Художник, женщина, личность. Фрида Кало, рождённая космосом

Культура
№14 (624)

Я пишу автопортреты, потому что слишком часто бываю одна,  а ещё потому, что я тот самый человек, кого знаю лучше всех  других.
 Фрида Кало

Она действительно знала себя так глубинно, как дано одному на миллион. И каждый её автопортрет становился удивительным актом самопознания и самоанализа. Дотошного, мучительного, истязающего душу. Их было больше, чем полсотни, немногим меньше, чем у великого Рембрандта. Хотя, впрочем, почти в каждой картине или рисунке Кало прочерчен или хотя бы подразумевался собственный образ, собственные мысли и чаще всего горестные раздумья о людях, событиях и о себе. О себе...
И вот этот личностный характер придаёт всему творчеству Фриды Кало ту особенную напряжённо-нервную эмоциональность, ту раскалённую чувственность и дух страдания, которые выделяют её из сонма разнонациональных и разновремённых живописцев. Потому-то и стоит она особняком в пантеоне лучших мастеров мира.
Она – женщина, художник, возлюбленная... Она – Фрида Кало.
И вот что очень важно: она столь же органично вписалась в наше время, как и в своё собственное. А ведь со дня её рождения прошёл век, век, по насыщенности событиями и переменами экстраординарными равный иному тысячелетию. Более того, сейчас творчество Кало понято глубже и шире, а имя стало куда популярнее, чем во времена художницы. Когда мы слышим «Фрида», то знаем - речь идёт о мексиканке Фриде Кало. Явление в искусстве редкостное. К титанам Ренессанса восходящее.
Торжества в честь знаменательного дня рождения Фриды растянулись на несколько лет и начались задолго до столетнего её юбилея. Собственно, именно тогда, когда интерес к её творчеству после многих лет равнодушных упоминаний, будто взрывной волной взмыл до небес: резко возросшая известность, слава даже, книги, фильмы, выставки. По всему миру. У нас в Америке особенно – с конца прошлого века. За последние годы в Нью-Йорке, кроме бесчисленных малых выставок, – две обширнейших: в Музее латинской культуры и в Еврейском музее. А сейчас привлекает к себе внимание поклонников Фриды, съезжающихся в Филадельфию со всей страны, всеохватная экспозиция-путешественница. Она уже радовала из в Миннеаполисе, теперь, почти до конца мая, будет открыта в филадельфийском художественном музее, потом переместится в Сан-Франциско... Выставка действительно замечательная. Дающая полное представление о перенасыщенной трагизмом и страстью, жаждой самовыражения и истинным героизмом, талантом и непреходящими страданиями жизни великой мексиканки.
Фрида родилась в предместье Мехико в семье не совсем обычной и не слишком дружной. Скандалы и размолвки были там частым явлением и, конечно, не могли не отразиться на детях, а на впечатлительной Фриде - в особенности. Она жалела мать, но больше привязана была к отцу. Всю жизнь, до последних дней. Испытывала острый интерес к своему происхождению, к корням своим, и интерес этот отображала в своих картинах. Вот воссозданное Фридой «Незавершённое фамильное древо». Мама, Матильда Кальдерон, мрачноватая местиза, в ком слилась испанская и индейская кровь. Её отец с непроницаемым лицом конкистадора и мать, похожая на индианку из мексиканской глубинки. Отец Фриды, Вильгельм, или, как назвал он себя в Мексике, Гульермо Кало из семьи немецких евреев, осевших в Венгрии. Его отец, дед Фриды, Якоб Генрих Кало и бабушка, Генриэтта Кауфман. Она приходилась дальней родственницей матери Бориса Пастернака. Воистину мир тесен. Себя на этой картине изобразила Фрида дважды: в чреве матери, соединённой с нею неразрывно, и четырёхлетней, в патио, внутреннем дворике их дома. Дом, семью и саму Фриду видим мы на множестве фотографий. Автор большинства из них – её отец, профессионал высокого класса.
Уже взрослой Фрида открыла для себя, почему не был удачным брак родителей. Союз мексиканки, ревностной католички, и равнодушного к религии европейца изначально был обречён на разделённость и взаимооталкивание, что наблюдаем мы иногда в иммигрантско-американских браках. Слишком разнятся воспитание, привычки, менталитет. Но Фрида любила свою семью и принимала такой, какая она есть. Семья платила ей нежностью, заботой, обеспечивала уход, в котором она нуждалась с ранних лет. Девочка заболела: полиомиэлит. Скрутило, сжало, вывернуло правую ножку. Но, обладая  уже тогда железной волей, она заставила себя ходить. Тщедушная птичка-хромоножка была столь чарующе привлекательна, что влюбился в неё красивый рослый парень. Вот с этим Алехандро она, восемнадцатилетняя, направлялась  в центр города, когда в автобус врезался трамвай. Больше всех пострадала Фрида: в больной ноге одиннадцать переломов, металлический штырь буквально прошил ей бёдра. И еще находила в себе силы шутить: «Я лишилась девственности необычным способом». Много месяцев неподвижности в гипсовом коконе, после, на протяжении всей недолгой жизни (она умерла в 47), ещё 34 операции, бесконечные больничные койки (да и собственная кровать), которые  часто были неизбежным её прибежищем... Потому, наверно, и картины её столь статичны при невероятной динамике внутренней жизни. Отец соорудил над постелью мольберт. Чтобы Фрида, которой Бог даровал талант и страсть к живописи, могла писать и лёжа тоже. Оттого едва ли не обязательный невидимый персонаж её живописи – боль. Боль и терпение. Никому не удалось это сделать так. Вот её потрясающая картина «Сломанный позвоночник»: она, полная неутолимых желаний, с обнажённой грудью, и позвоночный столб с разломами.
