Кто выдаст Уго Чавеса?

В мире

В воскресенье, второго февраля, на границе с Колумбией появились венесуэльские танки. Их орудия смотрели туда, откуда президент Уго Чавес ждет предательского нападения. Он давно подозревал своего колумбийского коллегу Альваро Урибе в том, что тот не сочувствует делу освобождения коренных народов от американского империализма, но конкретных доказательств у него не было.
Теперь все стало ясно – Урибе злостно нарушил суверенитет братского Эквадора. Его оправдания, что колумбийские военные преследовали террористов, Чавесом не принимаются. Да и не террористы это вовсе, это люди не согласные с диктатом США. Просто люди с левыми, как у самого Чавеса, взглядами.
Отношения руководителей двух стран – Колумбии и Венесуэлы – испортились в ноябре прошлого года, когда в процессе подготовки операции по освобождению заложников, удерживаемых марксистскими террористами в Колумбии, Чавес неожиданно для колумбийского президента начал вести переговоры через его голову, непосредственно с представителями колумбийского военного командования. Именно тогда Чавес начал оперировать в своих высказываниях о правительстве и президенте Колумбии выражениями, совершенно неподходящими для межгосударственного общения.
Воскресная болезненная реакция Чавеса была вызвана тем, что в субботу колумбийские военные, преследуя отряд террористов, вошли на территорию Эквадора. После бомбардировки лагеря боевиков, опознания тел убитых и осмотра места боестолкновения колумбийцы вернулись на свою территорию, после чего правительство Колумбии официально принесло Эквадору извинения в связи с вторжением в пограничную зону, объяснив свои действия необходимостью уничтожения боевиков. На неофициальном уровне появились также сообщения о том, что в лагере террористов были обнаружены документы, которые свидетельствовали об их связях с президентом Эквадора.
Интересна реакция эквадорского руководителя на уничтожение боевиков. Он заявил, что их уничтожили во сне. «Это была резня... Мы не позволим оставить это безнаказанным», - сказал он.
Среди погибших был «министр иностранных дел Вооруженных революционных сил Колумбии», второй человек в иерархии террористов, Луис Эдгар Девиа, известный как Рауль Рейес. Уго Чавес, так же как и его эквадорский коллега, решительно осудил его ликвидацию.
Чего же хотели два президента- венесуэльский и эквадорский? Рыцарского турнира? Вызова главаря террористов на единоборство? Передачи ему послания с извещением: «Иду на ты»? Уго Чавес мог бы вспомнить, что в России, продающей ему оружие, террористов, захвативших концертный зал на Дубровке, ликвидировали именно во сне, усыпив их газом. Но Чавес не рассматривал Девиа как террориста, этот человек был близок ему по духу, и, может быть, вследствие этого Чавес, проецируя его судьбу на самого себя, так болезненно воспринял его смерть. Настолько болезненно, что приготовился к войне.
Кем был Луис Эдгар Девиа и почему Чавес симпатизировал ему? Он был одним из основателей так называемых «Революционных вооруженных сил Колумбии», созданных как боевое крыло колумбийской коммунистической партии в начале шестидесятых годов прошлого века. Отсутствие у Чавеса четкой идеологической платформы позволяет ему легко заимствовать лозунги у самых разных течений, в том числе и у коммунистов. Кроме того, Чавесу могла импонировать сама «романтика» герильи, которую вел Девиа. Многолетнее противостояние государству с его армией и полицией, контроль в лучшие времена, над половиной территории страны, все эти столь укоренившиеся в сознании латиноамериканцев стереотипы революционности могли вызывать у Чавеса столь сильный отклик, что, узнав о гибели этого террориста, он пошел даже на разрыв дипломатических отношений с Колумбией, нынешнее правительство которой решительно борется с боевиками организации, ответственной за большинство терактов, совершенных в Колумбии.
Нельзя сбрасывать со счетов и того, что Чавес, возможно, воздает должное «экономической» успешности этой группировки.
В то время как он вынужден был вести настоящие битвы с иностранными компаниями, закончившиеся национализацией последних, террористы получают доходы от похищения людей и наркоторговли и, по некоторым оценкам, эти доходы могут достигать нескольких миллиардов долларов в год.
