"Трофеи" на экране

Русскоязычный телеканал НТВ-Интернэшнл продолжает радовать нас циклом передач «Трофейное кино». Цикл интересный, яркий, трогательный. За него не грех простить телевизионщикам хотя бы часть досадных огрехов вещания – скудость программ, многочисленные пустоты в эфире, назойливые повторы, порой размытую «картинку» и почти всегда скверную, с удивительными провалами, звуковую дорожку.
Фрагменты так называемых «трофейных фильмов», столь памятных старшему поколению, обычно комментируют известные российские актеры, любимцы публики. К сожалению, тоже изрядно постаревшие. Комментируют живо, эмоционально. Правда, в тексты, которые для них готовит московская редакция, иногда вплетаются ошибочные сведения. Это туманит и без того запутанную историю совершенно уникального периода в практике советского кинопроката. В разряд трофейных нередко зачисляют фильмы краденые, упоминаются ленты, не шедшие в те времена на экранах страны, смещаются даты. Полная правда о «трофейном кино» еще не до конца раскрыта, многие ее стороны еще ждут скрупулезного исследования. Но кое-какие факты уже можно считать достаточно достоверными, хотя не все они широко известны.
Прежде всего возникает недоуменный вопрос: как могли эти, в большинстве своем откровенно «буржуазные» ленты вообще появиться на идеологически стерильном советском экране сталинских времен? Ведь тогда даже абсолютно безобидные отечественные кинокомедии «Сердца четырех» и «Поезд идет на восток» были подвергнуты озлобленному разгрому. А тут зрителям вдруг принялись демонстрировать роскошную заграничную жизнь, умопомрачительных красоток, «аморальные» сцены. В принципе, по нормам того проклятущего времени, публичный показ таких произведений должны были приравнять к идеологической диверсии с последующим жестоким наказанием виновных. Не приравнивали и не карали.
Кто придумал и кто разрешил? Об этом автору этих строк в 1966 или 67-м году рассказывал персональный пенсионер Зверев (каюсь, имя-отчество забыл), занимавший при Сталине пост министра финансов. По его словам, дело было так. Первый послевоенный год. Кругом разруха, нищета, полуголодное существование, карточная система. Кассовый план – существенная часть госдоходов – трещит по швам. Хотя во время войны деньги печатали без счета и немцы подбрасывали массу фальшивых банкнот, бюджет катастрофически страдал от недостатка средств. Под мощным и безжалостным идеологическим прессом отечественная кинематография вступала в «период малокартинья».
В советских магазинах тогда торговали товарами, вывезенными из поверженной Германии. В том числе, помнится, замечательными губными гармошками под названием «Цыгейнер мюзик». Но товаров было мало, а про то, чтобы пустить в широкий прокат захваченные в киноцентре под Берлином фильмы, и подумать страшились. Как это можно – этакое непотребство да народу, впервые в истории строящему социализм.
Однако нужда заставляла искать дополнительные источники доходов. Зверев решился обратиться к Сталину. Писал, что соответствующие органы проведут тщательный отбор, не допустят к показу идеологически сомнительные ленты, зато прибыль будет колоссальной – исходные материалы в полном порядке, изготовление копий и русские титры обойдутся дешево, а массовый прокат принесет миллиарды. И Сталин разрешил. Начался классический советский этап согласований. Одно такое письмо Комитету по делам искусств с поручением жестко контролировать выпускаемые на экран ленты однажды мне показали.
Было решено все вступительные титры фильмов убрать, не указывать ни названия студий, ни имен постановщиков и актеров, ни года выпуска. Поначалу ленты снабжали надписью: взяты в качестве трофеев. Позже и ее убрали. Во избежание совсем уж громких скандалов - фильмы вчерашних союзников по антигитлеровской коалиции все-таки никак нельзя было заносить в категорию трофейных.
Первой на экране появилась «Девушка моей мечты» с Марикой Рёкк в главной роли. Три вечера подряд картину показывали на открытой площадке – в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха в Москве. Длиннющие очереди в кассы, битком забитая площадка, унизанные безбилетниками деревья вокруг, разговоры только о фильме и якобы сделанных в нем купюрах в «самых интересных местах» – словом, восторг и упоенье! Партийные пропагандисты пришли в ужас: немедленно остановить или хотя бы разоблачить идеологическую провокацию. С этой целью опубликовали разгромную статью под заголовком: «Это девушка не нашей мечты!». Поздно! Да и кто позволит оспорить высочайшее соизволение!