А Фрида продолжала жить! И в ней кипели две её страсти – жажда творить и жажда любить. При беспримерном мужестве. В одном из лучших, двойном автопортрете, две Фриды, выражающие женское и мужское в ней начало, связанные единой кровеносной системой. То есть в ней женственность проявиться может, только если носительница её мужественна, непреклонна. И всегда она одевалась, как истая мексиканка – свой стиль, да и ноги скрыты от взглядов.
 Ей был 21 год, когда задумала она показать свои этюды прославленному уже в ту пору Диего Ривере, хотя знала, что настоящим искусством он считал только искусство монументальное, и сам работал, в основном над росписями которые знает весь мир. Мне довелось увидеть его фрески в Президентском дворце в Мехико – громадность. Ривера славен не только как замечательный самобытный художник, но и как провозвестник революционности в искусстве и в стране, лидер, наравне с Сикейросом и Орозко, мексиканской коммунистической партии. А ещё был он (огромный, тучный, некрасивый) невероятно обольстителен. Мера его человеческого и мужского обаяния была такова, что женщин не надо было завоёвывать - шли сами. Какое-то неправдоподобное количество любовниц, чуть ли не пара тысяч. В их числе и Александра Коллонтай, в бытность свою советским послом в Мексике бывавшая в кругу революционно настроенной творческой интеллигенции. 1927 год, когда Ривере шёл сорок второй, оказался для него знаковым: он встретил Фриду Кало. Маленькая, хрупкая, искалеченная девушка обладала такой могучей, колдовской даже силой женского очарования, что устоять он не мог. Бешеная страсть, сгусток чувств... Немедленный развод с женой и, как говорил он сам, «два года ползанья у ног». Наконец, вожделенная женитьба. Счастье и – бесчисленные измены-однодневки, даже с любимой сестрой Фриды, ставшей одной из причин развода. Недолгого. Жить друг без друга они не могли. «В моей жизни, - говорила Фрида, - было три катастрофы: полиомиелит, авария и Диего Ривера». Безмерно любимый. Вот самый впечатляющий её автопортрет – с Диего в мыслях. Так же, как она была вечным предметом его муки и его вожделения. Хоть и не мог он не изменять.
Да и Фрида отвечала ударом на удар, будучи человеком гордым и самодостаточным. В хроменькую дурнушку влюблялись, подчас вызывая ответную увлечённость, такие значительные люди, как знаменитые фотохудожник Николас Мюррей, живописец Игнасио Агупре, один из первых авангардистов в скульптуре японец Исаму Ногучи, приобщивший её к сюрреализму французский писатель Андрэ Бретон... Потом в её жизнь вошла бисексуальность. Всё – для самоутверждения. Был ли её любовником Троцкий, семью которого Кало и Ривера приютили в своём доме, сомнительно, доказательств тому нет. Но то, что жена Троцкого к Фриде ревновала, – точно.
Кало всегда и всё примеряла на себя, даже когда писала нечто, к ней не относящееся. Одинаково натуралистично изобразила свой мучительный, ставший ещё одной трагедией выкидыш и состоявшиеся лишь в мечтах роды. Практически всё её невероятно талантливое, отличающееся ярко выраженной художнической индивидуальностью творчество – это визуальное отображение себя как мира. В картинах Фриды – вся мера мук, тревоги, отчаяния, надежды. И любви.


Комментарии (Всего: 3)

Настоящая жажда жизни! Фрида жила вопреки всему и ее картины прекрасны как порывы ее души .Скоро в Питере будет премьера балета «Infinita Frida» с участием мировых звезд. Петербургский хореограф, солист Мариинского театра Юрий Смекалов поставил балет посвященный Фриде -она вдохновляет до сих пор

Редактировать комментарий

Ваше имя: Тема: Комментарий: *
Спасибо очень интересный материал

Редактировать комментарий

Ваше имя: Тема: Комментарий: *
Здравствуйте, уважаемая госпожа Шкляревская!
Спасибо за интересную статью о Фриде Кало!
Меня заинтересовала вот эта строчка:"бабушка, Генриэтта Кауфман. Она приходилась дальней родственницей матери Бориса Пастернака."
Похоже, что Генриэтта Кауфман приходилась сестрой (или родственницей) мужу бабушки Бориса Пастернака, Берте Самойловне Кауфман.
Не могли бы Вы рассказать, откуда взята эта информация? Буду очень Вам благодарна.
С уважением,
Ада Цодикова.
05-06-10.

Редактировать комментарий

Ваше имя: Тема: Комментарий: *

Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir