Гамлетовы сомнения Обамы

Из двух зол выбирают меньшее, да? А из трех? И как определить, какое зло наименьшее, какое - наибольшее, а какое, скажем так,  – промежуточное? 

Зло – нечто метафизическое, виртуальное, а потому нет таких весов, на которых его можно было бы взвесить и сравнить с другими, так? Если читатель решит, что меня вдруг потянуло в философию, то круто ошибается. Вопрос о выборе не между злом и добром (если бы!), а между злом и злом и злом приобрел неожиданную политическую конкретику – в связи с гражданской войной в Сирии. 

Подчеркиваю изначально: там в самом разгаре именно гражданская война, а никак не очередная арабская революция, как пытаются представить сирийские повстанцы и некоторые западные журналисты, привыкшие к этому клише с тех пор, как по Ближнему Востоку и странам Магриба пронеслась арабская весна, зашкаливая во все другие времена года и путая карты метеорологам и политологам. 

Речь, однако, не о политологии, а о политике, которая вдруг забуксовала именно на Сирии. Если натовские генералы просчитывают для Сирии ливийский вариант, а французы и бритты готовы оказать военную помощь инсургентам несмотря на эмбарго Евросоюза на поставки оружия в эту страну, то Вашингтон застыл в нерешительности и ограничивается пока гуманитарной помощью – жертвам этой войны в самой Сирии и сирийским беженцам в сопредельных странах, где их уже перевалило за миллион... Гуманитарная помощь по причине гуманитарной катастрофы. 

С чем связаны Гамлетовы сомнения Белого дома, Госдепа, ЦРУ и Пентагона?

С тем, что в трех последних поменялись боссы и пришли большие профи, чем их предшественники? Или с печальными итогами арабских революций, которые взамен дружественных нам правителей приводят к власти радикальных исламистов, как в том же Египте, а то и к анархии и хаосу  –  как в Ливии после  убийства полковника Каддафи? 

Ставлю знаки вопроса, потому что не только в этом дело. Как говорил граф Лев Толстой, все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Несчастливая и несчастная Сирия, где два года гражданских междоусобиц унесли 70 тысяч жизней, несчастлива и несчастна абсолютно по-своему. Пробы там не на ком ставить, а потому делать ставки тем более сложно, и я поражаюсь политическому легкомыслию Франции и Великобритании: они собираются снабжать оружием бунтовщиков, и хотя оппозиция избрала своим номинальным вожаком гражданина США, но по любому ее милитаристский костяк составляют те самые аль-каидовцы, которые на данный момент являются главным врагом мировой цивилизации и за которыми США и их собратья по оружию (то бишь, по НАТО) охотятся по всему белу свету – от Пакистана и Йемена до Алжира и Мали. Включая пятую колонну в странах Запада. 

Поставлять исламским террористам оружие  – значит укреплять собственных смертельных врагов. Уж даже не знаю, как обозначить этот политический крен наших европейских союзников – мазохизм? некрофилия? суицид? Это как в том анекдоте про потенциального самоубийцу, звонок которого по «телефону доверия» перенаправляют в Пакистан: «А вы грузовик водить умеете?» 

Чума на оба ваши дома? 

Не совсем – скорее на три дома: Башар Асад, Аль-Каида и Хезболла, а за той стоят спецслужбы Ирана. То есть те самые три зла, из которых Америке воленс-ноленс приходится выбирать наименьшее. 

Авторитарный режим - кто спорит! -  и две террористические организации, одна из которых с этим режимом борется, а другая этот режим поддерживает. 

Ситуация, мягко говоря, стратегически и геополитически неоднозначная, деликатная. Если взять за основу, что в этом политическом треугольнике Аль-Каида – наш заклятый и вездесущий враг, то враг моего врага – мой друг, да? 

С другой стороны, однако, Башар Асад поддерживает Хезболлу и связан с Ираном, а США пытаются изолировать Иран из-за его ядерных амбиций и нейтрализовать Хезболлу, цель которой уничтожить Израиль. 

Такая вот закавыка. Гордиев узел! Вот почему Барак Обама как витязь на распутье: куда ни кинь всюду клин. 

Кудос господину Путину: Россия вместе с Китаем, пользуясь своим правом вето, уже третий раз блокирует в Совете Безопасности решительную резолюцию, которая дала бы Западу зеленый свет и развязала руки в борьбе с режимом Асада. Бывают такие моменты в истории, когда бездействие лучше действия – любого. Вот почему, объективно говоря, Путин в сирийском вопросе весьма полезен Обаме, давая ему время для политических маневров. 

Пусть парадокс, но никак не цинизм: при всех жертвах, сирийская гражданская война лучше, чем победа любой стороны, без разницы   – кого именно. Взаимно противоборствующие стороны конфликта ослабляют друг друга. 

Ну, не один к одному, но была, помните, ирано-иракская война: 9 лет, миллион жертв, весь мир взирал, не колышась и не становясь ни на чью сторону и поставляя оружие обеим. Не сравниваю, конечно, но в сирийском конфликте у нас нет и не
может быть ни союзников, ни соратников. Вот нам и приходится из трех зол выбирать наименьшее.

