«Да, это мой сын издевается над вашими детьми!»
Америка
Все, чьи дети учились в американских школах. И не важно, пострадал ли от этого Ваш ребенок, или соседский, или Вы слышали об этом по радио, видели сюжет по ТВ, читали в прессе... Не важно – мы все об этом знаем.
Подождите кидать в меня камни. Успеете.
Конечно, в том, что мой сын такой, есть моя вина. Он мой сын, и я за него в ответе. Нет, чисто теоретически есть еще и папа... Но в нашей семье папы нет. Он живет непонятно где, не платит алименты и с некоторых пор совершенно не участвует в жизни ребенка. Настолько, что суд легко со мной согласился и с первого же заседания сделал меня основным опекуном сына. Теперь у папы нет даже выходных для общения с ребенком. Так, по мелочи, каких-то парy дней в году.
А я сделала ошибку – выбрала в отцы своему ребенку придурка. Классического, если можно так выразиться. Слава Богу, ребенок пошел в меня – у него довольно легкий характер, он не обидчив, легок на подъем и весел. И при этом он гроза начальной школы, у него нет друзей, потому что те, кто слабее, его боятся, те, кто не боятся – не хотят с ним дружить...
Как же так получилось?
А постепенно.
Одинокая мама, странноватый папа и школа – мы все вместе помогли ему стать хуже.
Вообще-то я против того, чтобы школа воспитывала – именно так было принято вроде бы в нашем советском детстве. Нет, школа должна учить. Просто иногда я думаю: отреагируй школа на тот, самый первый инцидент, иначе, может, мой мальчик сегодня не был бы грозой школы?
Помните фильм «Брюс Всемогущий» с Джимом Керри в главной роли? Тот, в котором его герой ненадолго становится Богом. Я обожаю там один момент, когда «настоящий» Бог в исполнении Моргана Фримена говорит: «Заставить расступиться силой мысли волны – это не чудо, это фокус. Мать-одиночка, которая работает на двух работах и при этом находит время сводить своего сына на тренировку по футболу — вот это чудо...»
Я – та самая мать-чудо. Работаю на двух, иногда трех работах, при этом регулярно вожу сына на тренировки: каратэ и хоккей. А еще регулярно хожу на беседы к директору школы. Нет, сейчас все более-менее спокойно, но беседы все равно проводятся, видимо, для профилактики и чтобы я не забывала, что мой сын представляет потенциальную угрозу для остальных.
Как все началось?
Очень просто. В один пригожий осенний денек мой сынок пнул мальчика. В голову ногой. И этот мальчик отлетел от удара в другой угол. Я знаю, мой сын всегда был силен не по годам. И пнуть он может ого-го-го, опять же занятия каратэ даром не прошли.
Его тогда отвели к директору на беседу. Беседа была совсем недетской, судя по всему. И без моего присутствия. Что для меня было странно – ведь он был тогда учеником первого класса, пяти с половиной лет.
Ну да, он был виноват, он пнул другого мальчика и пнул в голову, но я считаю, что администрация школы обязана была дождаться меня и разговаривать только в моем присутствии. Но этого не произошло. А случился какой-то не совсем адекватный разговор. Плюс я дома на повышенных тонах поговорила с сыном... Сын пытался сказать мне, что тот мальчик, которого он пнул, тоже был виноват. Пытался это он доказать и директору. Но в моих глазах у того ребенка было алиби – не он пнул, его пнули... поэтому все аргументы сына о несправедливости были отвергнуты мной, как несостоятельные – ты пнул! И пнул в голову!
И вот после этого покатилось. Дети встали на сторону того мальчика, которого пнули. Их родители – тоже. Это вроде не Советский Союз, тут нет родительских собраний, на которых тебя за твоего же ребенка ругают как нашкодившего кота. Но в нашем случае порицание повисло в воздухе.
И как-то постепенно, постепенно все закрутилось... Теперь любой поступок сына стал рассматриваться почти под микроскопом. Демонстративно отказался в день Отца делать открытку для родителя – ай-яй-яй! Не слушал учителя, разговаривал, размахивал ножницами, специально вылил клей... – ой-ёй-ёй! Толкнул мальчика во время ланча и тот пролил молоко – ну это вообще кошмарный поступок, за который сына отвели в главный офис и посадили на стульчик.
