Я тебя никогда не брошу

В мире

Россия занимает первое место в мире по темпам роста ВИЧ-СПИДа – только за девять месяцев этого года заразилось 28 тысяч 974 человека. Всего же зарегистрировано более 390 тысяч носителей ВИЧ-инфекции и 3,5 тысячи носите-лей СПИДА. В том числе 2642 ребенка, из них 1293 заразились от ВИЧ-инфицированных матерей.
На самом деле, конечно, гораздо больше. Эксперты предлагают поправочный коэффициент "4" – то есть количество официально зарегистрированных умножать на четыре. Итого – полтора миллиона как минимум? Руководитель Федерального центра профилактики и борьбы со СПИДом Вадим Покровский считает, что больше миллиона. Из них примерно 600 тысяч НЕ ЗНАЮТ, что они заражены. Они-то и являются главными разносчиками вируса. Никто ведь не проверяет кровь на СПИД без подозрения. А первые симптомы, говорят специалисты, проявляются только через 5 или даже 10 лет.
Получается, что в действительности у нас каждый сотый взрослый – больной. А в крупных городах – едва ли не каждый пятидесятый. Население Петербурга сейчас – 4,5 миллиона человек. На диспансерном ВИЧ-СПИД учете состоят 34 тысячи. А в действительности их более ста тысяч. Примерно такая же ситуация в Свердловской и Саратовской областях.
Помимо известных основных форм распространения инфекции – половые связи и внутривенное введение наркотиков – существует опасность заражения в больницах. "Сегодня риск заражения СПИДом при переливании крови постоянно растет, - сказал на пресс-конференции главный санитарный врач Геннадий Онищенко. - Сдавать кровь часто приходят люди, которые не знают о статусе ВИЧ-положительных. Иногда приходят наркоманы... За последние пять лет в результате обследования от донорства отстранено 6547 носителя ВИЧ-инфекции... За девять месяцев 2007 от донорства отстранили 417 человек... Сейчас никто не может гарантировать на 100 процентов, что донор здоров".
В связи с этим Онищенко предложил вообще отменить институт донорства крови в России. Не сразу, конечно, а после того, как ученые придумают искусственную кровь.
Наш главный санитарный врач давно известен экзотическими высказываниями. А может быть, не вполне владеет материалом, говорят специалисты. Риск есть всегда. Но он сводится к минимуму, если существует банк крови, которая находится на карантине не менее 9 месяцев. 
Онищенко же в качестве аргумента привел совершенно дикий пример: "Человек просто ложился рядом, и кровь переливалась из вены в вену, без тестирования".
Конечно, если довести ситуацию до кризисной, авральной.
В стране нет резервов крови. Каждый рядовой операционный день большой больницы практически опустошает небольшие запасы. А случись ЧП с большим количеством раненых – придется бросать клич, звать добровольцев.
Во многих краях и областях давно уже предупреждают больных – ведите родственников сдавать кровь! Потому что доноров нет. В СССР их было 12 миллионов. Сейчас в России – 1,8 миллиона.
В советские времена за 200 граммов крови платили 24 рубля – на них можно было купить, к примеру, 10 килограммов вареной колбасы, или купейный билет в Ленинград и обратно. Сейчас за те же 200 граммов крови платят 200 рублей. На них можно купить 1 (один) килограмм вареной колбасы. А билет в Петербург в оба конца – 4 тысячи рублей. Еще за нынешние 200 рублей можно купить два билета в кино не на лучшие места.
Пять лет назад вместе со всеми льготами отменили и льготы для постоянных доноров. А они были очень существенные - бесплатные лекарства, проезд на общественном транспорте, зубопротезирование, большие скидки на оплату коммунальных услуг. К тому же хозяева предприятий не дают выходные и не добавляют донорам дни к отпуску.
Любой дефицит порождает ажиотаж, экстренные меры. Тут же выросли, как плесень, сотни и сотни фирм-посредников. Возник черный рынок! Это уже полный бред. Какая может быть гарантия при покупке плазмы на черном рынке? В справке Росздравнадзора говорится: "Риск передачи гепатита, ВИЧ и других инфекционных заболеваний при переливании крови в стране превышает аналогичный риск в развитых странах в 500-1000 раз".
Но это вовсе не значит, что надо говорить об упразднении донорства. Легче всего довести систему до развала, а потом отменить ее как порочную. При таком подходе головную боль лучше всего лечить при помощи гильотины.
Точно так же теперь все проклинают СПИД. Только не знают, что делать. СПИД не закроешь и не отменишь. Между тем на борьбу с ним выделяются большие деньги. И из российской казны, и из Всемирного банка. Но результат – нулевой.
"Дело в отсутствии профилактики, - говорит академик Вадим Покровский. - Нужно работать со здоровым населением. А этого не происходит... Предупредить вирус просто - достаточно пользоваться презервативом. Это самое надежное средство против СПИДа. Даже с учетом того, что презервативы иногда рвутся, риск заражения ВИЧ уменьшается в 300 раз. Это значит в 300 раз меньше личных трагедий и разбитых судеб".
Но у нас полностью отсутствует пропаганда. По телевидению, на работе, в школе. Мы не привычны к публичному обсуждению таких вопросов, стесняемся, а кое-где редкие учителя и врачи, пытающиеся просветить школьников, сталкиваются с угрозами: "Не смейте наших детей развращать, не вздумайте говорить им о презервативах".
Таким образом, россияне фактически не знают, что среди нас живут сотни и сотни тысяч вполне нормальных, обычных людей, не знающих, что они заражены. И которые могут заразить и заражают нас. Как следствие, россияне ничего не боятся.
Но уж если о ком-то узнают – человек становится изгоем, вплоть до увольнения с работы. Молва тут же обвиняет его в наркомании или гомосексуализме. И требует немедленной изоляции. Европейцы и американцы научились жить рядом с больными. Наших людей никто не учит. Врачи говорят, очень трудно втолковать, что больной практически безопасен, если не вступать с ним в определенный контакт без предохранительных средств. В большом городе такой человек может и затеряться, но в маленьком – прокаженный. Тем более – в селе.
Несколько лет назад я работал в жюри всероссийского телевизионного конкурса и выдвинул на специальный приз фильм ростовской журналистки Вероники Богмы "Жизнь иначе". В 1989 или в 1990 году врачи в Волгограде, Ростове-на-Дону и Элисте нестерильными инструментами заразили 260 детей в роддомах. Фильм Вероники Богмы - о судьбе одной из них. Там всё – и наша убийственная медицина, и полная безответственность, и страшная, но в то же время понятная дикость нравов в народе, в родном селе, где девочка стала изгоем. И в то же время - благороднейшая работа нынешних ростовских врачей, пытающихся спасти маленьких людей. И великая самоотверженность матери, воспитывающей двух девочек – больную и здоровую. И, наконец, деревенский парень, который полюбил отверженную девочку и сказал ей: "Я тебя никогда не брошу!"
Москва