Кто научит еврея, как быть евреем?

Рано или поздно, но перед каждым евреем, решившим репатриироваться в Израиль из России или другой страны бывшего СССР, встает проблема изучения иврита. Давно прошли те времена, когда почти в каждой еврейской семье обязательно была старая еврейская бабушка, говорившая на идиш. Хотя в этих двух еврейских языках не слишком много пересечений, но несколько слов, хотя и с неправильным ударением, от этой бабушки можно было перенять. Из нее можно было также вытянуть воспоминания о настоящей еврейской жизни в маленьком штетле, жизни, о которой в подавляющем большинстве современные еврейские семьи ничего не знают.
Выручали ульпаны, которые стараниями «Сохнута» были созданы на всем постсоветском пространстве. В ульпанах плохо ли, хорошо ли, но учили-таки ивриту, причем люди молодые, усердные и имеющие хорошую мотивацию изучения языка, могли достичь в нем определенных успехов. Для остальных два занятия в неделю давали лишь возможность весьма поверхностного знакомства с языком. Здесь же, а чаще всего и те же люди, что преподавали иврит, знакомили учеников с историей Израиля, древней и современной, с основными еврейскими праздниками, рассказывали о своих поездках в Эрец Исраэль.
Нельзя сказать, что этого хватало. Многие так и репатриировались, имея в своем багаже два десятка слов да едва умея написать на иврите свои имя и фамилию.
Теперь, похоже, репатриантам придется еще сложнее. Недавно на заседании попечительского совета Еврейского агентства «Сохнут» было принято решение сократить финансирование преподавания иврита в странах СНГ на 500 тысяч долларов. Если учесть, что всего на ульпаны  в странах СНГ тратится в год 850 тысяч долларов, то возникает весьма грустная картина.
В минувший вторник вопрос финансирования ульпанов рассмотрела комиссия Кнессета по репатриации, абсорбции и диаспоре. «Резкое сокращение нанесет серьезный удар по ульпанам на территории стран СНГ и отрицательно скажется на русскоязычной диаспоре. Ульпаны являются одним из основных элементов еврейской жизни на территории СНГ и их закрытие в мае 2008 года приведет к кризису всей системы, а открыть ульпаны заново будет непросто", - заявил депутат Кнессета от партии «Кадима» Зеэв Элькин.
Генеральный директор отдела еврейско-сионистского образования в Еврейском агентстве поспешил успокоить собравшихся. По его словам, «Сохнут» не собирается сокращать деятельность ульпанов на территории стран СНГ, в которых учатся восемнадцать тысяч человек. Как сказал гендиректор, он «постарается достать» недостающие деньги с тем, чтобы уже к февралю 2008 года они поступили на счета ульпанов.
В завершение заседания комиссии представители «Сохнута» заявили, что бюджет преподавания иврита в диаспоре в 2008 году будет равен бюджету предыдущего года. Дополнительное заседание комиссии алии, абсорбции и диаспоры на эту тему будет проведено в феврале, сразу после заседания попечительского совета "Сохнута".
Такова вкратце внешняя канва событий, в которую уместилось все: и намерение «Сохнута» сэкономить на ульпанах, и заседание комиссии Кнессета, встревоженной этим намерением, и обещание «достать» деньги. Хэппи-энд?
Не думаю. Это, скорее, откладывание решения на потом, с тем, чтобы после одного-двух подобных эпизодов, когда люди в России и СНГ уже свыкнутся с мыслью о том, что учить язык им придется уже в Израиле, прекратить финансирование ульпанов совсем. Мне кажется, что за всем этим стоит тот самый классический бюрократ, который не видит за цифрами людей. Более того, он вообще склонен считаться лишь с цифрами. И он думает примерно так: «Алия из России и стран СНГ уменьшилась? Уменьшилась. Пробовали улучшить работу «Сохнута»? Пробовали. Как пробовали? Начали печатать больше красочных буклетов. Алия увеличилась? Не увеличилась. Всё, закрываем».
Бюрократ не понимает, что сегодняшний репатриант из России - это не репатриант девяностых годов. Сегодня надо делать ставку не на пожилых людей, которые, скорее всего, так и останутся в России, если они не репатриировались до сих пор. Ставку надо делать на их детей и внуков, а на это продвинутое поколение те простые приемы, при помощи которых в девяностые годы работники «Сохнута» знакомили евреев бывшего СССР с современным Израилем, уже не действуют.
Нынешним потенциальным репатриантам надо рассказывать не о том, что в Израиле - молочные реки в кисельные берега, а о том, что это нормальная страна с конкурентной рыночной экономикой. О том, что энергичный, целеустремленный молодой человек пусть не сразу, но найдет себе достойное место в израильском обществе. Надо рассказывать об израильской армии, о том, что в бою израильский командир не сидит в укрытии, что он всегда находится вместе с бойцами. Да о многом можно рассказывать, если ты не бюрократ, а человек, болеющий и за свою страну, и за тех людей, которые до сих пор с ней не воссоединились.
И в России, и в Израиле меня учили ивриту прекрасные люди. Они хотели нам дать как можно больше. Они вносили в стандартные, утвержденные «Сохнутом» программы свое, наработанное. Но они не могли сломать рамки, которыми тот самый бюрократ, о котором я говорил выше, ограничил самое главное, с чего начинается жизнь в Израиле, – знакомство с языком, узнавание языка, восприятие языка в качестве родного.
Опросы, проводимые в Израиле, говорят о том, что многие репатрианты из России и стран СНГ так и не осваивают иврит в степени, достаточной для полноценного общения. Выручает то, что в стране уже сложился «русский» бизнес, появилась «русская» пресса, вещает «русское» телевидение. Это помогает выживать, но не дает возможности процветать. Конечно, дети этих, так и не освоивших язык репатриантов, будут прекрасно говорить на иврите. Этому способствует школа, способствует армия, в которой служат и юноши, и девушки. Израиль, однако, частично теряет потенциал тех, кто, вернувшись на историческую родину, до конца своих дней работает лишь в «русском» бизнесе, читает «русские» газеты, смотрит «русское» телевидение.
Я не хочу, чтобы мне сказали, кто в этом виноват. Я лишь хочу, чтобы меня убедили в том, что это будет изменено.