Мой стал жить на красном. И, что самое неприятное, с некоторых пор получать от этого удовольствие. Он наслаждался положением маленького, но очень воинствующего сорняка.
С некоторых пор, глядя на сына, я стала все чаще вспоминать одноклассницу Свету Нефедову. Вроде бы у них совсем разные истории, но, по сути, одна. Света была рекордсменом в нашем дворе и школе по количеству пап. Они менялись у нее с такой частотой, что Света не успевала запомнить не то что их лица, имена! Как же она мечтала, чтобы хотя бы один из них, неважно какой, пусть не самый красивый и не самый сильный, но один остался бы в их с мамой доме навсегда. Мой сын знает только об одном своем родителе, никаких других в нашем доме нет, но как и Света – он одинок. Он мечтает об отце, о сильном мужчине в доме, которого нет. Я надеюсь, пока нет, потому что сыну нужен мужчина.
Так вот сначала Света нам всем просто завидовала, а потом начала мстить.
Вот и мой сын – раньше он не задумывался, что его семья не совсем такая, как у остальных, задумываться начал в школе, но сначала без мести. Тот самый первый конфликт был как последняя капля в его мыслях об отсутствии отца, одноклассник моего сына сказал ему: ты лузер, у тебя нет папы! После чего он получил ногой по голове и отлетел в угол.
Знаете, быть мамой ребенка, которого обижают в школе, намного проще, чем мамой того, кто обижает. Мой ребенок теперь всегда на особом положении. Поверят в первую очередь не ему, а тому, кто на него пожалуется. И уже почти никого не волнует, что и мой сын тоже может быть обижен, и тоже может быть прав в каком-то конфликте. Теперь учителя, как правило, смотрят на него как Станиславский на актеров во время репетиции – не ве-рю! И один только выход из этой ситуации – нам придется сменить школу.
Радует, что у нас в классе не так много русскоязычных детей. Всего три. Но их родители-бабушки-дедушки все равно успевают внести лепту в воспитание моего ребенка.
- Этот мальчик, как его, вон тот, ничего сегодня не натворил? – это любимый вопрос одной бабушки, ее внучка учится в одном с сыном классе.
И не важно, что мой сын никогда пальцем не тронул ни ее внучку, ни какую-то другую девочку, не важно. Ей главное – спросить.
А то, что мой мальчик слышит это тоже, ее, скажем мягко, не волнует. А меня волнует. И один раз я сказала ей в лоб: “Вы не имеете права так говорить при моем сыне”.
А она: “Поучи еще меня!”
А потом и классическое про яблоко от яблоньки, про «впустили же вас на нашу голову в Америку, нарожали тут от латино...»
Сегодня для нас главное – дотянуть до конца года и уйти в другую школу. За два месяца каникул, я думаю, сын немного придет в себя. В конце концов, у него есть друзья, с которыми он прекрасно ладит, есть секция по каратэ, хоккею, где все тоже слава Богу. А в школе... ну не сложилось, ну бывает.
Кто не слышал о bullying? Все слышали...
Кто не знает о bullying? Все знают...
Все, чьи дети учились в американских школах. И не важно, пострадал ли от этого Ваш ребенок, или соседский, или Вы слышали об этом по радио, видели сюжет по ТВ, читали в прессе... Не важно – мы все об этом знаем.
Ну что ж, приятно познакомиться: мой сын, можно сказать, – гроза школы, тот самый человек, из-за которого в отдельно взятой школе некоторым положительным детям тяжко учиться.
Подождите кидать в меня камни. Успеете.
Конечно, в том, что мой сын такой, есть моя вина. Он мой сын, и я за него в ответе. Нет, чисто теоретически есть еще и папа... Но в нашей семье папы нет. Он живет непонятно где, не платит алименты и с некоторых пор совершенно не участвует в жизни ребенка. Настолько, что суд легко со мной согласился и с первого же заседания сделал меня основным опекуном сына. Теперь у папы нет даже выходных для общения с ребенком. Так, по мелочи, каких-то парy дней в году.
Да-да, я знаю, что самое главное в воспитании ребенка – это хороший папа. Конечно, иногда бывает и так, что у двух нормальных людей рождается совершеннейший идиот, – я с точки зрения поведения, а не о диагнозе. Но, как правило, если родители нормальные люди, то и ребенок тоже абсолютно нормален.
