Прогулка на морозе- с цветами и ОМОНом

 

Заставь кое-кого богу молиться – они себе лоб расшибут. Да и черт с ними, с их лбами – они позорят (и регулярно позорят) тех, кто заказывает им молитву. Например, в тех же сюжетах говорится, что полиция задержала «порядка 50 человек». Значит, каждого восьмого увезли в кутузку?

 

Далее... Зачем масштабные военные приготовления? С утра 15 декабря железными ограждениями обнесли даже площадь Пушкина, отстоящую от Лубянки на два с лишним километра. А уж улицы, переулки и площади возле Лубянки буквально забили военными трехосными грузовиками, автомобилями для перевозки заключенных, полицейскими автобусами, бронемашинами «Тигр», развернули даже полевую кухню для солдат внутренних войск. В небе над центром столицы два часа кружил вертолет. Возможно, так и надо, перестраховка на всякий случай. Ведь произойди что-нибудь – виноваты будут власти: не доглядели, не предусмотрели.

 

Но зачем надо было врываться в гущу народа, хватать и тащить в автозаки, два часа вытеснять людей к дальней станции метро, закрыв при этом ближнюю станцию? Зачем перекрывали выходы из метро на площадь? Перекрывали Лубянку вообще, не пускали туда людей, и к тому же официально сообщали об этом. МВД объявило: «Площадь фактически не вмещает такое количество собравшихся, что напрямую угрожает их безопасности» - вместе с пресс-релизом о том, что там собралась какая-то жалкая кучка. А ведь за ограждениями и цепями ОМОНА стояли москвичи, которым просто перекрыли дорогу.

 

Координационный совет оппозиции за две недели подал в московскую мэрию заявку на проведение «Марша свободы», приуроченного к началу массовых протестных акций в России после выборов в Госдуму 4 декабря 2011 года. Маршрут: с Калужской площади через Охотный ряд и площадь Революции - на Лубянскую площадь, или же – от метро «Новокузнец+кая по Новокузнецкой улице через Устьинский мост, улицу Солянка и Солянский проезд - на Лубянскую площадь. Конечная точка, Лубянка, была принципиальной, имеющей символическое значение в связи с главной темой шествия: борьбой граждан России за гражданские свободы, против политических репрессий, произвола властей и беззакония, - говорилось в обращении КС.

 

К обсуждению заявки в мэрии не допустили представителя Совета по правам человека при президенте РФ. Наверно, чтобы он не напомнил о статье 31 Конституции – праве граждан на мирные собрания и шествия. В итоге правительство Москвы отказало, предложив маршрут по бульварам - от Пушкинской площади до проспекта Сахарова. Координационный совет не согласился, некоторые члены его предложили сторонникам выйти на Лубянскую площадь в частном порядке, «на прогулку», и возложить цветы к Соловецкому камню – памятнику жертвам репрессий. 

 

Некоторые газеты, в том числе и оппозиционные, обвинили КС чуть ли не в провокации, в том, что они подставляют граждан под дубинки ОМОНа. Дескать, надо было соглашаться на предложенный мэрией маршрут. Но дело в том, что альтернативу «настаивать» или «согласиться» вынесли на интернет-голосование. И 79 процентов высказались за то, чтобы «настаивать». Сетевая демократия. Другое дело, что московские власти знали о ходе голосования, и тоже стояли на своем, хотя не могли не отдавать отчет, чем чревата «несанкционированная акция».

 

Так они с самого начала назвали «прогулку» москвичей и предупредили: «Может привести к конфликтной ситуации с органами правопорядка”. А они, значит, умывают руки.

 

«Уважаемые граждане, эта акция не была согласована... Проходите в строну метро», - взывали через мегафоны полицейские.

 

«Уважаемая полиция, эта власть не согласована с народом. Проходите сами куда хотите!», - кричали им в ответ.

 

При таких принципиально разных взглядах на существо государственной и общественной жизни компромисс невозможен. А когда люди выходят на площади, о нем и речи быть не может. И – само страшное – развязываются руки. Во всех смыслах. Например, двое граждан РФ решили возложить цветы к памятнику жертвам репрессий. Вот что пишет один из них: «ОМОН загородил выход из подземного перехода. Мы попросили пустить нас к Соловецкому камню. «Хорошо», - сказали менты. И проводили нас в автозак».

 

Там сотрудник полиции объяснил, что «у них были преступные намерения». Доставили в ОВД «Текстильщики».

 

Через два часа отпустили, так и не составив протокола. Значит, кто-то понимал: протокол – документ. Может всплыть в суде. В случае иска о незаконном задержании, вызывавшем моральный и материальный ущерб. Только ведь смешно об этом говорить. Можно любого схватить средь бела дня, увезти черт знает куда, потом отпустить - и не понести за самоуправство никакой ответственности.

 

На Лубянской площади не увезенные в кутузку скандировали «Долой власть чекистов!», «Долой полицейское государство!», «Свободу политзаключенным!», «Россия без Путина!», раздавали листовки «Срочно разыскиваются честные люди!», к Соловецкому камню, возлагали цветы с белыми ленточками, на которых было написано: «Нет – репрессиям!»

 

Никто и ничего не боялся, несмотря на репрессивные законодательные акты, принятые в течение минувшего года. Называли журналистам свои имена и фамилии, высказывались перед объективами видеокамер. Кто-то сказал: «Мы здесь, потому что мы все равно будем выходить на улицу, несмотря на запрет. Мы пришли, чтобы показать, что не боимся. Вот, показали, а теперь пойдем куда-нибудь греться».

 

Это, наверно, и есть ответ на критические вопросы: зачем надо было устраивать неизвестно что, да еще без санкции властей, да еще на морозе в 19 градусов, какой смысл вот этой акции?

 

«То, что происходило у Соловецкого камня, еще раз свидетельствует о спаде протестной волны», - констатировал председатель правления Фонда развития гражданского общества Константин Костин. Об этой организации красноречиво говорит один факт: Костин - бывший руководитель управления внутренней политики кремлевской администрации. Но и многие другие, не столь близкие и даже совсем далекие от Кремля комментаторы считают, что у оппозиции есть ощущение политического тупика, которое «переживается особенно остро по контрасту с той волной энтузиазма, которая поднялась в конце 2011 года… Лидеры и участники митингов протеста чувствуют себя проигравшими».

 

Только сравнение представляется методологически некорректным. Не учитывается значимость причин. В декабре 2011-го состоялись парламентские выборы, определявшие политический облик страны. Зафиксированы были массовые фальсификации, они вызвали всенародное возмущение. Какова причина – таковы и следствия, массовые выступления граждан.

 

Сейчас также модно критиковать членов Координационного совета за то, что у них нет программы. Зато программы есть у оппозиционных партий, но их председатели почему-то не стали лидерами уличного движения. А нынешние члены КС ни на что и не претендовали, и менее всего – на разработку политических и экономических программ. Само движение возникло стихийно, и продолжает оставаться стихийным, с той лишь разницей, что интернет-голосованием выбраны члены Координационного совета.

 

Для того, чтобы новые десятки тысяч вышли на площади, требуется значимый повод. Перспективы, потенциал протестной активности пытались определить социологи. По их данным, 26 процентов россиян считают, что число уличных акций увеличится, 30 процентов думают, что останется примерно таким же, 10 процентов полагают, что уменьшится.      

 

Москва