Все, о чем мы сейчас говорили, является лишь одной частью тех причин, которые привели Чавеса к почти предвоенному состоянию с Колумбией. Но это не все. Есть еще и другие побудительные мотивы, которые связаны не с психологией президента Венесуэлы, а с суровой действительностью, в которой он живет. И для того чтобы достичь своих целей, Чавес нуждается в войне.
Известное определение войны, как продолжения политики другими средствами, справедливо не только для политики внешней. Оно справедливо и для внутренней политики. Война предполагает известное сплочение народа вокруг руководства. Война позволяет переводить экономику на более интенсивный, нежели в мирное время, режим. Война, наконец, является превосходным поводом для временного (конечно же только на время войны!) приостановления некоторых законов, мешающих концентрации всех усилий для достижения победы.
Для того чтобы объявить состояние войны, вовсе не нужен интенсивный вооруженный конфликт. Можно воспользоваться вяло текущими пограничными стычками, перестрелками, провокациями. Даже в том случае, если никакой войны на самом деле нет, можно, спровоцировав незначительный инцидент, объявить в стране военное положение. Конечно, до тех лишь пор, пока угроза не исчезнет. А этого исчезновения можно ждать как угодно долго.
С этим ясно. Но неужели Чавесу не хватает его президентских полномочий? По-видимому, не хватает. Как было бы здорово, если бы при проведении референдума, который Чавес недавно проиграл, можно было бы объявить: «Родина в опасности!» И потребовать, чтобы весь народ был как один сжатый кулак. Чтобы можно было закрыть оппозиционные газеты. Чтобы единственным каналом связи с народом осталась еженедельная радиопрограмма «Алло, президент».
Но и во внешней политике война предоставляет Чавесу блестящие возможности. Можно, не дожидаясь вторжения колумбийской армии на территорию Венесуэлы, прийти на помощь Эквадору. Ему ничто не угрожает? Колумбийцы даже извинились перед Эквадором за то, что были вынуждены преследовать террористов на территории этой страны? Все это чепуха. Разве вы не знаете, на что способны империалисты и их подручные? Если на границе между Эквадором и Колумбией будут стоят танки Чавеса, то президенту Колумбии придется сто раз подумать, прежде чем покуситься на территориальную целостность братского народа. Суверенитет Эквадора? Но мы его не нарушаем, мы здесь именно для защиты этого суверенитета.
Этот монолог, который вполне мог бы произнести Уго Чавес, напоминает слишком многое. Так начиналось великое множество захватов. В тех случаях, когда не удавались, они входили в историю как попытки захвата. Если же все сходило гладко, речь впоследствии шла о добровольном объединении.
Великие освободители Латинской Америки от испанского владычества Боливар и Сан-Мартин создавали новые государства на освобожденных ими территориях исходя лишь из тех возможностей, которые у них были. Возможности Чавеса пока велики. У него есть национализированная нефть и несколько лет до того момента, когда в нефтедобывающую отрасль надо будет делать новые инвестиции. Месторождения нефти не вечны, для поддержания стабильного уровня добычи надо постоянно разведывать новые месторождения, но пока время есть. И, по всей видимости, Чавес не удержится от попыток создать некие надгосударственные объединения (а, может быть, и государственные союзы) для того, чтобы воплотить в жизнь свою мечту – создать Великую Боливарскую республику.
Но на этом и закончится его карьера как государственного деятеля. Силовое создание нового государства – задача сложная, но выполнимая. Намного труднее сделать его жизнеспособным, саморегулируемым, не зависящим от своего создателя. Руководить государством в одиночку невозможно, невозможно делать это и в составе группы соратников. В конце концов, людям того типа, к которому принадлежит Уго Чавес, это просто скучно. Куда веселее выступать на митингах, пререкаться с монархами и грозить войной агентам империализма. Такая логика событий может в один прекрасный момент посадить Чавеса на танк, надеть на него красный берет и двинуть во главе колонны на новые свершения. Как это сделал в свое время Эрнесто Гевара, которому пришлась не по душе министерская рутина. Гевара поехал в Боливию поднимать революцию и сгинул там, выданный правительственным войскам несознательными крестьянами.
И не случится ли так, что когда останется без горючего последний танк Уго Чавеса, когда даже сборщикам листьев коки надоест этот человек, требующий от них того, чего они не понимают, он останется совершенно один и, ожидая прихода тех, против кого он воевал, подумает ли он о том, что жизнь можно было прожить по-другому?