А я сделала ошибку – выбрала в отцы своему ребенку придурка. Классического, если можно так выразиться. Слава Богу, ребенок пошел в меня – у него довольно легкий характер, он не обидчив, легок на подъем и весел. И при этом он гроза начальной школы, у него нет друзей, потому что те, кто слабее, его боятся, те, кто не боятся – не хотят с ним дружить...
Как же так получилось?
А постепенно.
Одинокая мама, странноватый папа и школа – мы все вместе помогли ему стать хуже.
Вообще-то я против того, чтобы школа воспитывала – именно так было принято вроде бы в нашем советском детстве. Нет, школа должна учить. Просто иногда я думаю: отреагируй школа на тот, самый первый инцидент, иначе, может, мой мальчик сегодня не был бы грозой школы?
Помните фильм «Брюс Всемогущий» с Джимом Керри в главной роли? Тот, в котором его герой ненадолго становится Богом. Я обожаю там один момент, когда «настоящий» Бог в исполнении Моргана Фримена говорит: «Заставить расступиться силой мысли волны – это не чудо, это фокус. Мать-одиночка, которая работает на двух работах и при этом находит время сводить своего сына на тренировку по футболу — вот это чудо...»
Я – та самая мать-чудо. Работаю на двух, иногда трех работах, при этом регулярно вожу сына на тренировки: каратэ и хоккей. А еще регулярно хожу на беседы к директору школы. Нет, сейчас все более-менее спокойно, но беседы все равно проводятся, видимо, для профилактики и чтобы я не забывала, что мой сын представляет потенциальную угрозу для остальных.
Как все началось?
Очень просто. В один пригожий осенний денек мой сынок пнул мальчика. В голову ногой. И этот мальчик отлетел от удара в другой угол. Я знаю, мой сын всегда был силен не по годам. И пнуть он может ого-го-го, опять же занятия каратэ даром не прошли.
Его тогда отвели к директору на беседу. Беседа была совсем недетской, судя по всему. И без моего присутствия. Что для меня было странно – ведь он был тогда учеником первого класса, пяти с половиной лет.
Ну да, он был виноват, он пнул другого мальчика и пнул в голову, но я считаю, что администрация школы обязана была дождаться меня и разговаривать только в моем присутствии. Но этого не произошло. А случился какой-то не совсем адекватный разговор. Плюс я дома на повышенных тонах поговорила с сыном... Сын пытался сказать мне, что тот мальчик, которого он пнул, тоже был виноват. Пытался это он доказать и директору. Но в моих глазах у того ребенка было алиби – не он пнул, его пнули... поэтому все аргументы сына о несправедливости были отвергнуты мной, как несостоятельные – ты пнул! И пнул в голову!
И вот после этого покатилось. Дети встали на сторону того мальчика, которого пнули. Их родители – тоже. Это вроде не Советский Союз, тут нет родительских собраний, на которых тебя за твоего же ребенка ругают как нашкодившего кота. Но в нашем случае порицание повисло в воздухе.
И как-то постепенно, постепенно все закрутилось... Теперь любой поступок сына стал рассматриваться почти под микроскопом. Демонстративно отказался в день Отца делать открытку для родителя – ай-яй-яй! Не слушал учителя, разговаривал, размахивал ножницами, специально вылил клей... – ой-ёй-ёй! Толкнул мальчика во время ланча и тот пролил молоко – ну это вообще кошмарный поступок, за который сына отвели в главный офис и посадили на стульчик.
С тех пор как-то так повелось, что постепенно, шаг за шагом, сын начал вести себя в школе все хуже и хуже. Он практически поселился на красном коврике. Знаете, это такая мера в начальной школе – у них цветные коврики, которые соединяются между собой по принципу пазлов. И вот если ты ведешь себя хорошо, тогда твой цвет – зеленый, не очень хорошо – желтый, а если плохо – красный.
Мой стал жить на красном. И, что самое неприятное, с некоторых пор получать от этого удовольствие. Он наслаждался положением маленького, но очень воинствующего сорняка.
