В 1816 году он заявил о своём намерении выкупить все оставшиеся вековые сосны в штате Нью-Йорк. Это стало последней каплей терпения для кораблестроителей. После нескольких угроз физической расправы, которые никак не повлияли на упрямого предпринимателя, его круглосуточно охраняемую фабрику сожгли. В пожаре погибло восемь человек, включая и самого владельца бизнеса.
После краха мебельной империи Швейгера наступили трудные времена в истории Хаба. Большинство жителей остались без работы и вынуждены были покинуть район. К 1820 году уровень безработицы достиг 70%, а количество преступлений возросло в 7.5 раз. Мэр Нью-Йорка Стефан Аллен распорядился увеличить количество военных в Хабе до двух тысяч человек. Они должны были следить за порядком и оберегать местных фермеров, урожай которых регулярно становился добычей для воров. Сегодня в это верится с трудом, но в те времена угодить на год в тюрьму можно было за сорванный без разрешения стручок гороха. Один из крупнейших фермеров Хаба Питер Стаффорд, владевший кукурузным полем, предлагал мэру Нью-Йорка ввести закон, согласно которому за воровство полагалась смертная казнь: «Если мы не научим этих негодяев дисциплине, то не за горой тот день, когда добросовестным рабочим будет нечего есть. Сегодня до 40% овощей и фруктов разворовываются».   
Попытку спасти положение предпринял французский винный магнат Фердинанд Реклер, купивший в 1821 году десять гектаров земли в Хабе. Он посадил на своём участке специальный сорт яблок, который использовался во Франции для производства кальвадоса (яблочного брэнди). За угодьями Реклера ухаживало почти триста человек. Такой роскоши не мог позволить себе ни один производитель алкогольной продукции в Нью-Йорке.
В 1826 году Реклер заложил в погреба 420 бочек с кальвадосом. Ровно через десять лет француз намеревался продать 42 тысячи бутылок с яблочным брэнди. Если бы это произошло, то он вполне мог бы стать самым богатым человеком в истории Соединённых Штатов.
Однако неудачи преследовали Реклера одна за другой. В 1830 году власти Нью-Йорка попытались заставить производителя кальвадоса заранее заплатить налог за ещё не проданный товар.  В противном случае чиновники угрожали лишить Реклера права на использование просторных погребов в Хабе. Ответа от производителя кальвадоса так и не последовало.  В 1831 году он неожиданно заболел воспалением лёгких и скоропостижно скончался.
Существует версия, что Реклера специально отравило знаменитое французское семейство Хеннесси, которое в первой половине XIX века начало завоёвывать американский алкогольный рынок. Однако это всего лишь миф.
Историки до сих пор строят догадки, какая судьба постигла знаменитые погреба Реклера. В 1836 году его сыновья изъяли оттуда всего шесть бочек с кальвадосом. Куда подевались остальные – неизвестно. Некоторые исследователи предполагают, что они существуют и по сей день, однако находятся очень глубоко под землёй.
К началу XX века население Хаба насчитывало чуть более 200 тысяч человек. В основном это были рабочие крупных фабрик и заводов. В районе практически отсутствовал малый бизнес, и исправить эту ситуацию взялся Генрих Ван Буллоу – ведущий строитель недвижимости на восточном побережье. Получив гигантскую беспроцентную ссуду от городской администрации, Буллоу начинает застраивать свободные участки земли помещениями для магазинов и офисов.
Их появление привело к бурному росту населения и малого бизнеса. Уже к 1933 году количество жителей Хаба превысило 1 млн. 300 тысяч человек. Район лидировал по количеству ресторанов, гросери, булочных, мясных, фруктовых и овощных лавок. Особенно Хаб прославился магазинами живой птицы. За дичью приезжали даже владельцы ресторанов из Нью-Джерси, Пенсильвании и Коннектикута. Например, птицевод Абрам Филипс в 1934 году предлагал покупателям почти 70 видов птичьего мяса – от рябчиков и глухарей до чаек и голубей.    
В 50-х годах Хаб стал единственным районом Бронкса, где количество бизнесов превысило количество жилых домов и квартир. Бизнесмены из Манхэттена всерьёз забеспокоились, что «столица мира» может переместиться в Бронкс.
Мало кто знает, что именно Хаб стал первым районом Нью-Йорка, где появились многочасовые дорожные пробки. В 1954 году Департамент транспорта выделил миллион долларов для расширения центральных дорог района. Для реконструкции потребовалось полностью снести два жилых шестиэтажных дома, что вызвало гнев местных жителей.
Конгрессмен Чарльз Джекман предлагал принять закон, согласно которому «владельцы транспортных средств будут выделять денежные компенсации пешеходам за пробки на дорогах и загрязнённый выхлопными газами воздух».
В 1967 году местный торговец Джон Грин открывает «Агентство по размещению оконной рекламы». Эта сомнительная фирма занималась тем, что предлагала жителям за небольшую плату размещать у себя на окнах рекламные плакаты популярных магазинов. Сначала затея увенчалась успехом. За шесть месяцев Грину удалось «продать» почти три тысячи “окон”. Однако вскоре жители пожаловались, что реклама портит внешний облик зданий.
Налоговая служба уличила бизнес в неуплате налогов, и «Агентство» было закрыто.
Хаб сегодня – это густонаселённый развитый район, который местные жители прозвали «бронксовским Тайм-Сквером». Жизнь бурлит здесь от заката до рассвета. Один из популярных ночных клубов даже выбрал следующий рекламный слоган: «Когда ты ложишься спать в Хабе, то пропускаешь очень много интересного».
С 2006 года там идёт настоящая перестройка. Мэр Майкл Блумберг и ряд компаний-застройщиков разработали масштабный проект, цель которого – превратить район в миниатюрный мегаполис с культурными учреждениями, супермаркетами и небоскрёбами. Предполагается, что к 2010 году Хаб станет одним из самых дорогих районов Бронкса.