Начали с демонстрации немецких и австрийских картин развлекательно-познавательного характера. До экранов кинотеатров их не допускали, показывали в клубах и домах культуры. Лихо закрученные, но не очень достоверные сюжеты про Моцарта и Штрауса, про Орленка, разнесчастного сына Наполеона Бонапарта, про трагическое соперничество королевы Елизаветы с королевой Марией Стюарт. Псевдоисторические ленты чередовались с музыкальными – с экрана звучали голоса Джильи, Яна Кипуры, Зары Лиандр, других замечательных певцов, о существовании которых в СССР мало кто до этого ведал.
Сборы в казну пошли великолепные. Еще бы, расходов почти никаких, а зрителей полным-полно, и подавляющее большинство покупает билеты. В тот период и сложилось убеждение, что кино в Стране советов дает бюджету такой же огромный доход, как продажа водки. Потом, к середине 50-х годов, «халява» кончилась. Государство отбирало по 55 копеек с каждого рубля кассового сбора, оставшихся денег не хватало на производство отечественных фильмов и продвижение их на экран, кино приходилось дотировать из бюджета.
А в те времена советские власти постепенно наглели, да и алчность их росла. В широкий прокат пошли американские, английские, французские фильмы, на демонстрацию которых страна не имела никакого юридического права, поскольку не собиралась за это платить ни копейки. Их уже не выдавали за трофейные и без всякого стыда и совести показывали на экранах всех кинотеатров, больших и малых. Без титров, порой с измененными названиями.
В их числе было немало замечательных лент. Упомяну американские: «В старом Чикаго», «Судьба солдата в Америке», «Первая любовь», переименованная в «Первый бал», отменный детектив «В сетях шпионажа». Последний был поставлен в Америке Федором Оцепом, бывшим советским кинодраматургом, автором сценариев таких известных фильмов, как «Поликушка», «Папиросница от Моссельпрома», «Аэлита», «Мисс Менд».
Специальная комиссия, разумеется, старалась отобрать для проката ленты критического настроя, доказывающие, что в странах капитала не все так уж замечательно. Массового зрителя эта критика совершенно не трогала. Он своими глазами видел: за рубежом, на проклятом, загнивающем Западе, существует великолепное кино – красочное, динамичное, поставленное талантливыми режиссерами, с участием таких же талантливых, истинно великих актеров. В затхлой, тюремной атмосфере советской действительности эти фильмы как бы пробивали окно в другой, более интересный и счастливый мир. Поражались: неужели ТАМ дозволено так открыто показывать неприглядные стороны жизни – нищету одних и непомерное богатство других, глупость политиков, коррупцию в высших эшелонах власти, победы преступников над законом? Значит, ТАМ и вправду царит свобода, а советская пропаганда врет.
Было бы интересно подсчитать, сколько фильмов вывезли из освобожденной Европы в СССР в качестве трофеев, сколько украли, все ли они пошли в кинопрокат. Таких данных пока нет. Впрочем, может, и есть, но они не всем известны. В результате – масса неточностей. В телепередачах, о которых здесь идет речь, утверждается, например, что трофейной была знаменитая «Касабланка». Но этот фильм был снят в Америке в конце 1943 года, в прокат вышел в 44-м.
В Германии он не демонстрировался, и вряд ли его там могли обнаружить советские эксперты после победы. «Касабланка» не выходила на советские экраны, не числилась трофейной. Не показывали нам в те времена и «Ангелов с грязными лицами». Никакого отношения к трофеям не имели американские ленты «Сто мужчин и одна девушка» и «Сестра его дворецкого» с Диной Дурбин (настоящее ее имя - Эдна Мей). Первая была официально куплена до войны, вторую Советскому Союзу подарили. Обе открыто демонстрировались в кинотеатрах с полным набором титров.
В комментариях проскальзывают и другие ошибки. Но Бог с ними! Все равно цикл интересный, с чем мы поздравляем и телевизионщиков, и телезрителей.