С некоторых пор, глядя на сына, я стала все чаще вспоминать одноклассницу Свету Нефедову. Вроде бы у них совсем разные истории, но, по сути, одна. Света была рекордсменом в нашем дворе и школе по количеству пап. Они менялись у нее с такой частотой, что Света не успевала запомнить не то что их лица, имена! Как же она мечтала, чтобы хотя бы один из них, неважно какой, пусть не самый красивый и не самый сильный, но один остался бы в их с мамой доме навсегда. Мой сын знает только об одном своем родителе, никаких других в нашем доме нет, но как и Света – он одинок. Он мечтает об отце, о сильном мужчине в доме, которого нет. Я надеюсь, пока нет, потому что сыну нужен мужчина.
Так вот сначала Света нам всем просто завидовала, а потом начала мстить.
Вот и мой сын – раньше он не задумывался, что его семья не совсем такая, как у остальных, задумываться начал в школе, но сначала без мести. Тот самый первый конфликт был как последняя капля в его мыслях об отсутствии отца, одноклассник моего сына сказал ему: ты лузер, у тебя нет папы! После чего он получил ногой по голове и отлетел в угол.
Знаете, быть мамой ребенка, которого обижают в школе, намного проще, чем мамой того, кто обижает. Мой ребенок теперь всегда на особом положении. Поверят в первую очередь не ему, а тому, кто на него пожалуется. И уже почти никого не волнует, что и мой сын тоже может быть обижен, и тоже может быть прав в каком-то конфликте. Теперь учителя, как правило, смотрят на него как Станиславский на актеров во время репетиции – не ве-рю! И один только выход из этой ситуации – нам придется сменить школу.
Радует, что у нас в классе не так много русскоязычных детей. Всего три. Но их родители-бабушки-дедушки все равно успевают внести лепту в воспитание моего ребенка.
- Этот мальчик, как его, вон тот, ничего сегодня не натворил? – это любимый вопрос одной бабушки, ее внучка учится в одном с сыном классе.
И не важно, что мой сын никогда пальцем не тронул ни ее внучку, ни какую-то другую девочку, не важно. Ей главное – спросить.
А то, что мой мальчик слышит это тоже, ее, скажем мягко, не волнует. А меня волнует. И один раз я сказала ей в лоб: “Вы не имеете права так говорить при моем сыне”.
А она: “Поучи еще меня!”
А потом и классическое про яблоко от яблоньки, про «впустили же вас на нашу голову в Америку, нарожали тут от латино...»
Короче, прекрасное завершение рабочего дня получилось. И для меня, и для сына. Он, кстати, теперь мучается чувством вины, что усложнил мне жизнь. При этом не может перестать быть в оппозиции к классу. Да это теперь, наверное, и невозможно. Теперь класс не примет его, поэтому ему привычнее на красном коврике: спокойно и можно не опасаться получить замечание и расстроенную из-за этого маму.
Сегодня для нас главное – дотянуть до конца года и уйти в другую школу. За два месяца каникул, я думаю, сын немного придет в себя. В конце концов, у него есть друзья, с которыми он прекрасно ладит, есть секция по каратэ, хоккею, где все тоже слава Богу. А в школе... ну не сложилось, ну бывает.
Новостная лента "РБ"
|
|
|
Запрещается использовать материалы, опубликованные на сайте «Русского базара», на других интернет-порталах и в СМИ
без письменного разрешения редакции. Если разрешение получено, нужно указать активную ссылку на оригинал статьи.
©1996-2024 Danet Inc. DBA Russian Bazaar
|
<%-- |
||
|
|
|
Комментарии (Всего: 24)
В меня тоже кидают камни.Так я никого никогда НЕ ударила.Я приехала,потому что хотела жить.А если мама отвела ребенка учиться борьбе,то нужно было объяснить ребенку,что он НЕ имеет права бить детей.Хорошо,что тот ребенок не умер.Такой удар мог быть и смертельным.Или автор с мамой об этом не знают?
эта о своей вине ничего не говорит
Похоже некоторых мужчин задело за живое :-)
=======
Меня тоже задело.Статья однобокая.Это мама ТАК говорит про отца ребенка.Но она сама цаца еще та.Причина скорее в ней.Ребенок не мог брать пример с отца,поскольку отец отсуствовал.Ребенок брал пример с категоричных поступков мамы.Дети в таком возрасте часто копируют поведение взрослых.Значит,сын мог видеть резкий удар или удары на слова.В 5 лет он еще не понимает полностью отсуствие второго родителя.Так что задеть его чувства другой ребенок точно не мог до такой степени.А вот агрессия у ребенка была скорее всего по другому поводу и он ее сорвал на малыше.