Мариинский театр: окончание гастролей в Линкольн-центре

Итак, закончились гастроли русского балета — балета Мариинского театра из Санкт-Петербурга, которые проходили в Нью-Йорке в рамках фестиваля искусств в Линкольн-Центре.
Года два назад я сказала себе, что, пожалуй, мой интерес к балету Мариинского театра не то чтобы иссяк, но я не могу больше любить новых танцовщиков с таким же пылом, как я любила предыдущие поколения. Пожалуй, сказала я себе, я остановлюсь на Вишневой и Захаровой...[!]
И вот я уже провожу сутки в «Метрополитен-опера», смотрю спектакли или из зала, если есть билет, или из кулис, и знаю в лицо всех новых девочек в кордебалете, волнуюсь, когда они скользят на сцене (пол был невероятно скользкий), и радуюсь, когда восторженные американские зрители кричат и аплодируют даже массовым танцам. Нельзя не любить этих юных танцовщиц! Бледные, тоненькие, не всегда еще готовые к чудовищным перегрузкам, которые им приходится выносить, но тем не менее артистичные и нежные. Нельзя не любить танцовщиков Мариинского театра, в каком бы состоянии усталости или готовности ни находилась труппа, все равно Мариинский театр — лучший балетный театр мира.
А состав труппы в целом поменялся почти кардинально - на сцене, если не считать отдельных артистов, танцует молодежь не старше 25-27 лет.
В театре появились новые солисты, не только танцовщики кордебалета. Второе представление балета «Дон Кихот» в постановке А.Горского (с добавлением хореографии известных и анонимных хореографов и танцовщиков) танцевали молодые солисты: Ирина Голуб (репетитор Габриэла Комлева) и Антон Корсаков(репетитор Анатолий Нисневич) Я недаром называю имена репетиторов. Все они - бывшие звезды этого театра. Поскольку балетное искусство, как говорят, передается «из ног в ноги», то интересно знать, кто готовит молодых танцовщиков. Ирина Голуб мне кажется перспективной танцовщицей. Она очень технична, уверенно держится на сцене. Ее Китри понравилась публике: живая, легкая, женственная. Меньше мне понравился ее партнер — Антон Корсаков. Это талантливый танцовщик, я уже видела его в спектаклях и многого от него ожидала. У Корсакова очень мягкие, эластичные мышцы, от чего прыжок кажется бесшумным. Но то ли оттого, что танцовщик только что перенес профессиональную травму, то ли от волнения, но Корсаков держался на сцене сковано.
Цветочниц исполняли совсем молоденькие танцовщицы Яна Серебрякова и Ксения Дубровина. Может быть, они и не станут большими балеринами, но я им обоим очень симпатизирую.
В роли Уличной танцовщицы была хороша Александра Иосифиди, но я ее уже много раз видела в этой роли. А вот дебют Татьяны Ткаченко был многообещающим. Мне кажется, у нее есть будущее.
Я недаром перечисляю имена новых артистов труппы. Кто знает, возможно, в следующий раз они приедут к нам звездами с мировыми именами. И уж во всяком случае все эти молодые танцовщики — будущее Мариинского театра.
Я уже писала об исключительно удачном появлении на американской сцене Андрея Меркурьева в роли Эспады (репетитор Раджеп Абдыев).Я рада, что его отметили не только зрители, но и американская критика, не всегда, на мой взгляд, справедливая.
Последний состав исполнителей «Дон Кихота» (17 июля, вечерний спектакль) оставил у меня чувство некоторого сожаления: я думаю, в этом спектакле исполнители не вполне подходили друг к другу.
Андриан Фадеев, премьер театра (репетитор Юрий Фатеев), по-моему, завел зал с первой минуты появления на сцене. Он был так искренен, так весел, с таким наслаждением разыгрывал балетную комедию, что, казалось, это шампанское вырвалось из узкого горлышка бутылки. А уж когда он станцевал вариацию с кастаньетами, публика прямо застонала от восторга. Но к концу спектакля весь этот задор постепенно угас. И я думаю, что дело тут в первую очередь в неправильном соединении партнеров.
Партию Китри танцевала Эльвира Тарасова, хорошая танцовщица. Но партия у нее давно сделана, все детали и нюансы выверены и закреплены. Она не отвечала на озорное веселье этого неожиданного Базиля, и он наслаждался танцем и балетными коллизиями в одиночку, пока не «увял».
Среди новых имен привлекает внимание Екатерина Осмолкина (репетитор Комлева). Ее Гамзатти, дочь Раджи и несчастная невеста Солора, выглядела свежо и неожиданно. Мы уже привыкли к Гамзатти - злодейке, а Осмолкина танцевала милую молоденькую девушку, искренне увлеченную Солором, который ее не любит. По-прежнему, мне кажется хорошим, темпераментным характерным танцовщиком Николай Зубковский. И совершенно не понимаю, почему так редко выступала лучшая характерная танцовщица театра Елена Баженова. Конечно, Галина Ратманская - превосходная исполнительница индусского танца в «Баядерке», но в роли Мерседес в «Дон Кихоте»они равны по исполнению. А испанский танец в «Лебедином озере» никто, на мой взгляд, не танцует сегодня лучше Баженовой (так же как никто не танцует «восточный танец» в «Дон Кихоте» лучше Наталии Цыплаковой). Баженова владеет той настоящей благородной манерой исполнения характерных танцев, которой обучают только в русских школах. Но танцовщица почему-то во время гастролей главным образом выходила в пантомимной роли матери принца...
И на всех представлениях «Дон Кихота» зрители в зале спрашивали друг друга: «А вы видели Вишневу?» И дальше шли восторженные восклицания и междометия. Действительно, и я до сих пор живу под впечатлением от того «Дон Кихота», который танцевала Вишнева. В ней было столько энергии, что мне казалось, кулисы ей мешают, сцена мала. Крутясь между ладоней партнера, она негодовала, что он пытается ее остановить. По ее темпераменту, ей нужно было бы сделать в два раза больше пируэтов, казалось, в ней бушует жажда жить, танцевать, любить, наслаждаться...
Не знаю, почему, но только Вишнева одна из всех исполнительниц танцует в последнем акте вариацию с веером. Это был, пожалуй, наивысший момент спектакля. Наивысший и наипрекраснейший. Элегантно, легко, музыкально, артистично...Это был тот момент искусства, к описанию которого уже трудно подобрать слова.
Впечатление от Вишневой в роли Никии было другого рода, но на том же уровне. Романтика сильных чувств - одно из самых сильных черт этой танцовщицы, что, можно предполагать, сближает ее с великой балериной романтической эпохи - Фанни Элслер. Ее исполнение танца с гитарой, а затем танца с корзинкой цветов (где спрятана змея), ставит ее на уровень подлинных трагических актрис. Экстаз, с которым она танцевала танец с корзинкой, нельзя описать никакими словами. Я видела многих замечательных исполнительниц Никии, но такого исполнения этой части танцевального монолога Никии не видела никогда. А ее пылающие страстью глаза? «...но все сокровища Востока не стоят пламенных лучей ее полуденного ока».
Слух об успехе Вишневой в «Баядерке» распространился мгновенно. Мне позвонили даже из Канады перед вторым выступлением балерины в партии Никии и спрашивали: правда ли?! — Правда.
И зрители ехали в Америку из Канады, чтобы увидеть Вишневу в «Баядерке». На представлениях «Баядерки» зал не был заполнен. Об этом спорном балете я расскажу в следующий раз. Но на втором выступлении Вишневой зал был почти полон, после конца представления зрители стоя аплодировали балерине.
На каждый спектакль «Лебединого озера» все билеты были проданы. Одно исполнение русскими кордебалетными танцовщицами танцев белых лебедей может собрать полный зал. Я с полной ответственностью могу сказать, что нет кордебалета, равного кордебалету Мариинского театра. Можно танцевать так же четко и стройно, и даже более четко, но ни в одном театре мира кордебалет не танцует так поэтично, как танцуют эти бледные петербургские девочки.
К сожалению, кордебалет в акте «Теней» в «Баядерке» на первых спектаклях не выглядел так совершенно. Но тому были разные объективные причины.
В «Лебедином озере» почти мистическое очарование петербургского кордебалета ощущалось в полную меру.
И, наконец, наступили долгожданные спектакли: балет Дж. Баланчина «Драгоценности».
«Драгоценности» — один из лучших балетов Баланчина, который он поставил для своей труппы в Америке. Премьера состоялась в 1969 году в Линкольн центре.
Первая часть - «Изумруды» - поставлен под музыку Г.Форе к «Пелиасу и Мелисанде» и «Шейлоку»; вторая часть - «Рубины» - на музыку И.Стравинского «Каприччио для фортепиано с оркестром» и третья часть - «Бриллианты» - на музыку из «Третьей симфонии» П.Чайковского.
Несмотря на то, что части балета носят название драгоценностей и художники (П.Харви, В. Каринская) одели балет в соответственные цвета , Баланчин предупреждал, что его балет - это не танцы камней.
В первой части главную партию танцевала Жанна Аюпова (она выступала во всех спектаклях, у нее не было дублерши).Аюпова — уникальная балерина Мариинского театра: она подлинная романтическая балерина в стиле балерин XIX века (репетитор Нинель Кургапкина). Ее нежность, обаяние и романтизм настолько естественны, что когда следом за ней вышла молодая танцовщица Дарья Павленко исполнять другую сольную партию, мне она показалась манерной. Павленко — одна из перспективных артисток театра, ее репетитор - бывшая прима-балерина труппы Елена Евтеева. Евтеева в прошлом —одна из самых лиричных балерин с очень хорошим вкусом. Возможно, ей удастся, в конце концов, как-то исправить стиль танца своей талантливой ученицы.
На одном из спектаклей вторую солистку в «Изумрудах» танцевала Вероника Парт (репетитор Кургапкина). Я уже писала, что Парт приглашена в Американский Балетный Театр на ставку солистки. Поэтому и русские, и американские зрители следили за ней с особым пристрастием. Я видела Парт и в роли Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». Танцовщица, несомненно, очень талантлива, в ней есть сексуальное обаяние, шарм. Но Парт - крупная балерина, немножко даже слишком крупная. Ей трудно будет подобрать партнера. Но, повторяю, в ней есть балеринское начало, она очень красива. Надеюсь, ей будет сопутствовать успех. Возможно, работа в американском театре с его более жестким ритмом и условиями работы поможет ей преодолеть некоторую «незавершенность» танца.
В первой части нельзя не отметить превосходное исполнение па-де-труа молодыми артистами Ксенией Острейковской, Яной Селиной и Василием Щербаковым. Щербаков - один из немногих интересных молодых танцовщиков-мужчин в театре. Увы. В труппе явно чувствуется недостаток хороших мужчин-исполнителей на первые роли.
Две другие части - «Рубины» и «Бриллианты» как будто специально поставлены для Вишневой и Захаровой. Искрометный блеск танца Вишневой и холодное, ослепительное сияние, которое исходит от исполнения Захаровой, кажутся мне на сегодняшний день непревзойденными. Я не говорю о посредственной на сегодняшний день труппе, созданной когда-то Баланчиным. Танцовщицы «Нью-Йоркского городского балета» давно превратились в механических роботов и оживают только при исполнении более современной хореографии. Но и в Мариинском театре другие исполнительницы этих партий не могут идти в сравнение с Вишневой и Захаровой.
Впрочем, в «Рубинах» я видела неожиданное для меня и очень интересное выступление: София Гумерова танцевала вторую солистку . Я люблю Гумерову с момента ее появления в театре (репетитор Ольга Ченчикова), но мне казалось, когда я смотрела балерину в «Лебедином озере», что все в ее исполнении - слишком какое-то по-ученически правильное. И вдруг в «Рубинах» танцовщица показала, что у нее есть и темперамент, и смелость, и острота танца, и характер. Когда-то Владимир Малахов, один из первых звезд мирового балета, сказал мне, что он, танцуя современные балеты, заимствует какие-то детали, какие-то краски для своих ролей из классического репертуара. Хорошо бы Гумеровой позаимствовать что-то из своей работы над «Рубинами» для партии Одиллии... Тем более, что и в «Баядерке» Гумерова мне понравилась, она хорошо чувствовала пластику своей роли в первых двух актах, как-то по-своему заострила рисунок, сделала его почти графичным, что в конце концов, и помогло балерине создать свой характер сильной и гордой Никии.
Во время исполнения «Бриллиантов» я испытала некоторое чувство ностальгии. Я видела «Драгоценности» прошлой весной на сцене Мариинского театра. Тогда с Захаровой танцевал Владимир Малахов. И этот казалось бы чисто абстрактный балет вдруг обрел смысл. Малахов был не только кавалером балерины, как это обычно бывает в балетах Баланчина. Как бы ни была блистательна Захарова, Малахов был ей равен. За внешним совершенством ослепительного дуэта угадывались непростые человеческие отношения: Малахов то восхищался своей партнершей, то, опустившись на колено, горестно припадал к ее руке, ибо прекрасная женщина оставалась к нему безразличной. Эта эмоциональная многоплановость, этот жест затаенной печали были, пользуясь выражением Фокина, «жестом данного танца».
К сожалению, Данила Корсунцев, исполнитель мужской партии, остался только безучастным партнером.
Итак, закончились гастроли Мариинского театра, а критики еще продолжают писать рецензии и обсуждать спектакли. Приезд балета Мариинского театра — всегда событие в нашей театральной жизни.
Несколько лет назад, когда молоденькие танцовщицы Диана Вишнева и Светлана Захарова впервые танцевали в Нью-Йорке на гала-концерте, Клайв Барнс, один из самых известных американских критиков, писал: «Запомните эти имена. Через несколько лет самые престижные театры мира будут почитать за честь, если эти балерины будут танцевать на их сценах.» Итак, предсказанье Клайва Барнса состоялось. Посмотрим, кто следующий из танцовщиц Мариинского театра взойдет следом за Вишневой и Захаровой на балетный Олимп.