Что касается военных зверств и преступлений против человечности, то в них замешаны обе стороны. Кому какое дело до Женевской и Гаагской конвенции о правилах и законах ведения войны и норм международного гуманитарного права! 

К слову, в любой войне главные потери среди безоружного мирного населения, а не среди вооруженных до зубов противников. Ну, само собой, регулярные войска Асада ведут безжалостную войну, не стеснясь в средствах, но и повстанцы не больно в них брезгливы. Никто в этой войне не озабочен жертвами гражданского населения. 

Понятно, западные правозащитники мечут громы и молнии против сирийского лидера при каждом выявленном случае военных зверств. Однако наша разведка возлагает ответственность за террористические акты в Дамаске, Алеппо и далее везде на Аль-Каиду: конкретно - на ее иракский филиал. Или, скажем, взрыв в дамасской мечети на прошлой неделе – сотня раненых и полсотни убитых, включая сирийского духовного лидера 90-летнего богослова Мухаммеда аль-Бути, сторонника Асада. Здесь и сомнений никаких не возникает, что исламские экстремисты, а не сирийские власти ответственны за это преступление.

Напомню, что  само название «Сирия» происходит от древней Ассирии и что именно на пути в Дамаск гонителю христиан Савлу явился Иисус, и Савл стал ревностным христианином под именем апостола Павла. Христиане в Сирии есть до сих пор, особенно среди армян, в отношении религий и этносов там сам черт ногу сломит: сунниты (большинство), шииты, друзы, курды и прочие. Правящая династия Асадов принадлежит к религиозному меньшинству – алавитам, а те составляют всего 10-15% населения. 

Отец нынешнего президента Хафез аль-Асад правил страной в течение 30 лет железной рукой и с помощью пыток, убийств и массовых расстрелов он вроде бы ликвидировал исламских джихадистов – мусульманских братьев. Однако не прошло и 30 лет, как в Сирии началось новая междоусобица, инспирированная теми же братьями-мусульманами: на этот раз против сына покойного диктатора - интеллигентного, свободно говорящего по-английски и женатого на красивой англичанке Башара Асада. Не отморозок, типа полковника Каддафи, и не идеологически упертый, типа Саддама Хусейна. 

Сирия под его руководством  –  сравнительно, по ближневосточным меркам  –  цивильная, светская  страна. Равноправие женщин, которые могут появляться в общественных местах с открытым лицом (пока что), всеобщая грамотность и прочее – опять-таки ему в плюс. Правда, фанатики-салафиты враждуют с фанатиками из Хезболлы и время от времени отстреливают друг друга, в чем лично я не вижу большого вреда. Больше всего в беспорядках заинтересована Аль-Каида - по принципу «чем хуже, тем лучше». 

Все попытки Башира Асада разрулить ситуацию, найти компромисс и начать реформы сверху (вплоть до смены правительственного кабинета, политической амнистии и предложения перейти от однопартийной монополии к многопартийному плюрализму) разбиваются о фанатизм повстанцев-исламистов. У Башара Асада был пусть небольшой, но шанс стать реформатором, но сохранился ли он в условиях нынешней кровавой бойни и западных – не побоюсь этого слова – провокаций? 

Не знаю. Одно точно: любое стороннее вмешательство в сирийские дела только усугубит тамошний бардак. Здесь Кремль прав. В конце концов, даже сломанные часы два раза в день показывают правильное время. 

И, наконец,  главная головная боль для США, Израиля и мирового сообщества: сирийские склады химического оружия, за которыми американские и израильские разведслужбы ведут круглосуточное наблюдение. Барак Обама уже предупреждал, что использование этого оружия против повстанцев будет означать, что сирийский режим перешел «красную черту», и США вынуждены будут вмешаться. На что Башар Асад ответил вполне вразумительно: «Мы не самоубийцы, чтобы применять в войне химическое оружие».

Парадокс, но факт: больше всего заинтересованы в том, чтобы это оружие было использовано против них, –  сами повстанцы: в чисто пропагандистских целях, чтобы вынудить Америку встать на их сторону. Накануне визита Барака Обамы в Израиль разнесся слух, что химическое оружие было таки применено: обе стороны обвиняли друг на друга. Американская разведка опровергла эти сообщения: нет доказательств использования химического оружия. 

Выступая в Израиле, Барак Обама изменил свою прежнюю позицию и сменил формулировку, возложив на сирийский режим ответственность не только за применение химического оружия, но и за его передачу таким террористическим организациям, как Хезболла, которая могла бы его использовать против Израиля. 

А как насчет Аль-Каиды? 

А если террористы означенных и прочих исламистских организаций (несть им числа!) сами раздобудут химическое оружие, возьмут его силой в результате боев с сирийской армией? В чьих руках это смертоносное оружие опаснее: в руках Башара Асада или в руках террористов любых мастей?

Вопрос риторический. 

Вот я и говорю, что бывают патовые ситуации, когда война лучше победы, без разницы – чьей. Пока что перевес на стороне режима, а это сохраняет хоть какой-то политический и военный баланс противоборствующих сил. Любое стороннее вмешательство приведет к еще большей нестабильности не только в самой Сирии, но и во всем регионе.